Мировые спектакли и реальная политика

Если посмотреть на календарь мировых событий, то в нем постоянно фигурируют какие-то всемирные форумы, саммиты, съезды и встречи с экономической и финансовой тематикой. Большинство из них проводится регулярно, в определенное время года. Это саммиты групп G7, G8, G20, всемирный форум в Давосе, ежегодные совместные совещания Всемирного банка, Международного валютного фонда и т.д. Кроме того, есть еще множество региональных и специализированных международных форумов. Ближайшие крупные форумы с участием России – встреча на высшем уровне G8 в Северной Ирландии 17–18 июня 2013 г., Петербургский экономический форум 20–22 июня, саммит G20 в Петербурге 5–6 сентября.

Мировые СМИ уделяют этим форумам очень большое внимание, ловя и обсасывая каждое слово VIP-участников. И так каждый год. Получается этакий бесконечный сериал, который расписан по месяцам и дням года и за которым следят десятки, а может быть, и сотни миллионов людей в разных уголках мира. Сериал под названием «мировые саммиты» по охвату аудитории может вполне конкурировать с мировыми чемпионатами по футболу и другим видам спорта. На каждом саммите говорятся очень правильные слова, все чаще слышна критика существующей экономической и политической системы, принимаются многочисленные решения и планы действий. Но проходит некоторое время, даже не месяц, а неделя, и о прошедшем саммите никто почти не вспоминает. Потому что грядет следующий форум, на который СМИ переключают внимание аудитории. А что же остается в твердом остатке после саммитов и форумов? Как выполняются принятые на них решения? Каков ход реализации одобренных планов действий? А вот об этом толком никто ничего сказать не может. Поскольку некому контролировать и отслеживать. Ведь все эти саммиты и форумы – лишь тусовки, у них нет своей постоянно действующей организации, аппарата, экспертов. Они похожи на цирк шапито, который приезжает в городишко N в начале лета, проводит несколько представлений и исчезает до следующего лета. После него остаются лишь оборванные афиши. Но в отличие от такого провинциального цирка шапито за мировыми форумами следят не дети, а взрослые дяди и тети, и не в каком-то захудалом городишке, а по всему миру. А после всемирных форумов остаются не рваные афиши, а документы, которые редко читают даже узкие специалисты.

Ирландия перед саммитом

G8 – с Россией и без нее

В этом смысле гораздо более продуктивными в плане принятия конкретных решений должны выглядеть саммиты «группы 7», куда входят лишь экономически развитые страны, костяк «золотого миллиарда». Первоначально возникла «шестерка», когда в 1975 г. была проведена встреча глав шести ведущих стран Запада (США, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Япония) в Рамбуйе (Франция). На следующий год «шестерка» превратилась в «семерку» за счет присоединения к группе Канады.
После окончания холодной войны родилась «группа 8». Это та же «семерка», но с добавлением России. Россию на заседания «семерки» стали приглашать еще с начала 1990-х гг., вежливо предлагая ей «приставной стульчик». Популярной в прошлом столетии была формула встреч: «7+1». Семь стран Запада, а также Россия в предбаннике саммита. «Восьмерка» – это тактика Запада, маневр, направленный на то, чтобы создать видимость, что у Запада и России – единые ценности, единые цели. «Восьмерка» – это попытка сближения Запада с Россией для того, чтобы задушить ее в своих объятиях. А вот «семерка» – это стратегия единого Запада, стратегия лидеров «золотого миллиарда» по укреплению в мире своих позиций – политических, экономических и финансовых. За счет периферии мирового капитализма. В том числе за счет России.
Некоторое время «восьмерка» имела два формата встреч – широкий и узкий. Широкий, или политический, – встречи лидеров стран-участниц (президентов, премьер-министров). И узкий, или финансовый, формат – встречи министров финансов и руководителей центральных банков. Финансовый формат встреч давно уже стал традицией для руководителей ведущих стран Запада. Первые финансовые «шестерки» и «семерки» проводились еще с начала 70-х годов прошлого века, еще до учреждения политической «шестерки» в Рамбуйе. В феврале 2006 г. впервые была проведена встреча министров финансов и руководителей центральных банков с участием России – получилась финансовая «восьмерка». Но финансовая «восьмерка» просуществовала недолго. Россию из финансовых саммитов исключили. Уже в феврале 2010 г. финансовая встреча в Канаде проходила без нашего министра финансов А. Кудрина и председателя Банка России С. Игнатьева. Финансовая «семерка» опять стала существовать в привычном для нее режиме. Ведь на финансовых саммитах обсуждаются самые судьбоносные и в то же время интимные вопросы, о которых руководителям стран мировой капиталистической периферии знать не положено.

