Женщина в постиндустриальном мире

Он в жакетке, и она – в жакетке; он в коричневом берете и при усах, и она – при усах и в коричневом берете» (Венедикт Ерофеев. Москва – Петушки).

 Для стороннего наблюдателя, прошедшего социализацию в обществе с традиционным, патриархальным укладом, отношения между полами в Германии кажутся перевернутыми с ног на голову. Привычный, солидный набор гендерных ролей здесь как бы свален в один котел и перемешан до некоего усредненного состояния. 

Немецкие женщины, в отличии от россиянок, не любят ходить на высоких каблуках, в мини, в приталеном ярком наряде с декольте и толстым слоем штукатурки на лице. По здешним понятиям, все это скорее атрибуты представительниц древнейшей профессии. 

Проявить себя джентльменом по отношению к даме у мужчин практически нет никакой возможности, поскольку намек на то, что женщина относится к слабому полу может быть расценен как оскорбление. По этой причине не рекомендуется учтиво открывать тяжелую дверь перед дамой, предлагать помощь в переносе тяжелых вещей, уступать место в общественном транспорте и уж совсем будет скверно, если вы, как мужчина, расплатитесь за даму в кафе или ресторане. 

 Не политкорректно будет выглядеть, если вы в публичной речи, статье или не дай Бог документе, употребите лишь существительное мужского рода для обозначения какой – либо социальной группы. Все должно быть сбалансировано. Профессора уравновешиваются профессоршами, врачи – врачихами, шофера – шоферихами и т.д. А теперь вот еще и «канцлерша» появилась в немецком лексиконе.

В отличии от соседней республиканской Франции с ее идеалами свободы и равноправия, в консервативной Германии женщины очень долго были зажаты в традиционных тисках трех «К» - Kinder, Kirche, Kueche (дети, церковь, кухня). Примечательно, что национал – социалистский режим даже в самые критические минуты своего существования не задействовал слабый пол в боевых действиях – не женское это дело. Борьба женщин за равноправие в ФРГ началась по настоящему лишь с 1958 года, когда специальным законом было отменено правило, согласно которому замужние женщины могли работать по найму только с разрешения своих мужей. С конца 60 – х годов женщины принимаются за разжатие тисков более энергично – декриминализируются однополые отношения, признается равноправие внебрачных детей, усиливается наказание за насилие в отношении женщин...

Эмансипации женщины значительно поспособствовали и социально – экономические факторы. Начавшийся в странах Запада процесс модернизации привел к диверсификации форм занятости, возрастанию роли образования, увеличению каналов социальной мобильности как по –вертикали, так и по горизонтали. Рынок постиндустриального общества предъявил серьезный запрос на женские руки и головы. Таким образом, отбив себе пространство для личной свободы и получив в поддержку попутный ветерок капитализма новой формации, немецкие женщины обрели возможность и способность самостоятельно и более вариативно планировать свою жизнь. Что касается ГДР, то там унаследовали советскую либеральную модель отношений между полами. В рамках социалистической системы пространство для личной свободы женщины было значительным.

После объединения двух Германий, слабый пол предпринял решительный натиск на исконно мужской домен – политику. Политические партии постепенно охватил синдром квотирования. На сегодняшний день при определении выборных списков и занятии государственных должностей, в партиях определены следующие квоты для женщин:

-         Зеленые – 50 %;

-         Левые – 50 %;

-         Социал – Демократы – 40%;

-         ХДС – Христианско – Демократический Союз – 33%.

Лишь консервативная баварская ХСС, да карликовая СДП до сих пор находятся в разряде неподдающихся.

Соответственно значительно возрос процент женщин в Бундестаге и земельных парламентах. На федеральном уровне он составляет сегодня 32,8 %. По этому показателю Германия находится среди двадцати стран, в парламентах которых женщины составляют более 30 % от общего числа депутатов. Еще выше дамское представительство в правительстве. В кабинете канцлерши Ангелы Меркель из 15 министерских портфелей 6 находятся в женских руках (40%). В последнее время в феминистических кругах все чаще говорят о необходимости передачи женщинам последнего мужского бастиона – силовых министерств (Обороны, МВД и МИД).

 Плюрализация и автономизация привели к тому, что материнство является сегодня лишь одной из нескольких сторон идентичности Западной женщины.

 Современный рынок, однако, не только искушает и предлагает, но также диктует и требует, требует жесткого подчинения.

