Новая украинская власть и ее старые навыки работорговли

Предыдущее повествование о жизни львовского евромайдановца, прошедшего путь от школьного садиста до уличного «партизана», завершается началом февраля 2014 года, когда Миша своими креативными идеями сумел обратить на себя внимание руководства Майдана и выделиться из общей массы рядовых бойцов. 

Далее события приобретали для Миши все более и более благоприятный оборот.

20 февраля «комендант Майдана» Парубий включил его в число особо доверенных людей, которые должны были засесть на крыше и открыть снайперский огонь сначала по «Беркуту», потом по активистам Майдана, чтобы перевести столкновение в «горячую фазу». Группа блестяще справилась с заданием. Стрелять Миша умел хорошо и сумел уложить насмерть одного милиционера и двух майдановцев. 

После успеха переворота Парубий лично вручил толстый конверт каждому члену группы, предупредив при этом, что лишняя откровенность с кем-либо приведет для каждого только к одному исходу. Впрочем, это было понятно и так.

Также Миша получил небольшой отпуск, который мог использовать по своему усмотрению. Полученной премии хватило надолго. Михась снял роскошную квартиру, обедал только в ресторанах, и завел сразу двух любовниц, причем обе были известнейшими представительницами националистической богемы.

Первую звали Арина Фарраон, после переворота она получила важную должность, связанную с образованием. В свое время весь интернет обошел ролик, где она предупреждала детей в львовском детском садике, насколько недопустимо называть друг друга русскими именами.

Вторую звали Илона Праттула, она являлась редактором интернет-издания «Всеукраинская правда», которое за откровенное вранье получило в народе название «унитаз Праттулы».

Миша привлек их своим имиджем героя Майдана, а его (с учетом собственных странных наклонностей) привлекало то, что у обеих дам исходил неистребимый неприятный запах от ног. Мишу это, как ни странно, заводило, хотя большинство окружающих в летнюю жару, когда запашок становился нестерпимым, старались общаться с Фарраон и Праттулой с приличной дистанции.

Но настал момент, когда деньги кончились, и Михась поплелся к Парубию – просить новое задание. Тот предложил ему войти в группу диверсантов, которые должны были переодеться в российскую военную форму и под видом российских военных атаковать украинскую военный аэродром в Мелитополе, чтобы создать предлог для вмешательства США. Разрабатывали план военный советник США Джейсон Греш и чиновник украинского Генштаба Игорь Процик. Но здесь Миша отказался. Деньги деньгами, а к такому риску у него душа не лежала.

Отклонив предложение, Мише пришлось снова зарабатывать на жизнь, участвуя в патруле самообороны Майдана. Большую часть времени патруль просто слонялся по городу, иногда ночью останавливая случайных прохожих и отбирая у них деньги. От такой рутины Миша впал в депрессию. Но тут произошло чудо – его разыскал и вызвал к себе Парубий.

Михась в качестве надежного человека был приглашен на совещание, на котором, кроме Парубия, присутствовали Ярош, Билый и Тягнибок. Еще троих Миша не знал, но они явно были то ли из «Правого сектора», то ли из «Свободы». Парубий представил его присутствующим и предложил принять участие в обсуждении самой насущной проблемы – финансовой.

Первым высказался Ярош с тревожным сообщением – радикальные группы находились на грани финансового коллапса. Олигархи прекратили давать деньги (за ненадобностью, да и у самих проблем хватало), а казна была пуста, так что ждать хороших вливаний из бюджета не приходилось . Часть боевиков предполагалось одеть в форму вновь создаваемой «национальной гвардии», но откуда платить им жалованье?

- Надо как-то зарабатывать самим, иначе люди разбегутся, - подытожил он.

Первым, что обсудили, была торговля оружием. Его у боевиков хватало, а спрос на оружие в бандитской среде, с которой «Правый сектор» тесно контактировал и даже иногда набирал оттуда людей, никогда не иссякал.

