Банальность добра, или как итальянские фашисты спасали евреев

В конце лета 1942 года небольшая группа итальянских дипломатов и высших офицеров решила спасти от верного уничтожения несколько тысяч евреев — в большинстве своем выходцев из Хорватии, которые в 1941 году бежали от зверств местных фашистов в часть Юго­сла­вии, оккупированную Ита­ли­ей. Там под защитой королевской итальянской армии они могли жить относительно свободно и спокойно. Однако к тому времени, о котором у нас пойдет речь, им вновь стала угрожать смертельная опасность: немцы начали устанавливать в Европе «новый порядок», предусматривавший депортацию всех евреев в специальные лагеря смерти.

Чтобы уничтожить шесть миллионов евреев, нацистам нужна была помощь союзников. Добровольные помощники находились среди литовцев и латышей, французов и хорватов, венгров и румын. В августе 1942 года немецкое руководство обратилось к итальянскому правительству с официальной просьбой выдать хорватам бежавших от них евреев. Мус­солини дал согласие, однако его приказ не был выполнен: среди дипломатических и военных чинов нашлись смельчаки, не захотевшие подчиниться. Заговорщики затеяли смертельно опасную игру не только со своим правительством, но и с Гит­ле­ром, Гиммлером и СС. В дальнейшем под их защиту попали евреи еще из двух оккупированных Италией областей, находящихся в Греции и на юге Франции. Еврейское население во всех трех зонах оккупации составляло около пятидесяти тысяч человек, и вплоть до падения режима Мус­со­ли­ни и капитуляции Италии 8 сентября 1943 года ни один из них не был выдан немцам. Ис­тория спасения итальянцами евреев дает много поводов для размышлений над «вечными вопросами» о добре и зле.

«Nulla osta»

Утром 6 апреля 1941 года немецкие войска перешли границы Греции и Югославии и начали оккупацию Балканского полуострова. Загреб пал 10 апреля, Белград — 12-го, а шесть дней спустя Югославия капитулировала. Двадцать седьмого ап­реля немецкие войска, преодолев неожиданное сопротивление греческих и британских вооруженных сил, вошли в Афины. Политическая карта Балкан была основательно изменена. Чтобы поддержать авторитет своего друга Муссолини, Гитлер передал под уп­ра­вление Италии немалую часть Бал­канского полуострова. Пре­ж­ней Юго­славии больше не существовало. Бы­ло создано новое Не­за­ви­симое государство Хорватия со сто­лицей в Заг­ребе. Его руководитель, «поглавник», Анте Павелич с пер­вых дней стал про­водить прогерманскую политику, но жестокость хор­ватских усташей поражала даже немцев. В итальянскую зону оккупации на Балканах хлынули потоки серб­ских и еврейских беженцев из Хорватии. Австрийский генерал и военный историк Глайзе фон Хорсте­нау писал 28 июня 1941 года: «По совпадающим сообщениям многочисленных немецких военных и гражданских наблюдателей, в последние недели усташи проявляли в городах и селах Хорватии совершенно сумасшедшую свирепость… Муж­чин, женщин, детей буквально разрубали на куски. Целые деревни сравнивались с землей, а их жители заживо сжигались в сараях. Трупов было столько, что переполненные ими реки выходили из берегов».

Евреи, попавшие в итальянскую зону оккупации, находили там защиту от преследований. Но эта относительно спокойная жизнь продолжалась недолго. На встрече высшего немецкого руководства, состоявшейся в Ванзее 20 января 1942 года, был принят так называемый план «окон­чательного решения еврейского вопроса», а проще говоря — полного уничтожения евреев. Встреча проходила в обстановке строжайшей секретности, так что даже ближайшие союзники немцев ничего об этом плане не знали, хотя решение это радикально меняло весь ход войны, тем самым затрагивая и интересы итальянцев. Теперь ни о каком частичном перемирии с союзниками не могло быть и речи. «Все или ничего» — такой характер приобретала политика Гитлера.

Весной 1942 года началась депортация евреев из различных европейских стран. Двадцать шестого марта были депортированы первые словацкие евреи, 28-го выехали на восток эшелоны из Франции. Между 17 и 20 апреля было полностью опустошено гетто в Люблине. Наступала очередь евреев из Хорватии.

Поверенный в делах немецкого посольства в Риме князь Отто Бисмарк, внук «железного канцлера», 18 августа 1942 года представил в Ми­ни­с­терство иностранных дел Италии те­леграмму Риббентропа. В ней содержалась просьба к итальянскому правительству помочь выполнить соглашение между немецкими и хорватскими властями, предусматривавшее «массовое переселение» евреев. Бисмарк пояснил, что речь идет о нескольких тысячах человек. При этом в частной беседе с чиновником итальянского МИДа д’Аджетой он дал понять, что в действительности предполагаемое мероприятие означает не перемещение евреев на Вос­ток для принудительных работ, как гласила официальная версия, а их физическое уничтожение.

Итальянское правительство, впервые столкнувшись с проблемой участия в массовых убийствах мирного населения, должно было немедленно реагировать. Д’Аджета подготовил докладную записку, в которой изложил просьбу Бисмарка и сообщил переданную им устную информацию об истинной цели операции. Пос­лед­нее слово оставалось за Муссо­ли­ни. Ког­да 21 августа министр иностранных дел Италии зять Муссолини Чи­ано представил своему тестю сокращенный вариант записки д’Аджеты, дуче не долго думая написал крупным почерком резолюцию: «nulla osta» («не возражаю»).

