ЧТО МОСКВИЧУ - БАТОН, ТО ПИТЕРЦУ - БУЛКА

 

 

          Между Москвой и Санкт-Петербургом — не только расстояние в 651 километр. Между двумя крупнейшими городами — извечный спор о том, какой из них культурней, интеллигентней и образованней. И множество различий, порой труднообъяснимых. Вот скажите, например, почему в Москве нечетные номера домов приходятся на левую сторону улицы (если встать лицом в сторону их возрастания), а в Питере — наоборот? А уж сколько нюансов можно отыскать в речи москвичей и петербуржцев! Неужели и в этом проявилось историческое противостояние двух столиц?

          Когда начинают рассуждать о языковых различиях между Питером и Москвой, в первую очередь приводят такие примеры. В Санкт-Петербурге вместо «подъезд» принято говорить «парадная», вместо «проездной» — «карточка», а вместо «бордюр» — и вовсе несуразное для нашего слуха «поребрик». Апологеты московской речевой традиции с ухмылкой обращают внимание на то, что в Северной столице в ходу такое словосочетание, как «булка хлеба» — дескать, а чего еще можно положить в булку, кроме хлеба? В Москве говорят «батон». И даже если скажут «батон хлеба», никакой тавтологии в этом не будет: у нас также можно услышать «батон колбасы», «батон сыра» или «батон халвы». «Думаю, раньше и в Москве, и в Санкт-Петербурге использовались обе нормы, но в Москве победил «батон», а в Питере — «булка», — поясняет директор Института лингвистики РГГУ, доктор филологических наук Максим Кронгауз. В Северной столице словом «булка» называют любую форму белого хлеба… На самом деле различий в лексике москвичей и питерцев не так много — их по пальцам можно пересчитать. Скорее всего, эти слова являются визитной карточкой питерской речи. Так, можно отметить, что питерцы более склонны к просторечным формам. Они говорят «кура» вместо «курица» и «греча» вместо «гречка».

          А вот кандидат филологических наук Павел Бородин считает, что Питер, наоборот, дальше от просторечных форм, чем Москва: «Я бы не стал утверждать, что «греча» — это просторечная форма. Может быть, как раз «гречка» является производной от «греча»? Или возьмите слово «очечник». В Питере его не поймут. А москвичам, имеющим проблемы со зрением, оно хорошо знакомо — так в столице называют футляр для очков». По мнению Бородина, московский русский язык оказался гораздо сохраннее — он более соответствует традициям. Не зря Петербург потешался над Первопрестольной, называя ее большой деревней — здесь в центре города запросто могли столкнуться нос к носу два жителя какого-нибудь калужского или ярославского села, и ничего удивительного в этом не было. Именно в торговой Москве, равно как и в других крупных европейских городах — Париже, Лондоне, формировалась языковая норма. Исторический след можно найти и в противопоставлении «проездной» — «карточка». «Мы никогда не станем говорить «проездной», а будем говорить «карточка», — упрямятся питерцы. У нас карточки в памяти живее…»

           «Конечно, вопрос о том, какая столица грамотнее, бессмыслен, — подводит итог Максим Кронгауз. — Да, Москва и поныне формирует языковую норму — хотя бы потому, что здесь находятся ведущие СМИ. Но откроем четырехтомный академический Словарь русского языка и увидим, что там поребриком назван «выступ, окаймляющий край тротуара, дороги и т. п.» А бордюр означает «полосу, которой окаймляются края ткани, обоев и т. п.» Кто прав?» С другой стороны, упомянутый толковый словарь составляли питерские филологи, поэтому удивляться не стоит. Также не стоит удивляться, если при чтении американского романа вместо привычного «бордюр» вы увидите «поребрик». Это всего лишь означает, что переводчик был из Санкт-Петербурга. А скорее — из Ленинграда.

          За последние годы различия в речи москвичей и питерцев стерлись. Говоря научным языком, нивелировались. «Шаурму» и «шаверму» теперь можно встретить в обоих городах. Но кое-что еще осталось. Например, произношение. «Ма-а-асква — ба-а-альшая ка-а-апейка», — такая поговорка-дразнилка была в ходу… нет, не у питерцев, а у самих москвичей, которые всегда могли посмеяться над собой. Сейчас она ушла в небытие, но жителей двух столиц все равно можно отличить по фонетическим особенностям их речи. «Са-па-ги», — скажет москвич при просьбе назвать традиционную кожаную обувь с высоким голенищем. «Съ-па-ги», — произнесет питерец. Более рубленая и «механическая» речь петербуржцев похожа на ряд северо-великорусских говоров, и ничего странного в этом нет — город исторически рос и заселялся в окружении окающих губерний. (Скажем, житель Вятки вообще сказал бы «со-по-ги».) Правда, оканье в Северной столице не прижилось.

          «Все-таки произносительная норма формируется за счет образованных слоев общества, и в светских кругах Санкт-Петербурга оканье не допускалось, оно считалось неприличным, — подчеркивает заведующая лабораторией фонетики и речевой коммуникации филфака МГУ Любовь Златоустова. Следует обратить внимание на другое отличие — ритмику слова. В Москве типичной произносительной нормой считается резкий контраст между первым предударным и остальными неударными слогами. В этом заключается пресловутая московская тягучесть. Произнося слово «потому», москвич скажет «п-та-а-аму», а питерец — «пъ-та-му». Ритмическая модель отличается распределением времени и качественных характеристик слогов. Думаю, на питерскую норму повлияли и иностранцы. Для немецкого языка характерно ставить два ударения в одном слове. А среди петербургского чиновничества и в ученой среде было немало немцев». Есть еще одно речевое различие: у москвичей и питерцев разный частотный диапазон. У нас он несколько шире. Если попросить жителей двух столиц произнести одну и ту же фразу и замерить частотные характеристики их речи, то выяснится, что у москвича максимум этого показателя придется на 180 Гц, а у питерца — на 150.

