Итоги недели. Звездопад

На этой неделе из военного ведомства пришли два сообщения. Первое – о том, что по приказу министра обороны Анатолия Сердюкова в военном ведомстве начали ускоренными темпами создавать Кодекс чести российского офицера. Большого внимания общественности это не привлекло, и дело ограничилось одним-двумя ироническими комментариями. Мол, сварганят бывшие замполиты из Главного управления воспитательной работы очередной моральный кодекс строителя коммунизма, который будет обречен пылиться до конца дней в личных офицерских сейфах, и тем дело кончится.

Вторая новость вызвала куда больший ажиотаж. Еще бы, в один день были уволены главком Сухопутных войск Владимир Болдырев и командующий Северо-Кавказским военным округом Сергей Макаров. В тот же день должность потерял и генерал-майор Сергей Суровкин, ставший начальником Главного оперативного управления Генштаба всего-то 31 октября прошлого года. Версия о том, что увольнения случились из-за того, что военачальники достигли предельного возраста пребывания на военной службе, не выдерживает критики. Генералу армии Болдыреву действительно уже исполнился 61 год, и он перевалил за предельный возраст службы в армии. А вот генерал-полковнику Макарову всего 57. Стало быть, мог бы служить еще года три. А речь идет о полководце, награжденном год назад за победу над Грузией орденом св. Георгия 4-й степени под номером один. Высшим военным орденом России, которым (внимание!) «награждаются военнослужащие из числа старших и высших офицеров за проведение боевых операций по защите Отечества при нападении внешнего противника, завершившихся полным разгромом врага, ставших образцом военного искусства, подвиги которых служат примером доблести и отваги для всех поколений защитников Отечества и которые награждены государственными наградами Российской Федерации за отличия, проявленные в боевых действиях». Мало этого, имена выдающихся полководцев выбивают на мраморных плитах в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. И вот этого выдающегося человека отправили в отставку, не дав дослужить. Бывшего начальника Главного оперативного управления Генштаба, 43-летнего генерала, стремительно двигавшегося вверх по служебной лестнице, тоже назначили с очевидным понижением.

Можно только догадываться о причинах генеральского погрома. Первое, что приходит на ум – это расплата за победу в российско-грузинской войне. Еще полтора года назад, сразу по завершении конфликта, было очевидно, что российская армия воевала, мягко говоря, не блестяще. Проведенная операция была чем угодно, только не «образцом военного искусства». В ходе пятидневной войны командование теряло управление войсками. Генерал Хрулев, руководивший операцией, попал в танковую засаду (ходят слухи, что он будет уволен в скором времени). Многие танки и боевые машины не дошли до Цхинвали отнюдь не из-за противодействия грузинской армии, а просто потому, что вышли из строя. Наконец, по словам начальника Генерального штаба Николая Макарова, несколько командиров отказались участвовать в операции, сославшись на то, что не имеют ни боевого опыта, ни соответствующей подготовки. Но наказывать генералов сразу после победного завершения войны было, с точки зрения Кремля, политически невыгодно. Вместо того чтобы наказывать, военачальников наградили, чтобы уволить через год.


(30 сентября 2008. Командующий войсками Северо-Кавказского военного округа Генерал-полковник Сергей Макаров, главнокомандующий Сухопутными войсками РФ Владимир Болдырев (слева направо) и президент РФ Дмитрий Медведев (справа) в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца во время церемонии представления офицеров, назначенных на высшие командные должности)

Другая версия – генералы поплатились за неудачное проведение сердюковской реформы. В конце декабря генерал Макаров (не тот которого уволили, а тот, который начальник Генштаба) выступал перед зарубежными военными атташе. Именно из этого выступления российские граждане узнали, что оргштатные мероприятия, которые предполагалось проводить до 2012 года, уже успешно завершены. Ликвидировано 80 процентов частей и соединений Вооруженных сил (те, что были неполного состава), расформированы два десятка дивизий.

