Партизанская война или политическая сила?

Благодарю всех, кто откликнулся на мою статью «Закон или мораль? Почему «приморских партизан» сочли героями?».

Кратко подвожу итоги. Во-первых, можно отметить, что у подавляющего числа комментаторов сохранилось положительное отношение к приморским ребятам. Во-вторых, в ряде комментариев сквозила мысль о том, что законов в России нет (вариант - имеющиеся не соответствуют морали). В-третьих, можно отметить критичное отношение к моей мысли о том, что необходимо создание политической силы (партии), которая бы взяла на себя то, что хотела взять приморская вооруженная группа. Вкратце пройдемся по этим моментам.

1. Если в своей первой статье «Вкратце по поводу опроса «Кто для вас партизаны приморья?» я сказал о том, что понять, кто они, бандиты или герои, мы можем только если будет открытый суд с трансляцией по ТВ и интернету, то теперь, после гибели части группы, этот путь закрыт даже теоретически. Можем ли мы понять, кто они, в сложившихся условиях? Пожалуй, наиболее точно это можно уяснить в одном случае: если провести опрос в том районе, где жили и действовали эти ребята. Напомню, что их объявили бандитами, совершившими ряд преступлений, в том числе против гражданского населения. Тогда кому, как не их землякам, знать, кто они? В этом случае очевидно, что для уяснения ответа на поставленный вопрос, необходимо провести абсолютно независимый, без какого-либо давления, опрос среди местного населения: кем они считают этих ребят? Это мнение и следовало бы принять, как наиболее близкое к достоверному. Но это, разумеется, утопия: власть на это не пойдет. Более того, она с маниакальным упорством зациклилась на ребятах как на субъектах бандитизма, хотя многие ее представители подходят под эту характеристику куда больше. Ведь совершенно ясно, что пойти на такой шаг можно только в условиях крайнего эмоционального всплеска, а он без причины не появляется. Как говорит старая русская поговорка, «дыма без огня не бывает». Однако как раз об этих причинах упорно умалчивается. Остается получать информацию крохами. Просачивается, что к дому, где они погибли, кладут цветы. 13 июня в приморском поселке Кировский прошел митинг местных жителей против милицейского произвола в Приморье (http://www.newsland.ru/News/Detail/id/517778/cat/42).

Согласно одному из определений словаря Ожегова понятия \"герой\", герой это тот, кто привлек к себе внимание, вызывает восхищение, желание подражать, отличается самопожертвованием. Поскольку признаки определения в нашем случае (по имеющейся информации) налицо, под вопросительной дилеммой \"бандиты или герои?\" можно подвести черту. В конце концов, с точки зрения королевского закона Робин Гуд был разбойником в значении \"бандит\", в то время как в историю, прежде всего, отношением к нему непосредственно народа, он вошел разбойником в значении \"герой\". Бандит с точки зрения закона, герой с точки зрения морали. Да будет так.

2. Закон самодостаточен в том смысле, что, в отличие от морали, способен порождать сам себя. Здесь я имею в виду то, что если мораль является устойчивой производной истории народа, нравственных традиций, природы человека и т.д., т.е. того, что можно назвать \"душа народа\", и не способна меняться произвольно, то воспроизводство закона в условиях нынешнего устройства общества основано исключительно на произвольной прихоти кучки людей и зачастую не имеет ничего общего с моралью. Псевдопредставители народа принимают закон о том, что производство законов является исключительной прерогативой депутатов, и затем вполне законно испражняют опусы, имеющие статус закона, но не имеющие никакого отношения к интересам народа. Иначе говоря, депутаты, наделив себя исключительным правом принимать законы, стали заниматься опусотворчеством в интересах узкой кучки людей, находящихся у власти, и заинтересованных лишь в том, чтобы эту власть не потерять. Лично у меня уже давно сложилось впечатление, что думая о пути России, эти люди неизменно держат в руках рулон туалетной бумаги. Народ же остался с моральным правом оторвать голову псевдо-депутатам, но не имеет для этого законных оснований.

