Охота на медведя в условиях рыночной конкуренции

На модерации Отложенный

В советские годы мы каждый раз привозили с Берлинского кинофестиваля своего «Серебряного медведя». Правда, этого «медведя» немцы за глаза называли Affen Bär – то есть, «обезьяний медведь». Вообще-то из премии Берлинале для режиссера всегда следовал очень оптимистический вывод. Его уровень, а соответственно востребованность и возможности, существенно возрастали. Режиссер заключал интересные договора, его картины распространялись по миру. Но наш Affen Bär ничего не менял. Это была просто дань уважения к сильному соседу. Дома мы все же гордились своим «медведем», и в результате все были довольны.

Сегодня нам далеко и до той гордости. Мы рады, если нас вообще берут в какой-нибудь конкурс, пусть даже на последние позиции, лишь бы засветиться в сообществе больших мастеров и знаменитых картин. Кстати, то фестивальное кино, которое у нас считается как бы альтернативой мейнстриму, уже мода позапрошлого года. Сегодня мейнстрим и арт-хаус соединяются вместе, и на фестивалях идут картины, крепко сколоченные, с выверенным сюжетом, с бесконечным количеством удивительных поворотов. Это нормальная тенденция – зритель хочет, чтобы его эмоции подвергались какой-то агрессии, он хочет волноваться и переживать. Ведущие мастера, занимающие действительно прочные позиции в мировом кинематографе, своими работами подтверждают этот факт. Такие картины покупаются, такие картины расходятся. А мы получаем снисходительные оценки где-то на последних рядах и считаем, что это хорошо. Нет, совсем нехорошо. Кино должно увлекать зрителей, должно открывать новые темы, говорить о современных проблемах,

Нет никакого всемирного заговора. Никто изначально не настроен против российского кино. Но качество, увы, действительно не слишком высокое. Конечно, прекрасно, что наши мастера арт-хауса наконец-то обратили свой благостный взор на сюжеты, пусть даже и переделанные из картин семидесятилетней давности. Но только такие сюжеты люди уже не едят, особенно фестивальная публика. Они ждут чего-то нового и энергичного. Что неудивительно, ведь кино должно вести зрителя к тому состоянию, которое древние греки называли катарсисом. Сегодня это невозможно без уверенного владения сюжетом.

Арт-хаусная ветвь российского кино выглядит провинциально, потому что тренд изменился. После того, как на двух подряд фестивалях Даррен Аронофски, один из лучших арт-хаусных режиссеров, использовал всю аргументацию мейнстрима, чтобы получить главную премию сперва за «Рестлера», а потом за «Черного Лебедя». Это картины, где конфликты, непрерывной цепью воздействуя на зрителя, тащат его к кульминации. Совсем недавно это больше касалось триллеров и боевиков, жанровых картин. Сегодня это уже серьезная необходимость для раскрытия авторской мысли.

В последние годы уровень сценарного мастерства в сериалах становится ощутимо выше. В американских сериалах это уже заметно. Кино постепенно становится жанровым подразделением кинематографа. Это как рассказ, новелла или короткая повесть. А сериалы можно сравнить с длинными романами, занимающими иногда по несколько сезонов. Это естественное развитие кинематографа. И фестиваль показывает, какой вывод из этой тенденции делает американское и европейское кино. Сейчас на остросюжетном поле работают такие виртуозы, так как Содерберг, который всегда балансировал между арт-хаусом и мейнстримом, между высоким искусством и развлечением. Билли Аугуст - прекрасный режиссер, который делает очень серьезные картины, но в то же время понимает, что сейчас востребована энергичная рука режиссера, который способен схватить зрителя за шкирку и тащить в нужном направлении.

Зрители того и ждут. Печальное одиночество российского кино, которое не принимать на Западе и которому нет места в российском прокате, делает наш путь бесперспективным.

Поэтому инициативы Госкино, связанные с поощрением и фестивального направления, и фильмов для широкой зрительской аудитории, выглядят очень своевременными. Деньги, которые выделяют на кино, теперь будут разделены. Похоже, что поддержка станет более внятной и адресной. Не хватает только одного – кто будет показывать российское кино и кто его сможет увидеть? Никто не будет делать всерьез кино для зрителя, пока у продюсера нет никаких оснований на этого зрителя рассчитывать. И пока это так, продюсеры будут у самих себя воровать. По-другому они не могут выжить. Сегодня продюсер – это тот, кто умело засовывает себе за щеку треть бюджета, а на оставшиеся деньги снимает фильм, не думая о том, кто, где и когда будет его смотреть. Потому что никто, никогда и нигде смотреть его не будет. Не будут смотреть в России – нет места. Не будут смотреть на фестивалях – нет качества.

В обществе широко распространенно мнение, что советское кино – вот где было настоящее качество! Но это не так. В прежние годы наш кинематограф не имел никакой конкуренции с западным. Все, что мы делали, зритель был вынужден хавать. Хочешь - не хочешь, а придешь в кинотеатр, где тебе поставят тебе картину производства Мосфильм, казахской или минской киностудии. И без вариантов.

Время от времени, конечно, появлялись картины, которые действительно увлекали зрителя - какое-нибудь приключение, прекрасная драма как «Москва слезам не верит» или Гайдай. Но этого было слишком мало. Сегодня же ощущение такое, будто только из этих достижений и состояло советское кино. Но вы посмотрите в полном объеме, что мы делали – поток тупой и верноподданнической продукции, которую и фильмом не всегда назовешь. Что-то получалось качественным – например, изображение, потому что картины делались бесконечно долго. У оператора была возможность вытягивать каждый кадр. Сейчас это сложнее, однако невероятно выросло качество пленки и цифрового изображения. Только техника не сможет заставить наши мозги писать интересные сценарии и умело снимать по ним фильмы. Это может сделать обучение.

Что мы имеем в итоге? Необученные или слабо обученные режиссеры. Продюсеры, которые начали свою деятельность в 90е, когда главным критерием для них было, сколько ты можешь украсть из бюджета фильма. Сегодня именно они в основном заполняют продюсерское поле. У них нет оснований переучиваться. Потому что зрители ушли в американское кино. В то же время попытки квотировать кинотеатры, заставить их на 20-30% оставлять место под наши фильмы, бессмысленны. Залы будут просто пустовать, а владельцы кинотеатров - терпеть убытки, только и всего. Есть еще точка зрения, что сначала нужно научиться снимать, а потом уже решать вопрос с прокатом. Но и это глупость. Нельзя делить. Мы должны иметь место, где можем показывать кино. Но за это место должна идти борьба. Нет конкуренции – нет роста качества. Это всеобщая ситуация, она везде такова, в том числе и в искусстве.

А что касается фестивалей, то пока у нас на вывоз есть Сокуров и Кира Муратова - два больших и серьезных режиссера. Но на этом, пожалуй, и всё. И если не заняться решением проблемы отечественного кинематографа всерьез, то очень скоро мы отстанем совсем безнадежно. Тем более, что на «обезьяньего медведя» рассчитывать уже точно не приходится.