История одной фотографии

15.6.1943.

Вчера к нам прибыл Марек Эдельман. "Малина" наша теперь переполнена. Нас 9 человек, не считая Марека Фольмана, который живет у нас временно, до отъезда по заданию "Дрора" на связь с подпольной организацией в Бендине.

Чтобы разгрузить эту "малину", я переселился в другую - на улице Тварда, 31. Здесь живет Шалом Грайек (Стефан). "Малину" организовал его польский друг Фелек Райщак, который купил для этой цели полуразрушенную квартиру, отремонтировал ее сам и сделал там хорошо замаскированное укрытие.

На пороге меня встретил высокий мужчина, с густой косой волос и черными глазами, в которых светился ум. Сопровождавший меня Казик представил нас друг другу. Это и был Фелек Райщак. На вид ему было лет 40 с небольшим. Он был до войны коммунистическим деятелем и много лет провел в тюрьмах. Райщак - человек твердых политических убеждений, интернационалист, не зараженный антисемитизмом.

Фелек провел меня в комнату и велел искать Грайека: хотел убедиться, хорошо ли замаскировано укрытие.

Я буквально ощупал каждый уголок, но ничего не нашел. И тогда хозяин открыл мне секрет.

Все дело в печке. Высокая кафельная печка в углу, возле двойной стены, не вызывает никаких подозрений. В печке - двойные двери. За первой решетчатой дверью, вторая, которую надо открыть, когда хотят затопить печку. Но чтобы попасть в убежище, вторую дверь не надо открывать, нужно только поднять раму, на которой держатся двери, решетку, на которой горит огонь, словом, всю "топку" вверх. Тогда открывается большое отверстие, через которое можно лежа проскользнуть в укрытие между двумя стенами. Затем ящик "топки" опускается, печка приобретает прежний вид, и никому и в голову не придет, какой цели она служит.

Это, пожалуй, самая лучшая из всех "малин", которые мне довелось увидеть. Фелек проявил тут немалые способности конспиратора. Даже опытный строитель не смог бы обнаружить тайник.

Но не меньшее восхищение, чем сам тайник, вызывает то, каким образом удалось построить его. Чтобы восстановить разрушенный дом, нужны специалисты-строители и простые рабочие. А где возьмешь людей, на которых можно положиться? И тут Фелеку помогли его золотые руки и технические знания: он сам был и строителем, и печником. Фелек - мастер на все руки: он хороший часовщик и парикмахер, он умеет печь и варить. Но он, наверно, никогда раньше не имел случая так полно проявить все свои таланты, как в эти страшные дни. И все эти таланты он отдавал нам чистосердечно, с большим чувством ответственности, как подлинный гуманист.

http://jewish-library.ru/bozhikovskiy/sredi_padayuschih_sten/3/6.htm

 

Феликс Райщак 

 

Вероника, жена Феликса Райщак

 

Инка, дочь Феликса Райщак

 

Тадеуш, сын Феликса Райщак во время Варшавского восстания

 

Он же (слева) "Бритва" из батальона "Метла" 2 сентября 1944 года. А вы думали девушка? Собственно с этой фотографии я и начал свое расследование.

 

Небольшая черно-белая фотография. Маленький осколок истории. Очень маленький. Можно даже сказать – мизерный. Но благодаря тому безвестному фотографу, который сделал этот снимок в так далеко отстоящем от нас 44-м, мы и сегодня можем увидеть эти, так навсегда и оставшиеся молодыми, лица. 

Три неизвестных польских девушки. Улыбающиеся прямо в объектив, несмотря на усталость, хорошо заметную у той, что ближе к нам. Которая в трофейной немецкой каске. Да, есть усталость. Но это если вглядываться. А первое, что бросается в глаза – воодушевление и оптимизм, которыми, как хорошим закрепителем, пропитана вся фотография.