«Финансовая семерка» как субъект реальной политики

Присутствие России на финансовых саммитах явно затрудняло Западу выработку единых решений по вопросам перестройки мировых финансов. Но чтобы Россия не совсем обиделась, ей милостиво разрешили продолжать присутствовать на широких, политических саммитах «восьмерки». Политические «восьмерки» давно уже превратились в откровенную говорильню, участники которой заняты лишь тем, что зарабатывают себе политические очки. Обсуждение серьезных вопросов и принятие серьезных решений – прерогатива «финансовой семерки». Она является важным элементом среднего звена в механизме формирования и реализации финансовой политики мировой олигархии. Высший уровень этого механизма – Бильдербергский клуб, Трехсторонняя комиссия, Совет по международным отношениям. Нижний уровень – институты и закрытые форумы отдельных стран.
Информация о финансовых саммитах «семерки» остается по-прежнему довольно закрытой как по сравнению с политическими саммитами «восьмерки», так и финансовыми саммитами «двадцатки». Между тем на финансовых встречах семи ведущих стран Запада готовятся решения, которые действительно могут привести к серьезным изменениям мировой финансовой системы. Такие решения могут оказываться неожиданными не только для обывателей, но также для политических и государственных лидеров тех стран, которые находятся за пределами «семерки». Они могут быть неожиданными даже для руководителей некоторых стран, формально находящихся в зоне «золотого миллиарда». Таких, например, стран, как Греция или Португалия. Последняя финансовая «семерка» проходила совсем недавно – 10–11 мая в местечке Эйлсбери близ Лондона. Как всегда, никакого коммюнике по окончании встречи не публиковалось. Сообщения о самом заседании были предельно лаконичны. Известно, что там обсуждались такие вопросы, как бюджетная экономия в борьбе с долговым кризисом (особенно в ЕС), борьба с налоговыми уклонистами», предотвращение банковских кризисов и банкротств. О деталях и акцентах этих обсуждений остается лишь гадать. Некоторые эксперты полагают, что в рамках темы борьбы с налоговыми уклонистами участники майского саммита обсуждали планы зачистки офшоров, которая началась весной текущего года. А за темой предотвращения банковских кризисов скрывались обсуждения дальнейших шагов по распространению в мире кипрского опыта по конфискации банковских депозитов. Подобного рода планы, безусловно, могут затронуть интересы России. Но на петербургской встрече «двадцатки» лидеры Запада о таких планах говорить не будут.

Зачем хозяину встречи портить настроение?

G20 как главный герой сериала

Остановимся на G20. Нам «двадцатка» особенно интересна, поскольку в 2013 г. Россия председательствует в «группе двадцати» и активно участвует в подготовке повестки дня запланированной в Петербурге встречи. Считается, что «двадцатка» родилась в 1999 г., когда по инициативе ряда стран Запада 15–16 декабря в Берлине прошла учредительная конференция, на которую были приглашены помимо экономически развитых стран также наиболее крупные и значимые страны развивающегося мира. Далее в течение девяти лет группа «двадцати» функционировала в виде ежегодных встреч министров финансов и руководителей центральных банков 19 развитых и развивающихся стран плюс Европейский союз. G20 была создана в ответ на финансовые кризисы и растущее сознание того, что страны с развивающейся рыночной экономикой (emerging-market countries) не были адекватно представлены в мировых экономических обсуждениях и принятии решений. В разгар последнего финансового кризиса начали проводиться полноценные саммиты, т.е. встречи «двадцатки» на высшем уровне (президенты, премьер-министры). Их еще называют широкими, или политическими саммитами. На сегодняшний день список широких саммитов «двадцатки» включает следующие встречи:
1) Вашингтон, ноябрь 2008;
2) Лондон, апрель 2009;
3) Питтсбург (США), сентябрь 2009;
4) Торонто, июнь 2010;
5) Сеул, ноябрь 2010;
6) Канны (Франция), ноябрь 2011;
7) Лос-Кабос (Мексика), июнь 2012.

Таким образом, предстоящая в Петербурге высшая встреча «двадцатки» будет восьмой. На широких саммитах «двадцатки» (несмотря на то, что их называют политическими) преимущественно обсуждаются финансовые вопросы, а отчасти и экономические (например, энергетика, международная торговля). Вот далеко не полный список вопросов, выносившихся на повестку дня широких саммитов «двадцатки»: устойчивый рост, сокращение дефицитов государственных бюджетов, управление государственным долгом, валютные войны, ужесточение контроля над банками, расширение списка резервных валют, планы эмиссии наднациональной денежной единицы, наращивание капитала Международного валютного фонда и перераспределение квот стран-участниц в капитале Фонда, перестройка мировой финансовой архитектуры, повышение «прозрачности» участников финансовых рынков и улучшение отчетности финансовых организаций, регулирование рынков финансовых производных инструментов и т.д. Многие из этих вопросов предварительно обсуждаются на узких, финансовых саммитах «двадцатки». Так, в Москве в феврале этого года прошла «репетиция» предстоящего петербургского широкого саммита, в которой участвовали министры финансов и руководители центральных банков всех стран-членов.

