«Путь из Киева в Москву» как грандиозная историческая провокация / Владимир Павленко

Своеобразной квинтэссенцией зияющего аналитического дефицита по итогам более чем часового интервью президента Белоруссии Александра Лукашенко «Первому национальному телеканалу Украины» (28 марта) явилось одно из мнений, прозвучавших из Киева. О том, что значение этой информационной «бомбы» - а это действительно бомба - выражается тезисом «путь из Москвы в Киев лежит через Минск».

Представляется, что на самом деле имелось в виду обратное: найти некий «путь из Киева в Москву». Причем, не через майданные технологии, которые в Белоруссии, что бы по этому поводу ни писали, неэффективны.

Неэффективны они – сделаем небольшое уточняющее отступление - и в Москве. И не только ввиду вынужденной необходимости для «сислибов» - системных либералов – следовать в фарватере меняющейся политики Владимира Путина, хотя они спят и видят, как с этого тренда «соскочить», но и по причине внесистемной «антимайданной» самоорганизации, продемонстрированной 15 марта движением «Суть времени» Сергея Кургиняна. Не все в курсе, что участники проходившего одновременно «антивоенного» марша «пятой колонны», помимо украинской и нацистской символики, тащили на московский Проспект Сахарова еще и палатки. И отказались от затеи их поставить только из-за масштабности манифестации «Сути времени» (лазутчики «с той стороны» на этой фиксировались, и далеко не в единичном количестве).

Возвращаясь к «пути из Киева в Москву», отметим, что его в рассматриваемом нами случае предполагается проложить через сближение новых киевских властей с Минском. И не случайно, что за интервью последовала встреча президента Лукашенко с украинским «типа президентом» Александром Турчиновым в Гомеле (сам белорусский лидер отмечал, что именно в этом городе он встречался в свое время с Виктором Ющенко, вторым человеком в делегации которого и был баптистский пастор Турчинов). И именно это ясно просматривается в весьма двойственной апелляции к некоей «восточнославянской субкультуре» (Украины, России, Белоруссии) с наделением Минска «ответственностью» за «самоотождествление каждой из этих трех культур».

Ну, во-первых, культура выше субкультуры, и поэтому, если говорить о восточном славянстве в категориях культурной и, добавим, исторической общности (что соответствует действительности), то следует признать наличие трех не культур, а как раз субкультур. Во-вторых, - и «властители дум» на современной Украине это совершенно не учитывают, как бы «в упор не видят» - кроме цивилизационного фактора, по которому в Киеве любят определять украинское «первородство» по отношению к Москве, существует еще и геополитический.

Если рассматривать ситуацию через призму проектной теории – а это сейчас наиболее интересное и достоверное результатами анализа направление исследований, причем не только исторической ретроспективы, но и исторической перспективы, в Москве и московском проекте, определившем последующую историю восточного славянства, соединились два проектных вектора. Славянско-православный цивилизационный генезис встретился с геополитикой Золотой Орды, в итоге ее «перемолов». И именно благодаря этому границы восточно-славянской цивилизации распространились далеко за пределы первоначального ареала ее обитания, выйдя на берега атлантической Балтики, Арктики и, в конечном счете, Тихого океана.

Могла ли Киевская Русь сама объединить три восточнославянские субкультуры, сделав общую культуру единой и монолитной? Несомненно! Но геополитические границы такого объединения неминуемо прошли бы не далее на восток, чем по Волге (альтернативная история – отнюдь не сослагательное «бы», а вполне состоявшийся научно-аналитический жанр). И превратили бы центральную и южную Россию, а возможно и Новороссию в арену жесточайшего противостояния православия с исламом, а славянского начала – с тюркским. Пример Крыма, к татарскому происхождению которого любят обращаться в сегодняшнем Киеве, позабыв, как натерпелись от него в свое время украинские земли, - тому порука. Именно в этом, кстати, - историческая острота русско-польского противостояния: оно являлось «внутривидовой» борьбой за проектный выбор организации одного и того же геополитического пространства. И все, сказанное про геополитику «самостийного» Киева вполне актуально и для геополитики Варшавы, которая, слава Богу, в этом противостоянии была обречена, причем как раз выбором Киева в пользу православия, а не католичества, и потому проиграла.

