Отличная статья о "арбатовых"

Ее дед Илья Айзенштадт в 1914 г. окончил гимназию и с началом войны мог бы уйти на фронт, но поступил по-еврейски - уехал в Палестину и околачивался там и в Европе всю войну. Но халява в России манила, и после революции он вернулся в СССР, где поступил в Тимирязевскую академию, якобы для того, чтобы осваивать целинные земли Палестины. Тут он женился на еврейке, которая тоже училась на агронома, и у них родилась мать Арбатовой. Братья новоиспеченного агронома действительно уехали в Палестину, но агронома Илью историческая родина хрен дождалась - халявы хватало в СССР. Сначала он становится завучем сельхозтехникума в Одессе (жена его не работала в полном смысле слова - они держат домработницу). "...Потом, - пишет Арбатова, - деда отправили в Молдавию на организацию еврейских колхозов. Сначала жили в Балте, столице Молдавии. Летом снимали дачу в роскошном саду и брали обеды домой у француженки". Через год дед переезжает на Кавказ, потом в Харьков, потом под Ленинград и т.д. и т.п. - проедал подъемные и сматывался. "Дед часто менял место работы из-за принципиальных разборок, все время отчаянно боролся за правду и плохо вписывался в среду", - пишет Арбатова, а я добавлю - это же помогало не возвращать подъемных! Наконец перед войной агроном Илья Айзенштадт нашел себя в должности заведующего библиографическим отделом Ленинской библиотеки в Москве. Началась война, немцы подходили к Москве. В отличие от деда Гавриила и его детей, бросившихся на защиту Родины, дед Илья сразу, хотя и был лет на 10 моложе, собрал семью и дернул на восток: "Больше никто из квартиры не уходил, все остальные были русские". В Петропавловске Казахстанском сначала стал преподавать в техникуме, а потом он, не вырастивший в своей жизни ни одного урожая, назначается главным агрономом района, получает дом-пятистенок для семьи из 4-х человек, участок, сено и т.д. "Местные жители ничего не продавали эвакуированным, молоко, которое оставалось, демонстративно выливали на землю - эвакуированные представлялись им захватчиками", - пишет Арбатова, но не поясняет, почему. А ответ несложный - свои мужчины были на фронте, а их должности в тылу сразу захватили евреи - вот и "захватчики". Мать Арбатовой в 1941 г. была студенткой 2-го курса мединститута, а медики - военно-учетная специальность. Тем не менее она дезертировала из института с отцом в Петропавловск, там окончила курсы счетоводов и быстро захватила место главбуха райфинотдела, что не мудрено - ведь русские девушки в то время уходили на курсы медсестер и на фронт. Потом семья вернулась в Москву, и мать Арбатовой поступила в Ветеринарный институт (видимо, в медицинский дорога была все же заказана). "Закончила институт с красным дипломом, была признана лучшей студенткой курса, но при институте оставлена не была, а получила распределение в Калининскую область". Хрен вам, а не работа, и мама благодаря профессору - интимному другу - осталась в Москве. "Несмотря на красный диплом, еврейке на работу было устроиться трудно", - тут же сетует Арбатова. (Как "трудно"? Ведь ее же послали на работу?) К началу 50-х мать отбивает у своей подруги мужа - будущего отца Арбатовой. Того высылают в Муром, и мечты о замужестве 29-летней еврейской девушки долго висят на волоске, судя по тому, что отец Арбатовой женился на ней, "как честный человек" (через три недели после свадьбы уже родился ребенок). "Еврейка с красным дипломом" тут же и навсегда (пока был жив муж) бросила всю работу. Отец Арбатовой содержал ее, двоих детей, няню и домработницу. А мать Арбатовой, как пишет дочь, занималась в основном любовниками. Когда в Москве, куда они вернулись из Мурома, отца все же добил инфаркт, мать на поминках очень расстроило то обстоятельство, что ее выпивающий за столом любовник, занимается не ею, неутешной вдовой, а заигрывает с совсем посторонней женщиной. И после смерти мужа мать не стала работать, живя на пенсии за мужа и детей, симулируя болезнь сердца и прося помощи у своего отца. Но агроном Илья, как и его отец - прадед Арбатовой - в старости все деньги тратил исключительно на любовниц и дочери не помогал, - сетует в романе Арбатова. Такая вот семейка похотливых паразитов, берущих от общества сколько могут заглотить, но не дающие ему взамен ничего. Но это я так думаю, а Арбатова оценивает мать иначе и величает ее "красотка из хорошей семьи". Ни хрена себе "хорошая семья", остается сказать мне. - А кого же тогда называть потаскухой из похотливого гадючника? Сама Арбатова, кстати, до деталей повторила жизнь матери. Вот вам среда, из которой возросла советская интеллигенция. Вы скажете, что это евреи. Чепуха! Я жил в то же время, знал много еврейских семей (правда, вне