Воплощают ли Золушка и Емеля «русскую мечту»?

Аналитический доклад «О чём мечтают россияне» презентовал Институт социологии РАН. Подготовлен он в сотрудничестве с Представительством Фонда им. Ф. Эберта в Российской Федерации.

Американская мечта проста: из чистильщика обуви стать миллионером. Наша национальная мечта более приземлённа и прагматична. Достаток, хорошее здоровье, справедливое и разумно устроенное общество.

Национальные архетипы лучше всего представлены в фольклоре. Кто же из сказочных персонажей наиболее полно воплощает в себе образ русской мечты?  Женщины выбрали Золушку (терпение и труд), мужчины – Емелю (везение) и все вместе - трёх богатырей как олицетворение образа русской силы, защитников простого человека.

С Золушкой всё понятно. А вот с Емелей не так просто, как кажется на первый взгляд. Может, не потому его выбрали, что он на печи лежал, да на щучье веление полагался, а потому что нашим мужчинам в нынешней социальной действительности не хватает «везения» и они немножко устали?

Самым близким приближением к реализации «русской мечты» в историческом контексте, по мнению опрошенных, стал путинский период правления. Не потому ли, что у  нас широко распространены умонастроения «социального анархизма» (48 процентов), характеризуемые желанием «жить, как хочется»? А сейчас государство настолько самоустранилось из сферы целеполагания развития нации, что никому не мешает удовлетворять эту потребность.

Прямым следствием предоставленности россиян самим себе стала постепенная утрата ими пассионарности и энергетики «большой цели», которые в прошлом позволяли нам совершать невозможное – индустриализацию, послевоенное восстановление, космический прорыв и т.п. И хотя в системе ценностей сохраняется норма, согласно которой существование осмысляется лишь какой-то общественно-значимой целью, да и самих «социальных альтруистов» на 4 % побольше, чем «махновцев», "высокая цель" в их текущих запросах мало представлена.

Для выявления структуры мечтательности социологи использовали образ «золотой рыбки». Респондентам предложили загадать 3 желания. Каждый 4-й отказался просить государыню-рыбку о милости. Это довольно высокий процент «реалистов». А остальные высказывали скромные пожелания – опять же достатка и здоровья.    

Важное место в российском менталитете занимает принцип социальной справедливости и общественного блага. Под ним понимается равенство возможностей, активная роль государства в социальной защите граждан, оправданная уровнем образования, квалификации, общественной значимости труда дифференциация в доходах. Толерантность, на отсутствие которой сетуют наши власти, у россиян развита неплохо, но вот с чем они ну никак не хотят мириться, это - неравенство в доступе к услугам здравоохранения.   

Интересно отношение россиян к реализации своих мечтаний. Половина (во всех поколениях) для этого предпринимают реальные шаги, причем, женщины активнее, чем мужчины. Во второй половине - те, кто ничего не делает или же аппелирует к гадалкам, экстрасенсам, фэншую и аналогичным институтам.

Национальная мечта не является раз и навсегда заданной психологической константой. Она меняется в зависимости от социально-политических условий. В 60-е годы минувшего века многие граждане СССР жили мечтой о коммунизме, в 80-90-е грезили о потребительском рае. Отрезвление наступило быстро и уже к началу нынешнего века идеализация Запада в российском сознании пошла на убыль. Выяснилось, что западный взгляд на вещи не совпадает с российским, да и сам в себе разделяется на европейский (с солидаристским ядром) и американский (опорой на индивидуальный успех и культ личной автономии).

Европейские идеалы привлекательны для многих, но и они не полностью совпадают с российскими. Например, мы расходимся с западными установками в понимании свободы (которую, кстати, 2/3 респондентов ставят выше материального благополучия). Большинство наших соотечественников по-прежнему предпочитают обществу индивидуальной свободы общество социального равенства.

Профессор Наталья Тихонова, соруководитель исследования, сравнила русскую мечту с матрёшкой. В ней много напластований и мифов, особенно заметных на микро- и макроуровнях.

