Россия – агрессивная держава, склонная к ревизионизму

От редакции: Редакция категорически не согласна с той позицией, с теми взглядами и идеями, что были предложены на суд российского читателя известным польским политологом, руководителем мозгового треста Центр международных отношений Эугениушем Смоляром. Но она считает необходимым предоставлять слово не только друзьям России, но и ее противникам, особенно если у них существует яркая и аргументированная позиция. 

* * *

"Русский журнал": Уважаемый господин Смоляр, в какой мере разделение Европы на "старую" и "новую" отражает политические реалии эпохи президентства Джорджа Буша-младшего? Произойдет ли при новом президенте США трансформация "новой" Европы? Что произойдет после исчезновения разделения Европы на две части: станет ли "старая" Европа более проамериканской или же, наоборот, "новая" Европа будет более тяготеть к союзу с такими странами, как Франция и Германия? 

Эугениуш Смоляр: Разделение Европы на "старую" и "новую" – дело прошлого. То был особый феномен, связанный с разногласиями, вызванными войной в Ираке. Жак Ширак во Франции и Герхардт Шредер в Германии приняли решение строить свою политику на антиамериканской риторике. В результате проиграли все. Ширак и Шредер проиграли, потому что ослабили свои позиции не только в Вашингтоне, но и внутри Европейского союза и НАТО. Москва и Пекин никогда не заменят им сплоченного альянса. "Новая" Европа проиграла из-за того, что кампания в Ираке не увенчалась успехом. 

Что касается Польши, то для нее ситуация сложилась более-менее позитивно. Она проводила свою политику, невзирая на мнения крупных европейских держав, считавших, что им под силу диктовать всем свою волю. Но у них ничего не вышло, теперь все это знают. Вот почему сейчас они вынуждены вести с нами переговоры, аргументировать, вступать в серьезные дискуссии, убеждать. Наш военный альянс с США и поддержка НАТО также привели к позитивным результатам для Европы: наши позиции стали сильнее, несмотря на первоначальные опасения. 

Старые различия отходят в прошлое, но выбор перед нами стоит один и тот же. Большинство европейцев предпочло бы забыть о президентстве Джорджа Буша как можно скорее. Они с некоторой надеждой смотрят в направлении Барака Обамы. Но новый президент, мы это уже знаем, ожидает от Европы действий, которые усилят Трансатлантический альянс. Как заявил Обама в своей речи в Берлине, он хотел бы, чтобы Европа взяла на себя большую ответственность за безопасность в мире. Я уверен, что это приведет к серьезным дискуссиям по обеим сторонам Атлантики и результаты окажутся позитивными. Большинство "новых" членов альянса будут, без сомнения, стараться, чтобы ожидания президента Обамы оправдались. 

Франция под руководством Николя Саркози и Германия под руководством Ангелы Меркель проводят иную политику, нежели их предшественники, намного более открытую в отношении Вашингтона. Саркози возвращает Францию в военные структуры НАТО. Дела важнее слов. Можно утверждать, что, несмотря на некоторые остающиеся разногласия, прежнего раскола не будет. 

РЖ: Какое значение для политики ЕС будет иметь председательство Чехии в Европейском союзе с учетом того, что президентом этой страны является принципиальный евроскептик Вацлав Клаус? 

Э.С.: Каждое председательство важно по-своему, чехи будут делать акцент на восточной политике Европейского союза. Эта же политика поддерживается Польшей и Швецией, которые готовятся стать преемниками Чехии. Президент Клаус может говорить что угодно – политика же осуществляется правительствами. 

РЖ: Можно ли считать нынешнюю Восточную Европу единым геополитическим пространством? Возможен ли его внутренний раскол, например, по вопросу отношений с России (блок Польша – страны Прибалтики и примыкающая к ним ющенковская Украина – с одной стороны, Венгрия, Словакия – с другой, при не вполне определившемся статусе Чехии)? 

Э.С.: Центральная и Восточная Европа никогда не были единым геополитическим целым.

У нас общее прошлое: коммунизм, преследования, колонизация. Это делает нас более опытными и скептичными при анализе политики лидеров России. Особенно учитывая нынешнюю политику Кремля (энергетический шантаж и прекращение поставок энергоносителей, ракетные угрозы, использование армии в Грузии, очень "специфическая" политическая система и т.д. и т.п.), которая вовсе не способствует приобретению Россией друзей за пределами ее границ. 

Некоторое размежевание идет между теми, кто по прагматическим соображениям решил сохранять спокойствие в отношении "больших парней", и теми, кто уверен, что интересы их долгосрочной безопасности и будущее зависят от диктатуры закона, защиты прав человека и гражданских прав, демократии и рыночной экономики во всем посткоммунистическом регионе. Польша под руководством Туска и Сикорского (вопреки мнению президента Качинского) решила дать России шанс, она действует по принципу "подождем и посмотрим". 

Теперь ход Кремля. Отныне все стороны знают: еще один единственный инцидент вроде войны в Грузии, и перспективы долговременных соглашений о партнерстве и сотрудничестве с Европейским союзом полетят в мусорную корзину вместе с нынешним любимым проектом "новой архитектуры безопасности в Европе" президента Медведева. 

РЖ: Какую роль в противостоянии России и стран Восточной Европы играет память о прошлом, в особенности о трагических событиях XX столетия? Какие подходы существуют для разрешения подобной проблемы? Могут ли Россия, Польша, страны Прибалтики и Украина научиться "искусству забвения" прошлых обид? 

Э.С.: Историческая память обретает особое значение тогда, когда исчезают другие формы взаимопонимания, когда отсутствует общность ценностей. Современная политика России провоцирует миллионы поляков и граждан других стран региона на горькие личные и семейные воспоминания. Россия позиционирует себя не как друг, но как агрессивная держава, склонная к ревизионизму. "Забвение" не выход. Раны залечиваются открытыми дискуссиями о прошлом и настоящем. В качестве примера можно привести дискуссии между Польшей и Германией. Я повторю – речь здесь идет не о государственной политике, но об индивидуальных чувствах граждан, которые не будут молчать и которые имеют полное право влиять на политику. 

Нам всем следует активно работать над улучшением наших нынешних взаимоотношений. У нас есть много тем для обсуждения: региональная безопасность, энергетика, межличностные отношения, молодежные обмены, обмен студентами, учеными, профессиональные контакты и так далее. Мы уже совершили транзит, и поэтому нам есть о чем поведать русским. И мы будем рады это сделать. 

РЖ: Каким образом Финляндии удалось решить вопрос о взаимных исторических претензиях во взаимоотношениях с Россией? Как вы считаете, есть ли перспектива "финляндизировать" историческую память в России и странах Восточной Европы? 

Э.С.: Подлинная проблема заключается в том, что Россия не осудила свое советское прошлое честно и искренне. ЧК, НКВД и КГБ не свалились с Марса, они не пришли из Эстонии. Репрессивная политическая система, убившая миллионы людей – русских, украинцев, поляков, белорусов, чеченцев, татар и представителей других национальностей советской империи, возникла именно в Москве, а не в Варшаве или Вашингтоне. 

Киньте критический взгляд на свое прошлое, ведите себя с нами как друзья, и мы будем с вами – с открытыми сердцами, с симпатией и наилучшими пожеланиями. 

Но если вы останетесь агрессивными и враждебными, то мы устремимся на Запад в поисках безопасности, оставив вас вариться в собственном соку.

Эугениуш Смоляр