Алексей Беляев-Гинтовт: Суд над либералами

1, 2 и 3 марта швейцарский художник Мило Рау организовал в Сахаровском центре т.н. «Московские процессы», куда были приглашены представители как условно либеральных, так и консервативно-патриотических взглядов.

Алексей Беляев-Гинтовт, художник

Интереснейшее событие случилось в Москве 1, 2, 3 марта. Швейцарский режиссер Мило Рау приехал со своей съёмочной группой и организовал в Сахаровском центре так называемые «Московские процессы», где обсуждалась судьба экспозиции «Осторожно религия», обсуждалась судьба «Pussy Riot», и собрались по обе стороны от барьера патриоты и так называемые либералы. При том, что, по моим наблюдениям, они встречаются между собой очень редко, крайне редко, чтобы не сказать, что не встречаются вовсе. Я, например, Осмоловского, Деготь, Ерофеева и прочих именитых либералов не видел со времен вручения мне премии Кандинского с 2008 года, чему был рад чрезвычайно. Но поскольку на этот раз ситуация нормативная, имитируется суд, и они не могут выкрикивать из зала и топотать, я согласился на это, тем более что пригласил меня Максим Шевченко.

Максим был неподражаем, его энергетика держала весь этот  процесс. Он постоянно делал заявления о том, что на самом деле здесь происходит либеральная акция, носящая политический характер, что все, что здесь заявляется – а это, в самом деле, было так, по сути – есть либеральная пропаганда. Не анонсировалась эта акция «Московские процессы» в России, хотя о ней были оповещены европейцы с тем, чтобы не пришли казаки. Забегая вперед, скажу, что в самом конце процесса казаки пришли, их привел Кирилл Фролов.

Итак, три дня, два из которых я посетил, мы обсуждали судьбы искусства. Ясно, что в таком собрании за судьбой искусства следует обсуждение судьба России. Ведущая с «Дождя» была судьей, Максим Шевченко был обвинителем, я же выступал с речью в первый день, и в третий в качестве эксперта. Меня опрашивали два, условно говоря, патриота, и два, условно говоря, либерала. От Евразийского союза молодежи выступили Валерий Коровин. На мой взгляд, блестяще выступил Андрей Коваленко. И неизгладимое впечатление произвела на всех речь Дмитрия Энтео. Он юн, но то, как он исповедует Христа – это значительно резко отличается от привычного. Он очень юн, по-моему, ему 22 года, и при этом необычайно убедителен. Я ничего подобного на русском языке не слышал. И семь присяжных, которые должны были вынести свой вердикт на третий день. Живьем я не застал это зрелище.

Материалов в сети, и видео, и фото очень мало, но мне известно, что они приняли решение оправдать «Pussy Riot».

Могу сказать, что люди наши исключительно добрые, особенно с учетом того, что произошло в течение десятилетий. Сколько войн, сколько чудовищных преступлений принесла нам новая эпоха, эпоха после 91 года, и можно только поражаться доброте и милосердию наших соотечественников – это по-настоящему удивительно. Я и сам был против заключения их в тюрьму. Еще в первом заявлении февральском здесь же на «Russia.ru» я говорил о том, что в тюрьме им не место. Мое мнение – сознательных и последовательных врагов – лишать гражданства. Так сбежали из страны, так называемые художники Бренер, Мавроматти, Авдей Тер-Оганьян, Плуцер-Сарно. По моим наблюдениям сбегут еще несколько так называемых художников из числа либералов, и дышать станет легче.

 Что касается самого процесса, поражает степень непримиримости по отношению к нам, здесь живущим, либералов, которые здесь на процессе представляли атлантическую, англо-саксонскую версию. Таким образом, с геополитической точки зрения мы – представители сухопутной империи, континента, мы – евразийцы, мы – Россия в пределах, большая Россия, хотя бы в пределах Советского Союза и противостоящая нам так называемая либеральная группировка – это англо-саксонский мир, это Атлантика, это либерализм, предельный индивидуализм и отчетливое нам всем здесь живущим противостояние. Поскольку эпицентр этого противостояния находится вне приделов нашей страны, так называемая художественная деятельность так называемых либералов неминуемо будет вступать в противоречие с базовыми, матричными представлениями наших людей о прекрасном. Именно это и было явленно на процессе. Степень непримиримости их к нам – она пугающая.

Мы противоположны во всем. Практически мы говорим на разных языках, мы не понимаем друг друга, и я не вижу, при каких обстоятельствах это понимание могло бы появиться, я не понимаю, почему они занимают весь объем, почему либералам отдано все культурное поле. Я говорил на процессе о том, что только в Российской Федерации есть по крайней мере сто тысяч художников, при том что внутри нее оказалось чуть больше половины населения страны. Я никогда не признаю эти границы существующими. Так вот, мы ничего не знаем о наших художниках, даже находящихся внутри Российской Федерации. А где бы мы могли увидеть художников Казахстана или Латвии? Там тоже наши люди. Весь объем заняли либералы – маленькое, хищное, предельно агрессивное, исключительно безмозглое объединение, которое лишило нас зрения. Огромное значение имеет визуальная среда и степень осмысления происходящего художниками современности. Вот они вынесены за скобки, и весь этот объем занят так называемыми либералами, чудовищными равно бессмысленными, абсолютно враждебными и абсолютно безнадёжными.