Десант, которому И.В. Сталин в полном составе присвоил звание Героев Советского Союза.

Март 1944г. Войска 3-го Украинского фронта провели Березнеговато-Снигиревскую операцию и вплотную подошли к Николаеву. Оккупанты соорудили глубоко эшелонированную оборону, пересекающую полуостров между Ингулом и Бугским лиманом, проходившую по восточным окраинам города. В Николаеве, помимо обычных частей вермахта, находились войска СС и батальоны "власовцев".

В условиях весенней распутицы сконцентрировать войска вокруг города было затруднительно. Поэтому командование 28-й армии, наступающей со стороны Богоявленского, приняло решение высадить в тылу противника - в районе морского порта - десант, перед которым стояла двойная задача: во-первых, внезапным ударом по врагу вызвать панику и суматоху, а, во-вторых, сорвать замыслы уничтожения портовых зданий и сооружений.

Отряд был сформирован из 55 моряков-добровольцев 384-го отдельного батальона морской пехоты, 10 саперов, 2 связистов передвижной радиостанции командующего 28-й армией и рыбака-проводника из Богоявленского. Командовал десантом кавалер ордена Александра Невского старший лейтенант К.Ф.Ольшанский.

В ночь на 26 марта на рыбацких лодках 68 десантников отправились из Богоявленского по Бугскому лиману в сторону Николаева. Они скрытно высадились в полукилометре восточнее портового элеватора, сняли часовых, разминировали элеватор и оборудовали оборону возле дороги, ведущей из города в порт. Главный опорный пункт находился в двухэтажной конторе "Заготзерно". Несколько человек залегли в окопах около железнодорожной насыпи. Остальные расположились в небольшом здании конторы элеватора и в каменном сарае.

Первый огневой контакт с фашистами произошел ранним утром 26 марта. Тяжелораненый немецкий солдат был взят в плен, но вскоре скончался. Чуть позже к сараю, где располагалось отделение десантников под командованием старшины 2-й статьи К.В.Бочковича, подошла вторая группа гитлеровцев, которая была полностью уничтожена. Фашисты, решив, что в здании находится группа подпольщиков, предприняли лобовую атаку, но попали под перекрестный огонь отделения К.В.Бочковича и группы старшины 1-й статьи Ю.Е.Лисицына, которая засела в здании портовой конторы. Силами до батальона немцы предприняли новое наступление, охватив оборону десантников с трех сторон. Неожиданно в упор по врагу из конторы "Заготзерно" ударили главные силы отряда. Враг в панике побежал, оставив на поле боя первые десятки убитых.

Фашисты подтянули к позициям четыре орудия и очередную атаку начали после артподготовки. Десантники понесли первые серьезные потери. Но и это нападение врага было отбито. Четвертая атака врага сопровождалась интенсивным обстрелом позиций десантников из орудий и шестиствольных реактивных минометов. Второй этаж здания был разрушен. Командир отряда К.Ф.Ольшанский получил тяжелое ранение. Окопы у железной дороги и контора элеватора были уничтожены полностью. Только одному Ю.Е.Лисицыну удалось выбраться к главным силам

И тогда немцы выкатили одно из орудий на прямую наводку и стали бить по отдельно стоящему укреплению, откуда пулеметчик Г.Д.Дермановский, метким огнем расстреливал гитлеровцев. Израненный боец ударом ножа убил немецкого офицера, а затем гранатой взорвал себя и бросившихся к нему солдат

Немцы продолжили наступление при поддержке двух танков. Против десантников были использованы огнеметы, зажигательные снаряды и дымовые шашки. Оккупанты пытались выкурить их из подвала главного пункта обороны. Старший расчета ПТР М.К.Хакимов прямым попаданием вывел из строя вражеское орудие. Оно взорвалось и перевернулось. Затем он подбил один из танков. Второй танк остановил тяжелораненый краснофлотец В.В.Ходырев. Взрывом ему оторвало кисть левой руки, он получил несколько осколочных ранений. Очнувшись, В.В.Ходырев схватил здоровой рукой связку гранат и бросился под танк. Взрыв вывел из строя танк, но и сам краснофлотец тут же упал замертво.
В критический момент боя К.Ф.Ольшанский вызвал огонь на себя. Трижды советская артиллерия обстреливала место сражения, не давая фашистам подойти к осажденному дому. Дважды позиции гитлеровцев бомбили группы советских штурмовиков. Вскоре была утеряна связь с радиостанцией моряков.