Уцелел бы в случае победы западной ветви восточного славянства сам славянский этнос – очень большой вопрос. И наши далекие общие предки это хорошо понимали: не случайно, владимирский князь Андрей Боголюбский, будучи избранным на столичное княжество, в Киев переезжать отказался, подведя тем самым черту под днепровским этапом единой российской истории. Опровергнуть этот исторический факт невозможно, только обойти; именно поэтому и придумывают разнообразные «инновационные» фальсификации, вроде «древних укров», знакомых, по-моему, одному лишь Ющенко.

Да и в цивилизационном плане далеко не все так однозначно. Будучи единой купелью всего восточного славянства, Киев, тем не менее, помимо формирования зачатков собственной проектности, оставался периферией византийского имперского проекта, занимая в его иерархии 62-е место (если мне не изменяет память) в общем списке церковных кафедр. Прямое же наследство у Византийской империи, а с ней и церковная поместная самостоятельность, восточным славянством были получены лишь в конце XV века, благодаря династическому браку московского Великого Князя Ивана III с племянницей последнего императора исчезнувшей Империи Константина X – Софьей Палеолог. Только тогда жестко антикатолическая (и, на будущее, антиэкуменическая) концепция «Москвы – Третьего Рима», вслед за Святым Духом, обрела еще и плоть и кровь.

Создать и удержать империю в питерский период отечественной истории оказалось возможным именно и только потому, что хватило ума придержать элитарные, во многом масонские, амбиции этого «окна в Европу», сохранив функции духовного «прикрепления» власти к Первопрестольной. (Вспомним формулу Наполеона, небезосновательно утверждавшего, что овладев Киевом, он «возьмет Россию за ноги», Петербургом – «за голову», но «взяв Москву – поразит ее в самое сердце»).

Императоров короновали, как известно, в Москве; да и большевики удержались у власти во многом потому, что уловили существовавшую в русском народе мечту о возвращении столицы на берега Москвы-реки, без чего Советская власть скорее всего не продержалась бы и года, оказавшись не в состоянии предложить метафизическое обоснование собственной миссии, уже тогда отнюдь не исчерпанной пресловутой «мировой революцией».

Таким образом, попытка отыскать упомянутый «путь из Киева в Москву через Минск», раз уж не получилось сделать это напрямую, в обход Минска, - не что иное, как заявка на пересмотр ВСЕЙ отечественной истории, в целом, и исторического выбора, сделанного Александром Невским, в частности. И переоформление его в предопределивший попадание Украины (и Белоруссии) в «полон» выбор Даниила Галицкого, популярность которого на ее западе зашкаливала всегда, а сейчас «поселилась» и в центре, не дойдя, однако – подчеркнем это особо, ибо оно нам потребуется дальше, – до востока и юго-востока республики.

Причем, проделывается эта попытка в не очень «подходящий» момент, невзирая на то, что за ней очень внимательно наблюдают на Западе. И готовы сделать, если уже не сделали (об этом ниже) в этой «игре» свои ставки. Вот и президент Лукашенко, обмыслив, видимо, ситуацию, сложившуюся после признания им «де-факто» присоединения Крыма и Севастополя к России и отзыва в отместку за это Киевом из Минска своего посла, тоже решил «поиграть». Вот потому-то за словами (интервью) последовали и дела (встреча с Турчиновым). Оставить это без внимания и аналитического «сопровождения» и выводов, разумеется, невозможно.

Подчеркну, что вынужден говорить об этом с сильным внутренним сожалением. Ибо разделяю формулу, высказанную в свое время экспертом REX Львом Вершининым: поддерживаю Путина, особенно безоговорочно сделанное российским президентом в ходе украинского кризиса, с полным пониманием того, что президент Лукашенко очень долгое время отнюдь не случайно владел умами и сердцами наших сограждан. Из недавних примеров вспомним хотя бы энтузиазм, с которым в России был встречен учиненный белорусским лидером разгром олигархической «империи Сулеймана Керимова», вызвавший форменную истерику в кругах, близких к олигархозу упомянутой «пятой колонны». По совместительству – генеральных спонсоров московского оппозиционного «болота» и, вместе с ним, «шестерок» своих общих западных «хозяев».