Оптимизм, воодушевление, надежда… И вера. В то, что всё будет хорошо. А трудности, которые есть – это временно. Нужно только потерпеть. Чуть-чуть. Самую малость. Это же – война. Она лёгкой не бывает. Тем более – для женщин. У неё же, проклятой, как известно, не женское лицо.

Но всё это преодолимо. Впереди – Победа. Которая обязательно будет. А вместе с нею – и праздник на варшавских улицах. Который вот-вот должен начаться. Обязательно должен начаться. Иначе как? Зачем? Он же вот, уже почти…
Именно ему, этому празднику, а не безвестному * фотографу, улыбаются эти польки в военной форме. У одной из которых… Только у одной (!) за спиной – винтовка Маузер. Наиболее массовое оружие** Варшавского восстания. Так же, как автоматы «Стэн», «Блыскавица», пистолеты ViS.

И это всё – против авиации, артиллерии, танков… Против «Штурмового тигра» (Sturmtiger) , например. Той самой 68-тонной махины, которая получалась в результате установки на базе танка «Тигр» T-VIE реактивного бомбомёта Raketenwerfer 61, ведущего огонь 380-миллиметровыми минами, весом по 350 кг каждая. Каж-да-я! И вот против этого пистолет-пулемёт ППШ-41 или знаменитая «тётя Эрма» – немецкий МР-38/40, который мы ошибочно называем «шмайсером»? 

Да и те были далеко не у всех... По мнению военных экспертов в ходе Варшавского восстания оружие было у 13-15 процентов повстанцев. 

1 августа коменданту Варшавской области полковнику Антону Хрустелю (псевдоним «Монтёр») удалось поставить под «ружьё» «Армии Крайовой» (АК) 23 тыс. человек. В течение ещё нескольких первых дней боёв число повстанцев возросло до 34 тысяч. А оружия… Катастрофически не хватало.

К началу восстания в подразделениях «Армии Крайовой» (АК) было 2629 винтовок, 145 ручных и 47 станковых пулемётов, 657 автоматов, 29 противотанковых ружей, 3846 пистолетов и револьверов. Почти не возникало проблем с ручными гранатами (почти 44 тыс.) и самодельными бутылками с горючей смесью (около 12 тыс.). А вот противотанковых гранат было… 416. Всего-навсего.

Практически не изменили ситуацию и те грузы с оружием, что были сброшены английской и советской авиацией. 

Англичане *** производили выброску с больших высот. А поскольку вся Варшава, по образному выражению командующего АК генерала Комаровского («Бур»), представляла собой «шахматную доску», на которой чередовались «клетки», находившиеся в руках повстанцев и контролируемые частями Вермахта или СС, то большая часть грузов, особенно при последней выброске – 18 сентября – досталась немцам. Тяжёлыми были и потери среди союзных лётчиков. Базировавшиеся в Англии британские и польские самолёты сделали 223 вылета на Варшаву. 34 экипажа из них на свои аэродромы не вернулись. Один самолёт на тонну сброшенного груза. Вот такая жестокая арифметика войны.

С 13-го сентября на помощь восставшей Варшаве пришла авиация 1-го Белорусского фронта. До 1-го октября наши лётчики сделали 4821 самолёто-вылет. Из них 2535 – с грузами оружия, боеприпасов, медикаментов и продовольствия. С советской стороны были задействованы ночные бомбардировщики ПО-2, позволяющие производить выброску с предельно малых высот. Но… При сбрасывании оружия в контейнерах без парашютов оно частично повреждалось. А когда парашюты использовались, груз мог и не попасть по назначению. Его сносило в сторону немецких частей. 

С оружием в восставшей Варшаве были большие проблемы. Но не только это… Назвать «солдатами» повстанцев можно только условно. Многие из них никогда не служили в армии, не имели даже элементарных военных навыков. Интеллигенция, молодёжь, женщины, подростки.
Необстрелянные, слабовооруженные повстанцы несли страшные потери. В первый же день боёв погибло почти 2 тыс. человек.
  
