Патриотизм между прошлым и будущим

Четверть века назад слово "патриотизм" воспринималось, как неприличное, идеологи "перестройки" объявили это понятие "последним прибежищем негодяя". Тем не менее, именно вокруг него началась консолидация сил, отторгающих безумные эксперименты над страной. Публичная реабилитация патриотизма началась с артикуляции его в предвыборной статье Путина в избирательной кампании.

2000-го года в качестве одного из стержневых компонентов провозглашаемой политики. Сегодня воспитание патриотизма – это главная государственная задача, для решения которой создаются адресные программы.

То, что патриотизм бывает разный, это очевидно. Можно выделить и разное его понимание. Патриотизм как национализм – это неприятие всего "инородного". Патриотизм как шовинизм – это ощущение априорного превосходства над всеми остальными странами. Патриотизм как верноподданичество – это готовность всегда служить власти, признавая ее изначальным и высшим сувереном. Но патриотизм все же нечто другое – это гражданственность и ответственность. Как говорил наш русский классик, "либо ты паразит жизни своей, либо патриот Отечества своего".

Точно также не может быть "красного" и "белого" патриотизма, потому что тогда 95 лет назад "красные" и "белые" сражались за то, что считали благом для своей страны. Одни – за Святую Русь, православие и царя, другие – за Советскую власть и свободу. Одни – за великое прошлое, другие – за великое будущее. Это расхождение не случайно не только с точки зрения представления интересов разных классов и выражения разных идеологий, но и с точки зрения понимания того, что патриотизм действительно может быть "патриотизмом прошлого" (что не обязательно означает – ушедшего) и "патриотизмом будущего".

Патриотизм действительно может объединять тех, кто гордится прошлым, и тех, кто претендует на создание будущего. Ведь попытка создавать будущее без уважения прошлого и опоры на него всегда окажется лишь разрушением, как это было с "реформаторами" начала 90-х. А попытка законсервировать прошлое и жить в самогипнозе былого величия ведет к политическому и историческому поражению, как это было с теми же "белыми" сто лет назад.

И если теперь ставится политическая задача воспитания патриотизма как гражданской ответственности за судьбу Родины, то его не может быть без гордости за прошлое. Согласно социологическим опросам, сегодня 80 % граждан гордятся историей страны, то есть ее прошлым, и 52 % стыдятся того, что происходит сегодня. Десять лет назад 80 % стыдились сегодняшнего, и 72 % гордились прошлым. Правда, по данным ВЦИОМ, за последние четыре года число считающих себя патриотами сократилось: в 2008 году таких было 88 %, в 2011 – 80 %. Видимо, в жизни страны или в политике ее власти было

что-то такое, что сильно сократило патриотические чувства населения. И если в 2008 году на вопрос: "Как бы вы определили, кто вы такой?" 70 % ответили: "Гражданин России", то через четыре года "граждан России" было уже только 55 %.

По данным ВЦИОМ, в 2010 году 48 % опрошенных говорили, что видят патриотизм в почитании традиций, 19 % – в праздновании исторических дат и юбилеев, 9 % – в членстве в патриотических организациях, 14 % – в голосовании на выборах за патриотические партии, 13 % – в разговорах на патриотические темы, и только 26 % – в работе с полной отдачей.

Правда, 46 % видели патриотизм в укреплении семьи и воспитании детей, что, впрочем, не противоречит всему остальному. В полной мере деятельным здесь является понимание патриотизма, как полноценной работы, о чем заявили лишь 26 % граждан. И хотя в ответе не говорилось, во имя чего эта работа, но все же предполагалось, что это созидательное действие на благо страны.

Ответов о служении России, о ее будущем не было вообще, но не было и таких формулировок вопросов. То есть, такого понимания патриотизма не было у самих составителей вопросника. Однако проводивший исследование ВЦИОМ считается сугубо прокремлевской структурой, и все эти данные (он огласил их сейчас повторно) сознательно были обнародованы в унисон с президентским Посланием Путина, в котором была поднята тема патриотизма и поставлена, как государственная, задача его воспитания. Выходит, что понимания патриотизма, как связи с будущим, в полной мере нет и у ставящей эту задачу власти.

Чтобы решать задачу воспитания патриотизма, нужно все-таки знать, что воспитывается: уважение к прошлому, готовность к действию, ориентация на будущее? По идее, важно сочетание всех этих моментов, но каждый из них сам по себе требует решения комплекса задач. Так, при формировании уважения к прошлому человек должен получить широкое классическое образование. Прежде всего, он должен знать историю и быть погруженным в культурное наследие страны.

Но,

во-первых, он должен знать соотношение истории отечества с мировой историей, чтобы иметь возможность оценить роль и значимость своей страны. Во-вторых, он должен чувствовать позитивный характер истории своей страны – то есть, истории побед, достигнутых в противостоянии с врагами и трудностями. Он должен ощущать гордость, но при этом понимать, что победы и успехи требует напряжения сил – побед без заплаченной за них цены не бывает.

На этом понимании, в частности, формируется и воспитание второго компонента патриотизма – готовности к действию. Сама по себе гордость за прошлое необходима, но недостаточна, потому что она может превратиться в простую созерцательность, хотя должна приводить к определенной неудовлетворенности, обеспечивая созидательное действие. В этом отношении воспитание патриотизма должно давать не только морально-психологическую готовность к действию, но и навык действия – то есть и умение воздействовать на окружающий мир, и социально-активистский темперамент. Но эта готовность к действию обязательно должна опираться на готовность к ответственности за результат.

Действие должно иметь цели, и в этом отношении патриотизм – это обладание целями: если нет представления о лучшем, он оказывается готовностью к действию по защите того, что есть, но неготовностью к развитию. То есть, патриотизм как целеполагание предполагает задачу создания более совершенной страны при сохранении ее самоидентификации. И здесь возникает необходимость воспитания третьего компонента патриотизма – стремления к будущему, ориентация на его создание. Но для этого необходимо видеть образ и цели этого будущего.

Те, кто будет это качество воспитывать, должны сами его иметь. В противном случае воспитание стремления к будущему без образа этого будущего, без предложенных путей его создания окажется воспитанием людей, которые уже сами создадут свой образ будущего. И в нем может не оказаться места тем, кто их будет воспитывать.