G20: гора рождает мышь

С момента первого саммита «двадцатки» в Вашингтоне прошло пять с половиной лет. Что можно сказать о «твердом остатке» этих встреч?
Во-первых, часть обсуждавшихся на первых саммитах вопросов в связи с окончанием первой фазы мирового финансового кризиса и возникновением иллюзии относительной финансовой устойчивости в мире вообще перестали подниматься на последних саммитах. Например, вопросы о перестройке мировой финансовой архитектуры. И не потому, что они были решены, а потому, что грозовая туча финансового кризиса прошла, и участники саммитов облегченно вздохнули, пустив все на самотек. Так, в Вашингтоне и особенно в Лондоне обсуждался проект создания некоего наднационального института (мирового центрального банка), который бы занялся выпуском наднациональной денежной единицы. В качестве такого института предлагалось также использовать имеющийся Международный валютный фонд, предоставив ему полномочия выпуска денежной единицы СДР – «специальные права заимствования» (250 млрд СДР на первом этапе). Сегодня эти темы вообще исчезли из повестки дня саммитов, в том числе G20.
Во-вторых, часть поднятых на саммитах «двадцатки» проблем не только не была решена за истекшие годы, но, наоборот, еще более усугубилась. Особенно это касается таких проблем, как дефициты государственных бюджетов и государственный долг. Долговой кризис в Европе начался уже после того, как в Лондоне, Питтсбурге и Торонто были сказаны правильные слова об угрозах, порождаемых несбалансированностью бюджетов и растущей государственной задолженностью. Тенденция к некоторому снижению объемов операций с деривативами, которая обозначилась во время мирового финансового кризиса, была прервана, начался новый раунд надувания деривативных пузырей.
В-третьих, решение некоторых даже не самых сложных проблем, по которым вроде бы вначале был полный «консенсус», начинает буксовать. Например, хотели увеличить капитал Международного валютного фонда на 600 млрд долларов (т.е. довести его общую величину до 1 трлн долл.). А также пересмотреть квоты по капиталу и голосам в Фонде в пользу развивающихся стран, особенно тех, которые демонстрируют в последние годы динамичное развитие (страны БРИКС). Но и тут также возникли проблемы. Даты и количественные показатели начали пересматриваться. Даты стали переноситься на более дальние годы, а объемы капитала и квоты развивающихся стран урезаться.

G20 – союз коня и наездника?

В целом за пять с лишним лет после начала саммитов «двадцатки» никаких кардинальных шагов, которые позволили бы защитить мир от второй волны финансового кризиса, не было сделано. Всё вернулось на круги своя. Причем сегодня мировая экономика и международные финансы стали еще более несбалансированными. Печатные станки нескольких ведущих центральных банков выбрасывают на рынки гигантские количества денежной массы, и это называется «количественными смягчениями». Этим сегодня занимаются и Федеральный резерв США, и Европейский центральный банк, и Банк Англии, и Банк Японии. Продукция печатных станков в странах «золотого миллиарда» в основном обменивается на долговые бумаги правительств этих стран. Таким проверенным способом происходит затыкание бюджетных дыр, которое ведет к бесконечному наращиванию государственного долга. Можно еще добавить, что большую часть долговых бумаг правительств стран «золотого миллиарда» покупают страны периферии мирового капитализма. Ведь они фактически сегодня кормят и обихаживают Запад, получая за это денежные фантики, накапливаемые в виде золотовалютных резервов. Очевидно, что группа «двадцати» – симбиоз двух принципиально различных групп стран. Одна группа – страны Запада, которые выступают в мировой экономике в качестве потребителей. Вторая группа – страны периферии, которые выступают в роли производителей реальных товаров и кормильцев Запада. Доминирование Запада в этом симбиозе обеспечивается за счет того, что он (Запад) добился монопольного права на печатание денег (доллары, евро) и абсолютного доминирования в военной области. Военная сила является надежным и единственным обеспечением так называемых резервных валют – доллара, евро, фунта стерлингов. Иначе говоря, в мире сложился своеобразный союз «лошади и наездника». Именно поэтому в рамках саммитов «двадцатки» трудно рассчитывать на достижение каких-то разумных компромиссов и практических шагов по выравниванию мировых экономических и финансовых дисбалансов. Поэтому эти форумы и сопровождаются красивыми речами, после которых не образуется никакого «твердого остатка». Достаточно познакомиться с коммюнике и другими документами финансового саммита «двадцатки», недавно прошедшего в Москве, чтобы понять, что на таких встречах идет переливание из пустого в порожнее.

В.Ю. КАТАСОНОВ, проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова