Нацисткий и коммунистический глобальные проекты и "Скраина"...

Жесточайшая борьба на уничтожение двух глобальных проектов оказывала огромное влияние на процессы терри­ториальной и социально-экономической консолидации Ук­раины. Однако конечным итогом этой борьбы для Украины стала ее территориальная консолидация в едином политико-административном организме.

Несомненно, такой исторический итог был вовсе не случаен. Мы ранее видели, что современные границы нового политического образования — «Украины», были вполне на­мечены уже в период первой немецко-австрийской оккупа­ции в 1918 г. Брестским мирным договором. Затем эти тер­риториальные контуры были сохранены большевистским режимом, приступившим к развертыванию коммунистиче­ского глобального проекта.

Так что вполне закономерно, что с окончанием новой мировой войны границы политико-административного об­разования «Украина» еще более конкретизировались. При­чем, в исключительной степени потому, что победил в вой­не коммунистический глобальный проект.

Как уже говорилось, в нацистском глобальном проекте вообще не было места даже номинальному марионеточно­му государственному образованию «Украина». Лишь в Гали­ции могло сохранятся некое подобие автономной области — «дистрикт Галиция». Да и то за особые заслуги ОУН перед нацистским режимом в карательно-диверсионной служ­бе. Попытка же ОУН(б) сразу после вторжения в пределы СССР германских войск создать хоть какое-то украинское государственное образование была жестко пресечена нем­цами. Слишком ничтожной и зависимой от самих немцев силой (военной и экономической) были и ОУН и украин­ская Галиция в целом. Не говоря уже об остальных регио­нах Украины, которые нацисты просто завоевывали и са­мым беспощадным образом грабили. Вплоть до вывоза лю­дей и даже верхнего слоя лочвы — чернозема.

Особенно важно, что у ОУН к тому же совершенно не было как административного аппарата, так и опыта госу­дарственного строительства. В отличие от поляков, чехов или даже литовцев, имевших государства, на западе Украи­ны его не было. Украинские националистические активи­сты только должны были его создавать. И опять это при­ходилось делать под жестким контролем нацистов, не же­лавших слышать о какой-то украинской государственности. В результате даже организованные ОУН «походные груп­пы», стремившиеся проникнуть в крупные города восточ­ной Украины, обычно состояли из служащих в войсках и администрации оккупантов (например, переводчиков) и но­сили немецкую форму. Так что реально эти «борцы за неза­висимость» прибывали в центральные и восточные регио­ны Украины в обозе оккупантов.

Фактически прообразом украинской власти и администрации можно считать украинские полицейские силы (до 250 тыс.), опять же созданные под жестким контролем на­цистов и выполнявшие их приказы. Не случайно командный костяк УПА, другой прообраз украинской власти, составля­ли как раз полицаи, бежавшие с немецкой службы или ухо­дившие в УПА с ведома немцев. Причем в своем «государ­ственном строительстве» две фракции ОУН использовали оба направления: мельниковцы преимущественно легаль­ные в условиях оккупационного нацистского режима по­лицейские структуры, а бандеровцы полулегальную УПА, костяк которой также составляли украинские полицаи, но бежавшие от немцев.

Так что если даже на минуту представить, что ОУН смогла бы создать некое подобие государственной власти хотя бы в западных областях Украины, то это был бы ре­жим, мало чем отличный от нацистской Германии в миниа­тюре. Это было бы мелкое тиражирование глобального на­цистского проекта. А таких мелких копий шуц-штатен в Ев­ропе уже было и без ОУН немало. Начиная с вишистов во Франции, усташей в Хорватии и кончая куда более само­стоятельными режимами Хорти в Венгрии или Антонеску в Румынии.

Такой вывод вполне напрашивается по фактам деятель­ности как ОУН, так и УПА. Например, жестокий террор с массовыми варварскими убийствами во Львове и других го­родах каратели из ОУН нередко начинали еще до подхода немецких зондеркоманд. Причем не только формирования ОУН(б). Печально известный своими зверствами в Киеве и других городах Украины «Буковинский курень» находил­ся под руководством ОУН(м). «Вояки» этого подразделения убивали евреев лопатами, они же принимали самое актив­ное участие в уничтожении населения Хатыни в Белорус­сии.

Все это напоминает правление Пол Пота в Кампучии, только там население уничтожалось тяпками.

Поэтому «независимая Украина» под главенством ОУН, скорее всего, превратилась бы в поле жесточайших тоталь­ных этнических и политических чисток. Таких, какие про­исходили в Галиции и на Волыни, где ОУН-УПА времена­ми приобретала некоторые элементы власти под покровом нацистской Германии. Причем резня то и дело вспыхива­ла и между самими националистами: бульбовцами, банде- ровцами, мельниковцами. Не говоря уже о мирном украин­ском населении, подвергавшемся террору со стороны бан- деровской СБ. Последняя, между прочим, состояла почти исключительно из прошедших полицейскую школу геста­по и карательную службу галичан. Неудивительно, что СБ отличалась крайней жестокостью, не уступая в этом отно­шении гестапо.

В то же время, оставшись без покравительства военной нацистской машины, ОУН-УПА быстро превращалась в рас­сеянные по значительной территории партизанские группы. Им очень сложно было укрепляться в городах, и особенно контролировать их. Показательно, что летом 1944 г., когда немцы оставили Львов, контроль над ним захватили поля­ки, сумевшие в крайне неблагоприятных условиях оккупа­ции создать военную группировку Армии Крайовой числен­ностью в 14 тыс. Причем поляками в короткий срок были уничтожены сотни активистов ОУН. Этот важный факт лишний раз свидетельствует, насколько ОУН-УПА была за­висима от нацистского глобального проекта и могла разви­ваться только пока этот кровавый проект существовал….

В то же время в послевоенный период завершается трансформация русинов в украинцев. Причем именно в рамках глобального коммунистического проекта. Послед-