Оставляя в стороне знаковую фигуру Савика Шустера, памятного еще по мюнхенской «одиссее» на ЦРУшном антисоветском рупоре «Радио Свобода» и связям с НТС, этим бандеровско-власовским эмигрантским «гадюшником», проанализируем сказанное президентом Белоруссии через призму акцентированной из украинской столицы концепции «пути из Киева в Москву через Минск».

Александр Лукашенко, в ходе данного Шустеру интервью, затронул шесть основных тем. И высказался по Крыму, по легитимности нынешней украинской власти, по Виктору Януковичу, по НАТО, по предстоящим выборам президента Украины, и, в заключение, по кругу вопросов, которые можно объединить условной рубрикой «личное». Или «лично-политическое». Ряд нюансов обсуждения, в частности, о соотношении факторов «де-юре» и «де-факто» применительно к пребыванию Крыма и Севастополя в составе Российской Федерации, находился на пересечении некоторых тем (в данном конкретном случае – первых трех: и по Крыму, и по легитимности, и по Януковичу). С этого и начнем.

Итак, почему не «сражались» за Крым дислоцированные на полуострове украинские военнослужащие, которые, по выражению президента Лукашенко, сидели в своих частях блокированными, «как мыши под веником»? И почему они оттуда вышли? Только ли потому, что на это долгое время не поступало приказов из Киева? Ведь и когда, после известной симферопольской провокации, такой приказ, справедливо охарактеризованный Путиным, в отличие от Лукашенко, как «преступный», поступил, его выполнять также никто не стал.

Нет сомнений – и здесь с белорусским лидером спорить трудно, - что ни в самом Киеве, ни в украинских войсках Крым в качестве исконной украинской территории никогда не рассматривался. Почему? По Николаю Некрасову:

«Кто-то по соседству, лихоимец жадный,

У крестьян землицы косячок изрядный

Оттягал, отрезал плутовским манером…».

«Плутовской» характер хрущевского «манера», как выяснилось, понятен даже экс-президенту США Джеймсу Картеру, куда более далекому от России и российского мировосприятия, чем Александр Лукашенко. Не говоря уж про наше общее советское мировосприятие, к которому он, как известно, относится с трепетом. И президенту братской Белоруссии ли не знать, что нашей общей кровью обильно полита священная крымская земля во время регулярно повторявшихся оборон Севастополя от западных нашествий, отпор которым он справедливо считает частью общей же нашей истории?

А Генри Киссинджер, один из крупнейших и наиболее дальновидных «модераторов» американской внешней политики, «умиротворял» воинственные настроения на Капитолийском холме упоминанием того, что и Нобелевские авторитеты Бродский и Солженицын, отнюдь не «толерантные» к Советской власти, считали не то, что Крым, но и всю Украину частью России.

Но у вопроса об «уклонении» украинских военнослужащих от «защиты Крыма» от своих российских собратьев по оружию имеется и другая ипостась, хорошо знакомая белорусскому лидеру по его офицерской службе политработником Советской Армии. (Поскольку в этом мы с ним коллеги, уверен, что он о ней не забыл). Ну, не будут украинцы стрелять в русских, а русские в украинцев. Как и белорусы не будут. И в белорусов. Не иностранцы мы друг для друга – даже на уровне современных молодежных субкультур, и не «противник», выражаясь языком военной терминологии. Сленг специфический армейский – и тот общий. С соответствующей лексикой.

Тот же адмирал Игорь Тенюх, даром что с западной Украины родом, а оканчивал Ленинградское высшее военно-морское командное училище им. М.В. Фрунзе, и, как любой кадровый советский офицер, никогда не забудет ни караулов, ни нарядов, ни самоподготовок, экзаменов и других особенностей курсантского быта, как и ежедневного упоминания своего имени по Книге вечерней поверки. Ни, разумеется, многочисленных сокурсников, большая часть которых служит в российском ВМФ.

То же самое, кстати, имело место и в Грузии. Говорят, что командиры российской группировки подошедшей тогда к Сенаки, где дислоцировалась вооруженная и оснащенная по последнему слову натовских стандартов 2-я грузинская бригада, были сослуживцами.