Удерживая человека на поводке мобильности и полной профессиональной самоотдачи, он беспощадно подтачивает сферу семейных отношений, заставляет разрываться между личной и профессиональной жизнью. Немцы все реже вступают в брак, предпочитая гражданское партнерство, зачастую не предполагающее совместного проживания. Согласно госстатистике за 2008 год, 42,6% домашних хозяйств в Германии состоят из одного единственного человека. В Берлине этот показатель составляет целых 54%. И дело не только в том, что кто - то слишком избалован, капризен, чрезмерно ценит свою свободу и не готов поступиться частью личных интересов ради семейного очага. Совместное проживание зачастую невозможно по объективным причинам. В поисках работы по специальности люди вынуждены сегодня метаться из одного уголка страны в другой, а зачастую и вовсе уезжать за границу. Очень многим приходится ежедневно добираться до места работы за 100 – 150 км, иногда люди живут на два дома – снимают жильё непосредственно в том населенном пункте, где работают, а на выходные приезжают домой. Есть и множество других вариантов современного кочевничества. Статистика ЕС говорит о том, что более половины европейцев (52%) вели в недавнем прошлом или ведут в настоящем именно такой образ жизни. 

Перелетая с места на место, женщины откладывают на неопределенный срок момент создание семьи и рождение детей, зачастую так и не заимев ни того, ни другого. Сегодня Германия с ее коэффициентом рождаемости, равным 1,34 занимает одно из последних мест в Европе. И если бы не эмигранты, в семьях которых рождается каждый третий ребенок в стране, процесс вымирания шел бы еще быстрее. Однако далеко не во всех Западных странах ситуация выглядит столь драматично. В соседней Франции, к примеру, коэффициент рождаемости составляет 1,95. При этом, согласно имеющимся данным по ЕС, показатели мобильности и проф.занятости женщин в возрасте от 15 до 64 лет во Франции и Германии примерно одинаковы. На 100 женщин в Германии приходится 58 работающих, во Франции - 56.

Немецкую специфику вскрыли сравнительные исследования состояния дел в сфере семейных отношений и трудовой занятости. Во Франции, с ее республиканскими традициями дети рассматриваются не только как личное, но и общественное достояние, достояние нации, поэтому государство выступало и продолжает выступать важнейшим актором семейной политики, перенимая львиную долю расходов в этой сфере. Активно ангажируются также предприятия, фирмы и профсоюзы. Они создают семейные кассы, обустраивают ясли и детские сады, предоставляют женщинам гибкие графики работы и оплачиваемые отпуска. В итоге, французам до сих пор удается если не обуздать, то по крайней мере заметно нивелировать негативное влияние постиндустриального рынка. В Германии, напротив, уход за детьми традиционно считался частным делом, преимущественно достоянием семьи. Государство, бизнес и общественные организации почти всегда держались на почтенной дистанции от этого дела. Показательно, что во Франции сегодня в пять раз больше детских яслей (для детей до 3 лет), чем в Германии.

Имеются существенные отличия и в отношениях между полами. Французские мужчины более либеральны и терпимы, активнее ангажируются в процесс воспитания детей, охотнее принимают роль усатого няня, способствуя тем самым созданию атмосферы взаимопонимания. В свою очередь и дамы явно не помешаны на идеях Симоны де Бовуар. В Германии же, долгое пребывание женщин в мужских ежевых рукавицах привело, с началом постиндустриальной эры, к эффекту распрямления туго сжатой пружины – появлению феминизма со звериным оскалом. В ФРГ развернулась настоящая война полов, которая приобрела очертания конфликтной линии в политике, причем напор идет не только со стороны женщин, но теперь уже и со стороны мужчин. Нет, они не собираются загонять женщин обратно - в сферу трех немецких «К». Напротив, выдвигается идея абсолютного равноправия, точнее, еще более усиленного квотирования. Женщинам любезно предоставляется право на 50 процентное занятие рабочих мест, связанных с тяжелым физическим трудом, вредным для здоровья производством, опасной для жизни воинской службой.... Это скорее идеологическое противосстояние, поскольку не все женщины заражены вирусом эмансипации, также как и не все мужчины негативно относятся к радикальному феминизму.

Несколько лет назад федеральное правительство Германии приняло программу, направленную на повышение рождаемости и усиление связи материнства с профессиональной занятостью. Появились детские деньги – 300 евро в месяц на одного киндера, строятся новые ясли и детские сады. Ангела Меркель обязалась до 2013 года предоставить каждому третьему ребенку до 3 лет место в яслях. Планы амбициозные, однако общество настроено очень пессимистично и не верит в искусственные реанимационные манипулации, также как и россияне не верят в амбициозные модернизационные проекты тандемократии.