Реплика Ганапольского

Гномы и Макаревич

 

Есть три новости: две плохие и одна хорошая. Всегда лучше начинать с плохих – хорошее пусть будет на закуску.

Первая плохая новость, что снова пытались сорвать концерт Андрея Макаревича. Распылили газ в зале, выкрикивали лозунги, что он, Макаревич, «антироссийский». Бросали что-то на сцену. Потом сбежали.

Как это прокомментировать?
У нас была кошка, она ссала в тапок. Нассыт, бывало и убегает.
Так вот, другого сравнения у меня для этих гномов, что пытались сорвать концерт, нет.

Они никто, зовут их никак; они, в этом мире Большого Макаревича, просто маленькие гномики. Но я рад, что полиция заинтересовалась этими гномиками и открыла дело. Надеюсь, что они, гномики, получат двушечку как Пусси-Райот, потому что девушки, как посчитал суд, осквернили Божий Храм, а для меня концерт Макаревича – свой такой храм. И его осквернили.

Так что, жду сурового судебного заседания и показа гномиков по телевизору в итоговых программах.

Вторая плохая новость, что гномики - это люди Лимонова. Я к Лимонову, поверьте, долгое время относился крайне уважительно, потому что он стОик, а я таких люблю. И я думал, что нет в мире силы, которая его сломает. Но сломался он на «крымнаш» и ему тут же разрешили его митинги по 31 числам. И теперь Лимонов в тренде, ему дают телевизор и он сейчас чуть ли не глашатай Кремля.

Это, знаете, вроде бы его личное дело, если бы не один момент.

Лимонов вечно горюет и, одновременно, гордится, что его ребята сидят в тюрьме. Но раньше я, слушая, сочувствовал ему, потому что ребята боролись за свободу в стране. И пусть методы были весьма радикальными, но, повторю, это была борьба за Конституцию. А сейчас гномики Лимонова тоже сядут, я надеюсь, но сядут за то, что Лимонов то ли сам считает, то ли ему приказали посчитать Макаревича предателем.

И Лимонов не вспомнил, что его, как художника и политика, чморили именно по этому же поводу – потому, что назначили врагом. То есть, перед нами чистый эксперимент Кремля – оказывается можно успешно натравить художника на художника.

Можно заставить художника Лимонова есть с руки, хотя он и подозревать об этом не будет. И не вспомнит, что Макаревич еще в 70-х предвидел, что будет кукла на верёвочке, но кукле будет казаться, что она дёргается сама по себе, по своей воле. Полагаю, что Лимонов пойдёт дальше, и скоро ему, за Макаревича, дадут вести какую-топередачку по телевизору. А его гномики посидят, но он будет их жалеть и горевать.

А теперь про хорошее. Мне очень приятно, что эта неделя у меня начинается и заканчивается на имени Макаревича. В начале недели, я написал статью-призыв к властям не трогать Макаревича. Власти, как и полагается, продолжили запрещать его концерты. Сейчас, в конце недели, мне приятно вновь упомянуть Макаревича в том контексте, что когда гномики сбежали, зал долго скандировал и вызывал Андрея на сцену, а потом концерт был продолжен ко всеобщему удовольствию собравшихся.

Что ж, каждому своё: Макаревичу почёт и аплодисменты, а хулиганам СИЗО.

Если, конечно, хозяин, который дёргает за главную верёвку, не забыл, какие песни он напевал в свою студенческую юность, и что крутил на магнитофоне в благословенной Федеративной Республике Германии, выполняя священный долг своей Родины.