Новая Чечня создается под страхом

Корреспондент The Independent Шон Уолкер отправился в Чечню, где после встреч с местными жителями и правозащитниками обнаружил, что за красивым фасадом новой жизни на деле создана атмосфера тотального страха.

Как пишет он, всего десять лет назад центр Грозного выглядел как Сталинград после войны, а сейчас эти места можно перепутать с бельгийской глубинкой: много ярко выкрашенных зданий, озеленение и новые тротуары; на пешеходных переходах - электронные часы, а местные жители попивают кофе в кафе с названиями вроде Da Rizzi или Rafaello, где на заднем фоне слышна новая песня Дженнифер Лопез на MTV. Однако эта \"процветающая провинциальная идиллия\" - лишь фасад, за которым скрыты убийства и похищения людей, пишет Уолкер. В одном из тех же кафе автору довелось встретиться с учительницей Светланой Бажаевой, потерявшей племянника и работу.

В прошлом году Бажаева, преподаватель русского и литературы, была номинирована на президентскую премию для лучших учителей в стране и одержала победу. Но в этом году, 18 июня, ее жизнь резко изменилась. Один из ее племянников, Адам, был остановлен для проверки документов в Грозном, как вдруг раздались выстрелы: милиционер был убит, а парень получил ранение в руку - он забежал в ближайший дом и спрятался в подвале. Прибывшие спецслужбы убили его, забросав гранатами, после чего чеченские власти рапортовали о ликвидации очередного \"террориста\". Муж Бажаевой, двое ее сыновей и другой племянник сейчас скрываются, опасаясь преследований, ее же регулярно вызывают в участок и требуют сообщить их местонахождение, предупреждая, что убьют их, когда найдут.

Недавно при ней же позвонили в ее школу и потребовали ее уволить - если она не может воспитать своих детей, сказали они, то как она может учить других.

Как поясняет Уолкер, эта история - одна из многих. В Чечне в последнее время постоянно происходят убийства, похищения, побои и поджоги, просто до международных новостей доходят лишь громкие случаи с правозащитниками - с Натальей Эстемировой или с Заремой Садулаевой.

Рамзан Кадыров получил бразды фактически неограниченного правления в 2007 году, тогда, отмечает автор, многие считали это сделкой с дьяволом - бывшему повстанцу Кремль давал власть в обмен на сохранение республики в составе страны, поддержание спокойствия и восстановление хозяйства. Сейчас в Чечне установлен культ личности самого Кадырова и его отца, убитого в 2004 году. Возможно, сам чеченский президент и не стоит за убийствами и похищениями, пишет Уолкер, но, так или иначе, он создал атмосферу безнаказанности, в которой они стали возможны.

Правозащитники тем временем говорят, что работать становится невозможно. Им фактически постоянно приходится решать, стоит ли такая работа собственной жизни, и многие, пережившие две войны, задумываются о том, чтобы уехать.