Даешь халяву в России!

Власть проводит уникальный эксперимент, пытаясь сохранить за собой право авторитарно управлять и одновременно не платить по своим обязательствам народу-иждивенцу, который должен наконец научиться сам о себе заботиться.

Сколько раз в последнее время мы слышали от политологов занимательную историю о том, что, оказывается, был какой-то договор власти и народа: мол, власть кормит, а народ не вмешивается в политику: делайте там у себя наверху, что хотите, но только чтобы жизнь неуклонно улучшалась. И пока большинство населения получает хлеб и зрелища, ему - этому большинству - на все остальное глубоко наплевать. Так вот открою секрет: эту чудную сказку про коллективный договор сами же политологи и придумали! Кто-нибудь этот договор видел? Кто-то его подписывал? Видел тех, кто подписывал? То-то и оно...

Никакого такого договора не было и в помине - власть все решила сама. Сначала были перестройка и гласность, потом нечто вроде рынка и демократии, затем рынок на глазах становился все более пригосударственным, а демократия - суверенной. Эка невидаль! Власть сначала демократией поманила, а потом передумала. Так всегда бывает в верхушечных революциях, больше похожих на перевороты. В диапазоне от голода до благоденствия, от бунта до умиротворения.

Да, кое-кто кое-где потрепыхался было с отчаянья, да, кое-кто быстро стал миллиардером, чтобы потом стать миллионером. Но в массе своей отечественное народонаселение все время было в роли не гражданина, влияющего на процесс принятия ключевых политических решений, но - наблюдателя. Будто из морской глубины перевернутыми глазами пыталось оно рассмотреть, что же происходит там, в верхних слоях.

Когда благоденствие внезапно кончилось, как нефть в опорожненной скважине, возникла и бесшабашно начала гулять по разным СМИ та самая сказка про общественный договор. Конечно, власти продолжают ритуально заявлять про неизменность своих социальных обязательств, но одновременно не забывают напоминать, что человек - сам кузнец своего счастья. И надеяться на дядю, т. е. на государство - это не более чем иждивенчество. Уже кое-кто и в народных низах, и в оппозиционных политических течениях поверил в эту сказку. И завороженно повторяет ее с большей или меньшей уверенностью в голосе.

Сегодня грамотность населения настолько повысилась, что уже многие из неэкономистов знают, что есть привилегированные акции, а есть акции обыкновенные. Привилегированные гарантируют соответствующий доход, как какая-нибудь «манькина облигация», но зато лишают права участия в принятии принципиальных управленческих решений относительно судьбы компании.

Обыкновенная акция, напротив, дает возможность принимать ответственные решения и нести за них ответственность рублем. И, соответственно, жить то густо, то совсем пусто. Но жаловаться владельцам обыкновенных акций не на кого - сами ведь принимали и верные решения, и ошибочные. Короче, система управления устроена так, что права и ответственность очень аккуратно скованы одной цепью. Мысль, что надо бы гарантировать доходы и вместе с тем дать еще и право управления, возможно, кому-то и приходила в голову, но не прижилась...

Особенности российского устройства отражаются в терминологии, в словах, которыми говорят власти с народом: достаточно вспомнить все эти пресловутые системообразующие банки или компании, все эти градообразующие предприятия и т. п. Ведь тем самым предполагается, что все эти что-то «образующие» действительно образуют некий пояс безопасности для населения, некие особые правила игры, т. е. не только что-то требуют, но и что-то гарантируют взамен.

Например, если человека зовут на работу на градообразующие предприятия, то понятно, что он там будет в положении Робинзона: он на острове и вокруг море. Если не хотят сразу казнить, то сообщают, как он будет выживать. А значит, обеспечить всем его ДОЛЖНЫ на месте - именно там он должен получить весь социальный пакет, потому что больше получить его негде. И любая подобная халява - это и есть составная часть обязательных условий при найме на такую работу! Если раба приковали к галерам (а он - не президент), то его должны кормить-поить.

Если предприятие одно, то оно и ДОЛЖНО обеспечивать соцпакет. Если банк один, то именно он и ДОЛЖЕН хранить мои деньги. Это не иждивенчество или любовь к халяве, а халява согласно договору.

С таким же успехом можно говорить и о нарушении любого другого договора, приговаривая «а ты что, хотел заработать?» или, как говорил Шарапов, «хотел слупить деньжат по-быстрому»?

Если государство хочет повысить качество банковских услуг, если оно пытается бороться с монополией в этой сфере, а тем более с монополией государственного банка (было ведь и такое в совсем недавней нашей истории), то оно призывает граждан вкладывать деньги в системообразующие банки, которые потому и образующие, что от них зависит жизнь родной экономики.

Однако когда эти банки внезапно под дефолт накрылись медным тазом, то гражданам, честно глядя глаза в глаза, объяснили, что они положили деньги куда-то не туда, потому что погнались за длинным рублем.

Так уж исторически сложилось, что наше начальство очень любит делать взаимоисключающие друг друга заявления, а население все еще не столь мобильно, чтобы менять свои представления о добре и зле по два раза на дню.

Т. е. еще вчера соответствующие банки или предприятия были системообразующими, а сегодня система осталась, а все элементы, образующие ее, - тю-тю...

