Памяти Аркадия Натановича. Воспоминания друзей. (часть 1)

Воспоминания друзей об Аркадии Натановиче Стругацком.


   Блокада

Говорить о блокаде Аркадий Натанович очень не любил. Иногда говорил только,
что там было слишком страшно, чтобы об этом рассказывать.

После блокады -- он был вывезен из осажденного Ленинграда в самом ее
конце -- Аркадий Натанович потерял почти все зубы. И знаменитые усы он
отпустил не столько для красоты, сколько для того, чтобы замаскировать
отсутствие передних зубов. Однако лишь близкие знали об этом. Аркадий
Натанович сумел научиться говорить так, что нечасто видящие его ни о чем не
догадывались.

   Благородство

Середина 70-х. Денег нет ни у Аркадия Стругацкого -- его с братом прозу
не печатают совсем, ни у его друга, переводчика с вьетнамского Мариана
Ткачева -- его печатают очень и очень редко. Тем не менее всегда, когда
Мариан Ткачев уезжает из Москвы, Аркадий Натанович звонит его жене и
спрашивает:

-- Инна, скажи честно: деньги еще есть или уже кончились?

И надо было не просто ответить, что деньги есть, а ответить, не задумываясь.
Иначе Аркадий Натанович мог привезти последние, а домой возвращаться через
весь город пешком -- мелочи на обратную дорогу у него могло не оказаться.

   Внуки

Дочь Аркадия Натановича Мария ждала ребенка. Аркадий Натанович после долгих
уговоров позвонил Мариану Ткачеву:

-- Марик, ты знаешь, Маша скоро должна родить... а у тебя жена работает в
Институте акушерства и гинекологии... может быть, можно Машу туда устроить?..

-- О чем ты говоришь, Натаныч?! Конечно!

Родился внук. Инна Ткачева позвонила Стругацкому:

-- Аркадий, у тебя внук. Можешь приехать посмотреть.

Жена Ткачева вынесла в приемный покой запеленутого мальчика.

Аркадий Натанович взглянул на внука -- и побледнел.

С воплем "Он какой-то красный! Он, наверное, больной! Не жилец!"
Аркадий Натанович бросился прочь из приемного покоя. За ним бежала Инна
Ткачева с внуком и кричала: "Аркадий, остановись! Они все такие! Они
все красные!", а за ней -- врачи с книжками, которые кричали:
"Аркадий Натанович, дайте, пожалуйста, автограф!"

   Встречи с читателями

Вопрос из зала:

-- Вы над чем-нибудь сейчас работаете?

А.Н.Стругацкий, сердито:

-- Конечно, работаю. Не могу же я 24 часа в сутки водку пить.

--------------------------------------

Вопрос из зала:

-- Скажите, как вы относитесь к постановлению партии и правительства об
усилении борьбы с пьянством и алкоголизмом?

А.Н.Стругацкий начинает бормотать что-то невнятное, что, конечно, дело нужное,
правильное... Потом, вздохнув:

-- Вообще-то вопрос не по адресу. Я же -- потребитель этой гадости...

------------------------------------------

Вопрос из зала:

-- Говорят, вы встречались с Лемом. Расскажите об этой встрече.

-- Да, когда я был в Чехословакии на Чапековском конгрессе, я встречался и
разговаривал с Лемом. Скажу вам честно: ничего особенного...

Шум в зале, смех, возглас: "Так ему!"

-- Нет, вы меня неправильно поняли. Разговор был заурядный. А писатель он,
конечно, гениальный...

   Галстук

Аркадий Натанович Стругацкий в галстуке -- это просто фантастика. Никто и
никогда не видел его в галстуке. Рубашка летом, свитер под пиджак
зимой -- вот высшая степень светскости, которую он себе позволял. Иногда,
когда действия его врагов были особенно вопиющими, он приходил в бешенство и
кричал на весь дом: "Я этого так не оставлю! Я в ЦК пойду! Где мой
галстук?!"

В ЦК -- действительно, ходил. Но галстука в доме не было.

   Гауптвахта

Аркадий Натанович Стругацкий был не самым дисциплинированным курсантом. Иногда
он попадал на "губу". Однажды сквозь окно камеры на гауптвахте он
увидел: к зданию подрулило два американских "Доджа-три-четверти", и из
машин веселые офицеры начали выгружать диковинки: пиво, редкие грузинские
вина, сыры, колбасы, копченую рыбу, дичь... Вскоре дверь камеры открылась, и
все это великолепие внесли к арестантам. Оказалось, Стругацкий сидел на
"губе" вместе с сыном маршала Конева. Мать чада тайком от отца решила
подкормить отпрыска. Начался пир. Когда провизия кончалась, "Доджи"
подвозили новую. Когда же кончился срок отсидки, курсанты не хотели покидать
гауптвахту.

