Любовь к СССР и ее последствия

Любовь к СССР есть любовь к тому, чего нет. Тут ничего странного. Коли речь о земной любви, люди всегда любят то, чем не в силах обладать. Однако, СССР никогда не вернется. И вот вопрос - насколько проецируются эти эмоции, эта любовь к покойному, на современность, чего хотят от современности сторонники СССР?

Обычно они хотят двух вещей: во-первых, имперской мощи, которая положит предел американской гегемонии и, во-вторых, социального государства, которое защитит их от превратностей судьбы.

Это легко доказать. Не случайно, крупнейшая красная партия КПРФ, выросшая из советской ностальгии, есть партия имперская, державная, и одновременно партия, использующая демагогию о социальной защите (демагогию, потому что в Красном поясе, где эти люди правили в 90е годы, они никак или почти никак не облегчили жизнь работников по сравнению с другими регионами, и никак не воспрепятствовали разворовыванию тамошней промышленности).

Оба фактора - любовь к имперской мощи и потребность в социальной защите, отражают катастрофические реалии 90х, да во многом и и современности. Ибо советская ностальгия выросла из двух крупнейших катастроф: геополитической (распад советской империи) и экономической (приватизация, разграбление страны, шокотерпаия и пр.).

Вообще, сторонник СССР не может не быть националистом, или же он должен стать слепым.
Допустим, кого-то привлекают, прежде всего, социальные достижения позднего Союза. Но в этом случае он рано или поздно столкнется с критикой Соврежима. Ему скажут про советскую оккупацию Прибалтики и Польши в период Второй мировой войны, про торговое и военно-политическое партнерство СССР с нацистами и про этнические чистки в СССР (против калмыков, ингушей, татар Крыма и пр). Про подавление венгерских рабочих советов в 1956, про Прагу 1968, про Афганистан. Кроме того, наш поклонник СССР неизбежно столкнется с информацией о Большом терроре, насильственной коллективизации, Голодомор в 1931-1932 гг., Великом голоде 1921 г., Кронштадте и Западно-сибирском восстании 1921 г., о практике закрепощения рабочих в ленинскую и сталинскую эпоху. И тогда у него будет два выхода.

Выход первый. Он может объявить все это несуществующим. Голодомор выдумали украинцы, чеченцы и ингуши отправились в изгнание добровольно, Польша вообще была разгромлена Германией к моменту советской оккупации, так что это оккупацией считать нельзя, заключенные находились в лагерях законно, в Венгрии был подавлен фашистский мятеж, а в Афганистане советские солдаты (не в пример нынешним американским) только и делали, что сажали деревья, строили школы и больницы и помогали тамошнему правительству развивать экономику.

Проблема заключается в том, что в 70-ти годах советской эпохи сконцентрирована такая чудовищная масса насилия, что скрыть ее попросту невозможно. Современные историки сомневаются в том, что Голодомор был геноцидом почему-то именно украинского народа (умирали и в Казахстане, и в Поволжье, голод был и в других местах), но сам факт колоссальной сверх-смертности в 1932-1933 гг невозможно скрыть, равно как и объяснить исключительно климатическими проблемами (то же и с голодом 1921 г.), а значит, все же, на счету системы миллионы жертв. Рассуждения о Польше предельно циничны, что до мирных деревьев и школ Афганистана, то оценки историками жертв советской оккупации Афганистана ( примерно от 600 тыс до 2 млн человек) вызывают ужас. Называть фашистами сотни тысяч восставших рабочих Венгрии, которые говорили о социализме и строили рабочие советы, все же нелепость. Данные, распространявшиеся диссидентами и демократами о советскимх концлагерях, могли быть переувеличенны, однако опубликованные сегодня документы и научные работы неумолимо свидетельствуют о миллионах репрессированных рабочих и крестьян.

Поэтому остается второй выход. Стороннику СССР, остается, признав эти преступления или какую-то их часть, объявить их несущественными. В конце концов (и тут он совершенно прав) подобным же образом поступают или же поступали в прошлом многие империи. Государственная политика вообще безнравственна. Чеченцы и ингуши? "Да они все поголовно бандиты", - говорит такой человек. Венгры - сплошь фашисты, афганцы... да плевать на них, в конце концов, на этих "чурок", своя рубашка ближе к телу, а всякая контра в лагерях получила свое. Зато в брежневско-хрущевский период у большинства советских людей был гарантированный кусок хлеба и "нас все боялись" . Но подобного рода позиция неизбежно превращает человека в националиста и почти фашиста.

Не здесь ли скрыт один из психологических механизмов, стимулирующих, в свою очередь, рост националистических и, шире, имморалистических настроений в современной России? Парадоксальным образом, сторонники "старой морали", зачастую справедливо и обоснованно критикующие молодежь за отсутствие моральных норм, сами выступают в роли носителей бесчеловечности. И вот уже, согласно опросам социологов, именно среди старшего поколения москвичей в наибольшей степени распространена ксенофобия .

Впрочем, многие люди просто не задумываются о таких вопросах, и это, как ни странно, препятствует их нравственной деградации.