Результат известен: грузинские военнослужащие сдали оружие в ружейные комнаты, опечатали их и разошлись по домам. И это не в южно-осетинском анклаве, а на территории «коренной» Грузии.

А кто все-таки позабыл и перешел красную линию, открыв огонь на поражение, как к примеру Дудаев или Масхадов, те коллективной офицерской памятью прокляты и нет им прощенья ни по эту, ни по ту сторону добра и зла. Ни при жизни, ни после смерти. Отдельные суверенитеты приходят и уходят, а общий, вместе с Ее Величеством Историей, остается. И место в ней найдется каждому – и тому, кто в нее попал, и кто влип.

Поэтому-то вместо вооруженной борьбы ничего и не могло быть, кроме «футбольного» стыка костью в кость или плечом в плечо. И киевские «типа власти» в «защите» Крыма не усердствовали именно потому, что хорошо эту коллизию осознавали.

А вот и еще одна ипостась, прямо обращающая нас уже к теме Януковича. На вопрос «Где твоя армия?» (если ты – верховный главнокомандующий) на его месте можно дать вполне убедительный ответ: «Да вот она, потому и не стреляла, что моя, а не преступной, нелегитимной киевской хунты. Слышала мое обращение от 11 марта, в котором особо подчеркивалась ответственность офицеров за реакцию на преступные приказы и выполнила мои требования». Потому, что еще не вечер, и неизвестно, состоятся ли вообще выборы, на которых, по мнению самого президента Лукашенко, «общенационального лидера» нет. (Не считать же таковыми Юлию Тимошенко, пообещавшую расстреливать собственных сограждан русского происхождения «из атомного оружия», или лидирующего по социологическим опросам Петра Порошенко, браво сбежавшего на малолитражном такси из-под стен крымского парламента).

Да и татарам, которые, по мнению белорусского лидера, «зашевелились», в России, в отличие от Украины, есть к кому «прислониться» и на кого опереться. Президент Татарстана Рустам Миниханов, Всемирный конгресс татар – их активное участие в самоопределении крымско-татарского народа важно никак не меньше, чем «железобетонные» политические и социальные гарантии со стороны официальной Москвы.

«Когда в Раде говорят, что президент устранился от своих обязанностей и сбежал, ну что этому противопоставить?», - задает Александр Лукашенко своему интервьюеру «встречный» риторический вопрос. Но ведь ясно, что интервьюер – хотя бы под страхом повторения известной судьбы своего недавнего избитого националистами шефа - не ответит ему, что противопоставить можно и нужно было конституционную процедуру. И если революций, по мнению белорусского лидера, больше быть не должно, то почему этот отсчет надо начинать именно с февраля 2014 г., а не с ноября 2013-го?

Интересно, кстати, по каким соображениям г-н Шустер так и не рискнул спросить своего собеседника, какой он смысл вкладывает в обвинение Януковичу в том, что тот «не использовал данные ему властью права, чтобы предотвратить вооруженный захват власти, как это он потом охарактеризовал»? Потому, что ему самому это вышло бы, как минимум, боком?

Еще по вопросу о «легитимности» киевской «типа власти».

«Россия может все, что угодно сейчас говорить в отношении власти в Украине, - говорит президент Белоруссии. - …Важны опять прецеденты и интересные параллели. …Два года назад в Кыргызстане произошли те же самые события. …Ну и что? Да, мы, собравшись в СНГ, официально заявили о том, что это был переворот, а не конституционный захват власти. Мы сегодня сидим за одним столом, принимаем решения с той властью, что ...таким же образом взяла власть в Кыргызстане. Чем здесь отличается ситуация в Украине? Абсолютно аналогично…».

Честно говоря, трудно согласиться, что все так уж «аналогично». В 1983 г. американцы захватили Гренаду, в 1999-м – развязали войну против Югославии. Аналогия имеется, а последствия разные. И отличаются они друг от друга примерно так же, как маленькое островное государство у далеких берегов - от крупной страны в центре Европы. Численность населения, геополитическое положение, наличие ядерного статуса (на Украине целый ряд АЭС, на каждой по несколько энергоблоков)…

Вся «большая четверка» – Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан, производившие 94% советского ВВП, – вообще, строго говоря, на «особом» счету.