В следующий раз Аркадий Натанович опять попал сюда вместе с сыном маршала.
Предвкушая новый пир, он поглядывал в окно, но "Доджи" запаздывали.
Было обидно: специально попал на "губу" -- и сидит голодным.

На следующее утро выяснилось: маршалу стало известно о мягкосердечности жены,
он рассердился и запретил ей баловать сына. Офицеры-порученцы получили по
выговору. А Стругацкий и сын маршала больше не пировали.


   Деньги

Конец семидесятых. Один из приятелей Аркадия Натановича позвонил ему по
телефону: "Я недалеко от тебя, хотел зайти. Можно?"

-- Заходи, конечно. Правда, у меня есть почти нечего. Ты бы хлеба купил и
немного масла.

-- Аркадий, может, у тебя денег нет? -- догадался приятель.

-- Да в общем есть, но... Короче, приходи -- увидишь.

Приятель пришел с двумя батонами хлеба и килограммом масла. Выставили на стол
бутылочку коньяка...

-- Погоди, -- сказал Аркадий Натанович. И открыл холодильник. В
совершенно пустом холодильнике стояла килограммовая банка черной икры.

Денег у Аркадий Натановича действительно не было. Советских. А вот чеки
Внешпосылторга водились. В СССР Стругацких действительно не публиковали. А в
США, Германии, Японии, Чехословакии, Польше, Болгарии, Англии, Франции --
многотомники и отдельные издания. Стругацкие в те годы были самыми
публикуемыми на Западе советскими авторами.

   Дети

Одна из дочерей Аркадия Натановича -- Наталья -- училась в
Московском Институте стран Азии и Африки. Однажды она шла по коридору ИССА и
услышала шепот за спиной:

-- Мужики, гляньте: вон идет дочь братьев Стругацких!

> Комментарий Бориса Стругацкого: Видимо, это -- абсолютно достоверно.
> В точности то же произошло в ДТ "Гагры" -- моя жена услышала о себе
> краем уха: "Вот идет жена братьев Стругацких".

---------------------------------

Аркадий Натанович был хорошо знаком с Владимиром Высоцким. Аркадий Натанович
восхищался песнями Высоцкого и особенно обожал "В далеком созвездии
Тау Кита", которую как-то заставил петь Высоцкого четыре раза подряд. А
Высоцкому очень нравились повести Стругацких. Особенно "Гадкие
лебеди". Одного из своих сыновей Высоцкий назвал Аркадием -- в честь
Стругацкого.



>   Детская литература

В этом издательстве в конце пятидесятых -- начале шестидесятых годов
Аркадий Натанович работал редактором.

Одно из его первых заданий -- редактура книги писателя Г.Гребнева
"Мир иной". Правда, рукопись отсутствовала, писатель умер, успев
написать всего страниц пятьдесят. Издательство могло расторгнуть договор, но
вдова писателя очень просила этого не делать -- ей пришлось бы возвращать
аванс. И редактор Стругацкий фактически написал книгу заново.

-------------------------------------

Похожая история приключилась с книгой популяризатора науки Чижевского
"В дебрях времени". Автор представил рукопись в срок, но она была
написана слишком "научным", по мнению Аркадия Натановича, языком.
Автор дорабатывать книгу отказался, считая, что сделал все, что необходимо.
Поэтому Аркадию Натановичу пришлось книгу почти полностью переписать. Она была
благополучно издана, но автор сильно гневался: по его мнению, редактор
Стругацкий книгу "В дебрях времени" испортил.

--------------------------------------

Пытался Аркадий Натанович редактировать и произведение Александра Петровича
Казанцева "Внуки Марса". Получил рукопись. Прочел. Как говорил он,
отвечая на вопросы о "Внуках Марса", "Язык -- сами
понимаете..." И аккуратненько, карандашиком, стал Аркадий Натанович поверх
машинописи писать свои варианты. Отредактировав таким образом первую главу, он
сообщил Казанцеву, что хотел бы ее показать.

-- Ну, приезжайте, -- сказал А.П.Казанцев.

Аркадий Натанович приехал. Только что в космос Гагарина запустили. Александр
Петрович по телефону интервью давал -- на тему "О чем еще
мечтать фантастам?"

