Москва сходит с ума: еще раз о закрытии психиатрической больницы

В столице закрывают единственную психиатрическую больницу, принимающую иногородних. И это - настоящая катастрофа.

Москва - гигантский магнит, притягивающий к себе людей с больной психикой. Они стекаются сюда отовсюду. Кому-то кажется, что это сытое, хлебное место. Кто-то сразу рассчитывает только на подаяние, а кто-то уверен, что получит хорошую должность - голос слышал. Много правдоискателей, борцов со шпионами и инопланетянами. Неведомыми здоровому человеку способами они добираются до самых высоких приемных: президента, премьера, ФСБ, Верховного суда...

А куда они деваются, эти несчастные, если их не принял ни президент, ни премьер?

Оказывается, в Москве есть пока такое место, куда «скорая помощь» или милиция доставляет душевно пошатнувшийся люд без чинов, званий и даже документов. Это 7-я психбольница.

«Спокойных» отделений здесь нет. Только «буйные», эксклюзив. Причем здесь занимаются не только лечением бомжей, лиц без регистрации в РФ, «потеряшек», спившихся гастарбайтеров, но и установлением их личности, помогают выправить документы, найти родственников и, наконец, эвакуируют для лечения по месту жительства - от Владивостока до Израиля.

Работает эта больница с 1935 года. Тогда Центральный психоприемник организовали после скандала. Иногороднюю больную сутки возили из одного приемного отделения в другое, и нигде ее не принимали именно потому, что ни документов, ни памяти у нее не было. Закончилось дело трагедией - женщина умерла.

Дальше - суд. С известными последствиями - постановление о недостатках в оказании помощи таким пациентам и оргвыводы: Мосгорздравотделу создать в столице Центральный психоприемник.

75 лет он служил Москве, а теперь его, вернее, психбольницу №7, собираются закрыть. Есть приказ столичного департамента здравоохранения: с 1 декабря больница ликвидируется без предоставления другого здания, а на высвободившейся территории будут строить что-то новое.

10 октября (аккурат был Всемирный день психического здоровья) сотрудникам привезли бланки уведомлений, которые они должны подписать: мол, предупреждены...

Но коллектив больницы решил побороться за ее «живучесть». Нашлись и вожаки. Эсфирь Галицкая - студентка 4-го курса мединститута, маленькая, худенькая, коротко стриженная, работает в 7-й уже третий год медсестрой. Говорит: «Мне не страшно, ну, уволят - переживу, еще все впереди».

Фира рассказывает, как несколько лет назад ей попался учебник психиатрии, и она его проглотила за ночь, как самый захватывающий роман. Теперь так же увлеченно написала в редакцию: «Наша больница пережила периоды сталинских чисток, войну, послевоенную разруху, оттепель, застой, развитой социализм, завитой социализм, перестройку, дефолт 1998 года, министра здравоохранения Зурабова и кризис 2009 года. Честное слово, мы были уверены в том, что имеем все шансы пережить даже 2012 год. Но не тут-то было. Наша уверенность в нашей непотопляемости была безжалостно погребена под толстыми денежными мешками и тоненьким листиком приказа №1461 Департамента здравоохранения города Москвы от 06.09.2010 «О ликвидации Государственного учреждения здравоохранения города Москвы «Психиатрическая больница №7 Департамента здравоохранения г. Москвы».

А потом, уже в больнице, я услышала, как медсестры, нянечки и врачи говорят о своих больных... На 80 койках двух отделений ежегодно так или иначе устраивают дальнейшую судьбу 2000 больных. Любая другая московская психиатрическая больница принимает пациентов только своего района. У большинства пациентов 7-й нет ни адреса, ни имени, ни родных, и за каждым - детективная история, которую здесь распутывают сообща. Потерявшиеся старички и юноши, потерявшие память, выселенные и выписанные родственниками алкоголики. 70% пациентов - приезжие. Адреса, куда их отправляют, - весь бывший Советский Союз, бывают и «дальние» страны. Для этого в больнице есть особое подразделение - эвакуация. Если добираться недалеко - имеются две машины «скорой помощи». Но чаще - на поезде. С двумя фельдшерами. В обычном купе. Персонал опытный, знает, как себя вести, чтобы другие пассажиры ничего не почувствовали и ехали спокойно. Но прежде чем куда-то эвакуировать больного, надо найти его «концы».

Начиная с приемного отделения, каждый в больнице знает: главное - как можно больше от пациента узнать, понять, где его, пациента дом, есть ли родственники, сможет ли он жить, один или ему нужен интернат. Приходится решать множество проблем. Первейшая - документы. Соседнее 101-е отделение милиции работает почти как подразделение больницы: выправляет больным паспорта.

Врач Галина Марченко листает карты и объясняет: «Здесь анамнез - это возможность организовать дальнейшую судьбу пациента.