Но главное, в чем, судя по интервью белорусского президента, обнаружился «нерв» противоречий между двумя основными позициями - отношение к федерализации Украины. Александр Лукашенко настаивает на сохранении ее унитарного статуса, в то время, как ведущей темой переговоров российской стороны по урегулированию кризиса является вопрос о конституционной реформе в русле соглашений Януковича с оппозицией от 21 февраля. То есть именно о федерализации, в чем главе МИД России Сергею Лаврову уже почти удалось убедить госсекретаря США Джона Керри. (А при согласии США – и Европе деться будет некуда, тем более, что одним из гарантов того документа, как известно, является глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, достаточно близкий к экс-канцлеру Герхарду Шредеру, уже высказывавшему критическое отношение к игнорированию Европой позиции России).

Имеется уже и «лакмусовая бумажка», свидетельствующая о плодотворности продвижения этого диалога, – обнаруженные почему-то именно англичанами, а не континентальными европейцами, заграничные счета Тимошенко. И немалые. Но чем же тогда «революционная» коррупция (в том числе посещение Дмитрием Ярошем похорон Сашка Билого на бронированном фургоне из разворованного президентского гаража) отличается от «контрреволюционной»? И один ли Янукович создал на Украине систему тотального «распила» поборов с граждан, о примере которой белорусскому лидеру поведал Виталий Кличко? Или в этом, судя по вновь открывшейся «фактуре» на бывшую «оранжевую принцессу», не поучаствовали в меру своих немалых сил и интересов те, кто «типа возглавляют» страну сегодня?

А Коломойский и Тарута, переквалифицировавшиеся в «типа губернаторов», да и прочие олигархи, к этому что, разве руку не приложили? (У первого из них даже прозвище народное имеется; «Бабломойский» – так оно звучит).

Самое время перейти к выводам.

В личностном плане президента Лукашенко можно понять. Значение, которое он уделяет минским событиям 2006-го и 2010 гг., за участие в которых попенял Киеву, автоматически свидетельствуют о жестокой обиде, которую он затаил на Россию в связи с поддержкой ее СМИ второго из этих мятежей. Признаем это, обратив, в свою очередь, внимание на то, кто был у власти в Кремле. Минск тогда оказался в одной цепочке с Ливией, но никак не с Сирией. Сегодня позиция России совершенно иная; но, получается, что теперь белорусский лидер сам ее внезапно поменял и поддерживает губительные для него самого «оранжевые» тенденции у соседей, рассчитывая, видимо, насолить России, полагаясь при этом на прочность своего положения во власти.

Однако обида – не есть категория политики. И в ряде высказываний президента Лукашенко прозвучали прямые намеки на неудовлетворенность своим сегодняшним положением. Что в Белоруссии ему «тесно» - секрет Полишинеля. Но «посредничество» между Киевом и Москвой, которого «не любит» и «не хочет», но если «не будет выхода», то на которое «согласится» белорусский лидер, как и сделанный им дважды намек на собственное участие в «наведении порядка» на Украине – не что иное, как геополитическая заявка. Потенциальный белорусско-украинский альянс под руководством президента Лукашенко – ввиду отсутствия у его южного соседа «общенационального лидера», - конечно же, является фактором противодействия угрозе НАТО; кроме того, он страхует Украину от появления на ее территории сил этого агрессивного альянса.

Но одновременно он, без сомнения, представляет собой инструмент западного давления на Москву, не говоря уж о претензиях на лидерство и альтернативную евразийскому проекту консолидацию на постсоветском пространстве. Это и есть с энтузиазмом воспринятый определенными силами в Киеве, носящимися с идеей «европейской» «Киевской Руси №2», скрытой под формулой «пути из Киева в Москву» или «из Москвы в Киев» через Минск, геополитический проект. Надо ясно понимать, что его адепты, абсолютизируя цивилизационный фактор нашей общей культуры и истории, напрочь игнорируют геополитический – он их просто не интересует. Для них, по-видимому, все, что находится восточнее Волги, а тем более Урала – вообще не ценность. Даже невзирая на то, что вирус агрессивного бандеровского «западенства», распространившись из западной Украины в центральную, востока и юго-востока не достиг, и эти регионы (а скорее всего и сам Киев – в основной массе своих жителей) находятся не по ту, а по эту сторону существующего в республике цивилизационного разлома.