Увидел Александр Петрович правленный текст:

-- Нет-нет, я ни одного слова не приемлю. Извольте стереть и сдавать текст
в производство.

-- А не кажется ли вам, что вот в этом месте лучше...

-- Нет, мне не кажется.

Так и не отредактировал Стругацкий Казанцева.


>   Дружба

Как-то раз Мариану Ткачеву было очень плохо. Он сидел у себя дома и пытался
работать. Зазвонил телефон. Это был Аркадий Стругацкий.

-- Марик, ты чем занят?

-- Работаю.

-- Приезжай ко мне.

-- Я усталый, небритый, не в форме...

-- Ты что, Марик? Не знаешь, какой сегодня день?

-- А какой?

-- Сегодня же 28 мая, твой день рождения! Бросай все, брейся, бери такси
и приезжай. Я уже стол приготовил, подарок припас...

С деньгами у Аркадия Натановича в тот день было как всегда плохо. Денег
хватило только на стол. Но подарок все равно был царский -- рукопись
"Гадких лебедей".

--------------------------

Когда кардинал Ришелье из "Трех мушкетеров" Дюма предложил д'Артаньяну
чин лейтенента в своей гвардии, то д'Артаньян готов уже был согласиться, но
понял, что в этом случае Атос не подаст ему руки -- и отказался. В этой
же ситуации оказался друг Аркадия Натановича -- Мариан Ткачев, когда его
приняли на работу а иностранную комиссию Союза писателей СССР. Он подал
заявление "по собственному желанию", поняв, что если он этого не
сделает, вполне возможно повторение истории Атоса и д'Артаньяна.


>   Женщины

Аркадий Натанович всегда был мужчиной привлекательным. Женщинам он нравился.
Однако относился он к ним настороженно. "Женщины для меня как были,
так и остаются самыми таинственными существами на Земле, -- говорил
он. -- Они знают что-то, чего не знаем мы, -- тут он делал
паузу, -- люди".

На вопросы о том, почему так мало в их произведениях женских образов, Аркадий
Натанович отвечал так: "Толстой говорил, что можно выдумать все,
кроме психологии. А я отказываюсь понимать мотивы женских поступков.
Писать же о том, чего я не понимаю, я не умею".


>   За границей

1987 год. 45-й Конвент научной фантастики в Англии. Официантка ресторана,
где завтракали, обедали и ужинали Аркадий Натанович с соотечественниками,
заинтригована: кто же этот пожилой высокий мужчина, неуловимо похожий на
маленького ребенка? Его английский превосходен, но с соседями по столу он
говорит на каком-то совершенно неизвестном ей языке. Она несколько раз
интересовалась у этого господина с усами, из какой страны он приехал, но он
говорит неопределенно: "Я живу далеко, там весь год зима". Может, он
из Норвегии или -- как там ее? -- Исландии?

А Аркадию Натановичу было очень неудобно -- руководитель делегации
сказал, чтобы он ни в коем случае не говорил, откуда он.

Последнее утро перед отлетом в Москву. Выпит последний джин с тоником в баре,
съедена последняя английская яичница с беконом. Знакомая официантка приносит
счет, который неизвестный господин должен подписать.

Напоследок Аркадий Натанович сказал официантке:

-- Теперь, мисс, я могу вам открыться. Мы -- китайцы.

Из рук девушки от неожиданности упал поднос.


>   Игры

Аркадий Стругацкий и Мариан Ткачев очень любили Диккенса и особенно его
"Посмертные записки Пиквикского клуба". Иногда они перебрасывались
цитатами из этого романа, а иногда играли в игру "Что бы сказал
мистер Пиквик, окажись он на нашем месте?".

-------------------------------------------------------------------------

Была у них и еще одна игра. Называлась она "Звездная палата". Аркадий
Натанович был канцлером "Звездной палаты", Мариан Николаевич --
президентом. Они писали законы и акты, выработали устав. Достойные знакомые
получали награды "Звездной палаты". В "Звездную палату" эта
пара почти никого не принимала. На одном заявлении о приеме, где
подчеркивались духовные достоинства соискателя, Аркадий Натанович написал:
"Этому духу нужно быть в черном теле. Не принимать". На правах
члена-корреспондента в палату был принят только их общий друг -- физик,
работавший под Ленинградом, а также еще не родившийся тогда ребенок Мариана
Ткачева. Вот указ "Звездной палаты" от 4 мая 1973 года за подписью
ее канцлера: "За истекшие без малого 5 месяцев плод господина
Президента был неоднократно повышаем в чине, однако руководство
"Звездной палаты" в состоянии перманентного алкоголического
восторга упускало фиксировать оные промоции в настоящей книге.