При этом с захватом власти \"Единой Россией\" пропасть между законом и моралью стала с ощутимой скоростью расти и вширь, и вглубь, все более разделяя народ и власть. По сути, усилилась тенденция к приоритету неписанных законов над писанными, неисполнения законов над исполнением, безответственности над ответственностью. Пропасть между законом и моралью отдельные смельчаки пытаются перепрыгнуть в меру сил своих внутренних моральных пружин, как это и произошло в случае с шестью приморскими ребятами. Закон есть, но по причине отрыва от морали, он порождает чувство отсутствия.

Вчера прочитал статью на «Newsland» «В Москве кавказцы отобрали квартиру у офицера запаса» (http://www.newsland.ru/News/Detail/id/517596/cat/42). Прав ли будет с моральной точки зрения полковник запаса российской армии, если пристрелит непрошенных чужеродцев, при том, что государство отстранилось от решения его проблемы? Прав безусловно! Но прав ли он будет с точки закона? Опять же, безусловно, нет.

Пропасть между моралью и законом, которую придется преодолевать либо посредством партизанской войны, либо посредством политической самоорганизации здоровых сил российского общества. Я, кстати, уже наблюдал в ЖЖ воззвание с призывом вступать в ряды партизанского движения.3. Этот аспект статьи, пожалуй, самый важный. Предваряя его, даю ссылку на письмо офицера милиции, опубликованного на портале Newsland, «Не спешите стрелять в нас сегодня» (http://www.newsland.ru/News/Detail/id/517211/cat/42), если кто-то его не читал. Процитирую одну мысль, которая в нем озвучена: «Не надо с нами воевать. Мы сильнее... Шансов у вас нет. Большая организованная структура, состоящая из людей, которые не слишком-то привыкли обсуждать приказы, но зато привыкли всегда и в любом состоянии их выполнять, против гражданского населения... Попробуйте представить на мгновение, что не только вы воюете с милицией, но и милиция воюет с гражданским населением. То есть, вот пошёл «партизан» Пупкин в лес готовить свою вот эту вот «партизанскую войну», а его престарелые мама с папой - вот они, тут остались. Дальше фантазируйте самостоятельно, дабы мне избежать обвинений в экстремизме. ... Добьётесь только того, что милиция окончательно перестанет заниматься тем, чем ей положено, а будет по лесу «партизан» гонять. И догонит».Итак, что этим сказано? То, что милиция готова выполнить любой, даже преступный, приказ, и готова приступить к уничтожению населения. Собственно, в процессе поимки «приморских партизан» она и пошла этим путем, выбивая информацию из родственников и друзей этих ребят. Это обращение уникально тем, что то ли по глупости, то ли с умыслом, но этот сотрудник милиции сам обосновал правомерность массового отстрела милиционеров. Признал, что негативное отношение к милиции зиждется на вполне конкретном основании: готовности членов этой организации уничтожать гражданское население, уничтожать невиновных людей в лице родственников разного рода \"несогласных\". Как говорится, маска сорвана, точки над \"и\" расставлены. Хочется добавить, что в свое время и Чаушеску верил, что он сильнее, однако оказался повешенным вниз головой, не вызвав столь незавидной судьбой сочувствия почти ни у кого.А теперь вернемся непосредственно к нашей статье. Цель любой акции - достичь поставленной цели, обрести конкретный результат. Иными словами, победить. Как говорил В.Ульянов, которого, не вдаваясь в оценку моральной стороны характера и деяний, можно считать одним из самых талантливых руководителей, организаторов (как принято ныне говорить - менеджеров) в истории России, «не таким путём надо идти». Как показала история, он был совершенно прав, когда отказался от методов народовольцев: политическая сила в лице партии большевиков оказалась более действенным инструментом для достижения конечной цели.Можно привести и примеры басков, курдов или ирландцев, взявшихся за оружие.