Хотя достаток и стоит на первом месте среди ценностей, Россия не стала обществом потребления. Достаток – не богатство, он нужен для некой личной независимости человека. За престижным потреблением гонятся всего лишь 6 процентов россиян. Агрессивная реклама атрибутики «сладкой жизни» и богатства не повлияла на формирование в россиянах культа изящного тела и «звёздности», возведённых в США в ранг национальной религии. Не мечтают они о яхтах и дорогой недвижимости.

Некоторое повышение материального благосостояния и заметное расширение бытовой товарной среды не сделали жизнь россиян веселее. Причина - кредитная нагрузка, залезание в долг. Жизнь взаймы ведут свыше 40 процентов населения, а каждый 10-й имеет 2 кредита. "Барахла" прибавилось, а новых жизненных шансов у большинства не появилось.

Очень серьезная перестройка идет в сфере межличностных отношений. Печально, но счастливая семья остаётся приоритетом лишь для 1 из 5, а любовь – максимум для 12 процентов в любой группе. На смену эмоционально насыщенной жизни приходит модель «комфортности». Она активно утверждается в больших городах, а её формулой становится тезис: мне удобно с этим человеком. Отсюда вытекает и вывод о предстоящей нам сексуальной революции с серьёзными последствиями.

Меняются и отношения с друзьями. Исчезает прежде четкое деление на «друзей» и «приятелей». Теперь хороший друг предстаёт в виде партнёра для тусовки. Идёт ломка стереотипного образа «русского человека», утрачивающего именно те качества, которые были характерны для национального типа.

Обращает внимание мечта каждого 3-его жить в справедливом обществе и каждого 10-го - быть полезным людям. Ярко выраженный мессианский характер, присущий русскому историческому самосознанию, и сегодня сохраняет половина населения, причем, во всех группах (военные, пенсионеры, домохозяйки, безработные и т.д.). Но вторая - уже свободна от него.

Идея мессианства не находит для своего приложения ни проекта, ни пассионарности. Тревожит и психологическая разделённость социума: более 80 процентов респондентов исповедуют одни и те же ценности, но уверены, что они присущи только им самим и малой группе единомышленников. Общество перестало восприниматься большинством как своё и отчуждается от человека. Солидаристский потенциал не исчез, но принимает другие формы, опускаясь до социальных сетей.

Среди россиян выделяются две группы протестных настроений. В одну входят носители традиционных норм и ценностей, мечтающих о справедливом обществе. Это люди с более высоким образованием, концентрирующиеся в больших городах (Москва, Иркутск) и регионах (Московская область). Другую, с маргинальными ценностями, составляет территориально то же население, но менее образованное. Считая, что Россия идёт в тупик, оно не имеет позитивных идеалов.

Достаточно опасным социологи считают протестный потенциал 1/5 взрослого населения, жителей преимущественно мегаполисов, не признающих права власти запрещать им выражать свою позицию. На наших глазах рушится идея «лишь бы не было войны», идея стабильности, вытесняемая уверенностью, что с властью можно разговаривать с позиции силы.

Общество грубо делится на так называемое креативное меньшинство (до 30%) и  такое же количество традиционалистов. Куда качнутся промежуточные 40-50 процентов (консьюмеристы и просто люди без выраженной идеологии), неясно.  

В мечтаниях о будущем большинство населения выступает с позиций  социал-консерваторов, ратующих за могучее государство, твердую власть, социальную справедливость, приоритет социальных прав над политическими, собственный путь развития. Локализация идеи демократии исключительно в процедурной сфере выборов россиян разочаровала, особенно когда они увидели, что политический класс поменял её на деньги и власть.

Значительно меньше слой граждан, ориентирующихся на ограничение роли государства, бизнес- и гражданские институты. Обе группы оптимальной видят модель развития, сочетающую элементы рынка и плановой экономики, некий синтез капитализма и социализма. Вот на этом поле власти нужно искать и найти национальную идею,  учитывая, что роль консолидатора для россиян выполняет мечта о справедливом обществе, резюмировал директор Института социологии РАН, академик Михаил Горшков.