Сегодня культура приходит в нетрадиционные места: в парках читают книги и играют концерты, в кафе устраивают читки пьес, а традиционно «культурные» места обрастают дополнительными опциями. Так, в театрах теперь устраивают лекции, открывают кафе и площадки для дискуссий. Один из таких театров – театр «Практика», 13 апреля прошлого года сменивший художественного руководителя. Корреспондент «ВМ» поговорила с Иваном Вырыпаевым, режиссером, драматургом и новым худруком «Практики» (до Ивана этот пост занимал Эдуард Бояков) о новом культурном пространстве и о том, где же сегодня прячется творчество.
- Театр «Практика» - один из немногих столичных театров, который воспринимается не только как театр – здесь есть кафе, утром идут какие-то занятия… Помнится, когда «Практику» запускали, говорили, что создается пространство, в которое люди могли бы приходить утром и уходить из него вечером…
- В каком-то смысле так и есть. Конечно, наше помещение не позволяет работать в полном объеме – оно маленькое, один репетиционный зал и одна сцена. Пока из дополнительного можем позвонить себе утреннюю йогу, медитации, разные практики. По воскресеньям идет интегральный курс и еще запущен проект «Практика. Персона» , на который приходят разные люди. К сожалению, пока мы физически не можем вместить все, что хотим… Но мы надеемся, что к десятилетию нашего театра, которое будет через год, департамент культуры вместе с друзьями нашего театра, помогут нам расшириться на хотя бы еще одно небольшое пространство. Наш театр, как никакой другой доказал, и свою коммерческую эффективность и главное свою профессиональную, творческую компетентность.
«Сегодня нет нехватки театров, но есть дефицит культурных мест»
- Так все-таки «Практика» - это культурный центр или театр?
- «Практика» - это городской театр. Мы зарабатываем тем, что продаем билеты на свои спектакли. Но в этом словосочетании есть слово «городской». Это значит, что театр находится в городе, взаимодействует с городской средой, с людьми, с районом, в котором он находится. И очень странно, когда первую половину дня театр стоит и занимается только своими делами… Посмотрите, какие огромные помещения находятся в центре… Не будем называть эти театры, чтобы не подумали, что я под кого-то копаю. Я коллег уважаю, но хочу сказать, что сама политика такого театра очень странная. Разве у нас сегодня есть недостаток в театрах в Москве? Конечно, нет. Их огромное количество. Но есть огромный дефицит культурных мест.
- 13 апреля уже год, как Вы несете пост художественного руководителя театра. На какого зрителя Вы ориентируетесь?
- Как театральные менеджеры мы работаем для… не знаю, какое слово подобрать… В народе это называется «простой зритель». Я не люблю это слово. Непростой зритель – это искушенный зритель. Я бы хотел, чтобы наш театр обслуживал людей, которые не разбираются в искусстве. То есть они просто приходят, чтобы в чистом виде что-то посмотреть. Мне самому такое искусство интереснее. Я знаю, что, к примеру, если ты идешь в оперу или в балет, то ты должен много знать. Потому что постмодернистнкое искусство строиться на переделывании уже существующего, и чаще всего зрителю нужно быть очень подготовленным культурно, чтобы правильно воспринимать. А лично мне - и как художнику Ивану Вырыпаеву, и как менеджеру театра, близок такой путь, при котором берешь в расчет, что зритель не должен быть культурно подготовлен. И тогда ты обращаешься к его чувству, а не только к рассудку. Но разумеется, что-то зритель все-таки должен понимать. Он должен знать хотя бы какие базовые вещи, такие как свое имя, свое предназначение и в чем смысл в жизни.
- То есть что-то Ваш зритель все-таки должен понимать?
- Конечно, это не совсем ликбез, какие-то базовые вещи человек должен знать. Но раз он приходит в театр «Практика», он уже сделал выбор и решил сюда пойти. Сюда сложно попасть случайному человеку – тут нет шикарного буфета, нет такого «похода в театр». Это не МХТ. Тут- в подвал спустились. Поэтому сюда идут за продуктом. «Дорогая, совершим выход в театр, надевай свое дорогое платье» - это не в «Практику». Это в Большой, на оперу, на балет. Поэтому для меня лучше, чтобы человек ничего не знал, а просто воспринимал, знакомился с тем, что мы ему рассказываем.
«Есть такой термин - простой зритель, зритель-потребитель. Вот это - наш зритель. Я его очень люблю. Да я и сам мещанский зритель»
- Не возникает ли некое противоречие с действительностью? Между «Практикой» и еще парой-тройкой модных московских театров курсируют одни и те же люди…
- Это не очевидно. Если брать нашу публику и публику, к примеру, «Гоголь-центра», то есть сегмент, который сходится – это прогрессивный креативный класс.