Отряд надеялся на наступление фронтовых частей, но оно затягивалось. К.Ф.Ольшанский решает отправить за линию фронта с донесением старшину 1-й статьи Ю.Е.Лисицына. Едва оправившись от контузии, тот переодевается в форму, снятую с убитого немца. Десантнику удалось пересечь линию фронта, но неожиданно он наскочил на мину. Взрывом ему оторвало ступню левой ноги. Превозмогая боль, он кусками тельняшки и проволокой завязал рану. В полузабытьи по ледяной воде лимана Лисицын пробрался к своим.

В помощь Ольшанскому командование попыталось в ночь на 27 марта отправить десант из ста человек, но в связи с отсутствием плавсредств затея сорвалась. 27 марта атаки врага на позиции десантников возобновились. Противник вновь использовал огнеметы и дымовые шашки. События этого дня восстановить трудно. Каждый из оставшихся в живых от удушья и ран периодически терял сознание. Враги предлагали сдаться, обещая сохранить жизнь, предоставить питание и лечение. На эти предложения матросы отвечали метким огнем. Вечером от пули автоматчика погиб командир отряда К.Ф.Ольшанский.

В ночь с 27 на 28 марта в живых остались двенадцать участников десанта. Большинство из них были тяжело ранены, контужены, отравились дымом. Фашисты не рискнули подойти к развалинам конторы "Заготзерно". Они собрали своих раненых и отступили в ночи. Десантников больше никто не атаковал: враг покидал город, чтобы не попасть в окружение.

Впоследствии специальная комиссия провела расследование действий десантников. В соответствии с ее выводами на позиции отряда враг бросил 3 батальона пехоты, два средних танка, четыре 75-миллиметровых орудия, два многоствольных миномета, огнеметы. В течение двух суток ольшанцы отразили 18 атак противника, выведя из строя около 700 немецких солдат и офицеров. Их действия расстроили оборону противника, ускорили его изгнание из Николаева.

Интересны и события, оставшиеся "за кадром". Накануне по Николаеву прошел слух, будто бы в здании портоэлеватора фашисты бросили зерно. Утром 26 марта к элеватору потянулись полуголодные горожане. Их остановили звуки выстрелов и взрывов, шальные пули, разлетавшиеся на сотни метров вокруг. Над элеватором взвились клубы дыма. В городе родился слух, будто немецкие солдаты подняли восстание. Затем, когда стало понятно, что в тылу противника высадился десант, горожане предпринимали попытки помочь им. Малоизвестный факт: при разборе завалов в месте боев был найден труп женщины с бидоном. Видимо, в перерыве между атаками она пыталась принести израненным десантникам воды.

Тем временем среди фашистов началась паника. Десантники сорвали планы угона в Германию трудоспособного населения Николаева, помешали взрыву ряда заминированных объектов, таких, как портоэлеватор, здание третьей поликлиники и ряда других. Немцы поспешно отходили к Варваровскому мосту, чтобы не попасть в окружение. А когда передовые отряды мотоциклетного батальона разведки 28 марта перекрыли мост, положение оставшихся в городе оккупантов стало безвыходным. Одни из них в отчаянии бросались под перекрестный огонь разведчиков, другие пытались переправиться через лиман вплавь, третьи массово сдавались в плен.

Один из отрядов того же мотоциклетного батальона первым пробился к месту боя десанта Ольшанского. Разведчики увидели жуткую картину: дымящиеся развалины, разбитая немецкая техника и сотни трупов гитлеровцов, которыми были усеяны подступы к укреплениям десанта. На руках они выносили выживших ольшанцев.

Из 68 десантников в живых остались 12, все - из батальона морской пехоты. Трое вскоре умерли от ран, еще двое погибли в боях в августе 1944. Шестерым оставшимся в живых десантникам в марте 1964 г . было присвоено звание почетных граждан г. Николаева. К сожалению, никого из них уже не осталось. Последним в 1995 г . скончался житель города Николаева Никита Андреевич Гребенюк.

Такова, если коротко, история десанта. А тот, кто желает узнать об этой героической странице истории Николаева, может посетить народный музей боевой славы моряков-ольшанцев, который при помощи Николаевского морпорта был открыт в 1964 г . Экспозиция музея, бережно хранящаяся на протяжении многих десятилетий, убедительно рассказывает о незабываемых событиях марта 1944.

Константин Ольшанский

Он уже погиб, а письмо его шло к супруге, и Катя письмо это читала как от живого: "Готовимся к новым боям, поручили мне подобрать ребят для одной операции.

Ну, это не так уж трудно: они у нас - орлы. Счастлив, что живу и воюю с теми, кто, не считаясь ни с чем, кровью отстаивает родное дело. Верю в скорую победу. Беспокоюсь за Валерика. Займись, пожалуйста, его поисками. Верь - победа близка, близка и наша встреча. Твой Костя".