При нормальной рыночной экономике социальное государство только использует хищный характер частника и заставляет его с помощью кнута и пряника таскать добычу, а само не бегает в поисках добычи по полям и лугам, выводя новую породу «социально ответственного» бизнеса.

И тогда естественным образом растущая в размерах халява поступает населению и от государственной системы соцобеспечения, и от компаний, которые делают это из имиджевых соображений или из-за борьбы за лучшие кадры, за собственный человеческий капитал.

В нашей стране произошла социальная метаморфоза: государство по максимуму сбросило социальные обязательства со своих плеч на плечи социально ответственного бизнеса, а само с упоением занялось коммерческой деятельностью.

Непоколебимая монетизация социальных услуг государства за несколько лет убедила значительную часть общества, что власть мало за что отвечает.

Лучше бы, конечно, вообще ни за что не отвечала! И населению, если это не наймиты Запада, лучше бы перестать требовать халявы, а точнее своего кровного. Да и сами люди уже стали плохо понимать, что наша халява - и не халява вовсе. За все ими же и уплачено.

При нормальной рыночной экономике государство занимается социальными программами, разумно распоряжаясь расходной частью бюджета, а бизнес создает новые рабочие места и зарабатывает на доходную часть бюджета. И тогда национализация является частью социальной политики страны, поскольку нельзя допустить ликвидации рабочих мест и совсем не жалко неумелых собственников компаний.

Владельцы компаний-банкротов в ходе национализации получают от государства отступные по упавшей рыночной цене и считают личные убытки, а компании продолжают жить под патронажем государства. До поры до времени. А потом - новая приватизация в экономически подходящий момент. Там трудно представить себе национализацию преуспевающей компании, которая с каждым годом создает все больше рабочих мест и платит все больше налогов.

То ли дело у нас, где рост государственной собственности путем ползучей национализации был осуществлен именно в период экономического подъема, а ЮКОС был ликвидирован именно тогда, когда он вышел на 1-е место среди нефтяных компаний по уплате налогов. Зато в условиях кризиса государство стало спасать именно владельцев компаний-банкротов, раздавая субсидии, гарантии, все новые кредиты для реструктуризации долгов и т. п. Правда, и здесь все оказалось крайне неравномерно, т. е. выяснилось, что одних собственников государство спасает, а на других махнуло рукой.

Несколько лет страна копила Стабфонд на черный день. Деньги из страны вывозились под относительно более низкий процент и ввозились частными и особенно государственными компаниями под более высокий. Объяснение было простое: государство за эти деньги корпоративных заемщиков ответственности не несет. Оказалось, еще как несет!

В чем состоит «эффект Дерипаски»? Даешь халяву для Олега Ивановича и долой халяву для его работников!

Предположим, пришлось бы ему отдать за долги часть своего имущества новому собственнику. Собственнику ведь, а не вандалу какому-то. Новый собственник будет стремиться заработать на этой бывшей собственности Дерипаски максимум денег, а значит, он никак не меньше прежнего собственника будет заинтересован в развитии бизнеса. Ему нужны деньги, а не красивый пожар.

Более того, именно новый собственник будет иметь возможность тратиться на развитие, в отличие от прежнего владельца, вся забота которого сводится к необходимости быстро расплатиться с долгами, а значит скоренько выдавить из этой собственности максимум возможного. О каком уж тут развитии может идти речь? О каких новых рабочих местах? О каких социальных пакетах? А все эти неблагодарные работнички еще не хотят входить в положение бедного олигарха да требуют от него халявы, когда ему и так очень тяжело.

Недавние гарантии, выданные премьером Дерипаске, - эффектный финал длинного спора относительно эффективности Стабфонда в нашей стране.

Государство на протяжении тучных лет упорно проводило пиявочную стратегию, отсасывая «лишнюю» кровь из экономики да стерилизуя нефтедоллары. Т. е. пустить эти деньги в экономику в период ее роста было нельзя, зато можно в кризис спасти некоторых собственников, которые в свое время нахватали денег на стороне. Когда уж никак не меньше этих собственников в поддержке нуждается само население.

Тем временем пресловутые иждивенцы пополняют бюджет налогами, и потому требуют за свои деньги если не услуг, то, по крайней мере, страховки на черный день. А у власти в загашнике есть еще и инфляция, которую она разгоняет, печатая деньги для всех и организуя их приятный распил среди своих. Особенно приятный в условиях кризиса, который все спишет. Потому рядовой житель страны, как невольный скупой, платит дважды. И его подсознание особенно настойчиво требует от государства вспомоществования именно тогда, когда жизнь все никак не налаживается.

Красиво жить не запретишь: российская власть проводит уникальный эксперимент, пытаясь сохранить за собой право авторитарно управлять и одновременно не платить по своим обязательствам всяким там иждивенцам, которые должны научиться, в конце концов, сами о себе заботиться! Все разговоры о том, что власть - это не более чем нанятые народом менеджеры, так и остались разговорами, а идея зависимости власти от народа - неким отвлеченным от России понятием.

В нашей уникальной стране власть самодостаточна - ей никто больше не нужен. Вот если бы народ действительно нанял власть, те самые кадры, которые решают все, то тогда он, естественно, и расхлебывал бы последствия ее деятельности. Но раз эти кадры народ не нанимал, то понятно, почему он интуитивно противится навязываемой услуге - нести ответственность за независимую от него безответственную власть в условиях экономического кризиса.