Иллюзия свободы – 20 лет спустя

Двадцать лет прошло с тех пор, как впервые в Советском Союзе были проведены свободные выборы народных депутатов СССР, положившие начало реальным переменам в политической системе страны. Хотя, кажется, все это было еще совсем недавно: Горбачев, перестройка, гласность и новое мышление. Но как же далеко ушли мы от той поры, какими несбыточно романтическими кажутся сегодня наши надежды и ожидания тех лет. Став поворотным событием истории, выборы, как оказалось, не только в результате изменили страну, но и стали поневоле катализатором ее распада: партийная номенклатура не смогла пережить потерю власти КПСС, и через два года после них пустила под откос и сам СССР.

Чего мы тогда хотели? Очень простых вещей: свободы вообще и свободы выбора в частности. Собственно, того самого элементарного, что уже давно имели все нормальные люди в мире. Накал политических страстей и «вседозволенности», разбушевавшихся с началом Перестройки, засвидетельствовал: народ не хочет больше обсуждать только на кухнях и в курилках то, что волнует его в собственной судьбе и в стране. Люди жаждут перемен и сами хотят участвовать в них.

Спустя два-три года после объявленной Горбачевым Перестройки по всему периметру СССР уже действовали тысячи стихийно возникших неформальных общественных организаций в ее поддержку, независимых от партийных и советских органов, которые стремительно теряли авторитет в глазах народа. К лету 1988 года уже даже тихие белорусы сподобились на оргкомитет по созданию своего Народного фронта. В Москве наиболее радикально настроенные неформалы объявили о создании оппозиционной КПСС партии Демократический союз. Опасность новых организаций для коммунистического режима заключалась в том, что они были, по сути, политической альтернативой КПСС. Подавить их прежними методами грубых запретов, посадок их лидеров и активистов или отправки в психушки было уже невозможно - политический ландшафт менялся в стране прямо на глазах.

Особо быстро радикализировались республики советской Прибалтики. Здесь бурные демократические процессы быстро переросли в так называемые освободительные - ввиду недолгой советской истории этих республик. К осени 1988 г., то есть еще до выборов народных депутатов СССР, здесь уже официально были зарегистрированы и вовсю действовали Народные фронты Эстонии и Латвии, «Саюдис» - в Литве. Тогда же Эстония приняла декларацию о суверенитете. Затем только год понадобился Литве и Эстонии, и чуть больше - Латвии, чтобы их парламенты объявили уже и о независимости своих республик.

Однако реальную базу для первых свободных (хоть и с идеологическими издержками) выборов народных депутатов СССР сформировала ХIХ Всесоюзная партконференция, состоявшаяся летом 1988-го. Одной из поистине революционных стала резолюция конференции под номером один - «О демократизации советского общества и реформе политической системы». В ней, в частности, указывалось: «Важное значение для расширения политических прав и личных свобод граждан будет иметь установление в законодательстве порядка осуществления этих прав человека на участие в управлении, на высказывание своего мнения по любому вопросу, свободе совести». Эти слова дорогого стоят в любое время и в любом обществе. А тогда, при тотальном удушении малейшего проявления инакомыслия и даже инакодумия, они приобретали десятикратно помноженную силу.

Но самым умопомрачительным для партаппарата в этой резолюции стало учреждение нового высшего органа законодательной власти - Съезда народных депутатов СССР, а также проведение выборов на состязательной и альтернативной основе. Это был точечный удар по номенклатуре. Вместо кулуаров предлагалась открытость, вместо единомыслия - дискуссия. А открытость и дискуссия - смертельные враги в любой Византии, особенно - ленинско-сталинского покроя.

Впервые за все годы советской власти на страницах центральной печати развернулась дискуссия по проектам законов об изменениях и дополнениях Конституции СССР и о выборах народных депутатов СССР. Впервые встал вопрос и о создании такой для СССР диковинки как Комитет конституционного надзора. Вот как писал тогда об этом доктор юридических наук Б.Курашвили: «Он (Комитет конституционного надзора СССР - «Росбалт») давно необходим для исключения из жизни общества не таких уж редких случаев принятия «незаконных законов» и противоречащих закону постановлений правительств и ведомств» («Известия», 15.11.1988 г.).

Постановка вопроса оказалась сверхважной: КПСС в стране была сама себе и закон, и надзор. И даже Генеральная прокуратура СССР не имела права внести протест на ее постановления или действия. Партийные руководители пребывали не только вне зон критики, но и над законом - против секретарей нельзя было возбуждать уголовные дела. Неудивительно поэтому, с какой яростью бились они с народом за свои привилегии - от секретных продуктовых пайков до таких же закрытых постановлений об их неприкосновенности.

Осенью 1988 г. были приняты необходимые изменения в Конституцию СССР, и 1 декабря 1988 г. новый закон «О выборах народных депутатов СССР» вступил в действие. Это стало очередным мощным шагом к необратимым демократическим переменам в советском обществе. Даже несмотря на то, что закон о выборах хромал на обе ноги. Ведь в нарушение общепризнанных в мире критериев демократичности избирательной системы закон давал право представительства на Съезде народных депутатов так называемым «общественным организациям» без выборов.

Это означало, что высшее партийно-политическое руководство страны дозировало сверху разрешенную демократию в разбуженной стране. ЦК КПСС для перестраховки все же хотел сохранить за собой на Съезде квалифицированное большинство. Согласно новому закону Съезд народных депутатов СССР должен был формироваться из 2250 человек и состоять из трех частей. 750 депутатов должны были избираться по территориальным округам на основе равного избирательного права, 750 - таким же образом по национально-территориальным округам.

