Глава российского Google о цензуре и заработках в Интернете

На модерации Отложенный

Компания Google – один из проектов, возникших на волне интернет-ажиотажа конца 1990-х годов. Многие из тех, кто начинал вместе с Ларри Пейджем и Сергеем Брином, разочаровались и ушли с этого рынка. Google приобрела всемирную известность. Два года назад в Москве открылось представительство этого интернет-монстра, которое возглавил Владимир Долгов – бывший генеральный директор крупнейшего российского интернет-магазина «Озон». 

Google – нетипичная американская компания. В ней нет строгих и зачастую бессмысленных правил, в частности, официального дресс-кода и поминутного контроля прихода сотрудников на работу. Каждому, кто работает в Google, разрешено 70% времени заниматься текущим проектом, 20% посвятить проекту, который ему интересен, и 10% времени делать все, что захочется. Основатели компании уверены, что любая идея, возникшая в стенах Google, может превратиться в большой проект и в итоге приносить деньги. Так, например, появился свежий сервис Google Street View, который позволяет увидеть улицы городов так, как они выглядят на самом деле. Их снимает множество камер, установленных на машинах, потом все это выкладывается в сеть.

К сожалению, многие сервисы пока недоступны в России. Два года назад в Москве открылся офис Google. За это время его сотрудники успели локализовать несколько продуктов. В июле появились карты на русском и уникальный сервис «Вопросы и ответы», где можно задать любой вопрос, а после оценить качество полученного ответа. Развивать этот сервис пригласили «знатока» Александра Друзя. Сейчас каждый может спросить у него что угодно. Но как дальше будут развиваться сервисы Google, не знает даже глава представительства компании в России Владимир Долгов.

– Каковы результаты двух лет работы московского представительства Google?

– Основная деятельность, которой занимается российское представительство, причем достаточно успешно, это локализация тех сервисов, которые уже доступны в других странах. Если посмотреть на главную страницу Google.ru, там есть кнопка «Ещё», где приведен список всех программ на русском языке, доступных пользователям на данный момент. Если сравнить списки на английском сайте Google и на русском, то они очень сильно отличаются. Русский список гораздо короче. Но если мы сравним ситуацию лета этого года с прошлым, то увидим, что количество локализованных продуктов сильно увеличилось. За этот год мы сделали сервис «Карты», с моей точки зрения, это суперпродукт.

Чуть больше года назад Google начал понимать по-русски. Наконец-то Google узнал, что в русском языке есть склонения, спряжения, окончания личных местоимений. Дальше мы собираемся продолжать локализацию продуктов. Есть безумное количество интересных сервисов, которые пока недоступны на русском языке. Более того, на русской странице есть несколько сервисов, у которых сейчас в скобочках стоит уточнение «на английском». Мы будем делать все, чтобы эти скобочки и это слово исчезли. Также мы продолжим увеличивать список локализованных сервисов. А на тему того, чего хочется еще добиться – мы искренне считаем, что наша поисковая система лучшая. Она ищет лучше, чем все остальные. Думаю, что мы со временем займем адекватное место, которое соответствует нашему внутреннему состоянию.

– И чем же ваша поисковая система лучше остальных?

– Возьмите один и тот же запрос и сравните результаты у нас и у любых конкурентов. А чем отличаются алгоритмы, я просто вам не скажу. Не потому что это тайна, а потому что я не программист и этого не знаю. Google – очень большая компания, в которой работает много хороших специалистов. Это тот самый случай, когда количество сотрудников и качество их работы дают реальный результат. Есть такая формула, которую лет семь назад придумал Ларри Пейдж, один из основателей компании Google: идеальная поисковая машина понимает, что ты ищешь, и в ответ выдает ровно то, что ты искал. И мы делаем все, чтобы приблизиться к этому идеалу. Поисковая машина должна понимать, что ищет пользователь, хотя это может знать только он, и выдает нужный ему результат в первых 3 – 4 ссылках. И я думаю, что попадание в эти критерии у нас сегодня очень хорошее.

– Во всех ли странах, где начинает работать Google, открывается представительство?

– Нет, не всегда. В России это просто так удачно совпало. Например, Google начал говорить по-испански задолго до того, как был открыт офис в Испании, потому что на испанском говорит огромное количество людей по всему миру: Южная Америка, половина населения США. Но, как правило, локализация продуктов и открытие офиса по времени совпадают. Офисы Google сейчас открыты примерно в 30 странах. Гораздо интереснее другая цифра – на каких языках мы ищем. По-моему, сейчас это 104 языка, и среди них есть как живые языки, так и мертвые – Google, например, ищет по-латыни. Есть же еще придуманные языки. Например, язык расы Клингвер из сериала «Звездные войны». Поиск на этом языке есть. Я не знаю, что там ищут поклонники сериала, и не знаю ни одного слова на этом языке, но Google это умеет делать.

– Чувствуете ли вы ответственность за «детей, которых усыновил Google», которые все ответы ищут в Сети и, по сути, воспитываются в Интернете?