Москвы), но такого паскудства не встречал. Москва легкостью холуяжа у высоких начальников и получения у них халявы стягивала к себе паразитов всех национальностей, может, евреев среди них было поболее, но это и только. Дебилы интеллигентного круга Если есть определенная среда людей, смысл и цель жизни которых сводится к тому, чтобы на халяву пожрать и потрахаться, а также развлечь себя заученными словами из книг, смысла которых чаще всего не понимали и их авторы, то кого эта среда может взрастить? Только дебилов, только органических идиотов. Я где-то читал, что были случаи, когда дети, как Маугли, действительно выживали среди зверей. Утверждают, что если этот ребенок проживет среди животных свыше определенного времени, то восстановить его интеллект, ум, невозможно, человеком он уже не станет. У нас другой случай, когда люди отгородили себя от огромного и многообразного мира только животным удовлетворением чувств (инстинктов). В этом случае, даже зная слова остального мира, но никогда не видя и не стремясь понять, что стоит за этими словами, они искусственно погружают себя в среду животных и людьми стать не могут, они будут беспомощными дебилами - идиотами, умственно неполноценными. Человек может знать слова "болт" и "гайка", но никогда их не видел и не знает их функции и устройства. Заприте его и обезьяну болтом с гайкой и подожгите сарайчик - и эти организмы будут одинаково беспомощны. А данный человек из этого мысленного эксперимента, в отличие от обезьяны может наизусть цитировать Бодлера и Кафку, Ницше и Шопенгауэра, страшно гордиться тем, что цитировать эти тексты может лишь небольшое количество людей, и по этому поводу считать себя исключительно умным - интеллектуалом. Но он сдохнет в этом сарайчике, как животное, просто потому, что не имеет знаний для жизни, а заученные им цитаты "из умных книг" никому не нужны. Мозг его, "интеллектуала", потерял способность искать самостоятельные решения. Он дебил. Мария Арбатова является ярким представителем этой когорты дебилов, причем, она это знает, как и герой ее любимого фильма "Форест Гамп", но, в отличие от этого самокритичного героя, она свой дебилизм, возможно искренне, считает за признак гениальности в другой области - литературе. О жизни она знает только: как трахаться, лечиться, делать аборты. И ее стихи и пьесы, соответственно, о чувствах при трахании, при лечении, при делании абортов. Она об этом знает, она об этом пишет, другим дебилам это тоже интересно. Войти в какую-либо другую область жизни и написать о ней она просто не может и не входит, поскольку не способна эту область понять. Этим она отличается от Тополя и братьев Вайнеров, нагло пытающихся писать и еще о чем-то кроме того, как они жрут и трахаются. То, что она не знает ни как готовить, ни как стирать, ни как гладить - это понятно. Благодаря дебилам это сейчас признак "интеллигентной женщины". Но вот, к примеру, такое признание: "При всей своей бойкости и сообразительности я, московская девчонка, не умела заплатить за квартиру, потребовать сдачу в магазине и поджарить толком яичницу". И это не хвастовство, в другом месте снова об этом: "...не могла сама заплатить за квартиру - не хватало мозгов заполнить дурацкий бланк, я делала ошибку, тетка в сберкассе орала на меня, я уходила почти в слезах". Арбатова пишет и о том, что не способна и на другие элементарные вещи. К примеру, сесть в Москве в поезд, доехать до Ленинграда, там пересесть в электричку и доехать до Ропши. На четвертом десятке лет в это путешествие с ней посылали провожатого! Арбатова не уникум - это московская интеллигентская среда. Она пишет, что в их юношеской среде пациенты психиатрических лечебниц пользовались авторитетом - "всяческая психиатрия считалась хорошим тоном". Понятно, откуда взялась у нас Новодворская? Правда, из-за уродливости Валерия никому не была нужна и вынуждена была заучивать политические слова. А чувиха с Арбата - Арбатова, - с хорошо развитыми молочными железами, как сексуальное мясо, в интеллигентной среде пользовалась успехом и политических амбиций поэтому не имела. Этой среде от женщины не слова, а гениталии требовались: "Над одной моей подругой в пионерском возрасте совершил насилие пожилой уважаемый родственник, в семью которого ее отправили отдыхать; другую изнасиловал сосед по коммуналке, в которой она ночевала в гостях, не зная, что надо запирать дверь, внешне вполне интеллигентный мужчина; третью изнасиловал муж подруги, потому что она боялась кричать; четвертую - консультирующий ее психиатр; пятую - режиссер, бравший на работу; к шестой в пьяном виде лез собственный отец... и так далее. Все это были девочки из интеллигентной московской среды", - свидетельствует Арбатова.