Итоги 2009 года от Матвея Ганапольского: Атрофия

Ровно год назад я писал об итогах 2008 года. Эти итоги все помнят, а те, кто забыл, могут посмотреть на итоги года этого. Изменений нет. Я, собственно, так и хотел написать. Что нет изменений, что Кремль как рулил, так и рулит. Что отношение к гражданскому обществу такое же свинское, как и было. Что выборы как были «в ручном режиме», так и идут. Ну, и так далее.

А потом я понял, что это не совсем точно.

Изменения есть.

Вот, например, люди стали злее, разве не так? Определенно стали злее.

Если раньше что-то было не принято говорить, стеснялись, то теперь не стесняются. Я когда-то написал в «ЕЖ» заметку «Время откровенных». Там я писал о парадоксе, когда власть честно докладывает про недостатки, которые рядом из года в год, но при этом никто не уходит, все на местах. Я писал, что это — что-то новое, когда роль неудачного руководителя сводится к тому, чтобы раз в год объяснить, почему он не справился. И все. Кстати, в этом смысле изменения как раз есть — Медведев хоть кого-то увольняет. Правда, опять замыленно сообщается, что их увольняют «в связи с реорганизацией» или «при переходе на другую работу».

Но оказалось, что все хорошо ровно в свое время.

Кое-какой процесс пошел, и пошел, на мой взгляд, крайне разрушительно.

Откровенных стало больше.

Стало откровенным население.

На улице, конечно, пока тихо, но в интернете все налицо.

Интернет, конечно, страшная штука. Это, наверное, и самое великое изобретение человечества, и самое разрушительное, ибо, прикрываясь «ником», человек позволяет себе быть самим собой.

Никакой ответственности за слова — говори, что хочешь.

Вот и лезет естество.

Естество, прямо скажем, уродливое.

Пофигизм лезет, неверие ни во что. Антисемитизм, естественно, любовь к Сталину, нелюбовь к инородцам, к странам, что вокруг. К Америке злобная зависть.

Казалось бы, ну и что? Это — есть, имеет место. Было это и в прошлом году.

Проблема в том, что подобного стало больше, и не замечать это может только слепой.

Я бы сказал, что стало меньше собственных барьеров. Не тех, которые навязывает общество, а тех, которые выстраиваешь сам для себя.

Как-то размылся ориентир того, что можно сказать, а что нельзя. Рамки приличия исчезли.

Такое ощущение, что весь народ стоит на крохотном пятачке и рвет на куски последний кусок мяса, потому что завтра смерть.

Ожесточенно рвет.

Казалось бы, повода для этого нет: то Путин по телевизору всех успокоит, то Медведев кого-то снимет. Путин — для консерваторов, Медведев — для либералов. И иногда даже появляется ощущение выбора, правда, только до очередных выборов — где все как всегда.

И когда оппозиция бьется за честные выборы, а власть хамски заявляет, что все было честно, то тут-то и есть начало конца.

Все чувствуют абсолютную ложь власти.

Власть полагает, что она порулит так еще лет 10-15, общество созреет и «ручной режим» отпустят.

«Попробуйте дать им свободный выбор, они таких навыбирают — одни фашисты будут», — шепчет нам в гостевой «Эха» провидец с депутатским значком.

Они не хотят видеть, что имеют дело именно с тем народом, которого воспитывали и взращивали 10 лет.

Ребеночек вырос и ни во что не верит.

Осудить ребеночка?

Сначала спросим, а что он видел в «семье», как его воспитывали?

Да так и воспитывали — в телененависти, в претензиях, в патриотических выкриках, в лживой пропаганде. Ребеночка готовили к окопам.

Теперь он вырос и там сидит.

А что ему делать? Все качается: цены, работа. Что-то взрывается и горит. В этом кто-то виноват, но власть говорит, что она ошибок не совершала, а есть обстоятельства. Народ понимает, что это — ложь, что виновные есть, но они не уйдут. Это рождает иррациональную необходимость разрядки. И тогда ищут тех, кто выпил всю воду. Или любят Сталина. Он, конечно, сволочью был и много собственного народа покосил, но при нем было больше порядка. Врали меньше. Идея в жизни какая-то была. Сейчас вообще нет никакой идеи. Может быть, идея — «обогащайтесь»? Так и это невозможно: бизнес «кошмарят», коррупция повальная. Может, идея лететь на Марс? Так нет денег, а если будут летать, то пара человек, а остальным «вприглядку» и неинтересно.

Народ мучается от невозможности самореализации. Огромная нерастраченная энергия ждет выхода. Но путь для этой энергии не предлагают. И тогда она материализуется в виртуальные кулачные бои.

Она превращается в ненависть к соседям, к инородцам и в мечты о Сталине.

«Сталин был молодец, у него были большие проекты».

Вот это главный итог года для меня — еще один год, когда страна не объединена ничем.

Это просто территория, которой показывают Путина. А он говорит, что надбавка к пенсии, которую скоро дадут, плюс сама пенсия будут составлять не менее прожиточного минимума.

Вот такая идея жизни страны — пойти в Сбербанк и с такого-то месяца получить надбавку.

Медведев говорит о модернизации. Он произносит чудесные речи, но их эффект тонет в медлительности и нерешительности. А может, и в невозможности осуществления задуманного, кто знает?

Потом, наверное, они заменят друг друга, но будут точно также говорить разное, впрочем, ничего особо не меняя.

Но политических реформ не будет. «Лодку раскачивать нельзя!..»

Страна так жить не может. Она — как огромный самолет, которому не хватает тяги.

Самолет, наполненный злыми людьми, не понимающими, куда они летят.

Но многолетняя невозможность самореализации нации ведет к ее атрофии.

И это самая печальная тенденция.