Либерал поневоле

На модерации Отложенный

Так получилось, что я либерал. И так вышло, что сегодня в нашей стране в этом надо каяться или, хотя бы, испытывать глубокие сожаления. По большому счету, у меня просто не было выбора, кроме как стать тем, кто я есть. Мой отец и дядя стояли на баррикадах и защищали идеи демократии. Мне об этом рассказывали с гордостью и, будучи ребенком, демократия мне представлялась «священной коровой» бороться за которую – благородное дело. Потом я пошел в школу, и там учительница по истории и обществознанию зачитывала нам строчки из Юрия Юлиановича, клеймила советскую власть, рассказывала про ужасы сталинского времени и репрессии. На уроках обществознания нам рассказывали про великие завоевания демократии и важность гражданского общества. Голод 90-х объяснялся как необходимая плата за темное прошлое, что, увы, так тяжело мы переживаем совершенные ошибки советского наследия. Дома зазвучала зарубежная музыка, сам я закручивал до дыр кассеты ДДТ и Наутилуса.

Потом студенческие годы, журфак… Там, понятное дело, нам рассказывали про святость свободы слова, про необходимость нести массам «свет просвещения» и все те же идеи демократии и либерализма, что это единственный путь цивилизованного государства. Были, конечно, немногие педагоги «старой школы», но они воспринимались как вчерашний день, мы были уверены, что они в силу возраста неспособны воспринять новый, лучший мир. Тут очень вовремя подоспели рок-концерты, которые устраивала партия СПС и яблоко. Там со сцены наши кумиры пели все про ту же свободу, демократию, про права выбора.

Мы взрослели и наблюдали как дряхлеет наш светоч демократии. Мы с тоской смотрели как «золотой телец» превратился в облупившуюся статую больной коровы. Нам было стыдно. Мы чувствовали унизительное положение нашей страны, мы чувствовали как страна задыхается, страдая от интересов отдельных группировок, которые наживались на своей власти. Но нас достаточно хорошо настращали и объяснили, что либо так, либо коммунизм. И в памяти тут же всплывали строчки из учебника истории про ГУЛАГ и репрессии. И мы ждали. Ждали, когда придёт новый вождь демократии, а тем временем «голосовали сердцем».

И вот наступили «нулевые», и начался новый отсчет, отсчет нового времени. Я хорошо помню тот новый год. Я со своими друзьями встречал его на Манежной площади. После того как с огромного монитора к нам обратился пока еще президент России Борис Николаевич, и мы все с замиранием сердца смотрели как течет скупая мужская слеза, народ разразился воплями: «Боря вернись, мы все простим», «Боря, мы тебя полюбили»… Были шутки, смех, радость. Потом выступил никому не знакомый молодой человек, который теперь какое-то время будет именоваться ИО.

Он был не похож на потертого и поношенного жизнью царя Бориса. Он был молод, самоуверен, подтянут, стремителен и решителен. И народ воспарял. После речи Путина, было настоящее братание, люди ходили и угощали друг друга – у кого-то выпивка у кого-то закуска. Мы ему верили, кто-то больше, кто-то меньше. В народе ИО а затем и президент Владимир Владимирович стал почти воплощением всего светлого.

Как-то несколько подвыпивших граждан на улице зачем-то растолковывали мне, как сильно они любят нашего президента. «И ведь он совсем не пьет, он же спортсмен,- с уважением произнес один, - только по праздникам». «Только по праздникам, - подхватил другой, - но только святую воду.»

Но очень скоро стало происходить то, что нашей тонкой, трепетно взращенной либерально-демократической натуре было глубоко противно. Первым сигналом стало НТВ, а дальше как в сказке – чем дальше, тем страшнее. Владимир Владимирович перестал быть для нас светочем, он стал олицетворением всего того, чем нас пугали еще со школьной скамьи. Жесткая «вертикаль власти», отмена выборов, - дальнейшие события накрыли нас волной, которая навсегда смыла радостные улыбки с наших лиц, и потопила всякую надежду на «светлое» либеральное будущее страны.

Но вот о чем мы не задумывались, в период Ельцинской, либеральной России было, мягко говоря, плохо. Мы же все ликовали, когда эта развалина, этот остаток некогда действительно мощного политика мирно покинул свой трон. Вряд ли кто-нибудь усомниться, что кроме демократических завоеваний мы многое потеряли. Причем в экономике мы больше потеряли, чем приобрели. Разве нет? Новая власть получила весьма тяжелое наследие, по сути, страну в руинах и в состоянии войны на Кавказе. Сейчас войны нет, и есть слабые надежды, что развал экономики прекратился и, даже может быть, начнется какой-то подъем. Конечно, некоторые дыры зашивали за чужой счет, конечно власть просто брала «чужое», потому что было надо, находя для этого «благородный» предлог в законодательстве. Но, вроде бы, не все оседает в карманах и где-то что-то меняется и, создается впечатление, что даже к лучшему.                  

 Нам, конечно, не верится, мы просто не можем поверить, что те, кто не приносят жертвы на алтарь демократии и явно покланяются другим «богам» могут сделать что-то хорошее. Нас ведь с детства учили, что есть зло и либерально-демократические идеи, ценности развитого запада и красная клоака Советского Союза. Когда мы слышим про прогресс – мы кричим вранье, когда нам рассказывают про кровавые преступления режима – мы верим, почти не требуя доказательств. Мы не верим в агрессивные планы Америки (ведь мы смотрели в сторону запада, с надеждой, нам говорили, что от туда к нам придёт цивилизация и демократические ценности), мы готовы призреть национальные интересы страны, если они отстаиваются недостойными (читай не демократическими) методами. Мы напрочь игнорируем тот факт, что США, проводя свою внешнюю политику, сами руководствуются совершенно иными принципами, нежели они декларируют и экспортируют. Так неужели наши учителя и старшие товарищи были не правы? Неужели мой отец и дядя они неправы, они не были героями, а были просто обмануты и использованы? Так кто же тогда прав сегодня и могу ли я отсеивать все те же ценности, если они доказали свою «вредоносность» и не жизнеспособность на территории моей страны? Стоит ли пересмотреть свою систему ценностей или же остаться верным идеалам, которые казались бесспорными многие годы? Наверное, каждый должен выбрать сам. Но сейчас самое подходящее время об этом задуматься.