Дождь с горы и другие правдоподобные причины трагедии

На модерации Отложенный

Микроблогер о том, почему мы никогда не узнаем, что в действительности произошло 7 июля в Краснодарском крае.

Одни говорят, что людей погубил дождь. Другие — что халатность чиновников. Я видел дождь и видел чиновников. И вот что я вам скажу: в непричастность дождя я верю больше. Если серьезно, никто из жителей Крымска не верит в официальную версию о «ливневых осадках». Многие из них своими глазами видели многометровую волну, которая накрыла город за 15 минут.

Очевидно, что в этой трагедии был какой-то фактор, который привел к намного большему числу жертв, чем, например, во время прошлого наводнения в Крымске в 2002 году. И чем в соседнем Геленджике, в котором в этот раз выпало больше осадков. И этот фактор хорошо бы определить, чтобы в следующий раз предотвратить гибель людей.

Интересно, что в случае с Крымском угадать прошлое намного тяжелее, чем предсказать будущее. Нам снова скажут, что это была «небывалая стихия, самая большая за последние 50 (100, 500) лет». Позже найдут невлиятельного чиновника на средней должности и объявят его главным виновником трагедии. Возможно, раздадут людям компенсации. Не всем. На этом история завершится.

Самый страшный приговор обществу — если оно этим удовлетворится.

Мне не интересен ответ на вопрос: «Где посадки?» — от посадок не появятся современные системы оповещения, и не отремонтируются аварийные сооружения. Также мне, в сущности, наплевать, отправят ли в отставку губернатора Ткачева. Человека, который в ту ночь должен был контролировать оповещение населения во всех городах региона, подверженных удару стихии, но вместо этого бодро отчитывался в твитере о проведении очередного заседания. Во-первых, это не первый и не последний чиновник, который заменяет работу заседаниями и совещаниями. Во-вторых, под чутким руководством Александра Ткачева Сергей Цапок расправлялся с детьми, а Сергей Цеповяз за соучастие во всем этом получил, страшно сказать, штраф 150 000 рублей. Неужели вы хотите, чтобы Ткачева отстранили из-за пары сотен стариков, которые, по мнению представителей краевой администрации, чуть ли не сами виноваты, потому что не смогли «самостоятельно выбраться из домов»? Ткачева надо было отправлять в отставку давно. Кущевская, «Выселковский Агрокомплекс», предыдущее наводнение в Крымске — намного тяжелее найти аргументы в пользу продолжения его деятельности.

В сущности, увольнение или оставление на должности Александра Ткачева — это реальный индикатор, что на самом деле важно для власти: жизни сотен граждан или крупные проекты, являющиеся потенциальной кормушкой для тысяч чиновников. Отвечать на этот вопрос не имеет смысла, потому что ответ очевиден. А очевиден он, потому что избиратель Ткачева — это совсем не жители Крымска, которые сейчас сидят на крышах своих домов.

Важнее, что общество (даже «креативный класс» в Москве) не интересуют реальные причины трагедии — технологические, социальные, организационные. Причины, не узнав которые будет невозможно предотвратить подобные события в будущем. Отказаться от детального расследования — значит взять на себя ответственность за повторение катастрофы и новую гибель людей.

К сожалению, мы построили систему, в которой нет ни одного субъекта государства или общества, который был бы заинтересован такое расследование проводить. Проще говоря — заботиться о сохранении жизни людей просто невыгодно.

Давайте представим на секунду, что в нашей стране заработали институты. Появился независимый суд и эффективная правоохранительная система. В этой ситуации в объективном и детальном расследовании были бы заинтересованы прежде всего сами жители Крымска.

Их бы не устроило «потемкинское расследование», в котором 500 следователей СК РФ перероют город в поисках стрелочника.

Им было бы нужно объективное, с привлечением независимых технических специалистов — метеорологов, гидрогеологов, специалистов по гидродинамике.

После этого жители Крымска могли бы засудить краевую администрацию и МЧС на огромную сумму за отсутствие адекватного оповещения о наводнении, и владельцев гидротехнических сооружений, если удастся доказать их причастность.

На отсуженные деньги они построили бы себе новые красивые дома, отложили бы на старость и образование детей. В свою очередь, администрация и МЧС, оказавшись на грани банкротства, наконец поняли бы, что профилактика трагедий банально выгоднее, чем ликвидация последствий. Система бы начала сама регулировать себя за счет экономических стимулов. И главное — появилась бы экономическая мотивация спасать жизни.

Что же делают жители Крымска в реальности? Сидят на крышах своих домов, живут в палаточных лагерях и ждут компенсации. На самом деле ждут подачки от тех самых людей, которые после очередного заседания пошли со спокойной совестью спать и оставили их один на один со стихией.

Соглашаясь на подачку, они обречены выслушивать, как представители власти несут откровенный бред, перечисляя дикие, противоречивые версии трагедии, ни одна из которых не выглядит правдой. Хотя единственным адекватными словами в этой ситуации было бы: «Простите, что мы вас не оповестили. Мы не знаем, что произошло, но попытаемся разобраться, чтобы это не повторилось в будущем».

Патриархальная коррупционная система будет жить и воспроизводить себя, пока между подачкой и правдой люди будут выбирать подачку. И я не готов винить жителей Крымска за их выбор, потому что выбора у них нет. Эти люди вынуждены соглашаться на подачку.

Если они будут исходить из ложного предположения, что в России есть независимая судебная система, и захотят отстоять свои права и добиться правды, они просто умрут. Во-первых, суд будет длиться несколько лет. Во-вторых, у краевой администрации намного больше возможностей повлиять на его исход. За это время в России затопит еще пару городов или сгорит еще несколько деревень. К тому моменту, когда дело будут заминать, жители Крымска лишатся даже того единственного, что у них есть сейчас, — общественного внимания и поддержки.

Выбор подачки — это не слабость или глупость, а трезвая оценка той реальности и системы общественных отношений, в которой мы вынуждены существовать. В этой системе они должны выбирать — деньги или туманная возможность предотвращения следующей трагедии. У них нет ни одного инструмента, с помощью которого они могли бы одновременно получить деньги и принудить власти заняться профилактикой катастроф.

Объективное расследование не выгодно и государству. Потому что неизбежно поставит под удар одного из самых лояльных и преданных Путину губернаторов. Владимир Путин бывает в Сочи чаще, чем в родном Петербурге. В Прасковеевке под Геленджиком строится комплекс, который в сети прозвали Дворцом Путина. В регионе Ткачева проходит олимпийская стройка, на которую завязано слишком много интересов. Этого набора фактов достаточно, чтобы ставить под сомнение объективность расследования, которое будет проводить ведомство однокурсника и давнего приятеля Путина Александра Бастрыкина.

Расследование теоретически могло бы быть выгодно страховым компаниям. Но они тоже понимают, что в итоге придется судиться с государством. А это, скорее всего, будет дороже, чем просто выплатить компенсации.

Если общество не предъявит спрос на правду — не будет и ее предложения. Если общество не будет на деле, а не на словах, ценить жизни людей — ни у кого не будет стимула их спасать.

фильмы май 2012