Иначе говоря, если бандеровский проект этих сил, выраженный формулой «из Киева в Москву через Минск», потребует распада Российской Федерации и включения ее «осколков» в «Киевскую Русь №2», то они на это легко согласятся, это их вполне устраивает. С Тимошенко, Яценюком и Турчиновым здесь все ясно; а как быть с президентом Лукашенко?

Ведь нас этот проект не устраивает, причем, категорически. Не только из-за территорий, за которые мы готовы сражаться, отстаивая их от посягательств отнюдь не соотечественников по СНГ, а внешних сил, заинтересованных в уничтожении России. Причем, в метафизическом смысле - это не просто враги. Это постмодернистское - абсолютное, инфернальное – зло фашизма, победным маршем идущего сегодня по Украине. И алчет это зло пресловутого «Конца Истории» в светском понимании и «Конца Времен» - в религиозном. «Соборность», которую спекулирующая на этой теме бандеровщина возвела в ранг «культа» так называемой «украинской национальной идеи», на самом деле является православным принципом Третьего Рима. И означает она единение прошлых, нынешних и будущих поколений, исключающее пересмотр сделанного тысячелетие назад великого исторического выбора. Нравится это кому-то в Киеве или Минске или нет – это их проблемы, и они не должны, просто не могут стать проблемами украинского и белорусского народов. И наш долг, долг России, как возрождающегося Третьего Рима, подобного развития событий не допустить при любом раскладе. Иначе – все, хана; переигровки никто устраивать не станет.

Ситуация – более, чем серьезная. И приходится в связи с этим вспомнить некоторые, относительно недавние, действия белорусского лидера, направленные на достижение определенного взаимопонимания с Ватиканом.

Если посмотреть на карту, которая у Александра Лукашенко «на столе», то нетрудно убедиться, что геополитическая координация Украины и Белоруссии, во-первых, создает на западных рубежах России еще один «санитарный кордон», дополняя им тот, что проектируется американцами с помощью альянса Варшавы, Бухареста и Баку. Во-вторых, он повышает эффективность «контроля», а на самом деле нажима, на Москву в таком чувствительном вопросе, как европейский транзит энергоносителей.

Целью США в украинском кризисе, как это просматривается все более ясно, является возвращение под жесткий контроль ЕС, немного «отвязавшегося» на волне скандала с разоблачениями Эдварда Сноудена и поставившего под сомнение проект единой, американо-европейской, зоны свободной торговли. У этого проекта далеко идущие, поистине глобальные, стратегические цели. И одновременный нажим на Европу и Россию с помощью газового «вентиля» является в этих условиях одной из наиболее перспективных для Америки геоэкономических и геополитических стратегий.

Безусловная благодарность глубокоуважаемому Александру Григорьевичу за разъяснение г-ну Шустеру и в его лице украинской аудитории отсутствия у России «агрессивных» планов в отношении востока и юго-востока Украины (что соответствует действительности) не может отменить некоторых двусмысленностей его развернутого интервью. Часть этих двусмысленностей мы и попытались осветить.

И последнее. В свое время президент Лукашенко неоднократно апеллировал к Китаю, как к некоей «альтернативе» партнерству с Россией, попугивая этим наше руководство. Представляется, что ему придется сделать выводы из позиции, занятой лидерами КНР в украинском и крымском кризисе, ибо они неизменно подчеркивают, что рассматривают развитие этой ситуации исключительно через призму определенных исторических обстоятельств. Иначе говоря, укрепление России, как самостоятельного фактора сдерживания агрессивных поползновений США и НАТО, для Китая куда важнее, нежели сохранение раздробленности постсоветского пространства.

Настала пора собирать разбросанные камни, и белорусскому лидеру, легитимность прихода которого к власти в свое время, в 1996 г., была решительно поддержана, а, по сути, обеспечена именно Россией, как и его украинским коллегам, полностью нелегитимным, как бы им ни хотелось представить это иначе, без сомнения придется с этим считаться.

Владимир Павленко – доктор политических наук, действительный член Академии геополитических проблем, полковник запаса, специально для ИА REX.