Но этот источник решал проблемы лишь отчасти.

- А поторговать наркотиками? – спросил Сашко Билый.

Ярош пояснил, что это недопустимо. С наркоторговцами отношения тоже были ровные, в самые напряженные дни майдановского противостояния радикалы даже прикупали у них товар, чтобы поддержать тонус бойцов на баррикадах. Но начать играть на поле «наркомов» означало криминальную войну, которая боевикам сейчас была не нужна. 

Миша внимательно следил за обсуждением. Он чувствовал, что разговор подходит к самой важной черте, и сейчас прозвучит то, ради чего, собственно, его и пригласили, видимо, определив ему немаловажную роль.
Так и произошло.

Ярош, Билый и Тягнибок плавно перешли к теме Чечни, где в 1995 году они находились в ближайшем окружении Басаева и Хаттаба. Как узнал Миша, источником доходов для них была не только плата наемника. Все окружение чеченских полевых командиров зарабатывало еще и работорговлей, субъектом которой было русское население, пленные солдаты-срочники (контрактников в плен не брали, убивали на месте), а также случайные люди, похищенные в других регионах. Каждый из верхушки боевиков был завязан с торговлей людьми, в том числе и украинские соратники Басаева и Хаттаба.

- Михась, что скажешь? – спросил его Порубий.

Все взгляды обратились на Мишу. Он понял, что принципиально вопрос давно решен, и ему предлагается высказать свою идею. А в зависимости от ценности его предложения должна была определиться и его роль как исполнителя.

Но кое-чего он все же не понял.

- А кому в Украине нужны рабы? – спросил он. – У нас же и работы-то нигде нет.

- У нас не нужны, - пояснили ему. – Но в в ряде арабских стран это очень ходовой товар. А с транзитом все просто: морским путем в Турцию, а дальше уже никаких проблем. 

Было также подчеркнуто, что особую ценность на рынке рабов имеют молодые девушки и девочки, а также мальчики.

У Миши в голове план сложился мгновенно, и он осторожно изложил его собравшимся. В качестве похищаемых для продажи в рабство должны были выступать, в первую очередь, представители русскоязычного населения (впрочем, это понимал каждый). Но Миша добавил в этот ряд еще и представителей национальных меньшинств, проживающих, в основном, в западных областях: русинов, венгров, молдаван, и других. Когда он случайно упомянул о евреях, это вызвало недовольство собравшихся, которое откровенно выразил Тягнибок:

- Это не рабы. Это дрова для топки.

Теперь Миша должен был предложить самое главное: «каким образом». И он блестяще справился с «мозговым штурмом».

- У нас демократическое государство, следовательно, должен быть и кто-то, призванный защищать интересы национальных меньшинств. Допустим, я становлюсь уполномоченным Верховной Рады по защите прав национальных меньшинств. В этом статусе я езжу по городам западных областей и веду прием жителей - представителей меньшинств, имея целью выслушать их жалобы и решить их проблемы. Ко мне, естественно, пойдет масса посетителей. Я буду внимательно слушать, все записывать, но главное – я буду фиксировать имя, адрес, другие контактные данные, состав семьи. Таким образом, у нас за короткое время возникнет список тех, кого мы будем потом постепенно изымать и… эээ… экспортировать….

Все захохотали. А воодушевленный Миша добавил:

- Кстати, вот еще что! Косовские албанцы в конце 90-х очень неплохо заработали, когда отлавливали сербов… на продажу внутренних органов. А спрос на органы никто не отменял.

Радикалы смотрели на Мишу с восхищением и хлопали по плечам. Парубий с гордостью смотрел на всех – типа, вот какого парня я откопал!

Решение о новом статусе Миши было принято единогласно.

Через несколько дней бывшему активисту Майдана был вручен указ Турчинова о назначении его «уполномоченным Верховной Рады по защите прав национальных меньшинств». Стояла там также подпись премьера Яценюка – об ознакомлении и согласии.

В карьере Миши наступил новый этап…