Наши в Израиле...
Далеко в горах израильского Крайнего Севера затерялась база. Не простая база, а танковый рембат. Когда-то эта база
прославилась тем, что некий механик-водятел позволил неисправной башне "Меркавы" оторвать себе бошку, тем самым
сильно снизив показатель по ТБ как в рембате в частности, так и в АОИ вообще. Но речь сейчас не о том печальном
инцеденте, а о прапоре. Служил в том рембате прапорщик, наверное, и сейчас служит, такие досрочно из армии не
уходят, только вперёд ногами или на заслуженную пенсию. Хорошо служил, бумажки исправно перекладывал, на механиков
с электриками покрикивал, чтобы они, черти, не торчали у ворот боксов с сигаретами и кофе, а работали, ковали танковую мощь державы.
И заслужил таки прапорюга взгляд благосклонный от начальства, многими фалафелями украшенного. И решило начальство
прапора наградить-премировать. Но не златом-серебром, то бишь денежной премией в ведомости, и не званием
внеочередным (все звания прапорщицкие он так и так до пенсии жопочасами, то бишь выслугой лет, возьмёт), а
повышением его, прапора, боевой подготовки. Словом, решило начальство направить прапора на курс парашютных
прыжков, сделать из него первого в истории АОИ воздушно-десантного танкоремонтного прапора, на страх агрессору. Ну а прапор что, начальство приказало - прапор ответил "Есть!" Прочитал "Шма Исраэль...", поцеловал жену с детишками, да и поехал на тренировочную базу ВДВ награду получать во все предназначенные для этого отверстия.
И таки получил, прошёл курс парашютной подготовки, выпрыгнул положенные три раза из парящей в облаках "Дакоты" и вернулся в родной рембат, сверкая десантными "крылышками" на груди и почёсывая следы красного воздушно-десантного инструкторского ботинка на заднице.
Прапор гоголем ходил по боксам рембата, выпячивая грудь и переодически поправляя "крылышки", рассказывая и пересказывая всем осточертевшую историю про то, как было сложно на курсе и какой он крутой и как он целых три раза
из самолёта прыгал. Остановившись возле "русского" механика, который хмуро махал кувадой, загоняя "пальцы" в
танковую гусеницу, прапор в очередной раз поправил эмблему и, орлом взглянув на чумазого механика, сказал:
- Да, Алекс, это тебе не хрен собачий! Вот ты когда-нибудь с парашютом прыгал?
- Было дело, - пробурчал, не разибаясь, механик.
- И сколько раз?
Алекс не спеша выпрямился, и задумчиво сказал:
- Ну, затяжных у меня около пятидесяти, а так просто где-то 250.
На прапора было больно смотреть, если бы из-под танка вылез негр, поставил бы его раком и при всех отымел, он бы
не выглядел столь подавленным. Тихо-тихо, не поднимая глаз, он вернулся к себе в канцелярию и не выходил оттуда до окончания рабочего дня. Десантные "крылышки" больше никогда не появлялись на его гимнастёрке.
Ну не знал прапор, даже предположить не мог, что Шурик приехал в Израиль КМС-ом по парашютному спорту.
Комментарии
Если кто и нарушает тут размеренную жизнь и заведенный порядок, так это наши нынешние или недавние соотечественники. Наши здесь узнаются сразу.
Такую картинку мы наблюдали на платном пляже.
Блаженствует в шезлонгах молодая пара, к которой подходят с просьбой оплатить за места. По всей видимости, для разнежившихся на солнышке молодоженов эта просьба оказалась неожиданностью.
Он на весь пляж:
– Я тебе говорил, что здесь надо платить!
Она очень тихо:
– Это же недорого.
Он еще громче:
– Дура!
Она:
– А ты козел!
Он:
– Этот козел за все здесь платит!
Молодой папаша с ребенком лет трех-четырех, на которого надета маска и трубка. Папаша окунает ребенка в воду, ребенок орет что есть мочи. Но отец неумолим и вопит громче: «Ныряй, я тебе говорю, ныряй, заткнись и ныряй!»
Такие картинки, как вы понимаете, эстетического удовольствия не доставляют, но я не зря о них вспомнил. Просто на фоне всеобщей идиллии они смотрятся шокирующе. Впрочем, не только среди наших, но и среди иностранных туристов наблюдались отклонения – упитанный пацаненок лет 12 вдруг назойливо начал играть с нами, двумя взрослыми тетками, в войнушку. Он нацелил на нас свой водяной пистолетик и бесцеремонно принялся нас «обстреливать». Святая детская непосредственность, раскрепощенность или вседозволенность? В общем, другая крайность…
Настигло это нас уже в последний день, когда мы улетали из Эйлата, а затем и в аэропорту Тель-Авива. В маленьком аэровокзале наши вещи наконец-то начали основательно проверять. Мой чемодан был вывернут полностью – все вынималось дважды, так что я дважды пожалела, что в последний момент засовывала в чемодан едва подсохшее белье и купальник. Всему этому предшествовал строгий, но предельно вежливый допрос: «С какой целью приезжали? Были ли в исламских странах и для чего? Не везете ли оружия? Не вывозите ли золотые украшения (хорошо, что у сестры не оказалось лишнего миллиона)? Какая связь между вами? Не оставляли ли чемоданы без присмотра?». Вопросы задавались серьезно и отвечать на них тоже надо без смеха (одного знакомого за «невинную» шутку о командировке от «Аль-Каиды» проверяли несколько часов).