Учиться быть нацией.

Примерно с середины 1990-х российская власть озаботилась поисками национальной идеи. Это было дурным знаком. Не потому, что национальная идея – это плохо (на мой вкус, совсем наоборот). А потому, что про некоторые вещи можно сказать, что если ты их ищешь, то скорее всего не найдешь, потому что отказываешься или не можешь увидеть.

Секрет национальной идеи в том, что она очень проста и состоит в том, чтобы быть нацией.

Нацией – в строгом смысле слова. То есть суверенным, солидарным, культурно интегрированным, демократически и граждански организованным народом.

Разумеется, простота этой идеи – только в формулировке, а не в исполнении. В исполнении все как раз очень и очень непросто, и упоминание о реалиях современного мира (к которым президент возвращался несколько раз, причем в подчеркнуто алармистском ключе) здесь более чем уместно. Эти реалии таковы, что быть нацией, строить себя как нацию сегодня – значит плыть против течения.

1. Суверенность.Смысл суверенитета – в концентрации на государственном уровне некоей критической массы разноплановых монопольных функций: монополия на полицейское насилие и ведение войны, монополия на денежную эмиссию, налогообложение, монополия на патриотическую лояльность граждан, монополия на выстраивание систем массовой социализации/культурной интеграции общества (система всеобщего образования)

2. Солидарность. В современном мире торжествует предательство элит (по отношению к «своим» обществам). В 1980-е годы в западных странах начались массовый вынос рабочих мест в страны третьего мира, размывание среднего класса, бум «блуждающего» спекулятивного капитала.
3. Культурная интеграция. Растущие в городах этнические гетто, торжествующий в СМИ и школах мультикультурализм, неиссякающая массовая иммиграция с «бедного Юга» размывают основу основ современных обществ: ту достаточно высокую культурную однородность развитых стран, которая была обеспечена работой систем массового образования на протяжении двух минувших столетий.

4. Демократия. Здесь наша ситуация специфична. Демократию мы еще не успели сформировать на тот момент, когда на глобальном уровне она уже начала размываться.

5. Гражданственность. «Граждане России прошли через необходимый и естественный этап восстановления значимости своих частных интересов», – отмечает президент, чтобы призвать граждан к чему-то большему. Но есть все шансы на то, что на этом «необходимом и естественном» этапе все и завершится. В современном мире, где потребление затмевает любую политику или, точнее, делает политику одной из своих разновидностей, все меньше заметны граждане, все больше – частные лица.

В связи с этим в интересном свете предстает патриотизм, ставший осевой риторической фигурой текста. Можно увидеть здесь набор ни к чему не обязывающих банальностей. А можно – некую политическую стратегию. И если верно последнее, то перед нами – совсем не стратегия статус-кво, а стратегия сопротивления всем тем весьма могущественным глобальным и локальным силам, которые разрушают нацию как форму общественной жизни, нацию как модель развития.

Михаил Витальевич Ремизов - руководитель Института национальной стратегии.

Подробнее: http://www.ng.ru/ideas/2012-12-14/1_nation.html