И всё-таки… Всё-таки сдаётся мне, что этот снимок сделан в начале августа, когда повстанцам удалось захватить большую часть польской столицы. Да, значительная часть правительственных зданий осталась в руках немцев. Они контролировали аэропорт, вокзалы, основные транспортные коммуникации и, что самое важное, мосты через Вислу. Но…

После пяти лет оккупации Варшава была… Или почти была – польской. И в руках… Пусть не у всех, но в руках было оружие. А значит, ещё не вечер. И будет! Обязательно будет праздник Победы. И потому эти молодые девичьи лица с фотографии поражают нас своей энергией, воодушевлением и надеждой. Только миг. Секунда, чтобы сработал затвор фотоаппарата. Что было до неё – не знаю я. Что будет потом – неведомо им. Известно мне. 

2-го октября генерал Комаровский подпишет капитуляцию, оговорив для сдавшихся участников Варшавского восстания статус военнопленных. 17 тысяч повстанцев попадёт в плен. За 63 дня непрерывных боёв погибнет 10 тысяч, пропадут без вести 7. Каждый пятый мирный житель Варшавы навсегда останется среди руин почти полностью разрушенного города. Это, по разным источникам, – от 150 до 200 тыс. человек. Всё, оставшееся в живых, гражданское население будет вывезено из города, 87 тыс. – угнано в Германию. 

Это всё – потом. А пока они живые и полные надежд. Простых и самых обычных человеческих надежд. Не всё ж эта война? Когда-то, но должна же она закончиться? И не надо будет больше стрелять. Не надо убивать. Или бояться быть убитой. Будет мир. Можно будет снять каски, пилотки, форму. А вместо них надеть лёгкое, воздушное платье с оборочками. Босоножки… И можно… Нужно будет любить. И надеяться быть любимой. 

Они не дожили**** . Так и не сменили тяжёлую воинскую амуницию на лёгкие, воздушные платья… Их носят наши любимые. И я надеюсь, будут носить любимые наших сыновей, внуков и правнуков.

Вот за это, как мне кажется, отдали свои жизни эти три польских девушки. И многие их соратники. А ещё 166 808 советских солдат и офицеров 1-го Белорусского фронта, что полегли в августе-сентябре 1944 года на правом берегу Вислы. Русских, украинцев, белорусов, грузин...

На стене мемориала-памятника героям Варшавского восстания есть только одно русское имя***** – старшего лейтенанта Виктора Башмакова («Инженера»). Командира взвода первой роты Ежи Здродовского («Кварчаного»), входившей в группировку АК «Зубр», что держала оборону на Жолибоже, в районе маслозавода. Только одно.

Но это не значит, что мы не воевали за их свободу. Иначе зачем? Зачем эти 166 тысяч, которые так и не дожили до первых заморозков октября 44-го? Зря?

Нет, не зря. Большинство из них было такими же молодыми, как эти три польки. И все они мечтали о том же самом. О мирном небе. Возможности любить и быть любимыми.
И потому сегодня мы вспоминаем не только тех, кто погиб на левом берегу Вислы, в Варшаве. Но и о тех, кто лёг в землю на её правом берегу, совсем чуть-чуть не дойдя до варшавских предместий. На разных берегах одной реки. Мечтая об одном и том же. И отдав за эту мечту самое дорогое, что было у них. И у поляков, и у русских. Свою жизнь.
 
