Вставай страна огромная. Свидетельства тех, кто прошёл фронтовыми дорогами

Л. Скороходова:

21 июня мне исполнилось восемнадцать лет. Мы были совсем юными. Я как раз окончила 10 классов, а 22-го началась война.

Москва. Выпускные экзамены за месяц до начала Великой Отечественной войны. Тема сочинения: "Наше счастливое будущее".  

Николай Любарский:

Маленькая пограничная деревня спала. Светил месяц. В траве трещали цикады. С берега реки доносилась песня. И не думал, что через несколько часов молодые сильные голоса заглушат грозные толчки земли, монотонный рев бомбардировщиков, рокот танков...

Повестку принесли утром.

– Пойдешь в бронебойщики, – сказал небритый лейтенант в военкомате, и, мельком взглянув на моего друга Ивана Сало, отрывисто добавил:

– Оба!

Александр Баленко:

За 15 дней до начала войны меня призвали из гражданского воздушного флота в Красную Армию. Направили в дальнебомбардировочный авиационный полк рядовым летчиком. "Головановский полк" был зародышем нашей авиации дальнего действия.

Из журнала оперативных записей Главного управления Пограничных войск 22 июня 1941 года.

***...Кишинев, 4 ч. 15 м. Начался обстрел из пулеметов с румынской стороны 5-й заставы 24-го пограничного отряда, 3-я застава подверглась нападению, 11-я и 12-я заставы 25-го пограничного отряда подверглись обстрелу... *** Львов, 4 ч. 21 м. На участке 91-го погранотряда пограничные наряды вели бой с группами противника, пытавшегося перейти границу. *** Львов, 4 ч. 30 м. В бой с противником вступили все линейные заставы. *** Львов, 4 ч. 50 м. Немцы после артподготовки в районе Пархача перешли в наступление. На участке 97-го погранотряда нападение отбито. На остальных участках идет артиллерийская стрельба и пулеметный огонь. В данное время с воздуха бомбят Владимир-Волынский и Любомль. Приняли оборону...*** Таллин, 5 ч. 00 м. Два батальона немцев перешли в наступление, но в трехстах метрах на нашей территории были остановлены. *** Таллин, 6 ч.00 м. На участке 105-го погранотряда немцы начали наступление на Палангу при поддержке артогня. Паланга горит. В районе Паланги идет бой.*** Минск, 6 ч. 40 м. На границе Белоруссии противник перешел границу на всех участках. В некоторых местах углубился до 4 км. Местечки и города бомбардирует. Сведения получаем по гражданским проводам. *** Кишинев, 6 ч. 50 м. На участке 25-го пограничного отряда через мост у села Фильчиул перешло до взвода противника. *** Львов, 7 ч. 00 м. На участке 92-го погранотряда пехота противника ведет бой с нашими пограничниками: 90-й погранотряд вошел в подчинение командования Красной Армии. Полки 89-й стрелковой дивизии заняли рубежи. Немецкие войска на советской земле.*** Вильно, 7 ч. 40 м. Ровно в 4 ч. открыли огонь по г. Таурас и заставам. Пограничники оказали упорное сопротивление. Застава № 4 отбивала атаки врага около 2 часов, три раза ходила в атаку, а в четвертый – прорвала цепь и вышла из окружения. *** Львов, 8 ч. 10 м. Немцы продолжают артобстрел Владимира-Волынского. На участке 92-го погранотряда 7-я застава окружена противником. Поддержки от частей Красной Армии пока нет. Штаб отряда разбит. Перемышль горит. В штабе 2-й комендатуры пять человек, ведущие бой. Из них двое ранены.*** Львов, 8 ч. 50 м. Все заставы ведут бой. Большинство застав ведет бой в окружении. Атаки немцев отбиваются. *** Белосток, 10 ч. 45 м. Идут бои по всему фронту...

Алексей Павлов:

Свою 7 заставу я покинул в ясный июньский день, когда до начала войны оставалось шесть дней, – вместе с женой Ниной поехал в отпуск в Витебск к ее матери. Вернуться на заставу мне было не суждено. В первый день войны смог добраться только до Минска. Так и осталось для меня тайной то, как сражалась застава во главе с лейтенантом Иваном Гончаренко в день фашистского нашествия.

Николай Проценко:

В Бресте я служил с октября 1940 года. Наш особый батальон связи обслуживал корпус под командованием комбрига Павлова. Я бывал в самой крепости. Со многими, кто нес там службу, дружил. Помню замполита Ивана Ткачева из Артемовска, старшего сержанта Евтушенко из Киевской области, младшего сержанта Николая Хлопонина с Ворошиловградщины...

Часа через четыре (8 часов) нашему отделению приказали восстановить связь со штабом Армии. Затем меня с группой других связистов направили в Брестскую крепость. Здесь дежурный по связи приказал погрузить на машину штабные документы.

Было уже около девятнадцати часов первого дня войны. Нам приказали следовать из Бреста на штабных машинах в направлении г.

Барановичи.

