Легко ли живется мужьям, чьи жены руководят целыми государствами

Стремительно растет число стран, где к власти приходят женщины, а потому публика все чаще задается интересным вопросом: что же полагается делать мужьям властных дам, неожиданно попадающим в центр внимания прессы и общества? Как оказывается, «первые джентльмены» не в восторге от той церемониальной роли, которая традиционно связана с этим статусом: мужчинам нужны власть, деньги и быстрая карьера. Ну, или хотя бы немного сочувствия.

Несколько дней назад один из главных претендентов на пост президента США Хиллари Клинтон заявила, что ее супруг и экс-президент не собирается выполнять роль «первой леди» и, вероятно, даже не станет жить в Белом доме, где по традиции располагается резиденция главной семьи страны. Злые языки утверждают, что мисс Клинтон просто хочет держать супруга подальше от Овального кабинета, где несколько лет назад проходили его тайные свидания со стажеркой Левински. Но, как показывает практика, не только такие авторитетные и опытные политики, как Билл Клинтон, но и «простые смертные», оказавшись в роли супруга правящей женщины, пренебрегают своим «церемониальным статусом» и начинают лишь сильнее проявлять свои амбиции.

Разумеется, карьерный рост мужей совсем не обязательно связан с коррупцией, семейственной структурой власти или какими-то иными явлениями, плохо сочетающимися с принципами законности и равноправия. Однако общественное мнение всегда с особой пристальностью изучают чистоплотность бизнеса «первых джентльменов». Так, муж экс-президента Латвии Имант Фрейбергс сделал отличную карьеру в сфере IT-бизнеса, но, стоило ему в 2004 году получить в аренду на 99 лет внушительный участок земли в центре Юрмалы, как разразился шумный скандал. Хотя криминала в этом так и не нашли, г-ну Фрейбергсу пришлось отказаться от мечты построить в курортном городке семейный особняк.

Еще хуже пришлось другому «первому бизнесмену», Хосе Мигелю Арройо, мужу президента Филлипин Глории Арройо. Он обвинялся прессой в получении доходов от нелегальных азартных игр и лоббировании в правительстве интересов своих приятелей. Вскоре ему пришлось бежать от критики в США: «Мне было очень трудно смотреть на то, как супруга страдает из-за негативного освещения прессой моей деятельности. Поэтому я решил уехать. Оказаться вдали от моей жены и моей семьи – очень болезненное решение», – печально прокомментировал свой поступок г-н Арройо.

Особенно тяжко приходится мужьям королевских особ. Это на собственном опыте испытал 75-летний принц Хенрик, муж датской королевы Маргрете. Хотя монарх по конституции является главой государства, его роль сводится лишь к церемониальным функциям – разрезанию ленточек при открытии нового моста или пивоварни, приему зарубежных послов и тому подобной деятельности. Тем не менее французский граф и офицер, женившийся на наследнице датского престола, даже представить себе не мог, на что он себя обрекает. Оказалось, что новая родина ждала от него лишь одного – помощи в производстве на свет наследника престола и еще одного дитяти в качестве «запасного».

С появлением на свет принцев Фредерика и Иоахима нация о муже королевы забыла. В утешение он получил содержание в размере около 600 тыс. евро в год, не облагаемых налогом, плюс право пользоваться королевскими угодьями. И это все. Больше того, решением королевы в ее отсутствие представительная власть была отведена старшему сыну Фредерику, а не мужу. Принц Хенрик был вне себя, когда узнал об этом. «В течение многих лет я был вторым номером в Дании. Я примирился с этим. Но, прожив так долго в стране, я внезапно был передвинут на третье место. Я почувствовал себя ненужной вещью и переживаю глубокий кризис. Мне нужно побыть одному и многое обдумать», – заявил принц в интервью датской газете ВТ, после чего сбежал из дворца в свое имение во Франции.

Вытаскивали оскорбленного мужа Маргрете из его добровольного заточения всем королевством. Ему даже пообещали сделать новую корону и разрешить укреплять на бампере своего авто государственный флаг, однако сильнее всего подействовали экономические санкции. Датчане, обиженные за брошенную королеву, стали бойкотировать вино, произведенное в поместье Хенрика. Другого рынка для этой довольно посредственной продукции не было, и принц сдался, вернувшись «к юбке» своей коронованной половины.

Есть, конечно, и свои исключения. Пресса и требовательная общественность играют свою дисциплинирующую роль и делает из «первых мужей» примерных семьянинов. Так, супруг президента Финляндии Тарьи Халонен – член финского парламента Пентти Араярви – не только вынужден был приостановить свою депутатскую деятельность, но и под давлением прессы официально оформил брак. Теперь он с удовольствием посещает официальные мероприятия, занимается социальными проектами и всячески способствует укреплению имиджа супруги. А муж Ангелы Меркель, профессор квантовой механики Йохим Зауер, настолько боится прессы, что вообще старается не появляться в свете, за исключением важных протокольных мероприятий.

Капризных или излишне предприимчивых мужей не любит не только пресса, но и сами женщины-президенты. Нередко они предпочитают оставаться одни. Так, президент Чили Мишель Бачелет растит сразу трех детей от трех бывших супругов. Все ее мужья уже бывшие, и президент любит подчеркивать, что является матерью-одиночкой. Впрочем, даже капризный супруг иногда хуже, чем никакой. Так, например нынешний президент Либерии Эллен Джонсон-Серлиф (первая в истории Западной Африки дама, занявшая высший государственный пост) сказала, что очень трудно быть незамужней женщиной в обществе, верящем, что «женщину, не имеющую мужа, некому контролировать». Правда, тем, кто готов поспешить на помощь одиноким «президентшам» из карьерных побуждений, следует помнить – это не всегда самый простой путь к попаданию в высший свет. У Эллен Джонсон-Серлиф уже был муж, но его в свое время убил один из ее предшественников на посту главы государства, Самюэль Доу.