Примеры-то, есть, да результатов нет.Давайте определимся, что здесь надо понимать под победой, т.е., в чем, собственно, цель? Сформулируем наиболее очевидные ключевые варианты:

1) Физически истребить милиционеров.

2) Упразднить милицию.

3) Сделать из милиции то, чем она по определению и должна быть - орган по охране правопорядка, защиты граждан от преступности.

4) Уничтожить, «засыпать» пропасть между моралью и законом.Теперь пройдемся по ним по порядку.

1) Физически истребить милиционеров. Но чтобы убить дракона, надо самому стать драконом. Чтобы убивать, надо стать убийцей, в конце концов, перестав быть человеком. Чтобы достигнуть цели, убийцами должны стать сотни тысяч, создав десятки тысяч хорошо организованных структур. Кто-то верит в реальность этой задачи?

Без поддержки армии это все утопия. А армия к этому не готова.Естественно, если человека «достать», он готов будет переступить черту, как переступили шесть приморских ребят. Это явление старо как мир и носит название «месть». Месть незаконна, но моральна, являясь частью природы человека. Однако месть разрушительна и бесперспективна, замыкаясь на самое себя. Она ничего не может предложить, кроме себя, не может дать позитивный толчок никакой акции, если является ее движущей силой. В конце концов, Россия обретет вместо тысяч молодых ребят сотни народных Аллей Героев. Для страны обмен явно не эквивалентный.Так что, тех, кто очертя голову начинает грезить о массовом партизанском движении, я бы предостерег не пороть горячку. Эмоции в данном деле не лучший помощник.2) Упразднить милицию. Но может ли кто-нибудь назвать хотя бы одно современное государство, где бы отсутствовали правоохранительные органы? Таковых нет и быть не может. Без правоохранительной системы государство не может существовать априори. Убери сейчас милицию, и либо государство как таковое разрушится, либо в качестве реализации принципа самосохранения, зародятся новые системы охраны правопорядка. Будет ли это армия, будут ли это народные дружины, будут ли это отряды самообороны, или будет что-то другое, но система себя воспроизведет в новом качестве. Будет ли оно лучше старого, это еще вопрос. Поэтому, если не рассматривать совсем уж тяжелый вариант разрушения государства, мы все равно придем к тому, что система охраны правопорядка в том или ином виде сохранится.

3) Сделать из милиции то, чем она по определению и должна быть - орган по охране правопорядка, защиты граждан от преступности. В этом варианте мы впервые подошли к чему-то конструктивному. Подошли к тому, к чему и должны были подойти.

То, что МВД должно быть реформировано, уже давно понятно. Это надо было сделать даже не вчера, а позавчера. То, что никакой реформы нет, тоже понятно. Также, как протрубили о реформе армии, чтобы эту реформу бездарно проср-ть (впрочем, как и вообще все реформы), и реформа МВД выливается в пустопорожний звон. И проблема здесь в том, что государство взяло на себя непосильные задачи. Совершенно цинично отстранив от процессов выработки решений и контроля их выполнения общество (в особенности это проявилось в годы президентства Путина), государство не смогло предложить равнозначный «народному» инструмент с теми же задачами. Вместо усиления значения общества в управлении общественными процессами, государство акцентировалось на его как можно более резком ослаблении. Понятно, что отстранение от реальной власти народа давало богатые возможности для обогащения быдло-элиты. Но в результате мы получили то, что и должны были получить: слабость государственного управления. Здесь я имею в виду, прежде всего, его интеллектуальный аспект.

