Виктор Батурин: Все, что есть приличного в Сочи, принадлежит мне

На модерации Отложенный

Он способен публично выяснять семейные отношения и делить бизнес. Его знаменитый родственник не любит афишировать родство. Недавно он должен был стать кандидатом в депутаты от ЛДПР. Он перестал продюсировать Диму Билана. Обо всех гранях своей противоречивой натуры рассказывает, всегда смеясь. Сам себя Виктор Батурин олигархом не считает, но говорит, что денег у него очень много.

Муж продюсерши Билана?

– Раньше вас называли братом жены Лужкова, теперь говорят, что это муж Рудковской, которая с Биланом. Не обидно?
– Я ни разу не слышал насчет Рудковской. Шурином Лужкова называли, а муж Рудковской – это понижение! До замужества Яну кто-то знал? Это она – жена Батурина. Я – человек в бизнесе известный. И один из немногих, кто ни разу не разорялся, на дефолтах не наживался, который всегда платил по счетам, сделал за свою карьеру несколько миллиардеров, несколько мультимиллионеров и сам в общем-то еще при чем-то остался. Редчайший случай.
Если говорить о Билане и шоубизнесе, то у него был уникальный случай – без всяких контрактов работать на доверии. Я вообще считаю, что принцип взаимного доверия выше принципа взаимных обязательств. Пока договоренности соблюдались, мы работали. Но когда мне рассказали, что на немецком блэк-радио Билан занимает первое место в хит-параде черного рэпа… А потом оказалось, что они с Яной провернули целую операцию по Америке, всобачили туда кучу денег. Почему я должен за свои деньги пропагандировать американскую музыку? Чтобы не доводить до разборок, я потребовал от него подписать документы, что я никакого отношения к этому не имею. А все деньги, которые крутятся под брендом «Дима Билан», являются моими, так как свои он регулярно получает и тратит, я их тоже передал Яне и написал, что я не возражаю, чтобы она была продюсером.
– Так. Значит, деньги все равно ваши. Это что, такой пиар?
– В проект всобачили часть моих денег и ту часть, которая мне полагалась по бизнесу, но я не брал оттуда. В общей сложности это порядка 5 миллионов долларов.
– Билан ведь приносит деньги, вам что, наплевать на бизнес?
– Я убежден, что деньги пахнут. А что, вы не замечаете, что у нас полно богатых людей, олигархов, которых особо не пускают в приличное общество? А меня, слава Богу, везде пускают.
– Признаете, что вы олигарх?
– Нет. У меня просто тоже есть кое-какие деньги. И на Западе ко мне и моим деньгам относятся спокойно, потому что все про них знают.
– А в России пускают в приличное общество?
– К сожалению, я не знаю, где в России находится приличное общество. Вот я никуда и не хожу, сижу дома. Если скажете, буду туда ходить. Ну, был я в ночных клубах, в казино – во всех местах, которые вызывают нездоровый ажиотаж… не представляю, чтобы каждый день мог проводить время в клубе «Дягилев». А разок интересно. Заходишь – все тебя узнают, готовы предложить любые услуги от 500$ и выше.

Я никому и ржавого гвоздя не отдал
– По поводу пускают – не пускают. Говорят, ваш строительный бизнес в Сочи может пострадать.
– За 10 лет я никому и ржавого гвоздя не отдал. Все, что есть приличного в Сочи, законно оформлено, и все, что может рассматриваться как предмет купли-продажи, принадлежит мне! Я же в этом не виноват. Как только люди приходят в Сочи, все утыкаются в меня, поэтому все хотят или что-то отнять, или купить у меня. Люди, когда увидели, что я прилично там заработал, тоже захотели. Приходят и говорят:Вить, продай что-нибудь. Я продаю. Вот гостиницу продал за 65 миллионов. За эти деньги можно три таких построить – новых, а эта же реконструированная, ей 50 лет.
– Распродадите свои активы под Олимпиаду?
– Всегда существует такая цена, за которую можно продать, главное, чтобы кто-то эту цену предложил. Мне цену за отель предложили перед тем, как Сочи выиграл Олимпиаду. Люди считали, что он потом подорожает, а я уверен был, что подешевеет, потому что расположен на маленьком земельном участке, а сам отель старый. Так и случилось. Так что я просто нажился, и все.

Закон волчьей стаи
– Самокритично вы…
– Самовлюбленно тогда уж. В бизнесе действуют законы волчьей стаи, и других нет. Кто сильнее, тот больше отрывает кусок мяса. Все остальное – это придумано для вас, чтобы рассказывать, какие бизнесмены мягкие и пушистые. Извините меня, даже в семьях без конфликтов разводятся, только когда делить нечего. Когда есть что делить – всегда скандал.
– А в Сочи телеканал принес вам и скандал, и убытки?
– Почему это?! Еще ни у кого в стране не аннулировали по приказу лицензию у самой рейтинговой телекомпании города. До этого канал процветал. В постановлении написано, что лицензию забрали за нарушение условий предоставления – не расшифровано. А вообще на канале была достаточно жесткая критика и местных, и федеральных властей. В частности, министра сельского хозяйства.
– Зато новый премьер у нас теперь по вашему профилю. У вас сельскохозяйственный бизнес, и Зубков заявил, что будет поддержка.
– Меня это больше пугает, чем радует. Потому что у нас начали поддерживать доступное жилье, и оно в 2 раза подорожало. Начали они поддерживать животноводство – коров всех зарезали. Пусть лучше не помогают, дешевле обойдется.
– В политиков вы деньги вкладываете?
– У меня никто не просит. Просто есть люди, которые мне симпатичны или которые по жизни мне оказали услуги, и я считаю себя их должником. Жириновский – один из них. Политика ни при чем.
– А сами во власть не хотите?
– Нет. Я уже был председателем правительства в Калмыкии, попробовал. Не то чтобы не понравилось… У нас государство заботится о сирых и убогих. Наверное, о них надо заботиться, но лучше, чтобы не было бедных. Надо, чтобы было много богатых. Государство должно заботиться о богатых, а они – о бедных, чтобы не перестать быть богатыми. И тогда все логично. А у нас, наоборот, циничная политика. Народу впаривают одно, а потом приходят к богатым и говорят: видишь, я всех успокоил.
– Ну а мандат для иммунитета?
– А он мне не нужен. Про меня все всё знают, даже следствие не надо проводить. Открывай Интернет, и там все до копейки, где и как я заработал. На меня ни разу не заводили уголовного дела. В Калмыкии меня проверял Степашин, а потом сказал: «Понимаю, что он где-то спер, но ни одной подписи его не нашли».
– То есть хорошо прячете?
– Это они так считают. Они же по себе меряют. Зачем мне мандат? Мне не надо ничего лоббировать, я могу вообще ничего не делать, даже бизнесом не заниматься. У меня все есть, я же не денежный алкоголик, который испытывает кайф от того, что у него появились лишние 100 миллионов долларов, когда для жизни ему надо всего десять.