Ирак: индикатор конца гегемонии

Седьмая годовщина вторжения войск США в Ирак совпала с требованием президента и премьер-министра этой страны вручную пересчитать голоса, поданные на парламентских выборах, которые состоялись в начале марта. Голосование имеет особое значение, поскольку новым органам власти придется обеспечивать вывод американских сил, а затем брать на себя реальную власть. Эти выборы еще и хороший повод оценить, чего добились Соединенные Штаты в кампании, которая стала переломным моментом не только для Ближнего Востока, но и для всего мирового развития.

Если брать на веру официальную версию Вашингтона, согласно которой целями были свержение тирании Саддама Хусейна и установление в Ираке демократической формы правления, как ни странно, прогресс налицо. Вторые с момента оккупации выборы показали наличие плюралистической политической среды, способной регулировать себя посредством избирательных процедур. Конечно, местные власти вряд ли обеспечили бы условия для проведения голосования без иностранного военного присутствия. Но в остальном механизм функционирует, и результаты не противоречат элементарной логике.И президент Джаляль Талабани, курд по национальности, и премьер-министр Нури аль-Малики недовольны итогами, поскольку возглавляемые ими силы не добились того, чего хотели.

Курдские партии получили поддержку соплеменников. Однако, к огромному разочарованию курдов, претендующих на нефтеносный Киркук, где проживает смешанное население, победу там одерживает блок бывшего премьер-министра Аяда Аллауи «Аль-Иракия». Блок аль-Малики «Государство закона» идет в общем зачете на равных с идейным противником – «Аль-Иракией».

Даже если «законники» вырвут формальное первое место, политическое доминирование им не светит, да и способность сформировать правительство под вопросом. Успеха добился Иракский национальный альянс, в который входят сторонники радикального шиитского лидера Муктады ас-Садра.

Аль-Малики потеснили и те, и другие. Аллауи сделал ставку на преодоление конфессиональных разногласий, провозгласив стремление построить единый светский Ирак. Тем самым он привлек суннитов, которые бойкотировали выборы 2005 года, полагая, что их проводили исключительно ради легитимации шиитского доминирования. Ас-Садр, также бойкотировавший прошлое голосование, отобрал у блока премьер-министра голоса радикальных шиитов, ориентированных на Иран.

Нарушений наверняка было сколько угодно, но итоги адекватно отражают расклад сил. Это не означает, что выборы приведут к стабилизации и помогут Бараку Обаме быстро вывести войска. Непонятно, смогут ли ведущие политические силы Ирака сотрудничать – как для формирования кабинета министров, так и в целом для обеспечения единства страны. Если смогут, то на какой основе? Для Соединенных Штатов идеальным вариантом была бы консолидация вокруг идей Аллауи – преодоление религиозных различий плюс противостояние влиянию Тегерана. И хотя, как показывают результаты, в Ираке хватает тех, кого привлекает подобная позиция, они в меньшинстве. Поэтому вероятнее сближение оппонентов Аллауи, сторонников Малики и Садра, которых объединяет желание избавиться от американского присутствия и готовность взаимодействовать с Ираном.