Так, плод
господина Президента повышен был последовательно в лейб-гвардии
прапорщики с правом знаменосца, в лейб-гвардии поручики с одновременным
вручением афицерской шпаги на портупее с андреевской лентой, в
лейб-гвардии капитаны. Сего же мая 4 дня объявляется плоду господина
Президента независимо от пола промоция в лейб-гвардии майоры с
полагающимся окладом денежного содержания и назначением пенсиона".

Однажды в гости к Ткачеву, у которого был и Стругацкий, пришел один из
претендентов в члены "Звездной палаты". Его сопровождала миловидная
дама, жена дипломата. Ткачев и Стругацкий как раз писали один из указов и
рассказали гостям об игре. Дама замахала руками: мол, я не имею права вас
слушать, я давала расписку о том, что обо всех нелегальных организациях, о
которых узнаю, должна сообщать в органы государственной безопасности...

Стругацкий спросил у Ткачева:

-- Ну что, архивы жечь будем?


>   Известность

Писатель-фантаст Кир Булычев был как-то в Польше. Его друг, польский фантаст,
решил сводить его в Варшаве в специализированный книжный магазин, где
продавали только фантастику.

Пока Булычев смотрел книги на полках, его друг шепнул хозяину магазина:
"Этот пан -- фантаст из России".

Хозяин вышел из-за стойки, подошел к Булычеву, низко поклонился ему и сказал
по-русски:

-- Здравствуйте, пан Стругацкий!


>   КГБ

Однажды, еще при советской власти, Аркадию Натановичу позвонили из
"Комсомольской правды" -- туда, как и в редакции еще нескольких
центральных газет, поступило письмо, подписанное Аркадием и Борисом
Стругацкими, где было, в частности, о том, что терпеть гонения у братьев
больше нет сил и они приняли решение покинуть страну. Аркадий Натанович срочно
поехал в "Комсомолку" -- письма этого не писал ни он, ни Борис
Натанович. Подписи были подделаны.

Потом Стругацкий бросился в Союз писателей, к одному из крупных чинов СП,
Лукину, по совместительству -- генералу КГБ. Тот и надоумил Стругацкого
обратиться на Лубянку. Через несколько дней к Аркадию Натановичу домой
заявились два молодых человека из КГБ, которые записали его показания о
фальшивых письмах. "Разберемся", -- коротко сказали кагебешники.

Недели через полторы Аркадию Натановичу позвонили.

-- Письма действительно поддельные. Мы во всем разобрались. Не
беспокойтесь, спокойно работайте. До свидания.

-- Так кто же все-таки подделал подписи?

-- Вы просили нас во всем разобраться? Мы разобрались. Вам ничего не
угрожает.

Только потом Аркадий Натанович сообразил, что подписи на письме, которое ему
показывали в "Комсомолке", скопированы с издательского
договора -- в нем Аркадий Натанович расписался как за себя, так и за
брата. А договор тот лежал в "Молодой гвардии". Что же касается
сотрудницы "Комсомольской правды", которая сообщила Аркадию Натановичу
о письме, то ее, по некоторым сведениям, вскоре уволили.


>   Кино

Аркадий Натанович был, по свидетельству людей, хорошо его знавших, неплохим
актером. Когда он писал, то на разные лады и разными голосами
"опробовал" те или иные реплики персонажей, отбирая наиболее
подходящие. В годы армейской юности его даже приглашали сниматься в кино, да
дивизионное начальство не отпустило. Он говорил, что ему было бы очень
интересно сыграть роли Снегового из "Миллиарда лет до конца света" и
Феликса Сорокина из "Хромой судьбы". Аркадий Натанович очень хотел,
чтобы была экранизована его любимая повесть "Трудно быть богом". Ее
хотели ставить в кино такие известные режиссеры, как Алексей Герман и Карен
Шахназаров, но и ту, и другую постановку запретило Госкино. Председатель
Госкино Ермаш объяснял свою позицию так:

-- Нельзя, потому что в повести идет речь об экспорте революции.

Ему возражали: а как же "Аэлита" Алексея Толстого?

-- Ну и что? -- невозмутимо отвечал Ермаш. --
"Аэлита" -- книга, ее тираж -- от силы 200 тысяч
экземпляров. А тут кино, миллионы зрителей.

