Мы видим крах капитализма? Ч. 3

Окончание.

Чалый - Есть два немейнстримных взгляда: ваша теория и теория австрийской школы экономики. Они обе предсказывали кризис и его протекание именно как инфляционное падение, которое приведет к падению стоимости доллара. 
Хазин - На позиции единой миростоимости будет уходить золото. Вы хотите сказать, что доллар вырос по сравнению с золотом? Он упал раз в шесть. 
Есть еще один товар, который вырос в цене больше, чем золото: коллекционные бейсбольные карточки. Давайте будем мерить в них. Однако средством расчетов и деньгами является доллар, а не золото. 
Сегодня происходит распад мировой долларовой зоны. Это видно невооруженным глазом.
Мне кажется, как раз происходит распад зоны евро, а не долларовой зоны. Именно из-за этого доллар себя великолепно чувствует. 
Вы все время пытаетесь давать статистику по рынку Forex, хотя это не имеет отношения к реальности.
Я вам говорил про самый ликвидный в мире рынок долгов американского правительства как казначейских обязательств США. 
Если говорить о финансовых рынках, то рынок доллара крупнее, чем остальные, поэтому большая часть денег будет на этом рынке. Но речь шла о разрушении мировой финансовой системы, построенной на долларе. Если посмотреть на доллар сегодня и на доллар, который был в 2003 году, то он упал в 3-4 раза по покупательной способности. Процессы происходят медленно. Механизм кризиса может пойти по двум путям: инфляционному, если будут печатать доллары без конца, либо по дефляционному пути. В 2008 году как раз произошел дефляционный шок.
Так это же самый интересный момент: доллары печатают, а инфляционного кризиса нет, есть дефляционный. Что самое интересное: чтобы объяснить то, что происходит, не нужно никаких экзотических теорий. 
На момент начала кризиса в сентябре 2008 года кредитный мультипликатор США был равен 17, сегодня он равен 5. Иными словами, кредитная денежная масса упала в 3 раза. И она была заменена наличными долларами, поэтому не было инфляции.
Не наличными долларами. Эти деньги остались избыточными резервами коммерческих банков. В конечном счете, все определяется спросом на кредит и эти деньги. Если неуверенность в завтрашнем дне относительно перспектив экономики у бизнеса невелика, спрос на кредиты будет низок. Если желание домохозяйств не тратить, а поправлять свои балансы, которые сейчас растянуты большим количеством долга по отношению к доходу, то что бы вы ни делали, они не пойдут в экономику, потому что создаются они не Центробанком, а тогда, когда кто-то берет кредит в коммерческом банке.
Когда федеральная резервная система США печатает деньги и покупает на них казначейки… 
Это классическая ловушка ликвидности, первые описанная Кейнсом.
Это называется денежная эмиссия. 
С балансов коммерческих банков одно обязательство меняется на другое.
С точки зрения системы денежного обращения произошла следующая ситуация: денежная масса М3 какой была, такой и осталась. Принципиально изменилась ее структура. Доля М0 выросла в 3 раза с 800 млрд до 2,4 трлн, а кредитные деньги резко сократились тоже в 3 раза.

Это называется эмиссия. Проблема состоит в том, что остановить ее не получается. В результате идет довольно мощная инфляция издержек, которая ведет к росту цен для конечного потребителя, а спрос все равно продолжает падать, и будет падать дальше. Сегодня спрос в США больше, чем уровень, который поддерживается реально располагаемыми доходами населения, примерно 3 триллиона долларов. До тех пор, пока это состояние не придет к равновесному, этот кризис не закончится. Как это будет называться, совершенно не важно. 
Вы начали с того, что классические экономисты не смогли описать протекание этого кризиса. На самом деле мы только что пришли к тому, что все было на руках. 
Из кризиса 30-х годов так и не вышли до начала Второй мировой войны. А вышли только после того, как удалось расширить рынки. Сейчас расширить рынки не получится. 
Насколько я помню, кризис 30-х годов закончился к моменту инаугурации Рузвельта. Более того, ему так удалось бороться с кризисом, который уже закончился, что потом создал новый – 37-38 годов. 
Боролся он с другим. Если наложить шкалу, то мы сейчас находимся где-то в мае 30-го года. Мы еще не упали, мы долны упасть.
Я полностью с вами согласен. И мы с вами пришли к тому, что модель великой депрессии давным-давно описана. Она давно объяснена и противоположна тому, что вы рассказываете в своей книге. 
Проблема состоит в том, что кризис не заканчивается и не закончится.
Бен Бернанки все это прекрасно знает. 
Мы должны объяснить, почему этот кризис будет продолжаться и почему выхода из него в рамках капиталистической модели сегодня просто не существует. 
Еще в докладе Иосифа Сталина в 1930 году говорилось про кризис, который разрушит экономическкую систему. В то самое время был известный экономист Николай Кондратьев, который говорил, что этот кризис – всего лишь один из циклических длинных кризисов, которые тоже протекают по определенной модели. Именно потому, что это циклическое развитие, выход из кризиса происходит той самой научно-технической революцией. Естественно, вывод о том, что капитализм устоит, противоречил политики партии, поэтому мы знаем, чем закончилась судьба этого человека – смертью в лагерях. 
Я крайне скептически отношусь к идеям Кондратьева. В нашей концепции моменты развития связаны с периодами расширения рынков. Даже если предположить, что циклы Кондратьева имели какое-то отношение к реальности, они все равно закончились, потому что закончилась эта модель развития. Если верны капиталистические теории, то кризис закончится через полгода-два. Если нет, то кризис не закончится. Вот и посмотрим. 
Вот мы и узнаем, чья версия верна. Та, которая говорит, что капитализм создаст такие кризисы, которые уничтожат экономику, и мы видим крах капитализма. Или в конечном счете будут правы те, кто считают, что источником экономического развития является человеческая креативность и инновации, которые порождают эти циклы. Тогда следующим историческим этапом развития капитализма будет его развитие на новой технологической основе.