Уничтожение санкционных продуктов: развиваем черный рынок или поможем малоимущим?

На этой неделе в России вступают в силу меры по уничтожению товаров, включенных в продуктовое эмбарго. Есть ли какое-либо альтернативное решение этой проблемы?

Российские власти объявили о том, что вопрос с незаконным ввозом и оборотом санкционной продукции будет решаться кардинальным образом. Президент России Владимир Путин подписал указ об уничтожении продуктов, включенных в эмбарго и ввезенных в Россию. Согласно указу меры начнут действовать уже с 6 августа.

Правительство во главе с премьером Дмитрием Медведевым постановило, что санкционные продукты, которые незаконно ввозятся в Россию, будут уничтожаться "любым доступным способом". Процесс уничтожения необходимо будет фиксировать на видео в присутствии независимых свидетелей.

Основная проблема, с которой таможенники борются с целью предотвращения появления на российских прилавках произведенных на Западе продуктов, - это так называемый лжетранзит.

Еще год назад вскоре после применения продовольственного эмбарго Россией в ответ на западные санкции глава ФТС Андрей Бельянинов отметил:

"Как только с Норвегией было более-менее определено, так сразу появились такие импортеры, как Фарерские острова и Гренландия. Я никогда не знал, что такое количество рыбной продукции производится в этих странах. Приведу характерный пример, когда из Польши идет автомобилем свинина в Улан-Батор. Или большое количество мяса в такие страны, как Узбекистан и Казахстан. Бывает такая нелепица, но это для нас сейчас повседневная забота".

Спустя год эта проблема осталась в силе, и в руководстве страны в итоге объяснили, что решение об уничтожении продукции было вызвано именно увеличением объема санкционных товаров, которые ввозятся в Россию.

Данная ситуация с продуктовым эмбарго, как и в целом проблема обострившихся отношений России и Запада на Украине, не имеет какого-либо оптимального решения. Практически любое решение будет иметь свои минусы и плюсы и будет спорным для многих.

С одной стороны, уничтожение контрабандной санкционной продукции, очевидно, призвано не позволить заработать на ее реализации. Россия, разумеется, обладает полным правом уничтожать контрабандную продовольственную продукцию, тем более если она не соответствует санитарно-эпидемическим нормам. Однако самое простое решение не всегда может оказаться самым действенным.

Сама по себе перспектива уничтожения товара не остановит торговлю из-под полы. Запрет на ввоз какой-либо продукции подогревает к ней интерес и создает повод для спекуляций.

История знает подобные примеры появления черного рынка, особенно яркие в истории раннего и позднего СССР, бутлегеры в США в период "сухого закона". Любители заработать на контрабанде, на государственных запретах, санкциях, эмбарго, проблемах с продовольствием и различными товарами были всегда и во всех странах мира.

"И вот, господа присяжные заседатели, перед вами только что прошли первые крупные делишки моего подзащитного, как то: торговля казенными медикаментами во время голода и тифа, а также работа по снабжению, которая привела к исчезновению железнодорожного маршрута с продовольствием, шедшего в голодающее Поволжье. Все эти факты, господа присяжные заседатели, интересуют нас с точки зрения чистого любопытства".

При этом нельзя отрицать, что решение об уничтожении санкционной продукции вызвало определенный общественный резонанс.

Санкционную продукцию, в частности, предложили отправлять малоимущим. Президент Федерации еврейских общин России Александр Борода заявил:

"В еврейской общине России считают, что передача импортных продуктов, подлежащих уничтожению, в детские дома и благотворительные центры, помогающие бездомным и малоимущим, станет достойной и человечной альтернативой сжиганию продовольственных товаров, оказавшихся под санкциями"

Также ряд других деятелей выдвинули предложения отправлять в ДНР и ЛНР, которым Украина объявила экономическую и продовольственную блокаду, и/или раздавать санкционную продукцию беженцам из Украины.

На первый взгляд, подобные пожелания звучат замечательно, и совсем не хочется вспоминать о том, куда может привести дорога, выложенная благими помыслами.

Во-первых, надо понимать, что все эти предложения так или иначе чреваты увеличением коррупционной составляющей – опять же в этой ситуации нет какого-либо простого решения. В ДНР и ЛНР уже были отмечены случаи махинаций и спекуляций на гуманитарной помощи из России. Поставками подсанкционных продуктов из России также могут захотеть "порулить" желающие заработать на этом.

Во-вторых, качество "белорусских" креветок, ананасов, а также различной молочно-лактозной продукции – это уже не прежние легальные поставки продукции, у поставщиков уже появился соблазн смухлевать и отправлять в Россию некачественную продукцию под видом "сладкого запретного плода".

Метод решения этой проблемы мог бы быть двояким: ужесточение строгости наказания (контрабанда – это все-таки уголовное преступление), а также увеличение денежных штрафов за попытку сбыта санкционной продукции.

При этом конфискованная продукция переходит в собственность государства. Далее, после проверки качества продукции, вполне можно направлять ее на нужды школ, больниц, детских домов с жестким контролем государства.

В интересах России в очередной раз дать четкий сигнал, что потери сельскохозяйственного сектора Европы – это следствие политики санкций Брюсселя в отношении России.

Многие бельгийские, испанские, французские и другие европейские фермеры и так уже публично уничтожают различную продукцию, которая им невыгодна. Они должны понимать, что не смогут найти стабильный канал сбыта своей продукции, как раньше (тем более при несоблюдении санитарных норм качеств продукции). Деятели, которые хотят заработать на контрабанде различных продуктов с плесенью пока против России действуют финансово-экономические санкции, должны увидеть, что овчинка не стоит выделки, поскольку: 1) контрабанда не будет рентабельной и 2) наказание за торговлю контрабандой будет более жестким.

Однако, если контрабандный груз все же проникает в Россию, он должен оседать не где-то "у барыг" того или иного вида, а (после соответствующих проверок) под контролем государства мог бы доставляться тем, кому он пригодился бы больше всего.

Вместе с тем, стоит признать, что подобный вариант стал бы более серьезным испытанием для властей и потребовал бы гораздо больше усилий по контролю за исполнением решений по штрафам и доставке санкционных товаров нуждающимся группам населения России, чем уничтожение контрабандного продовольствия.

Сергей Вафин