Не старайся, дед Платон

«Мы совершили массу ошибок,
но решили поставленную задачу:
создали частную собственность в России.
Попробуйте опровергнуть по существу!».
Из интервью А.Б. Чубайса журналу «Итоги» от 29 10 2012

«Приватизация в России до 97 года
вообще не была экономическим процессом….
Она решала главную задачу — остановить коммунизм».
Из видео-интервью 2001 года А.Б. Чубайса А. Гентелеву.

раздел государственного имущества [выделено мной - ВГ]».
Найшуль В.А. Другая жизнь.

«У нас не было предпринимателей, не было среднего класса и не было собственников. …Главной задачей была приватизация экономики; рыночная экономика не может существовать без частной собственности».
Е.Т. Гайдар «Российская реформа»

Г-н Чубайс вуз окончил инженерно-экономический http://engec.ru/university, по специальности «экономика и организация машиностроительного производства». Диссертация — «Исследование и разработка методов планирования совершенствования управления в отраслевых научно-технических организациях». В воспоминаниях, правда, пишет, что группой из четырех (поначалу) аспирантов проводили с 1977 года самостоятельные научные исследования и обсуждения. Однако исследования эти имели конкретно-экономическую направленность (см. подробнее «Приватизация по-российски»). Утонченные построения поздних марксистских теоретиков социалистической собственности 1960-х-1980-х годов, исходившие из ее понимания как сложной системы производственных отношений, как и конгениальные им «правила игры» и «пучки прав» новых институциональных экономистов, оказались за пределами внимания будущих реформаторов. Их понятия не выходили за круг упрощенных представлений западных советологов и венгерско-югославских «ревизионистов».

Иными словами, мысль о необходимости перехода к частной собственности не была следствием собственно политико-экономического осмысления вопроса (в поздних марксистских и/или нео-институциональных понятиях). Она возникала как следствие неправильно произведенного отрицания: недостаточная эффективность общественного производства в СССР некритически приписывалась только и исключительно владению государством имуществом предприятий и основанным на этом экономическим диктатом правящей партии, не несущей экономической ответственности, в духе Я. Корнаи.

Соответственно, утверждение Чубайса о «создании частной собственности» в России, усилиями его и его товарищей, является уничтожающим смысл упрощением. Оно отражает не явление действительности, но уровень понимания категории собственности, о котором удобно сказать только, что он выше, чем у берущего интервью журналиста. И тем это утверждение загадочней, что экономическое явление оказалось следствием «неэкономического процесса». Хотел «остановить коммунизм» — походя создал частную собственность. «Шел в комнату – попал в другую».

В действительности, даже сравнительно простые вещи, машины и технологические процессы, походя не возникают. Что толковать о сложнейшем общественно-экономическом явлении? В том и беда, что частной собственности в ее политико-экономическом понимании, а не в смысле юридического владения имуществом, «приватизация» Гайдара-Чубайса не создала. По той очевидной причине, что она была не приватизацией экономики (как правильно написал Гайдар в 1995 году, но чего не начал в 1992), но всего лишь «разгосударствлением» имущества.

Создание системы производственных отношений между общественными классами/группами неявно подменили  раздачей  государственного имущества (притом классами/группами, которых на то время не существовало, и которые как раз и требовалось создать, вместе с отношениями между ними, на месте разрушившихся социалистических порядков). Делалось это в наивной надежде, что появление владельцев (в чисто юридическом смысле) имущества производственного или торгового назначения само собой создаст и соответствующие классы/группы, и, в целом, капиталистическую систему хозяйства, определенным срезом которой являются отношения [по воспроизводству] частной собственности,  выражаясь чрезвычайно общими словами. Нелепой надежде, что юридическое рождает экономическое. Что формальные права собственности создают их реальные отношения. Что внешняя форма рождает содержание. Что «институт» заменяет человека. Что разрушение есть созидание.

Вспомним знаменитое: «ваучер» стоит «Волги». (И позабудем, на минуту, что реформаторы «заначили» для будущих олигархов нефтянку, «Норникель» и т.п., рыночная стоимость которых в названной оценке ваучера составляла львиную долю). Однако разве суть истинной приватизации — в раздаче «Волг» всем и каждому? Она ровно в том, чтобы на одной стороне оказалось сравнительно небольшое число владельцев средств производства, а на другой — наемный труд, вынужденный себя продавать, иных средств к жизни не имея. Возможности, чтобы итогом приватизации оказались счастливые рабочие, крестьяне и служащие, доход которых в значительной мере составляется дивидендами  на акции крупных и мелких предприятий (приобретенные в обмен на ваучеры), изначально не существовало.

Ваучерная приватизация по самому смыслу обязана была привести к сосредоточению богатства в руках немногих (как и любая иная — разница в сроках, способе, доле в населении и социальном типаже этих немногих).