Это означало смертный приговор тысячам хорватских евреев. Вряд ли в тот момент Муссолини хорошо представлял себе, какие политические последствия могут быть у этого решения. Зато про­фессиона­лам — дипломатам и военным — эти последствия виделись вполне ясно.

Поверенный в делах итальянского посольства в Загребе Раффаэле Ка­зертано уже на следующий день, 22 августа, докладывал в Рим, что евреи в специальных поездах будут отправлены в лагеря смерти в Польше. К этому он добавил, что представитель Ватикана в Загребе ходатайствовал о прекращении депортации, но безуспешно. Сообщил Казертано и еще одну весьма символичную подробность. Немцы и хорваты договорились о компенсации расходов на депортацию: имущество депортированных остается хорватам, а те выплачивают немцам по 30 марок за каждого депортированного еврея. Для итальянцев не могла остаться незамеченной прозрачная аналогия с иудиными тридцатью сребрениками.

Итальянское сопротивление

В Италии нашлись люди, которые решили действовать. Одним из первых был граф Петромарки, ответственный сотрудник итальянского МИД. По работе в отделе оборонной промышленности МИД он был связан со многими влиятельными деловыми людьми и располагал достаточно полной информацией о происходящем. К тому же его сестра была замужем за послом Италии в Берлине, и он мог получать сведения, что называется, «из первых рук». Спустя неделю после решения дуче о выдаче евреев Петромарки решил что-то предпринять, чтобы не допустить этого произвола. Он записал в своем дневнике: «Я пригласил Кастелла­ни, который служит офицером связи во Второй армии, и обсудил с ним, как можно предотвратить выдачу немцам евреев, бежавших под защиту нашего флага». Вторая армия контролировала зону итальянской оккупации Югославии, и под ее защитой находились бывшие жители Хор­ва­тии.

Люди, пришедшие к подобному ре­шению, были и в армии. Уже 27 августа независимо от Петромарки пол­ковник Цилиани подготовил для Бюро по гражданским делам при штаб-квартире Шестого армейского корпуса докладную записку «К положению евреев», где говорилось: «Наша общая деятельность была направлена на то, чтобы дать евреям возможность жить по-человечески. Выдача их немцам недопустима, так как это означало бы предательство по отношению к тем, кто нам доверился».

Вернувшись из Рима, Кастеллани встретился с командующим Второй армии генералом Роаттой и обсудил с ним возникшую проблему. Роатта также считал, что выдавать евреев нельзя. Оставался вопрос, как обойти приказ дуче.

Наилучшей тактикой в сложившейся ситуации было бы ничего не делать. (Итальянская бюрократия в таких делах по праву считается непревзойденной. Недаром словосочетание «итальянская забастовка» стало крылатым.) Но рано или поздно о принятых мерах придется докладывать верховному командованию.

Двадцать второго сентября генерал Роатта направил в Рим депешу, в которой сообщал, что в соответствии с указанием дуче он отдал приказ собрать в специально организованный лагерь для интернированных лиц первую группу еврейских беженцев из Хор­ва­тии. Лагерь должен был вместить до трех тысяч человек. Изо­ля­ция этих беженцев стала бы первым шагом выдачи их хорватским властям.

К счастью, Роатту нельзя отнести к тем генералам, которые лишь подчиняются любым приказам и послушно выполняют их. В своем сообщении он нашел возможным привести аргументы против выдачи евреев: «На мой взгляд, подобная акция повредит нашему престижу, так как мы, пусть только из тактических соображений, но взяли их под свою защиту. Это окажет негативное влияние на вооруженные отряды добровольной сербской милиции «четников», которые могут думать, что в один прекрасный день мы точно так же и их выдадим в руки усташей».

Это был серьезный довод, имевший стратегическое значение. Для сербов-«четников», помогавших итальянцам в поддержании порядка на оккупированных территориях, хорватские усташи представляли такую же смертельную опасность, как и для евреев.

Были некоторые объективные обстоятельства, облегчавшие заговорщикам защиту евреев. В центре фашистской Италии ощущался явный ва­куум власти. Дуче был тяжело болен и не мог, как прежде, контролировать исполнение своих приказов. Громоздкая бюрократическая машина Италии замедлила свою работу. Известен случай, когда Папа Рим­ский более девяти месяцев ждал от итальянского правительства ответа на свое послание. В таких условиях офицеры Второй армии могли еще долго не бояться проверок. Но бездействие итальянских властей не собирался терпеть Гитлер. Не давали забыть о евреях в Италии и хорватские фашисты. Двадцать пятого сентября фюрер в присутствии рейхс­ми­ни­стра иностранных дел Риб­бен­тро­па и фельдмаршала Кейтеля принял поглавника Независимого государства Хорватия Павелича, и тот заявил, что еврейский вопрос в Хор­ватии практически решен, но остаются нетронутыми «еврейские цент­ры», находящиеся под итальянской защитой. Со своей стороны, и Риббен­троп напомнил о приказе дуче («nulla osta» от 21 августа 1942 года), заметив: «Создается впечатление, будто Вто­рая армия проводит свою собственную политику». Рейхсминистр иностранных дел был недалек от истины. Выразив надежду на скорую встречу с дуче, Гитлер поручил подготовить ему доклад о ситуации с итальянскими евреями. И уже к 1 октября подробный доклад был готов. В нем подтверждалось, что итальянское сопро­тивление существует, и даже назывались его главные участники. В их числе был и генерала Роатта.