«Буди»: государство-церковь. Недосказанность у Достоевского

На модерации Отложенный

В «Братьях Карамазовых» есть интереснейшее прозрение. В самом начале, еще до того, как пружина сумасшедшей фабулы романа начинает раскручиваться, в первой сцене, в келье старца Зосимы речь заходит о том, что государство как институт должно стать церковью и что произойдет это должно в России.

Участвующий в разговоре шаржированный либерал Миусов возмущается самой постановкой вопроса: дескать, речь идет о крайней степени клерикализма, когда вся власть в государстве принадлежит церкви. На что монах Паисий объясняет ему: не церковь превращается в государство, а государство – в церковь. Иначе говоря, государство выстраивается как церковь, по законам церкви, по Божественным законам.

И вот здесь Достоевский как будто обрывает сам себя: в келью входит Митя Карамазов, и действие романа начинается. А тема государства-церкви как бы зависает в воздухе. Где и висит уже 14-е десятилетие.

Достоевский не договорил только одного. Идеальному государству будущего надлежит быть подобным не церкви, а идеальной церкви. Не застывшей в своем развитии, никогда не меняющейся церкви, какой мы ее знаем, а церкви живой, церкви растущей, церкви меняющейся, церкви совершенствующей.

Сразу же скажу, что РПЦ МП не демонстрирует никаких признаков того, что она может стать живой и самосовершенствующейся. Поэтому все последующее не имеет к ней никакого отношения. Речь пойдет не о конкретной христианской религиозной организации – РПЦ МП, а об идеальной религиозной организации, которую и христианской в узком смысле слова назвать нельзя, так как она объединяет людей разных религиозных взглядов по принципу «Если Бог один, то и церковь Его должна быть одной – и для христиан, и для буддистов, и для мусульман».  

Что в такой церкви должно быть главным? Движение к Богу. Или говоря светским языком – развитие. Развитие каждого человека. Личностное, индивидуальное, духовное – назовите как хотите. Такая церковь – организация, помогающая каждому своему члену развиваться: становиться умнее, добрее, выше душой... В той степени, в какой развитие требует материальной поддержки, организация-церковь эту поддержку должна обеспечивать. Тем кому нужно учиться в школе, она должна предоставлять возможность учиться в школе; тем, кому нужен университет – возможность учиться в университете. И так далее.

Как построить такую организацию, государство-церковь?

Это очень непросто. Поэтому не ждите здесь от меня подробного плана. Но несколько общих организационных принципов видятся довольно отчетливо.

Первый. В такой организации, «школе Бога» должны быть определены динамически меняющиеся статусы каждого человека, определяющие, кого человек может учить, а у кого он, наоборот, может учиться сам. Вся организация должна быть сплетена из отношений «учитель-ученик», где почти все учителя являются и чьими- то учениками и почти все ученики – чьими-то учителями.

Как такое может быть? –  может спросить читатель с математическим складом ума. Может. Потому что учебных предметов в «школе Бога» много: мудрость и многие виды ума, профессионализм в самых разных профессиях, эстетичность, совестливость, доброта и многие-многие другие. Поэтому очень часто человек, стоящий по сравнению с другим на более высокой ступени в одном отношении (на одной «лестнице»), в другом отношении, на другой «лестнице» стоит на нижней ступени. Например, отличник по математике может учить математике отличника по литературе, а литературе учиться у него сам. Честный, совестливый, но черствый душой человек может учиться любви у доброго проныры.

Другой важный принцип – ответственность учителя за ученика. Эта ответственность должна быть подкреплена и материально: учитель должен распоряжаться определенными материальными ресурсами, которые он может тратить только на учебу своих подопечных. Таким образом, общественное богатство распределяется децентрализовано в виде иерархически организованной системы фондов. Естественно, рядом с такой системой фондов должна существовать и система контроля за их пополнением и расходованием.

Возможно ли такое государство или же, как воскликнул всё тот же Петр Александрович Миусов, это «осуществление какого-то идеала, бесконечно далекого, во втором пришествии... прекрасная утопическая мечта»?

Это зависит от желания общества организовать свою жизнь таким образом. Без такого желания это даже не мечта, а совсем бесплотная фантазия. Но стоит захотеть даже не всему обществу, а пусть его совсем малой части жить новой церковью, строить новую церковь здесь и сейчас из себя самих, так немедленно бесплотная мечта начнет напитываться плотью.