– Это, наверно, не похвала Google, а упрек родителям. У современных родителей до детей руки не доходят или доходят, когда их уже пороть надо. Они слишком заняты. Да и время поменялось. Вот в качестве примера такой житейский случай. У моей подруги еще по Физтеху сын подрос и решил жениться. Мать советует: «Паша, это дело серьезное, важно, чтобы вы подходили друг другу, если это на долгие годы, а не на три дня. Важно, как она воспитывалась, где училась, какие книжки читала». На что Паша с высоты своего роста сказал: «Мама, это все правильно, но в наше время даже важно, в какие игры она играла». Вот новое поколение. Книжки – да, но и игры тоже. Но мы чувствуем ответственность за это поколение, и даже более того. Google – компания, которая зарабатывает деньги на рекламе. Это наш основной источник доходов. Мы размещаем контекстные объявления, и нам платят за клики по этим объявлениям. Но мы не размещаем все подряд. У компании очень жесткая редакционная политика по поводу того, что мы не рекламируем. Есть длинный список запретов. Например, мы не размещаем объявлений о казино, спиртных напитках, табаке. Нет откровенной рекламы сексуальных услуг. Более того, действует запрет на рекламу эскорт-услуг. Мы не зарабатываем деньги оголтело. На портале Google есть функция, которая называется Safe Search (безопасный поиск). Родитель может установить на компьютере фильтр, и ребенок никогда не сможет найти никаких нехороших слов.

– Но у этой картинки есть и оборотная сторона. Получается, что вы фильтруете реальность. А человек все равно выходит на улицу и слышит эти нехорошие слова, видит рекламу табака и алкоголя.

– Нет, мы не фильтруем реальность, мы фильтруем виртуальную реальность. Мы же не ставим этот фильтр Safe Search по умолчанию, только по желанию родителей. А если говорить о рекламе, то мои права на отдых и на потребление информации существенно ограничиваются после девяти часов вечера, когда ничего, кроме рекламы пива, по телевизору я не вижу. Может быть, я с большим удовольствием посмотрел какую-нибудь другую рекламу, но, извините, не положено – только пиво.

– Ваш новый сервис Street View еще недоступен в России. Но уже было судебное разбирательство – одна дама подала в суд за вмешательство в ее частную жизнь. Кроме того, вы убрали из сервиса упоминание домов, в которых оказывается помощь женщинам, подвергшимся домашнему насилию. Однако Street View претендует на реальное отражение действительности. Как с этим быть?

– У Google есть политика соответствия правилам и законам тех стран, в которых наша система предоставляет услуги. Также есть достаточно жесткая политика охраны privacy (частной жизни). И если кто-то что-то просит убрать, мы это делаем во имя священного права на охрану личной жизни. Конечно, здесь следует поступать разумно. Что такое мир со свободным доступом к информации? С одной стороны, это мир, где все доступно, а с другой, может, чего-то уже и не надо.

– А кто решает, что надо, а что нет?

– Есть достаточно жестко прописанная политика компании. Это политика менеджмента Google. Список товаров, запрещенных для рекламы, был составлен и утвержден еще в те давние годы, когда фирма была еще очень маленькой и все решали Сергей и Ларри.

– То есть у вас работают лояльные люди без предрассудков. Вы ведь не будете менять систему, исходя из личных предпочтений ваших нынешних менеджеров?

– Да, представьте себе, Google в прошлом году заработала $10,8 млрд. А теперь подумайте, сколько бы мы заработали, если бы брали всю ту рекламу, которую игнорируем. На какой-то из конференций Google в прошлом году случилась замечательная история. На сцене находился топ-менеджмент компании, включая одного вице-президента, недавно пришедшего в Google, который отвечает за всю юридическую работу. Его как раз тогда представляли, на тот момент он проработал у нас всего пару месяцев. Так вот он взял микрофон и сказал: «Знаете, говорят, что в Google приходят все более и более умные люди. Что естественно, потому что умные люди, которые работают здесь, берут на работу еще более умных людей. И если посмотреть сейчас на окружающих, то, скорее всего, я самый умный, потому что никто из сидящих на сцене не пришел после меня». Логика в этом есть. У компании есть дух, есть принципы, когда кого-то берут на работу, конечно, оценивают не только профессиональные качества, но и человеческие тоже. Сотрудник должен соответствовать этим принципам, работать в унисон с командой.

– В ваших руках есть инструмент, влияющий на умы. Вы способны изменить взгляд широкой аудитории на какие-то серьезные вещи. Но ваши менеджеры все-таки люди, а людям свойственно ошибаться.