Но это маленький сегмент. В «Практике» это не основной зритель, а премьерный. Основной зритель – это работники офисов, менеджеры, жители окрестных домов, это люди, о которых мы говорим «простой зритель» - то есть человек, который не идет смотреть искусство, а идет смотреть просто тему. Идет не на фамилии и имена, а идет за потреблением продукта. Зритель-потребитель. Есть такой термин – простой зритель, мещанский зритель, зритель, который идет за простым и внятным продуктом и не очень любит эксперименты. Вот это – наш зритель. И я его очень люблю. Да я и сам мещанский зритель, современное искусство с трудом воспринимаю.
- То есть зритель у вас не тот же, что у Ваших соседей – Театра.doc?
- Конечно, нет. К нам только на премьеру приходят зрители Дока. Наш зритель ближе к зрителю Малой Бронной, и я это ценю. Потому что мне нравится, чтобы в театре шли спектакли, понятные такому зрителю. Это городская среда, городской зритель. И можно для такого зрителя делать качественный продукт. Хотя, я сам большой фанат идеи Театра.doc.
«Духовность - это твоя коммуникация с этим миром. Духовность - это то, кто ты есть»
- Не так давно Вы запустили интегральный курс для актеров и режиссеров. На нем студенты на себе будут пробовать в том числе и духовные практики…
- Цель школы – развитие перспектив видения, развитие взгляда человека. Нельзя, наверно, духовности научить никак. Я вообще осторожно отношусь к слову «духовный». Мне кажется, это слово сегодня как-то себя дискредитировало. Под словом «духовный» у нас в России подразумевают некую вторую глубину. Мы считаем, что выпить пива в баре – это некий светский поступок, а сходить в храм – это духовность. В моем понимании это не так. Духовность – это всегда. Это то, как ты пьешь пиво, как выбрасываешь мусор, как ешь, как обращаешься с людьми, во что ты одет – это все духовность. Духовность – это твоя коммуникация с этим миром. Твой носовой платок, твои ботинки, твой взгляд, твоя улыбка. Духовность – это то, кто ты есть. А вообще духовность – это осознанность. Максимальное увеличение осознанности на каждом этапе твоей жизни. Ешь ли ты яблоко или идешь в театр. А мы эту духовность узурпировали и сделали из нее продукт. И еще и ей торгуем. Если ты говоришь: «Приходите к нам в школу, мы сделаем вас духовными актерами» - это вранье собачье. Коммерческий и менеджерский прием. Никого духовным сделать невозможно. Можно только самому жить духовно.
«Вся Вселенная – творчество. А искусство – просто профессия. Очень узкая»
- Вы на своем курсе занимаетесь творчеством или искусством? И есть ли между ними разница?
- Творчеством. Искусство – оно узурпировано. Вот вы начнете заниматься театральным искусством, к вам придут и скажут: «Ой, лучше вам этого не делать, вы не актриса». А творчество – его невозможно узурпировать. Никак. Если вы будете заниматься творчеством – кто вам что скажет? Можно творчески готовить яичницу, творчески подметать, быть творческим инженером…Творчество – везде, вся вселенная – творчество. И некоторые театральные тренинги могут помочь нетворческим людям ощутить творческий потенциал и потом применить его в своей работе, в своей отрасли. А искусство – это просто профессия, очень узкая.
- Кому в нее стоит идти?
- Тому, у кого есть талант. Есть определенные требования таланта. Если у человека есть предназначение и оно совпадает с его профессией – это хорошо. Я, например, хотя и являюсь руководителем театра, я не настоящий менеджер и продюсер. И я счастлив, что со мной работают такие крутые специалисты, как директор театра Юра Милютин и главный продюсер театра Мария Горшкова. А я в у нас в театре нахожусь на территории искусства. Как только я начну здесь деньгами заниматься или банкиром стану, я провалю это дело. Если банкир начнет на сцене выступать, он тоже может все проваливать. Но оба мы можем заниматься творчеством, потому что оно одно для всех. Оно возникло сразу. Как только произошел Большой Взрыв, так сразу началось творчество.
СПРАВКА «ВМ»
Экспериментальный театральный центр новой драмы «Практика» учрежден Правительством Москвы в 2005 году по инициативе продюсера и режиссера Эдуарда Боякова. С апреля 2013 года художественный руководитель театра – Иван Вырыпаев.
«Практика» – первый государственный театр, на сцене которого поставлены пьесы Юрия Клавдиева, Виктории Никифоровой, Михаила Дурненкова, Сергея Медведева, Игоря Симонова.
С «Практикой» сотрудничают режиссеры Владимир Агеев, Дмитрий Брусникин, Рамин Грей, Юрий Квятковский, Руслан Маликов, Жоэль Помра, Виктор Рыжаков.
Комментарии