Ответ интернета на возврат "статьи" о клевете

На возвращение в Уголовный кодекс статьи о клевете блогеры решили ответить "эльфингом" — приемом, позволяющим избежать обвинений в клевете. Сам термин не нов, в интернет-баталиях он появился около трех лет назад: эльфингом осаживали сетевых "троллей". Применительно к новым политическим реалиям прием стал использоваться только сейчас. Его активно начал использовать блогер и создатель "Доброй машины пропаганды" Алексей Навальный. Именно он, по словам вице-спикера Госдумы Сергея Железняка, может стать первым обвиняемым по возвращенной статье о клевете, если не прекратит распространять ложную, по мнению единороссов, информацию о "Единой России", Владимире Путине и его окружении.

"Ведь это не "Единая Россия" голосовала за повышение тарифов; ведь это не "Единая Россия" поощряет неравенство регионов политически мотивированным дотированием; это ведь не "Единая Россия" сидит в тарифных службах и согласовывает липовые инвестиции, задирая тарифы; это ведь не члены "Единой России" сидят по всей стране в ЖЭКах и ДЕЗах, разворовывая платежи населения и расплачиваясь за возможности разворовывания тем, что фальсифицирует выборы, сидя в участковых комиссиях", — эти слова из дневника Навального можно считать классическим образцом эльфинга.

PublicPost выяснил, будет ли работать этот способ распространения информации и поможет ли эльфинг блогерам избежать обвинений в клевете.

Михаил Бударагин, журналист:

Эльфинг — это когда ты намеренно и гипертрофированно кому-то пишешь разные добрые слова, даришь ему тонны бессмысленной и выглядящей очень иронично доброты. Это очень хорошо действует, когда кто-нибудь, к примеру, тебе пишет гадости, пытается тебя троллить, а ты ему в ответ пишешь: "Какой вы хороший человек!". Человек, разумеется, теряется — такие спонтанные проявления доброты сбивают его с толку. Т.е.

эльфинг — это обратная сторона троллинга: не когда ты оппонента намеренно унижаешь, а наоборот — когда ты его намеренно возвышаешь, но выглядит это гораздо хуже, чем унижение.

В случае с властью, с новыми ее законами (о черном списке сайтов и о клевете), эльфинг — это новый эзопов язык. Его все понимают и понимают, что ты хочешь сказать, выразить свою позицию, но в силу определенных причин не можешь сделать это прямо. И вот ты пишешь, делая ссылку на новость о том, к примеру, как прокуратура начала расследование хищений денег чиновниками: "Разумеется, что мы, добрые и честные люди Земли, не верим, что чиновник может украсть деньги! Такого же никогда не было и не будет в России, чтобы чиновники пилили бюджет!". Формально тебя не могут привлечь ни за какую клевету, потому что то, что ты написал, и то, что ты имеешь в виду, и то, что все понимают, — это разные вещи.

Проблема в том, что новые законы апеллируют к тому, что в целом общество доверяет чиновникам, но есть отдельные отщепенцы, которые на чиновников клевещут. Но в реальности — общество категорически не доверяет чиновникам. Вы можете выйти на улицу и пройти по центру города с транспарантом: "Наши чиновники — самые честные и справедливые чиновники в мире!" — и, я думаю, большинству населения Российской Федерации будет понятно, что именно вы имеете в виду. И даже сами чиновники поймут.

Арестовать вас могут только за то, что вы якобы что-то там подразумеваете. В этом смысле Уголовный кодекс, конечно, нужно развивать дальше — что не только нельзя клеветать, но и нельзя подразумевать тоже. В этом смысле эльфинг — попытка показать всю абсурдность этого законодательства.

Текст: Даниил Коломийчук, Александра Суперека