Так что, с одной стороны имеем острую необходимость реформирования МВД и прочих правоохранительных структур, а с другой - очевидную недостаточность интеллектуальных возможностей государства для этого.4) Уничтожить, «засыпать» пропасть между моралью и законом. Вот это, в отличие от предыдущего, уже не частный вопрос. Это вопрос принципиального выживания России. Приблизить содержание закона к морали означает шире наделить рычагами управления государством общество - носителя морали в среде закона. Чем активнее будет вовлечено общество в процесс управления, тем меньше будет разрыв между законами и моралью, тем меньше будет случаев игнорирования законов, тем сильнее будет, в том числе, система охраны правопорядка. Милиция, поставленная под полный контроль общества - это и есть орган по охране правопорядка, защиты граждан от преступности.Кроме того, акцент сейчас делается на несовершенстве МВД. Однако, помимо этого органа, есть еще суды, прокуратура, где также массовым числом нарушаются права граждан. По оценкам экспертов, у нас в тюрьмах сидит огромное количество людей, преступлений не совершавших. А фальсификации на выборах? Ведь речь идет о тяжком государственном преступлении, захвате власти, государственной измене. А принятие законов в угоду сохранения власти узкой кучкой людей? Точно такое же государственное преступление. И т.д., и т.п. Если покопаться как следует в этих вопросах, то можно накопать и сотни тысяч «расстрельных» случаев.Реализация принципа неотвратимости наказания для человеческого общества также важна, как необходимость есть, пить, дышать, спать. Здесь важно не «сколько», а «все до одного». Даже если одно преступление против человека как личности, носителя морали, останется безнаказанным, то данный принцип явится «нерабочим». Подобное общество аморально. Но выполнение этого принципа подразумевает наличие заинтересованной политической силы. Организованной силы, которая проявит волю для поворота вспять всей этой «вертикали власти», отбросившей нас далеко назад, в мир организованной государственной преступности. И, уж простите за цинизм, но никакие партизанские ячейки не достигнут требуемой производительности реализации этого принципа - слишком много наворочено того, что придется разгребать.Поэтому я и сказал о том, что подобная сила нужна (в лице одной или нескольких выросших «снизу» партий). Да и давайте рассуждать здраво: если определенная часть народа, находящаяся в оппозиции нынешнему режиму, не сумеет объединиться в количестве всего-то 50 тыс. человек в партию и привлечь на свою сторону несколько миллионов человек, то способна ли эта часть победить, если развяжет гражданскую войну? Ведь необходимо понимать, что несмотря на очевидное сопротивление режима созданию подобной партии, все же этот путь куда более легок и перспективен, чем путь «партизанской войны».

Понимать надо и то, что интернет не место объединения, а лишь инструмент этого. А произойдет ли оно или нет, зависит не столько от технологий, сколько от воли людей. И в немалой степени от веры в успех. Последнее, кстати, верно для любого начинания.

Впрочем, эта тема крайне обширная, я же в рамках данной статьи коснулся ее только вскользь в связи с приморскими событиями. Многое, что нужно было бы сказать, здесь я опустил, чтобы не отвлекаться от темы и не перегружать статью избыточной информацией. Со временем стоит поговорить на нее и более подробно. Хочу только подчеркнуть, что эмоциональная реакция недолговечна. И эта тема в конце концов сойдет на нет. В отличие, как если бы реакция опиралась на соответствующую организацию, действующую в границах возникшей проблемы быстро, решительно и крайне жестко. А для реформы МВД (как и судов, и прокуратуры и пр.) нужны только две вещи: воля и интеллект. Собственно, два этих качества способны разрешить почти любую проблему, стоящую перед российским обществом. У действующей власти этих качеств нет.

И в заключение. Партизанская война - обеспечивается месть, но ускользает победа. Политическая организация - отступает месть, но брезжит победа. Выбор за каждым. Но лишь тогда мы сохраним светлую память о ребятах, если все совершенные преступления со стороны работников милиции (и не только их) обретут реакцию в виде наказания, а новых просто не будет. Именно к этому и нужно идти, выбирая наиболее целесообразный путь.