Видите, сколько листочков, записочек - иногда то, чего пациент не вспомнит у врача, он вечером вдруг может рассказать нянечке. Каждый, кто работает в больнице, все запишет и передаст врачу. Больной называет город - шлем туда запрос. У нас есть право запрашивать информацию в милиции. В большинстве случаев удается найти, откуда человек. Бывает, его ищут родные где-то на другом конце страны. А бывает, что не только не ищут, а, наоборот, надеялись, что избавились от него».

Самый «долгий» случай был с гражданином Израиля. Он когда-то эмигрировал из России. Жил за границей, потом, уже в преклонном возрасте - в доме престарелых в Израиле. А потом вдруг ушел оттуда, да не просто ушел, а прилетел в Россию (не помнил, куда). А потом оказался в Москве. В 7-ю его привезли без денег и документов.

Московские врачи нашли в Израиле интернат, в котором он жил, списывались с посольством, участвовали в восстановлении российского гражданства. Такая здесь у докторов работа - обследованиями и назначениями не заканчивается.

А еще в московских отделениях милиции родственникам, которые обращаются по поводу дедушек, вышедших за хлебом и куда-то канувших, сразу дают телефон 7-й. Недавно позвонила женщина: отец вышел покурить на лестничную площадку и исчез. Дочь плачет: «Он в тельняшке, а на руке - командирские часы». К вечеру привозят: в тельняшке, и часы на месте, не сняли. Девочки в приемном отделении рассказывают: «Мы и оформлять не стали, сразу позвонили дочери, она приехала. Такая встреча была, «Жди меня» отдыхает».

Кстати, 7-я дружит с программой «Жди меня». Через нее находили родственников своих пациентов. А фотографию молодого парня лет 25-30 медсестра Галицкая с разрешения главврача вывесила в Живом Журнале, и в те же сутки нашлись его сослуживцы. Врач Галина Марченко предлагает: «Может быть, и читатели «Новой» помогут. Лежит сейчас больной, который жил какое-то время в одном из московских подъездов. Называет себя Александром Александровичем Люэнгреном. Около 48 лет. Если кто-то знает этого человека, откликнитесь».

Пока еще есть куда звонить... Но по скорой безымянных душевнобольных уже не возят в 7-ю - перенаправили в 3-ю городскую психиатрическую больницу. Из 3-й в 7-ю уже звонили: как работать с такими больными? Ситуация, действительно, сложная: идет обычный поток районных больных. Они чистые, из дома. А тут - такое. Например, в 7-ю как-то привезли человека с тифом. Это же всю больницу надо закрывать на карантин. В 7-й - два изолированных отделения по 42 человека, а в 3-й - 1015 больных. Да и лечение душевнобольных в обычной психбольнице - это одно, а работа с безадресными и беспаспортными людьми - совсем другое. В 7-й налажен поиск, поэтому удается довольно быстро определить, куда отправить больного, а в любой обычной психбольнице такие будут лежать без движения и очень быстро заполонят все койки. Или же их будут выписывать в никуда - возвращать на московские улицы. Замкнутый круг.

Рассказывает медсестра Галицкая: «Гастарбайтеры, шизофреники, приехавшие в Москву по бредовым мотивам, просто люди, выпившие с незнакомыми и потерявшие документы, деньги, - все это наш контингент и роднит их одно: у них психические расстройства, они не прописаны в Москве, и никто, кроме нашей больницы, не будет ими заниматься».

У 7-й - особые штаты. Всего 200 сотрудников, большинство - средний и младший медперсонал. Для столичного бюджета это слишком большая нагрузка? Тогда 7-я должна поменять подчинение и стать федеральным, а не городским учреждением. Но совсем без такой особой психиатрической больницы столице нельзя. Приезжих больных в Москве меньше не становится.

Хотя для тех, кто затеял игру вокруг психбольницы, это, похоже, не аргумент. Еще в 2004 году полтора гектара московской земли, на которой стоит 7-я, столичное правительство пообещало фирме «Медстройинвест», при условии, что фирма доведет до ума недострой - многопрофильную больницу в Ховрине. Спустя три года к мэру Лужкову обратилась академик Татьяна Дмитриева: сохраните больницу. Тщетно, и в сентябре с.г. департамент здравоохранения Москвы издал приказ о ликвидации 7-й с 1 декабря. В больничных палатах еще лежат пациенты, а на сайте «Медстройинвеста» уже висит проект «частного детского дошкольного учреждения» по адресу Потешная ул., дом 5. И все это называется: «огороженная благоустроенная территория площадью 1,6 га».

Я позвонила в «Медстройинвест». Директор Владимир Карпенко, услышав вопрос о том, что и когда собирается строить фирма по этому адресу, крепко осерчал:

- Что там будет строиться?!

- Это я вас спрашиваю, что?

- С теми, кто к вам обратился, и разбирайтесь!