Обстоятельство невселения

Вселение - это юридически значимое действие. И если есть сомнения в том, что такое действие имело место быть в действительности, это надо устанавливать. Естественно, в порядке, определенном законом.

Но сначала о суде. Суд – это своего рода машина. И если «водитель» этой машины придерживается установленных правил, то суд, казалось бы, не должен допускать сбоев.

Насколько хорошо «водители» соблюдают установленные правила? Это контролируют «водители» более высокого ранга. Они с пониманием относятся к нижележащим коллегам. А у общественности такого понимания нет. И это просто замечательно.

Сбои в системе судопроизводства происходят по разным причинам. Например, потому, что некоторые «водители» закону предпочитают свое внутреннее убеждение. Думаю, что благодаря этому Эдуард Каминский – в то время судья Кировского районного суда Казани принял свое, как я считаю, циничное решение.

Он зачистил муниципальную квартиру, предоставленную безногому практически слепому Николаю Игнатьеву от его законной супруги, осуществляющей за своим мужем – инвалидом I группы постоянный внешний уход.

И вселил в эту квартиру собственника частного жилья Ирека Каюмова. Не имеющего к нанимателю никакого отношения.

Это решение так и не было исполнено собственником. Но каким бы ни было судебное решение, оно признается законным, если вступило в силу. Поэтому никто, казалось бы, не должен усомниться в истинности обстоятельства, установленного вступившим в силу судебным решением.

В случае с Игнатьевым это обстоятельство заключается в том, что в 80-ые годы прошлого столетия Игнатьев вселил в занимаемую им квартиру мать г-на Каюмова с ее несовершеннолетним сыном.

А я – председатель региональной общественной организации, призванной осуществлять общественный контроль и в т. ч. над судебной системой, все же позволю себе усомниться в законности решения судьи Каминского.

Потому что на самом деле судья Каминский установил юридический факт.

То есть обстоятельство, имевшее юридическое значение. А такие факты полагается устанавливать либо в особом производстве, если нет спора о праве. Или в исковом, если такой спор есть. Но в любом случае только по заявлению заинтересованного лица.

Но в том-то и фокус, что с заявлением об установлении факта вселения г-на Каюмова в квартиру Игнатьева в суд никто не обращался.

Впрочем, требуется ли специальное заявление, если заинтересованность исходит от… судьи. Или он сам себе должен писать заявление?!

Действуя в интересах Игнатьев, я обратился в суд с требованием об установлении юридического факта, заключающегося в том, что Игнатьев г-на Каюмова в свою квартиру не вселял.

Однако судья Кировского районного суда Любовь Солдатова в удовлетворении этого заявления отказала. И, сославшись на обстоятельство вселения, ранее установленное ее коллегой судьей Каминским, применила п. ст. 61 ГПК РФ.

В силу этой нормы обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении другого дела, если в нем участвуют те же лица.

Но в том-то и фокус, что в деле об установлении факта невселения Игнатьевым г-на Каюмова участвовали и другие лица. В том числе я – представитель Игнатьева и привлеченная судом районная администрация.

Надеюсь, что региональный Верховный суд решение судьи Солдатовой отменит и установит, что г-на Каюмова Игнатьев в занимаемую им квартиру на самом-то деле не вселял.

Это, в свою очередь, позволит подать заявление о пересмотре решения судьи Каминского по вновь открывшимся обстоятельствам. И в конечном итоге добиться справедливого разрешения квартирного вопроса Игнатьева.

А еще – доказать, что общественный контроль – это штука полезная. И в первую очередь для российской судебной системы.

На основе  публикации Эха Москвы