Они и встретились, но не так, как хотели. Катя приехала в Николаев на могилу Константина и его боевых друзей.

...Костя Ольшанский родился в Харьковской области. Детство его было трудным. Родители развелись, и мальчик попал в детдом.

Костя хорошо учился, очень много читал, занимался в кружках.

Детдом научил его самостоятельности и ответственности. Во взрослую жизнь он вступил раньше своих сверстников.

В Белгороде закончил училище ФЗО и стал помощником машиниста паровоза. Водил поезда из Белгорода в Курск и обратно.

Мечтал стать либо летчиком, либо шофером. Обе эти профессии были модны в ту пору.

Летчиком - не получилось, а шофером стал. Этот юноша делал все основательно и прочно. Его награждали грамотами и премиями. Машину свою любил и лелеял, и она "отвечала" "взаимностью".

Переехав в Курск, стал работать механиком в автохозяйстве, жил в общежитии. Костя записался в хор и духовой оркестр, быстро научился играть на многих музыкальных инструментах, у него был приятный голос. Очень много читал и пробовал писать стихи. Ходил по выходным на пляж и вечером на танцы, не пропускал концертов. Жил в Курске "жадно", с интересом.

Подружился с Димой Поповым: оба шоферы, оба меломаны. Часто бывал у него в гостях. В доме Поповых было весело и радостно, уходить парню не хотелось.

Однажды Митя увидел на тумбочке у Кости листок со стихами, в них - печаль об отце, о маме, о семейном счастье. Дима рассказал об этом своей маме, Марии Дмитриевне. И она предложила Косте из общежития перебраться к ним.

Однажды Костя сказал:

- Мария Дмитриевна, можно я вас буду мамой называть?

- Конечно, — и она обняла парня, — таким сыном, как ты, любая мать будет гордиться.

Через месяц из Хомутовки приехала учительница Катя Попова. Молодые люди понравились друг другу — любовь с первого взгляда.

Катю природа так же щедро наградила - красотой, умом, добротой.

Через год - свадьба. Так Ольшанский вошел в семью Поповых уже официально.

Пришла пора идти служить, Костя попал во флот. Да он и мечтал об этом! Прочитал о море все, что мог - от капитана Немо до Ушакова и Нахимова. Попал в Севастопольскую электромеханическую школу учебного отряда. Туда переехала и Катя.

После службы Ольшанский остался на сверхсрочную. Заочно поступил в кораблестроительный институт. Ходил в секцию бокса, соревновался на парусниках и играл в оркестре. На квартире, которую снимала молодая пара, были каждый вечер гости. Пели, шутили, разговаривали.

Ольшанские изучали Севастополь. Гуляли по его красивым улочкам. Здесь же родился сын - Валерик.

Какие перспективы были у этой прекрасной семьи! Но... наступило 22 июня.

В тылу: неспокойно на душе

Севастополь бомбили в первый же день войны. Катя увезла Валерика в Курск. Оставила сына бабушке, а сама вернулась. Гасила пожары, рыла окопы, расчищала завалы. Костя забегал домой заполночь - он учил моряков. Осунулся, почернел лицом.

2 ноября немцы заняли Курск, и в этот же день Ольшанский в первый раз столкнулся с немцами. Девять дней на берегу Альмы моряки сдерживали немецкие и румынские атаки. Враг был остановлен - началась знаменитая оборона Севастополя.

В середине ноября Костю отозвали с передовой и послали с электромеханической школой на Кавказ, в город Махарадзе, — учить моряков.

Тут раскрылся его педагогический талант. Он учил всему, что должен уметь моряк.

- Умереть за Родину нетрудно, — говорил он ребятам, — но надо Родину спасти и себя сохранить. Не хныкать, не жаловаться. Больше пота в ученье - меньше крови в бою.

На улицу городка Константин почти не выходил - стеснялся: взрослый здоровый мужчина — и не на фронте. Не будешь же встречным объяснять, что он рвется на фронт, что рапорт за рапортом подает, да не пускают его. В свободное время изучает историю сражений, расспрашивал всех, кто приезжал с фронта о том, как воюют немцы.

Радио в их доме не выключалось, и 8 февраля они узнали, что освобожден Курск. Катя писала письма домой, но ответа не было. Однажды Костя увидел конверт. Он прочел письмо и обомлел. Россошанский райисполком Воронежской области сообщил: при бомбежке погибли Мария Дмитриевна Попова, ее дети - Дмитрий и Антонина. Внук Валерик уцелел. Его подобрали местные жители. Но немцы отобрали всех эвакуированных детей и вывезли их в Старый Оскол. При освобождении Старого Оскола Валерияа Ольшанского среди них не оказалось.

