Нестандартное мышление протоиерея

 Всегда, когда Церковь сращивалась и соединялась с государством, поддерживала и оправдывала все государственные дела, сама же от этого и страдала. Возьмем новейшую историю, конец XIX века. Полнейшее, стопроцентное сращивание. Церковь воспринималась как некое духовное министерство. И все распоряжения власти одобряла. Мало кто из церковных людей выступал против вопиющих несправедливостей. Например, крепостного права. Хотя такие люди находились. Тот же митрополит Филарет, который вместе с Александром-освободителем готовил манифест. Но все-таки, если бы Церковь об этом заявляла погромче, возможно, проблема была бы решена раньше. В правление императора Николая II духовенство молча смирялось с беспределом Распутина. Еще много примеров можно перечислять. А потом, когда власть рухнула и большевики начали свои порядки наводить, они подвергли Церковь репрессиям. Священников убивали не за то, что они христиане. А за принадлежность к власть имущим.

Как же не критиковать священнослужителей, в том числе и высшее духовенство, если человек видит несоответствие жизни священника с евангельскими заповедями?

Когда христианство при Константине Великом было объявлено государственной религией, в церковь пришли много случайных людей. Они просто поняли, что раз это вера императора, то, приняв ее, можно достичь каких-то своих целей, сделать карьеру.

Если патриотизм заключается в том, чтобы кричать, что мы правы, а весь белый свет — наши враги, то подъем, конечно, налицо. Но я считаю, что патриот — это тот, кто читает русскую литературу, кто может встать и спеть не «Шумел камыш, деревья гнулись», а нормальную русскую народную песню. Патриот — тот, кто умеет без мата разговаривать на нормальном русском языке.

Кто семью свою хранит и не разводится с женой. Тот, кто не пьянствует, честно исполняет свои обязанности на работе. Вот такой патриотизм нам надо культивировать. Сплотить людей на основе ненависти на какое-то короткое время можно, но потом пойдет еще большее разобщение.

Глядя на какие-то дискуссии в интернет-пространстве и по телевизору, я вижу, что неприязнь и нетерпимость к мнению другого человека переходит разумные границы. То есть люди не умеют друг друга слушать, что-то говорить внятно, спокойно, без криков. Все дискуссии сводятся к тому, у кого выше фальцет и кто кого переорет в эфире.

И меня шокирует, что с каждым моим включением обстановка все больше и больше накаляется. Уже даже не исключается возможность ядерной войны. На центральных каналах обсуждается, как мы нажмем кнопку и как полетят наши замечательные ракеты. Есть исторический закон: когда большинство в народе соглашается с возможностью войны, то война возникает.

Суды завалены исками от православных, чьи чувства оскорбили писатели и режиссеры, использующие религиозные мотивы в своем творчестве.

Я думаю, что неверующего человека гораздо легче оскорбить, чем верующего. Закон о защите чувств неверующих был бы более уместен. С точки зрения христианина, атеисты — бедные, несчастные люди, которые живут на земле только ради этого мира. Их внутренняя гармония зависит целиком от дня насущного. Поэтому эту гармонию легко нарушить любой несправедливостью, любой проблемой. А путь верующего освещен Светом вечности. Если нет справедливости на Земле, то верующий знает, что справедливость все равно будет. Если верующего человека здесь убивают, то он все равно воскресает.