Вместо них сформированы 85 бригад постоянной готовности. При этом уволены без громкого скандала несколько десятков тысяч офицеров. Если бы главком сухопутных войск и начальник ГОУ, на которых неизбежно падала самая тяжелая работа, успешно ее выполнили, они вполне заслужили бы новые ордена – уже как выдающиеся военные администраторы. Как ни крути, то, что они должности потеряли, указывает: дела обстоят далеко не так блестяще, как начальник Генштаба докладывал военным атташе.

Самое время задать вопрос, а почему, собственно, наблюдатели вынуждены заниматься гаданием на кофейной гуще, пытаясь понять мотивы увольнения генералов, которых совсем недавно именовали выдающимися полководцами? И вот здесь надо вернуться к первой новости – к идее разработать Кодекс чести офицеров. Не секрет, что руководители военного ведомства всерьез озабочены моральным состоянием офицерского корпуса. Рассказывают, что министр обороны неоднократно возмущался тем, что врать в глаза вошло в привычку его подчиненных. Начальник Генштаба публично говорил о необходимости «встряхнуть» офицеров, совсем потерявших интерес к службе.

Здесь Кодекс мог бы сыграть важную роль. В том, разумеется, случае, если бы он стал не пустым призывом «за все хорошее, против всего плохого», а установил правила корпоративного поведения. Правила взаимоотношений людей, профессия которых заключается в том, чтобы Родину защищать. Материя это отнюдь непростая. В тех же Штатах (которые нам, конечно же, не указ) помимо общего кодекса поведения военнослужащего, есть отдельные кодексы для офицеров каждого из видов вооруженных сил. Однако во всех этих документах красной строкой проходит главная мысль: офицеры – это особая группа, где все «одной крови». И умудренный опытом генерал, и зеленый лейтенант – члены особой, чрезвычайно престижной корпорации, вход в которую открыт не всякому, а лишь людям, проявившим особые способности. Генерал в этой корпорации имеет моральное право командовать и лейтенантом, и полковником, и потому младшие по званию признают в нем больший профессионализм. Государство же отдает себе отчет в том, что в интересах своей безопасности заставляет этих выдающихся людей заниматься, в общем-то, противоестественном делом – совершенствоваться в том, чтобы убивать и быть готовым пожертвовать собой. Именно поэтому такую важность для человека в мундире приобретают символы воинской доблести – знамена, ордена, звезды на погонах. Государство с уважением относится к внутренним правилам, по которым живет офицерская корпорация. В основе всего этого – отношение к любому офицеру, независимо от должности и звания, как к носителю особой профессии, которая сама по себе требует отдельного уважения. И человек, воспитанный в понимании своей особости, уже и ведет себя соответственно. В частности, он не может лгать коллегам по корпорации.

И совсем по-другому ведет себя человек, который всю жизнь служит в условиях полного и абсолютного лицемерия. С одной стороны, бесконечный официальный трендеж о защитниках Отечества. А с другой – жизненная практика, которая строится по принципу «я начальник – ты дерьмо». Когда офицер, особенно младший, низведен до положения холопа, крепостного. А ложь – естественная среда обитания холопа, у которого по определению нет морали. Разумеется, самый замечательный Кодекс чести не сможет изменить эту среду. Она начнет изменяться, причем очень медленно, когда все начнут подчиняться общим правилам. Следуя которым, невозможно из политических соображений дать высший военный орден генералу, который очевидно его не заслужил. Но дав этот орден, уже нельзя просто так, без объяснения причин, этого человека уволить. Если вы хотите иметь офицера, носителя высоких понятий о чести, вы не имеете права увольнять из армии людей, которые прослужили 10-15 лет, не предоставив им положенных льгот. Уловки вроде склонения к увольнению по собственному желанию, вывода за штат и т.п., которые кажутся таким успешным решением проблемы с бюрократической точки зрения, обернутся полной катастрофой с точки зрения морали офицерского корпуса. Такой «эффективный менеджмент» способен заразить цинизмом будущие поколения офицеров. И никакой Кодекс чести здесь не поможет.