Еще 750 составляли не избранные, а назначенные, так сказать, привилегированные. «Черной сотней» были прозваны в народе 100 из них, представлявшие самую массовую в СССР «общественную организацию» - КПСС. Еще 100 - государственные профсоюзы, 75 - ВЛКСМ. Остальные места были зарезервированы за подконтрольными КПСС другими «общественными организациями». Не зря говорят, что от великого до смешного - один шаг. Кроме представителей ручных союзов писателей, журналистов, композиторов, профсоюзных и других карманных образований, по одному депутату было назначено от обществ книголюбов, кинолюбов, филателистов и даже от всесоюзного общества «За трезвость». Ни одна из новых независимых неформальных общественных организаций и движений к таким привилегиям допущена, разумеется, не была. Получалось, что прямо населением избиралась две трети народных депутатов.

Чтобы отсеять как можно больше неугодных кандидатов, кроме громоздких правил выдвижения претендентов на собраниях трудовых коллективов и общественных организаций, которые тотально контролировались партийными комитетами, закон предусматривал проведение окружных предвыборных собраний. Очевидно, его авторы предполагали, что на этом разрешенная свыше для «челяди» игра в демократию будет закончена: окружные собрания были реальной, хотя и последней возможностью для властей отсеять политически не лояльных кандидатов.

Многие партфункционеры по всей стране, кто не попал в инвалидный список «черной сотни» и по велению партии баллотировался по округам, наутро после выборов проснулись низложенными народом: они не были избраны. Среди них оказались первые секретари, соответственно, Ленинградского обкома и горкома КПСС Юрий Соловьев и Анатолий Герасимов, главы исполкома Моссовета Валерий Сайкин и киевского - Валентин Згурский, а также главнокомандующий советскими войсками в Восточной Германии генерал армии Борис Снетков, директор объединения ЗИЛ Евгений Браков и многие другие. Как иронично писал 11 апреля 1989 г. про поражение Валентина Згурского, выдвиженца первого секретаря ЦК КП Украины Владимира Щербицкого, журнал The Bulletin with the Newsweek, «антизгурская демонстрация у стен городского исполкома была запрещена «по причине заботы о здоровье людей». А Сайкин «даже устроил для телевидения встречу с москвичами на перекрестке улицы, как это делает Горбачев. Но в случае с Сайкиным эта тактика не сработала».

Надо сказать, что хитроумный закон о выборах, а также тотальный партийный контроль над ними, как и следовало ожидать, формально обеспечили КПСС на Съезде народных депутатов СССР большинство. Формально у них получилось, да. Но реально, как показали все дальнейшие события, выборы народных депутатов стали следующим после ХIХ партконференции ударом по монополии партии на жизнь в СССР. В 1989 г. не тот, как говорится, уже и коммунист пошел. Впервые за десятилетия оруэлловского тупого голосования с 99,9% «за» 26 марта 1989 г. в выборах народных депутатов приняли участие 89,8% избирателей. Более того, в 76 округах проводилось повторное голосование (второй тур), а в 198 - повторные выборы. Для СССР это было неслыханно!

Свободные выборы, отмена народными депутатами статьи 6 Конституции СССР оказались для Советского Союза роковыми: ортодоксальная часть ЦК КПСС не вынесла перспективы окончательной потери власти, затеяв в стране «Лебединое озеро». Результат его известен - их верные «лебедята» на местах, в республиканских ЦК, выждав день-два после провала ГКЧП для собственной безопасности, объявили себя демократическими лидерами, а их страны - независимость.

Сегодня, спустя десятилетия, много дискутируют о том, кому от этого стало легче жить, кто и что получил в результате драматического хода событий и дезинтеграции «империи зла» 20 лет назад. Одно точно: нет, не таких перемен жаждали десятилетия назад поднимающиеся с колен граждане в тоталитарной стране. Цена завоеванной свободы оказалась очень велика, а порой - просто непомерна. Миллионы людей оказались выброшенными в нищету, социальная защита практически почила в бозе, общество погрузилось во мрак коррупции и преступности.

Победителями в борьбе за свободу и независимость, как это водится, стали перекрасившиеся коммунистические мародеры. Сначала они боролись с народом за свое партийное корыто, а потом, поняв, что оно все-таки уплывает, вдруг стали самыми большими «демократами». Да, это они дискредитировали священные понятия из демократической Библии: «гласность», «свобода», «права человека». За эти ценности двадцать лет назад советский народ вышел на баррикады. А те, кто в то время оборонялся с другой стороны, впоследствии цинично вычисляли удобный момент, как бы так выйти из партии, чтобы в конечном счете не прогадать. Похоже, они не прогадали. Если в глухие советские времена они тайком, чтоб не видел народ, растаскивали свои спецпайки, то сегодня уже напоказ покупают, как рогатый скот, живых футболистов, журналистов, яхты и самолеты, пароходы и луноходы, испытывая терпение новых поколений, уже свободных, но снова нищих.

Историкам и политикам еще, видимо, предстоит разобраться, как случилось так, что почти во всех независимых странах, возникших на пепелище СССР, 3% избранных получили практически всю народную собственность, а миллионам тех, кто ее и создавал своими потом и кровью, предложено жить на «базовую пенсию» от 20 до 100 условных единиц, и чтобы ни в чем себе не отказывали. Но терпение народа, как известно, не безгранично. Похоже, сегодня, 20 лет спустя, все надо начинать сначала - со свободных выборов, которых во многих странах бывшего СССР, включая Россию, давно уже не происходит. Эти выборы нужны не власти, обремененной свалившимся на нее богатством, эти выборы нужны гражданскому обществу.