В итоге фильм по "Трудно быть богом" снял немец Петер Фляйшман. О его
работе Аркадий Натанович высказался кратко: "Профессионально".


>   Книжная лавка писателей

В этот книжный магазин на Кузнецком мосту в Москве, обслуживающий членов Союза
писателей СССР, Аркадий Натанович как-то зашел, чтобы купить свой только что
вышедший двухтомник. Ажиотаж был страшный. Больше одного экземпляра продавщица
никому не давала. Аркадий Натанович робко попросил хотя бы два:
"Видите ли, я автор".

-- Знаю я вас, авторов, -- грубо ответила продавщица. -- Вы
сегодня уже пятый или шестой. -- И больше одного экземпляра не дала.

Аркадий Натанович очень обиделся. И больше в Книжную лавку писателей вообще не
ходил. Вместо него приходил Мариан Ткачев, смотрел, какие книги есть в
продаже, и звонил Аркадию Натановичу из автомата на улице, чтобы узнать, что
покупать.


>   Компромат

После того, как в журнале "Знание -- сила" была опубликована
повесть Стругацких "Жук в муравейнике", тогдашний руководитель
общества "Знание" академик Басов стал собирать "компромат" на
слишком уж либеральный журнал. В числе собранных материалов была рецензия на
"Жука", где Стругацкие обвинялись в клевете на родные
"органы". Логика была интересна: КОМКОН -- это КГБ потому, что
его сотрудники ездят отдыхать на Валдай.

Прошлым летом исполняющий до недавнего времени обязанности председателя
правительства России, зять Аркадия Натановича Егор Гайдар поехал с семьей
отдыхать на Валдай. Что бы это значило?


>   Костюм

Вопрос о новом костюме возник примерно за месяц до премьеры "Сталкера"
в московском Доме кино. От похода в ателье Литфонда Аркадий Натанович
отказался категорически. Тогда ему купили отрез и нашли частного портного,
который согласился прийти снять мерку на дом. "Только чтобы без
всяких примерок!" -- поставил условие Стругацкий.

Это, наверное, был самый удивительный клиент в жизни портного. Он никак не
хотел стоять на месте. Он без спроса то поднимал руки, то опускал их. Когда
портной прикладывал сантиметр, Аркадий Натанович то порывался взять книгу с
полки, то подойти к телефону, то начинал искать сигареты. Портной матерился,
но обмерял.

Премьера. Появление Аркадия Натановича в новом костюмчике стало не меньшим
событием, чем сам "Сталкер". Если на его старый костюм нельзя было
смотреть без слез, то на новый -- без смеха. Одна штанина была короче
другой, лацканы разные, рукава -- тоже. В итоге он надел его в первый и в
последний раз в жизни. И остались от нового костюма тряпка в прихожей его
квартиры на проспекте Вернадского в Москве и песенка из телевизионного фильма
"Чародеи" по сценарию Стругацких с припевом "главное, чтобы
костюмчик сидел".


>   Крепость

Середина семидесятых. В письменном столе Аркадия Натановича лежит несколько
совершенно готовых неопубликованных вещей. Однако печатать их никто в СССР не
спешит -- опала. В гостях у Аркадия Натановича один из его друзей.

-- Ну хоть бы кто-нибудь явился, -- говорит Стругацкий. -- Так
нет, сидят по норам, никто не высовывается. Боятся. А ведь отдал бы
"Гадких лебедей"... ну хоть какому-нибудь "Мелиоратору
Подмосковья" или "Химику Приамурья": плевать на гонорар --
только чтоб без купюр печатали...

Помолчали.

-- А ведь лет через десять в очереди будут стоять, на коленях просить:
Аркадий Натанович, ну хоть что-нибудь дайте, рассказик какой или
набросок... -- продолжил Стругацкий зло. -- На пузе будут ползти. А
я ничего не дам! Мой стол -- моя крепость. А крепость --
40 градусов, без стоимости посуды...


>   Легенды

ЛЕГЕНДУ ПЕРВУЮ, сам того не желая, создал сам Аркадий Натанович. Отвечая
корреспонденту рижской газеты "Советская молодежь" на вопрос, где
братья Стругацкие пишут свои произведения, Аркадий Натанович пошутил:
"Съезжаемся между Москвой и Ленинградом, в Бологом, сидим в
станционном буфете, пьем чай и пишем". Интервью было опубликовано в
1974 году. А через два года два корреспондента "Комсомольской
правды" в тексте интервью с Аркадием Натановичем совершенно серьезно
написали про кафе "У Бори и Аркаши" в Бологом, где, по их мнению,
"были написаны книги "Трудно быть богом", "Понедельник
начинается в субботу", "Пикник на обочине", "Улитка на
склоне". После этой публикации в редакцию "Комсомольской правды"
пришло разгневанное письмо из Бологовского райисполкома, где власти требовали
опровержения, так как фэны всей страны завалили райисполком письмами с
просьбами дать адрес этого несуществующего кафе.