Только проехали Ковель, повстречался фашистский разъезд на мотоциклах. С ним мы расправились быстро. Но обстановка заставила вернуться обратно.

Когда мы подъехали, Брест был в огне. Фашистские стервятники бомбили его. На нас обрушился шквал автоматного, пулеметного и минометного огня. Бой был неравный. У нас кончились боеприпасы. Мы вынуждены были отходить.

Сергей Шмаков:

Военная напряженность в Бресте нарастала с каждым днем. Даже 1 мая 1941 года в городе отменили военный парад, так как в ряде мест обнаружили снайперов "кукушек".

В 5.30 немцы начали форсировать Буг. В крепости находилось всего около 3 тысяч бойцов и дежурных командиров.

Все офицеры жили на квартирах вне крепости. Нас, несших службу в пограничных нарядах, после ожесточенных перестрелок на границе осталось немного, и мы примкнули к 115 стрелковому полку, который размещался за городом. Отбиваясь от наседавшего противника, мы стали отступать на восток, к Минску.

В 4 часа утра 22 июня по позициям и месту дислокации полка, по посту на границе, где я находился в дозоре, обрушился обстрел из всех видов оружия.

К отбившейся от своих частей группе численностью до 1000 человек 3 июля на легковой автомашине подкатил какой-то генерал и с учетом сложившейся ситуации порекомендовал сдаться на милость победителя.

Воспользовавшись нерасторопностью нашего командного состава, немцы нас пленили и погнали в Польшу. Собрав до 2,5 тысяч пленных, немцы разместили нас под охраной в голой песчаной степи. Выдавали в сутки на 25 человек только ведро воды. Так продержали нас 12 суток.

Погнали нас на железнодорожную станцию, погрузили в телятники и привезли в город Анаберг в Германии. С контузией головы меня положили в госпиталь. Лечился долго, а затем служил при госпитале в качестве разнорабочего, пленные же работали на местной прядильной фабрике. Освободили нас после окончания войны.

Шмаков Сергей Филиппович. Служил в Бресте.

Степан Тодышев:

Жил в предчувствии каких-то перемен, вроде той, когда в тридцать девятом нас, еще не успевших привыкнуть к армейской стрижке "под нуль" новобранцев, срочно перебросили на финскую границу. Правда, тогда воевать почти не пришлось – белофиннов утихомирили без нас. Теперь все поворачивалось по-иному. Слухи о надвигающейся войне уже давно перестали быть просто слухами. Не хотелось в это верить, но тягостное предчувствие подтверждалось жизнью, армия жила напряженно, все было в движении. К тому же на последнем году службы многих из нас, рядовых артиллеристов, взяли на командирские курсы.

Курсы были короткими, и все же закончить обучение не успели. Война доучивала нас до командиров, офицеров.

Со мной вместе служил Саша Хасанович. Я, наверное, счастливчик: надо же –довелось в однополчанах ходить с земляком, да еще и другом детства, одноклассником, однокурсником. Как же я тогда рад был ему! Сойдемся, бывало, и говорим, говорим. О родном Кызыле, родной первой школе, об институте. Гадали, где сейчас другая половина нашей неразлучной со школы четверки – Костя Омельченко, Витя Гришанин. Чудные были: вместе росли, в школе дружили, и в один институт всей четверкой подались, на геологический факультет.

Немцев встретил под Смоленском в июле сорок первого. На Смоленщине шли дожди. К осени наши войска в жестоких боях сумели остановить здесь врага, но удержать позиции и наступать сил не оставалось. Пядь за пядью оставляли Смоленщину. В нашей батарее паники не было, солдаты верили в то, что этому отступлению есть конец, скоро подойдут свежие войска, тогда уж они пойдут обратно, на запад. Без остановок.

Как потом оказалось, позади нас войск не было. Мы прикрывали такие же потрепанные в тяжелых боях части.

Под Ржевом фашисты окончательно прижали полк со всех сторон. Мы, артиллеристы, сходились с ними в рукопашной. Раз, другой, третий. И все же орудия свои отстояли. Повернули их на восток – на прорыв.

Тяжелое время... Тяжелый сон. Не потому, что болели раны, что не спали сутками, на себе тащили орудия, не потому. Тяжело было оттого, что отступали, оставляли родную землю.

Уфа, памятник солдату Великой Отечественной войны. Фото Тара-Амингу.

Василий Коленский:

Прибыли в Уфу. Попали словно на курорт. Красиво, спокойно, здорово! Но мы военные, и нам надо готовиться к боям.

Эскадрилья наша, оказывается, экспериментальная. Мы будем учиться летать на красивой и строгой машине "УТ-2", минуя обязательный ранее самолет "У-2". Это понятно. Идет война. А война – это экономия во всем. Прежде всего – во времени.

Материал взят из пятитомника Николая Даниловича Романова "День за днем и жизнь за жизнью". Каждый том – год Великой Отечественной войны. Где земляки автора из города Красный Луч Луганской области вспоминают те трагические дни.