Константин Кучер
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-30683/
====================================================================================
От переводчика на польский: я выяснил польскому читателю  несколько вторичных нюансов, которых могут не знать не специалисты по ВВ :
*) фотографа фамилия Томашевски,  Jerzy Tomaszewski (photographer) http://en.wikipedia.org/wiki/Jerzy_Tomaszewski_(photographer)
**) наиболее популярное оружие ВВ мо-моему бутылка с горючей смесью, граната (подпольного самодельного производства) и пистолет (нп. Вис).
***) Летали с грузами по половине бриты (точнее южноафрикане) и поляки, но старались сбрасывать груз из возможно низской высоты, чтобы попасть в польские "квадратики" и быть лёгкой мишеней для немецкой ПРО.
****) На конец радосно - все ребята с фотографии выжили Восстание и войну. 16-летний "Машинка" Тадеуш Райщак, Веслава Вуйцицка-Рейф "Славка" и Данута Анишевска "Богданка" из батальиона "Миётла" [=Щётка]. 
*****) Лишь одна русская фамилия находится на стене памяти в музее ВВ. Хотя русских, которые воевали в ВВ за Польшу и за "вашу и нашу свободу" было не мало, почти все они погибли в Старом Городе (район самых жестоких боёв) и Жолибоже. Один выжил, мне удалось найти его имя - Евгений "Женя" Мулкин. О нём и ему подобных не польских героях Варшавского Восстания напишу скоро статью.
Witek
Я иду драться, мама!
Нынче – времени мало.
Может так статься, я лягу там же,
Где столько тысяч пало

Польши солдат отважных.
Пало за нашу Волю.
Мама, я в Польшу верю так страшно!
И в святость нашей доли.

Я иду драться до смерти,
Мама, не плачь, родная.
Лучше послушай, как мое сердце
Радостно дробь играет.

Это отлично, мама -
Если в руках оружие есть
Смерти в лицо смеяться прямо
Без страха – за Родину и за честь!

Мама, иду сражаться!
(tłum. Ukusika)

 

От меня: Все члены семьи Феликса Райщак являются Праведниками Мира.

Note:
"Righteous Among the Nations" is the title awarded to non - Jews who risked their lives to save Jews during the Holocaust.

Тадеуш Райщак (Tadeusz Rajszczak) несколько раз бывал в Израиле, в апреле 1986 и в марте 1992.

 

http://www.1944.pl/historia/powstancze-biogramy/Tadeusz_Rajszczak

http://www.infocenters.co.il/gfh/list.asp

http://reibert.info/threads/poljaki-v-vmv.74871/page-14

http://powstaniewarszawskie.ipn.gov.pl/zdjecia/batalion-miotla

http://www.segodnya.ua/world/cpetscluzhby-roccii-i-polshi-raccekretili-tajny-varshavckoho-vocctanija-1944-hoda.html

http://p-chuchundrin.livejournal.com/139806.html?thread=433950

http://altfast.ru/1000035622-varshavskoe-vosstanie.html

 

UPD: Выкладываю еще три фотографии с Тадеушем, где он сфотографирован за несколько дней до выхода из Старого Мяста

Od lewej: NN, Tadeusz Rajszczak ps. „Maszynka”, Kazimierz Gabara ps. „Łuk”, Zdzisław Michalski ps. „Maciek”, Józef Nyc ps. „Piorun”, NN, żołnierze batalionu „Miotła” na terenie Starego Miasta, II poł. sierpnia 1944 r.


Od lewej: NN (siedzi), Tadeusz Rajszczak ps. „Maszynka”, Kazimierz Gabara ps. „Łuk”, Zdzisław Michalski ps. „Maciek”, NN (siedzi), Józef Nyc ps. „Piorun”, żołnierze batalionu „Miotła” na terenie Starego Miasta.


Tadeusz Rajszczak ps. „Maszynka”, żołnierz batalionu „Miotła”,  z karabinem w rękach.

У меня нет никаких сомнений в том, что это он.

После подавления восстания варшавского гетто, его отец по чьему-то доносу был арестован криминальной полицией 11 февраля 1944 года. Он сумел подкупить полицейского и передал сообщение, что спасло евреев укрывавшихся в это время в его доме. Умер в 1977 году.

Сестра Тадеуша - Мирка, Мирослава по всей видимости погибла во время варшавского восстания, ей было всего 17 лет. 

Сам Тадеуш умер 23 марта 1996 года в Варшаве.