> Комментарий Бориса Стругацкого: Шутка про Стругацких и Бологое (довольно-таки
> плоская) вовсе не принадлежит АН. Эту шутку сочинил (и приписал АН) тот
> журналист, который брал у АН интервью, появившееся в последствии в
> "Комсомольской правде" под названием "Послушная стрелка часов".

Источник ВТОРОЙ ЛЕГЕНДЫ -- тоже шутка Аркадия Натановича. Он очень не
любил отвечать на самый распространенный у корреспондентов вопрос: как они с
братом пишут? Поэтому отшучивался. Однажды отшутился неудачно: "водки
выпьем -- и пишем". Вот так и возникла легенда о том, что Стругацкие
съезжаются на подмосковной правительственной даче, до одурения накачиваются
наркотиками -- и только потом садятся за машинку.

ТРЕТЬЯ ЛЕГЕНДА возникла в годы непечатания на родине и безденежья --
семидесятые. Тогда в Москве начали появляться видеокассеты с американскими
кинобоевиками. В титрах очередного боевика кто-то из фэнов случайно углядел
сценариста -- им был американский журналист Барри Стругль. Фантазия у
фэна работала, и он выдумал легенду о том, что под псевдонимами Арчи и Барри
Стругль Стругацкие зарабатывают "зеленые", мастеря сценарии для
американских фильмов. Разумеется, это было неправдой. По словам Аркадия
Натановича, "когда с деньгами плохо, Борис продает марки, а я
устраиваюсь на работу".

ЧЕТВЕРТАЯ ЛЕГЕНДА -- о псевдонимах. Псевдоним "С.Бережков",
которым Аркадий Натанович подписывал свои переводы, возник от того, что много
лет Аркадий Натанович жил в Москве на Бережковской набережной. Аналогичным
образом возник и один из псевдонимов Бориса Натановича --
"С.Победин". Борис Натанович в Ленинграде жил и живет по сей день на
улице Победы. Происхождение его второго псевдонима тоже не составляет тайны.
"С.Витин" был образован от перевода слова "победа" на
английский -- "виктория". Но вот со вторым псевдонимом Аркадия
Натановича далеко не все ясно. Легенда гласит, что один из его друзей,
встречая Аркадия Натановича из Ленинграда, задал ему вопрос о происхождении
псевдонима "С.Ярославцев", когда они вышли из здания Ленинградского
вокзала в Москве на Комсомольскую площадь.

-- Неужели не ясно? -- поморщился Аркадий Натанович. -- Вот
Ярославский вокзал, -- показал он рукой, -- напротив --
Казанцев, тьфу, Казанский вокзал.

ПЯТАЯ ЛЕГЕНДА утверждает, что Аркадий Натанович сидел в лагере на Колыме. На
самом деле он в лагере недолгое время работал. В лагере для японских
военнопленных. Переводчиком.

> Комментарий Бориса Стругацкого: Дело происходило не на Колыме, а в Татарии, в
> 1946. АН был тогда курсантом ВИИЯка (Военный Институт Иностранных Языков), и
> начальство откомандировало его в распоряжение МГБ Татарии -- переводчиком на
> допросах японских военных преступников: шла подготовка к Токийскому процессу
> -- полному аналогу Нюренбергского, но менее знаменитому. В командировке этой
> АН пробыл недолго, несколько месяцев, рассказывал о ней довольно скупо, но
> все-таки рассказывал. Полковник Маки (упомянутый в "Граде обреченном") --
> реально сидел в том лагере, и АН участвовал в его допросах.

ШЕСТАЯ ЛЕГЕНДА очень похожа на правду. Она гласит: Аркадий Натанович был
пришельцем. Доподлинно утверждать это сложно, однако много раз в присутствии
Аркадия Натановича у берущих у него интервью журналистов отказывалась работать
совершенно исправная звукозаписывающая аппаратура. Лампочка контроля записи
горела, пленка на кассетах исправно крутилась, однако при попытке
воспроизвести текст интервью корреспондент обнаруживал только негромкое
шипение.