Революция как элемент управления (отрывок статьи)

Элита России: за и против

Во всех случаях, когда революция действительно проходила поверх правящей элиты, продемонстрировавшей полную недееспособность, дело заканчивалось национальной катастрофой с резким падением уровня и качества жизни, с упрощением экономических и социальных структур. Так в истории случалось, но, в общем, не часто. Гораздо чаще революции шли по другому сценарию и имели своим результатом вполне позитивные преобразования в обществе.

Определения неверны!

Будем понимать под революцией коренное изменение государственной системы, происходящее при непосредственном и значимом участии народных масс, сопровождающееся насильственным переделом власти и собственности, преобразованием административных, правовых и военных институтов, а также системы образования.

Революция может носить классовый характер, свидетельствовать о смене формации или даже фазы развития, но, разумеется, это не обязательно. Достаточно часто революционные перемены происходят в «надстройке», не затрагивая глубинные пласты общества.

Классический марксизм рассматривал революцию как основную форму социального движения, творческое, созидающее начало. Сегодня революция все чаще понимается как тяжелая болезнь государства и общества, страшная, неуправляемая и разрушающая сила. Интересно, что оба подхода явно или неявно исходят из ленинского определения революционной ситуации: низы не хотят жить по-старому, верхи не могут управлять по-старому. То есть, революция воспринимается как политическое банкротство «верхов» - социальной элиты. Цитируя В.Шульгина: «Был класс, да съездился».

Представляется, что эта точка зрения неверна.

Начнем с того, что не вполне корректно определение революционной ситуации, данное В.Лениным. Низы почти всегда хотят жить по-старому, поскольку никакой другой жизни они не мыслят. Существует, однако, класс ситуаций, когда они жить по-старому просто не могут. Тогда все зависит от верхов. Если они сохраняют способность управлять по-старому, происходит бунт, а власти этот бунт подавляют. При этом пассионарность трудящихся масс падает: наиболее пассионарные элементы либо погибли в ходе бунта, либо смогли выдвинуться и занять позиции среди элит, - напряженность противоречий снижается, и ситуация в стране налаживается.

Примером можно считать восстание Емельяна Пугачева. Или, уже в новейшее время, Кронштадтский мятеж.

Если правящая элита может научиться управлять по-новому, вместо революции происходят реформы. Система управления, государственные институты и социальные институции приспосабливаются к изменениям в стране и окружающем мире и восстанавливают способность адекватно реагировать на актуальные вызовы.

В эпоху реформ активно работает социальный лифт, происходит частичная ротация элит. В итоге напряженность противоречий между «верхами» и «низами» опять-таки снижается, а страна выходит из кризиса усталой, но обновленной. В качестве успешных примеров можно привести Петровские реформы, отмену крепостного права в России, возрождение Германии при Аденауэре.

Неудачные попытки - реформы Косыгина, Перестройка.

Революция возникает в том случае, если власть не может управлять ни по-старому, ни по-новому.

Казалось бы, это действительно означает банкротство правящей элиты и ее неспособность руководить страной. Но внимание, вопрос! Кто нам сказал, что «угнетенные низы» или «трудящиеся массы» или «народ» имеют в этой ситуации рецепт «управления по-новому»? Уровень образования народных масс и их лидеров по определению ниже, чем у элиты, информированность о реальной ситуации обычно близка к нулю, практический опыт решения административных задач отсутствует. Вряд ли отсутствие наиболее необходимых для управления компетенций и квалификаций можно до конца компенсировать «революционным чутьем», пассионарностью, волей и здравым смыслом.

Сколько шансов на то, что любители найдут выход из ситуации, из которой профессионалы выхода не видят?

Чего хочет элита?

Я рискну утверждать, что во всех случаях, когда революция действительно проходила поверх правящей элиты, продемонстрировавшей полную недееспособность, дело заканчивалось национальной катастрофой с резким падением уровня и качества жизни, с упрощением экономических и социальных структур. Так в истории случалось, но, в общем, не часто. Гораздо чаще революции шли по другому сценарию и имели своим результатом вполне позитивные преобразования в обществе.

Нужно очень четко понимать, что в любом обществе и в любой ситуации элиты неоднородны.

Внутри правящего слоя выделяются группировки, различающиеся положением в государственной иерархии, экономическими и политическими возможностями. Взгляды разных группировок на процесс управления и рамки, в которые заключен этот процесс, разумеется, не совпадают. Концепция реформ может зародиться внутри правящего слоя, но вне тех конкретных людей, которые в данный момент контролируют государство.

Понятно, что реформаторы будут искать возможность применить свои взгляды на практике.

В критической обстановке, когда возможности управлять страной по-старому будут исчерпаны, они могут обратиться к народу, чтобы получить власть революционным путем.

К таким революционерам из правящей элиты относились Лафайет, Мирабо, Макс Баденский, а также, например, декабристы, у которых захватить власть и провести реформы не получилось.

Наконец, весьма интересна ситуация, когда элита знает, как управлять по-новому, имеет все необходимые компетенции, но применить свои знания и умения не может. Мешают особенности законодательной системы. Или, что бывает гораздо чаще, система связей, стяжек и противовесов внутри правящего слоя настолько переусложнена, что сколько-нибудь резкие изменения сложившегося положения невозможны.

Проанализируем этот вариант на двух примерах, сколь схожих, столь и противоположных: Октябрьской Революции в России и создания Третьего Рейха на базе Веймарской Республики в Германии.

В России мы видим демонстративный разрыв с предшествующим режимом, гражданскую войну, грубое нарушение законности, физическое уничтожение и ограбление свергнутой элиты.

В Германии приход Гитлера к власти произошел вполне легитимно, дальнейшие преобразования также совершались «по правилам». В результате возникло тоталитарное государство, лишенное даже намека на существование демократических институтов. Правящая элита в значительной степени сохранила жизнь и имущество (по крайней мере, до покушения на Гитлера, то есть до середины 1944 года).

Революция в России считается классическим примером восстания низов и разрушения государственного порядка. Попробуем, однако, рассмотреть ситуацию непредвзято.

Проигрыш Русско-Японской войны не только обострил в России социальные противоречия (революция 1905 г., относящаяся по нашей классификации к категории «бунтов»: «верхи» подавили ее по-старому), но и вынудил правящую элиту по-новому проанализировать вызовы, стоящие перед страной. Россия, великая военная и колониальная империя, продемонстрировала полную неготовность к современной войне. При этом противник отнюдь не входил в «высшую лигу»: в 1905 году Япония неизмеримо уступала на море Великобритании, а на суше - Германии.

Очень быстро стало понятно, что военное поражение - верхняя часть айсберга. Российская промышленность теряет конкурентоспособность, Россия все больше отстает от передовых европейских стран и США.

Причину отставания выявили работы Д. Менделеева, окончательная точка была поставлена уже во время Первой мировой войны комиссией В.Вернадского, известной как КЕПС (Комиссия по естественным производительным силам России).