– Да, наверно, можно назвать поисковую систему инструментом влияния. Надеюсь, это все-таки не такой инструмент, как машина времени в рассказе Брэдбери, с помощью которой можно перенестись в прошлое, случайно убить там бабочку и вернуться в уже совершенно другой мир. Понятно, что виртуальная реальность становится для некоторых уже более настоящей, чем происходящее на улицах. Мы достаточно ответственно ко всему подходим. Например, полгода назад запустили сервис Google-Новости – агрегатор новостей. Сканируем новостные ресурсы, вытягиваем оттуда новости, агрегируем их по темам. И потом просто показываем человеку подборку новостей, например, на тему «Сочи – столица Олимпиады 2014 года» из разных источников. Эти источники, раз уж попали в нашу базу, воспринимаются нами как достоверные. Мы, конечно же, предварительно их оценили. Первичная оценка этих 400 источников, которые сейчас в списке, производилась вручную. Проверялось, насколько новостной сайт соответствует российским законам. Далее новостной сайт должен быть первичным источником информации, а не копирующим новости откуда-то. После этого новости уже не подвергаются цензуре, автоматически попадая в новостную ленту. Но ревизия происходит все время, мы прислушиваемся к мнению тех, кто работает на этом рынке.

– А вы могли бы агрегировать источники, например, по степени лояльности к нынешнему президенту Владимиру Путину?

– Нет, не могли бы. Потому что существуют общечеловеческие понятия. Например, не должно быть призывов к расовой ненависти, не должно быть порнографических рисунков, но в остальном цензуры нет. Типичный пример этого – полтора или два года Google был отражением флеш-моба, который захватил всю Америку. У Google есть механизм ранжирования сайтов. Первыми в результатах поиска выдаются ссылки, которые, по мнению системы, наиболее соответствуют запросу. В поиске есть такая кнопка «Мне повезет». Если нажать на нее, список сайтов не выдается как обычно, а система сразу перебрасывает пользователя на тот сайт, который в этом списке был первым. Например, набираешь слово «Стэнфорд» и нажимаешь «Мне повезет» – тебя сразу перебросит на сайт Стэнфордского университета. Потому что вряд ли человека интересует мэрия города Стэнфорд. Это сокращает время на поиск. Так вот, при запросе Miserable Failure (жалкий неудачник) и режиме «Мне повезет» Google показывал биографию Джорджа Буша с сайта Белого дома. Потому что это была искусственная ситуация. Было создано множество сайтов, где написано, что избрание Буша президентом – это величайшая ошибка в истории США. Эта штука просуществовала долго – года два. Сейчас этого нет, потому что кто-то из программистов просто отредактировал механизм поиска. С формальной точки зрения это было отражением реальной ситуации в Сети. Но с точки зрения пользователя машина должна понимать, что ты ищешь, и выдавать то, что нужно, а не поисковый мусор. И вот один программист просто «отпатчил» алгоритм, то есть избавил его не от конкретного случая с Джорджем Бушем, а от всех подобных случаев сразу. Но это не цензура, это избавление от шума. Все это было сделано не из уважения к Бушу, Белому дому или Госдепу, отнюдь. Есть просто механизмы саморегуляции в СМИ, которые работают и в нашем случае.

– А как насчет того, что у вас в сервисе «Определения» «Википедия» идет первой. Не по количественным показателям типа цитируемости и прочего, а из каких-то своих субъективных соображений. Ведь существует много разных проблем с точностью статей на этом ресурсе.

– Здесь используется не абсолютная, а относительная шкала. Более авторитетные источники вроде «Большой советской энциклопедии», закрытые. Это причина, по которой «Википедия» выдается первой. У коллег словари отлицензированы. У нас пока еще не дошли руки до лицензирования энциклопедических источников. Я к «Википедии» в этом плане отношусь с легким недоверием, потому что в «прошлой жизни» я занимался мультимедийными разработками. Участвовал в создании трех электронных энциклопедий: «Кирилла и Мефодия», «Энциклопедического словаря» и «Большой советской энциклопедии». Это все было сделано командой, которой руководил я. Поэтому не могу лояльно относиться к информационному источнику, который непрерывно редактируется. По образованию я физик и понимаю формулировку «Второй закон Ньютона гласит», но не понимаю формулировку «Второй закон Ньютона в редакции от 5-го июля 2007 года». А в «Википедии» это сплошь и рядом. Зашел человек и ему показалось, что нет, он не это имел в виду, отредактировал… Спасибо, родной.

Но есть и более серьезная причина того, что «Википедия» выдается первым источником. «Большая советская энциклопедия» издавалась с 1969 по 1978 год. Хотя авторы и тогда старались избегать идеологических оценок. Например, там есть замечательная статья о Сахарове, которая была опубликована в те годы, когда академик уже был в немилости. У него отобрали все три звезды Героя социалистического труда, и он фактически сидел уже под домашним арестом, но еще не в Горьком, а в Москве. В БСЭ излагается биография, что он трижды Герой соцтруда, лауреат многих премий, работал в такой-то области физики. Заключительная фраза примерно такая: в последние годы отошел от научной деятельности. Оценки нет. Они старались держать марку. Но, извините, Сахаров уже умер, а в БСЭ он все еще жив. 30 лет уже прошло, многое изменилось...