Это был страшный удар. Костя не стал ничего говорить Кате. Он взял письмо и пошел к генералу. После этого он был назначен командиром роты 384-го отдельного батальона морской пехоты. Только Потом он показал письмо Кате.

На передовую!

До этого дня они с Катей не расставались ни на неделю. В Махарадзе они простились. Как оказалось, навсегда...

Ольшанский на прощание сказал жене:

- Береги себя и обязательно найди Валерика.

Катя уехала в Курск...

И полетели в обе стороны письма, Катины не сохранились, Костины — целы.

"Я последнее время побывал в боях. Теперь душа спокойна, и не стыдно перед нашим народом, страной, да и перед тобой. Живу сейчас, как живут все те, кто дерется за счастье страны".

Катя слушала сводки Совинформбюро ежечасно. Когда говорили о моряках, напрягалась: прозвучит ли любимая фамилия. Прозвучала.

Таганрогский десант разрабатывал Константин. Нашел среди моряков местных ребят, разузнал рельеф местности: овраги и балки, крупные деревни. Рассчитал, из какой деревни они подбросят резервы для уничтожения десанта, вычислил, где можно строить засаду... И еще ночь размышлял, какие могут быть случайности и как сделать потери минимальными.

Десант был потрясающе успешным - как по писаному.

"Я доходил до одурения, — писал он жене. - Занимаясь по вечерам вопросами тактики, я развил такую фантазию, что доходило даже до того, что ,забывшись, начинал громко командовать".

Мариупольским десантом командовал сам Ольшанский. Он начался с неудачи - катера были обстреляны при высадке. Более полусуток дрались в полном окружении. Но командир вывел моряков и уничтожил до 600 гитлеровцев. Вскоре Катя услышала любимую фамилию из сводки Совинформбюро. За таганрогский десант Костя был награжден орденом Красной Звезды, за мариупольский - орденом Александра Невского.

"Роднусь, — писал Костя, — как ты живешь? Хотя и так знаю, что тяжело. Ничего, скоро кончится все это, опять будем вместе". "Роднуська, приеду, все расскажу. А рассказать есть что. Видел, испытал достаточно". "Особого ничего я не сделал. Делали это "мужики", которые меня почему-то любят, ухаживают как за каким-то сверхсуществом. Вот и сейчас, под Новый год, были "в гостях". Даже на елке побывали. Устроили кое-кому Варфоломеевскую ночь".

Письма короткие. Он не любил много говорить, писать - тоже. Но она читала между строк.

"Постарел, пострашнел, немножко поседел, но все равно узнаешь".

И это в двадцать восемь лет!

"Катусь, вчера опять были "в гостях". Прием был жаркий". Это значит - очередной десант.

"Как много жуткого я увидел! Я помимо команд говорю теперь два-три слова в день".

В Ейске, в бывшем детдоме, немцы уничтожили всех детей в душегубке. Вот откуда седина в волосах морского волка, вот откуда - "постарел", "пострашнел". Он, чистый человек, от зверства фашистов ужасался. И еще сильнее ненавидел оккупантов. И еще точнее разрабатывал планы десантов.

Бердянский, Кинбургский десанты, форсирование Днепровского лимана, бои за выход к Южному Бугу.

А в свободные от боев минуты его моряки бегали, подтягивались, боролись, стреляли, бросали ножи в деревянные колоды. Он любил своих бойцов, и они его. Когда однажды рота Ольшанского дралась с фашистскими штрафниками, парторг Аркадий Буторин закрыл собой командира от пули.

После Николаева десантники ушли дальше на запад, но уже — без своего командира...

Иногда моряки пели "Марш десантников". Слова и музыку написал Константин Ольшанский.

Эпилог

Война страшным катком прошлась по семье Поповых и Ольшанских. Погибли Мария Дмитриевна, Тоня и Митя, от ран умер Николай, перенесший Ленинградскую блокаду, участник битвы под Москвой. Не стало и Кати, не сумела она найти Валерика.

Погиб Константин.

Какая красивая пара была - Костя и Катя, какая хорошая семья - Костя, Катя, Валерик! Какая чудесная семья Поповых... Сколько талантливых людей могли бы родить и воспитать для Родины еще миллионы красивых людей. Война - это проклятие человечества.

* * *

Я полюбил этого человека - Костю Ольшанского, читая его письма, статьи о нем, слушая моряков, уцелевших после десанта. Всю жизнь помню поездку учеников и учителей 39-й школы Курска в Николаев и поселок Ольшанский.

Вечная память ему и всем героям войны...

Александр Баламутов