Проще говоря, московский язык более мелодичен и богат интонациями.

           Наконец, два великих русских города различаются чувством юмора. Если москвич похохочет над анекдотом, то питерец может просто сказать: «Смешно». «Сам город располагает к большей серьезности. Поэтому питерцы менее смешливы, более сдержанны, и они меньше поддаются на провокации», — говорит Павел Бородин. Приход во власть «питерской команды» и ее непосредственная связь с органами госбезопасности породили новую волну анекдотов. «Алло, вам звонят из Санкт-Петербурга». — «Ну зачем так сразу пугать?» Или такой. Питерец гуляет по Арбату. К нему подходит милиционер и требует показать документы. Тот удивляется: «А что, разве с Владимиром Владимировичем что-нибудь случилось?» Питерцы, как и москвичи, любят посмеяться над пафосом. Не только в Первопрестольной молва награждает забавными прозвищами помпезные памятники и здания. «Как на площади комод, на комоде бегемот», — говорят питерцы о памятнике Александру III. Разумеется, народный юмор не мог обойти вниманием и нынешний юбилей: «Что такое оптимизм по-питерски? Пережить 300-летие Петербурга и не дожить до 400-летия». Все-таки не такие они холодные, эти жители Северной столицы.

Анекдоты в тему:

1. Вы настоящий питерец, если цель вашей жизни – посмеяться и пошутить над москвичами. Вы настоящий москвич, если цель вашей жизни - посмеяться и пошутить над питерцами.  Если вы не москвич и не питерец, вы рискуете остаться без цели в жизни... 

2. Петру I во время строительства Санкт-Петербурга жена говорит: Петр Алексеевич, ну что ты с этой стройкой маешься? Тебе что, Москвы мало? Да Москва ж - это большая деревня, а я всю жизнь мечтал в городе пожить!

3. Москва. Ленинградское шоссе, время 21-00. ДПС-ник тормозит 600-й Мерин, несущийся со скоростью 250 км/ч. Подходит и спрашивает у водилы: Ну и куда гоним? Командир, в Питере мосты через три часа разводят!

4. В Петербург для поддержания правопорядка во время празднования 300-летия города были направлены 9000 московских милиционеров. Каково же было их удивление, когда они выяснили, что практически никто в городе не имеет московской прописки.

5 Мужик из Москвы доезжает до Питера, отлавливает первого попавшегося аборигена и говорит: Слушай, дружище, а как тут в центр проехать? Заплутал я, не местный... Абориген обходит машину, смотрит на номера: А откуда ты, собственно, что это за регион - 97? Это ты из региона... А я - из Москвы!

6. Москвич и Питерец: А у меня есть заначка на черный день! А меня – на белую ночь!

7. Посадили москвича и питерца в тюрьму, в отдельные камеры. Приходят через некоторое время. Заходят к москвичу, он раскопал дырку в стене и уже наполовину вылез оттуда. Заходят к питерцу у него тоже дырка раскопана… он сидит... гостей принимает.

8. Звонок в московскую фирму: Алло, фирма такая-то, слушаю Вас. Здравствуйте, я звоню из Петербурга…Здравствуйте, но зачем же начинать с угроз?!

9. Едет парнишка в метро. Сидит, книжку читает. На остановке входит пожилая дама. Парнишка вскакивает, уступает место. Дама садится. Молодой человек, вы из Санкт-Петербурга? Да, а как вы догадались? А вы мне место уступили. А вы наверное москвичка? Да, а как вы догадались? А Вы мне спасибо не сказали.

10. Для питерцев есть только две дороги - в Москву и в Финляндию - и обе по работе и обе прямые. 

11. Каждый питерец уверен, что все люди, стоящие у него на пути к выходу из вагона метро непременно выходят на его остановке. Поэтому в московском метро питерцы все время создают давку в вагонах - они просто не могут представить, что другим людям просто нужна другая станция. 

12. Слово "кольцо" для питерцев ассоциируется с ломбардом. Для питерцев, долго проживших в Москве - с МКАД. Но даже самые продвинутые питерцы, ооочень долго прожившие в Москве не знают про кольцевую ветку метро, а также про Садовое, Бульварное и 3-е транспортное кольца. 

13.Питер - самый красивый на свете город. Потому что в мире существует всего 3 города - Питер, Москва и Хельсинки, причем в Хельсинках холодно и там живут финны, а в Москве неудобно ездить на метро (ведь про кольцевую ветку питерцы не знают). 

14.Солнца нет - это плод больной фантазии москвичей - вечно они хотят чем-то выпендриться. Ночей тоже не бывает. А небо все время серого цвета. Просто у москвичей скрытые комплексы. 

15. Сегодня услышал по радио. Готовиться к изданию Московско-Петербуржкий разговорник. Лингвисты всерьез озабочены значительными различиями в разговорной речи сих субъектов. Зачастую москвич, приехавший в Питер, не понимает, о чем говорят питерцы, и наоборот. Даже пример привели: в Москве хлеб называют хлебом, а в Питере хлебом называют только черный хлеб, а белый называют булкой!!! Дожили москвичи - их даже в Питере не понимают, что уж о провинции говорить!