Мулен Руж и лектор (драма, политическая)

Мулен Руж замер в предвкушение. Девушки, гордо тряся перьями, промаршировали за кулисы. На сцену вынесли трибуну, украинский флаг и стеклянную подставку. Выдержав паузу, высокая блондинка принесла графин, торжественно посмотрела на зал, выплеснула немного жидкости из него на подставку и подожгла… По залу разнесся восхищенный гул, из которого можно было выхватить только одно слово «лектор». Погас свет. Жаркая парижская темнота томно задрожала от предвкушения.

Наконец, луч света выхватил невысокого и плотного мужчину. Он медленно подошел к трибуне, положил на нее какие-то бумажки, налил грамм сто из графина в стакан и немедленно выпил. И без какого перехода начал.

– Тема нашей сегодняшней лекции: Как украинский народ защитил Европу от варварских орд «русского мира». Итак… Когда русские войска на Донбассе, в частности третья бурятская пулеметная дивизия ЦА СН ГШ МВД…

Тут не выдержала какая-то мадмуазель в центре. Ее искренний смех был только первой ласточкой.

Через минуту смеялся весь зал. Лектор спокойно, с каменным выражением лица продолжил читать. Он был профессионалом и не обращал внимания на бушующую публику, смех, животное всхлипывание и другие нездоровые звуки. Истерика у него начиналась уже после всего, в гримерке.

– Петр Алексеевич, не надо, успокойтесь, - уговаривал его импресарио.

– Мне надо выпить, Игорь Валерьевич, еще графинчик – рыдал лектор. – У меня было все, я был так… Я был самым… А теперь…

– Перт Алексеевич, что такое? Что теперь? Такой успех. Бешенный, невозможный, полный зал, вас любит весь Париж, вся Европа. Нам все рукоплещут!

– Кабаре, еб%%ое кабаре… Игорь Валерьевич, это же стыд, еб%%ый стыд…

– Так, Петр Алексеевич, вы меня обижаете. Я тут верчусь, делаю прессу, да мы с вами звезды. Я тут костьми ложусь, но мы свами растем, развиваемся. Может быть вы хотите, как Ярош, со своими орлами по шапито гастролировать?

Импресарио гневно посмотрел на лектора, но тот уже спал. 

Maksim Usachov