Лето в разгаре

 

 ЛЕТО В РАЗГАРЕ


Весна со своими заботами незаметно ушла, уступив место щедрому и яростному лету.

За огородом у нас обрыв с оползнями, заросшими стойкими неизводимыми камышами, в которых развелись ненасытные вороватые лисы. Видела недавно одну рыжую куроедку: шерсть горит и лоснится на солнце, хвост пушистым опахалом даёт повороты то в одну сторону, то в другую, и попробуй угадай, куда направилась плутовка.
На одичавших, вставших дыбом буграх исчезли тропки овечьих отар, теперь их туда не гоняют: того и гляди застрянет прожорливое животное в глубокой расщелине, а чабанам от пропажи не поздоровится.

В оврагах с вывернутым наружу чернозёмом расплодились, казалось бы, давно исчезнувшие ящерицы. Особи серого цвета, которых мы в детстве называли хлопчачьими, вероятно за скромность окраса, - маленькие и неприметные, сливаются с землёю. Зато зелёные покрупнее и удивляют своим ярким изумрудным нарядом и подвижными головками, под которыми густо натыканы дикарские острые бусики.

Облюбовали тихие заброшенные места и красавцы фазаны. Один из них, видно хозяин стаи, каждое утро выходит из оврага, взбирается на высокую кочку и гордым внимательным стражем стоит долго и неподвижно, оберегая покой своей семьи.
Фазаны, оказывается, образом жизни похожи на кур. Недавно у дорожки заметила пару, которая греблась в только что проткнувшейся кукурузке . Остановилась. И движения лапок у птиц куриные: потопчутся на месте — и назад отступят, выбирая что-то в разбросанной мягкой землице! А вот и жёлтая кукурузинка мелькнула, тут же подобранная проворной птахой. Так вот почему во многих местах не взошла кукуруза! Ну и ну!

Заметив человека, незваные гости, неспешно распустив изумительной красоты крылья, медленно спланировали в овраги, где их никто не потревожит. И совсем не жаль потравленного зерна: увидеть такую картинку стоит гораздо дороже, наблюдение редкое и завораживающее.

Незаметно наступают сумерки, разбудив прохладой кровожадных комаров с их пронзительным и назойливым писком. Надо уходить, если хочешь ночью спать спокойно, не расчёсывая до крови покусанные ноги.

Из оврагов ползёт темнота лохматым заспанным медведем. Духота своей тяжестью и густыми запахами разнотравья теснит грудь, дыхание становится поверхностным и трудным. Быть грозе! Ночью небо полосовали мгновенные молнии, прочерченные, как по линейке, в разных направлениях: косые, сходящиеся углом, перекрёстные и убегающие вдаль прямые дорожки. На западе они мелькали жёлтыми змеями. Грозовые тучи затмили восход солнца, и казалось, рассвета не будет. Цветы и травы — в тревожном напряжении и испуге. Только вчера из лопнувшего бутона выбрался мак, смотрит на неприветливый мир, спросонок ещё слепой. Хотел, как ребёнок, расширить глаза — и вдруг, испугавшись, зажмурился. И тут из мрака посыпался холодный мелкий град, нещадно разрезая сморщенный узелок оранжевого цвета.

Побил на мелкие лохматые лоскутки ещё не родившееся дитя.

Легко ли устоять и нам, когда судьба, как град, бьёт нас по лицу беспощадно и остро?
Одно лишь слово сказано не так,
Чуть резче прежнего — совсем пустяк,
Случайно вырвалось, непроизвольно -
И стало вдруг невыносимо больно.

Идёшь по бесконечному лугу жизни: твоего платья касаются головки цветов, а ты срываешь невзрачную травинку, без запаха и цвета.

Кто близок сердцу, тот далёк всегда,
А всё постылое — плетётся следом.

День, весь мокрый, печальный и оглохший от грозы, кончается. Свежий ветерок, гонитель мрачных туч, пахнет акацией и цветущим репейником. Солнце, не успев отдать своё тепло, босиком зашло в воду и щедро начало сыпать золото заката. Цветы, напитанные небесною влагой, стоят низко опустив головки. Пёстрый дятел успел отстучать в саду и улетел восвояси. Стало так тихо, будто вся природа дремлет, лишь без устали под чёрной крышей небосвода плывёт луна.

Захожу в дом. Настольная лампа с опущенной головой стоит, как наказанное дитя. Она — свидетель всех моих радостей и печалей. Подруга моих ночных бдений ярче светит и весело мигает, когда скошенный карандашик монитора пишет строчки-ожидания. А когда он исчезает надолго, моя ночная подруга грустит вместе со мной. Это она помогает найти страницы в небольшой голубой книжице с проникновенными стихами, созвучными моей печали.

Живу в единственной надежде,
Не умоляя, не кляня,
Что ты придёшь ко мне, как прежде,
Назвать по имени меня.

Ночи становятся короткими, когда одна строчка догоняет другую, легко и просто, почти без правки и стираний текста.

После получасовой полудрёмы в моё восточное окно заглядывает золотое утро с алою дрожащею каймою. Даю отдых моей терпеливой ночной сиятельнице, пусть теперь солнышко делает свою живительную работу для всех: моим цветам и деревьям в саду, овощным грядкам в огороде и всему живому дикому миру в овраге.

На скамье за калиткой уже стоит баллон с парным молоком, и я жадно вдыхаю его запах, как тёплый запах моего детства.

Подруга моей ночной бессонницы для блага и успокоения души открыла страницы мудрого француза Ронсара.

Блажен, кому дано быть скромным земледелом,
Трудиться над своим наследственным наделом,
Дожив до старости, иметь свой дом и кров,
Не быть нахлебником у собственных сынов.

Глядеть, как шествуют быки, бегут телята,
Милее мне пахать с восхода до заката,
Чем сердце суетой бесплодной волновать
И, королю служа, свободу продавать.

В моём дворе буйство красок и запахов. Лето в самом разгаре. Спит ещё розовый бутон саженца молодой розы. Над ним прохладой веет утренний ветерок. И ждать недолго, пока он станет розой!

Примечание. В рассказе использованы стихи и образы поэтов: Пьера де Ронсара, Лины Костенко, Владимира Сапронова, Мирдзы Кемне.