Пресловутый обмен ваучера на бутылку водки или кусок хлеба был не случайностью, определяемой нераспорядительностью и недалекостью некоторых «простых людей» (мог стать собственником, но пропил свой шанс — типичное морализаторство «либерального» толка), но целью, смыслом и средством осуществления всего дела. Когда бы собственниками стали все, никакой «частной собственности» не возникло бы: некому было бы работать. (А если бы Гавриил Попов, совершенно независимо от младореформаторов и их «Ч-приватизации», первым в стране не позволил бы обращать в собственность квартиры в Москве, подавляющее большинство граждан осталось бы и без собственного жилья).

Разумеется, в России возникла и существует какая-то система частной собственности. Однако плод ли она сознательных усилий по проведению «Ч-приватизации»? В том-то и дело, что нет. Она — стихийное следствие самодеятельности предпринимателей, начавшейся задолго до 1991 года: закон «О кооперации», открывший  дорогу частнику, приняли в 1987 году, — и получившей простор после самоуничтожения всех советских ограничений путчем. «Остановка коммунизма», которую «младореформаторы» понимали как безотлагательную передачу госимущества кому попало и любым способом (за деньги, бесплатно, или даже с приплатой, как говорит в фильме Гентелева Чубайс) — иной сюжет, с иным итогом.

Непонимание «младореформаторами» действительной многогранной природы отношений собственности, сведение ее к вопросу принадлежности производственного имущества увело их внимание от главного. От создания соответствующей системы права и судопроизводства, укрепления службы безопасности и полиции, устройства таможни и налоговых органов и т.д. — необходимых учреждений и установлений государства, без которых предприниматель, особенно мелкий (и ещё более особенно — инновационный) не живёт и не плодится, но в лучшем случае — прозябает. Все их силы оказались  направлены на ложную цель скорейшего разгосударствления имущества, особенно крупных предприятий. В итоге права собственности оказались незащищены, а способы внеэкономического обогащения — не перекрыты.

Более того, именно устроенная ими по непониманию дела приХватизация госимущества сама стала самым явным и самым щедрым источником неэкономического обогащения (отдав собственность в руки эффективных взяткодателей, а не предпринимателей), и задала этот кривой modus operandi всему обществу. Именно поэтому верх в России взяли «финансисты»-гобсеки, а также начавшие брать с них пример «рейдеры» помельче, включая самых обычных бандитов и госслужащих всех родов. Олигархи — а не симпатичные своим творческим началом и приносимой их инновациями пользой шумпетеровские предприниматели, чего изначально ожидали от рыночных реформ как ширнармассы, так и сами приХватизаторы. (В то, что Гайдар и Чубайс мечтали об оскале олигархического капитализма наших дней, поверить не могу). Остается только удивляться, откуда в таких условиях вообще взялись новиковы, тиньковы, яны, чичваркины, воложи, выходцевы и так далее (простите, друзья, кого не помянул) — истинные предприниматели, не перераспределяющие созданное ранее другими, но созидающие новое богатство.

Морализировать легко, а младореформаторам было крайне трудно. Казна была пуста, власти у них было совершенно недостаточно, времени в обрез. Как сам действовал бы на их месте, не ведаю: возможно, щепок нарубил бы куда больше них.  (Единственное, что знаю точно: с самого начала, то есть с завершения 1980-х, когда вопрос о приватизации начал становиться в повестку дня, был убеждённым противником быстрой и бесплатной раздачи госимущества, о чем их товарищу Петру Филиппову, например, говорил в 1990-м году, на обсуждении впоследствии принятого в РФ закона о приватизации в Институте экономики АН СССР). Критика совершенных ошибок не направлена на лица: это необходимый анализ, а не обличение врагов. Поэтому готов войти в положение — и не возлагать на г-на Чубайса вину за саму ваучерную приватизацию 1990-х. Кстати, и придуманную не им, но, независимо друг от друга, математиком Виталием Найшулем и Милтоном Фридманом. (Залоговые аукционы — отдельная тема, впрочем, его причастность к ним мне не вполне ясна).

Однако полагаю совершенно неприемлемой его нынешнюю защиту той ошибочной политики, как и отстаивание ее итогов в виде сложившейся финансовой олигархии: г-н Чубайс не раз высказывался в пользу того, чтобы не пересматривать итоги в том числе и залоговых аукционов. Иными словами, он ныне отстаивает интересы этой ужасающей и отвратительной компании, олигархов, имевших наглость и бесстыдство неправедно и по сути бесплатно присвоить лучшие части народного достояния советских времен, лишив его как народа в целом, так и новых поколений — в частности.  И как ни смотреть, тем самым принимает на себя ответственность за вольные и невольные ошибки 1990-х.

По существу, ваучерная приватизация 1990-х, дополненная залоговыми аукционами, создала экономическую олигархическую систему, поощряющую коррупцию госаппарата, удушающую конкуренцию, и препятствующую развитию экономики страны. А частная собственность возникла сама собой, и отчасти — вопреки стараниям младореформаторов. Как бы г-н Чубайс не пытался уверить себя  и читателей «Итогов» в обратном.

Владимир Громковский