Совести нет — иди в пед

Возможно ли вытащить наше образование из той тёмной задницы, в которой оно вот уже многие десятилетия пребывает?

Ответ отрицательный. Хоть я и оптимист по натуре, но есть всё же некоторые пределы даже у самого радужного оптимизма. Наша система образования столь убога и уныла, что, увы, надежды на выправление ситуации у меня нет никакой. Во всяком случае, в ближайшие десять лет.

Однако, как любил повторять великий кормчий Мао Цзэдун, путь в тысячу ли всегда начинается с первого шага.

Поэтому давайте вспомним, что образование — это искусство возможного, и прикинем: с чего можно начать постепенное движение к лучшему.

Для этого я предлагаю составить список из тех проблем нашей образовательной системы, которые умный директор школы или умный региональный министр образования смогут решить пусть не совсем бескровно, но хотя бы относительно малой кровью.

Нет, я знаю, что вы мне сейчас скажете. Дескать, тут не поможет уже ничего, Г-дь, жги… В душе я склонен согласиться с этой инфантильной точкой зрения: действительно, за какую доску в здании современной школы ни возьмись, непременно выяснится, что краска облупилась, дерево сгнило, а гвозди насквозь проржавели.

Но всё же не будем забывать, что «низкий старт» имеет свои преимущества. Если в системе плохо абсолютно всё, значит, даже минимально разумные действия тут же дадут огромный положительный результат. Ведь они нанесут школоте значительно меньше вреда, чем те изощрённые истязательства, которым подвергают сейчас детей обычные педагоги.

Вот, кстати, свежий пример. Русский язык. Процитирую живого лигвиста, действующего специалиста по языку, Владимира Плунгяна:

«Как профессиональный лингвист я понимаю, что преподавание русского языка в школах просто чудовищное. Своей цели – если считать такой целью обучение грамотности – оно худо-бедно достигает, хотя, наверное, этой цели можно было бы достичь и какими-то более приземлёнными методами. Но вряд ли нужны для этого те, так сказать, „теоретические сведения“, которые на уроках русского сообщаются, а сообщается их на самом деле довольно много (достаточно воспомнить все эти бесконечные „классификации предложений по цели высказывания“, „типы придаточных“, страшные и беспощадные морфологические и синтаксические разборы, и т.п.). Это, в лучшем случае, наука образца XIX века. А в худшем – вообще неизвестно что.

Вот, например, такой вопрос из учебника русского языка для 6-го класса: „Как называется тип речи, строящийся на перечислении признаков, свойств тех или иных предметов с целью их изображения?“ Кто нибудь знает? Я – нет. И даже представить себе не могу, что тут надо бедному ребенку ответить. Я уж не говорю про суконный язык этого задания, но ведь в приведенной формулировке нет ни малейшего смысла! Если бы студент мне стал говорить на экзамене что-то подобное про „тип речи“, „свойства предметов“ и особенно про „цель изображения“, он бы просто получил немедленно двойку – за то, что не отучился употреблять бессмысленные сочетания слов. И, главное, зачем это всё 12-летним подросткам? А вот еще из того же учебника: „…составное сказуемое составляется из нескольких слов (не менее двух)…“. Боюсь, это тот случай, когда неизвестно, что оказывается хуже – та наукообразная схоластика, которое преподается, чтобы всю жизнь потом лежать мертвым грузом (ну, или благополучно испариться после последнего экзамена), или полное отсутствие какого бы то ни было „теоретического“ преподавания».

На всякий случай сделаю оговорку. Хорошие учителя есть в природе. Встречаются хорошие учителя и в школах. В тепличных условиях — когда они преподают маловажный для чиновников предмет типа информатики, когда им особо не сношают мозг отчётами, когда у них есть возможность мягко игнорировать нежелающих учиться детей — этим учителям даже удаётся передать что-то разумное и вечное своим юным питомцам.

Однако большая часть школьных учителей по праву носит гордое звание вредителей. И чтобы наглядно убедиться в этом достаточно прочесть пару сотен комментариев к любому посту в Живом Журнале.

Русский язык преподаётся одиннадцать долгих лет. Основных правил там не так уж и много, запомнить их может без труда даже клинический дебил, появляющийся на уроках не иначе как после литра пива перорально. Например, я не знаю ни одного человека, который не мог бы после пятиминутного разъяснения понять нехитрое правило: обращение выделяется запятыми.

Тем не менее, я захожу в свежий пост к Номаду, и там первый же комментарий заставляет мои глаза кровоточить:

«О спорт ты мир».

Спрашивается — что за чудовищные халтурщики одиннадцать лет учили бедолагу, оставившего этот комментарий? Только вдумайтесь в эту цифру — целых одиннадцать лет!

Впрочем, ладно, хватит о грустном. Приведу лучше подтверждение своего тезиса о хорошем эффекте даже косметических изменений.

Мне прислали сейчас статью об эксперименте в школах Белгорода. Вся суть «революционных» изменений заключается в том, что детям немного смягчили условия того концлагеря, в котором они пребывают. Цитирую:

«Суть методики в том, чтобы неусидчивость детей использовать во благо учебного процесса. И теперь на уроках разрешается громко разговаривать и ходить по классу, школьники могут вдоволь изучать стены и потолок, где развешаны обучающие плакаты. Половина класса пишет сидя, половина — стоя за конторками, на массажных ковриках и без обуви. Каждые 10-15 минут учитель командует поменяться местами. От перестановки учащихся успеваемость улучшается, утверждают учителя. По теории Базарного такая смена поз во время уроков помогает детям легче переносить школьные нагрузки.
…
Эксперимент в Белгороде идет уже 3 года. Учителя говорят, что сами не ожидали таких результатов: практически все дети осваивают программу начальных классов легко, быстро и с удовольствием. Эти первоклашки заметно меньше болеют и более уравновешенные, нежели их сверстники».

Как видите всего-то изменений: маленькие дрессированные каторжане теперь не сидят 45 минут неподвижно, а по свистку то сидят, то ходят по классу. Однако даже это мелкое послабление моментально дало ощутимый позитивный эффект. Повторюсь, в ситуации, когда плохо абсолютно всё, любые ростки разума сразу же отчётливо видны.

Ладно. Перехожу к сути поста. Вот относительно легкоустранимые проблемы нашего образования, решение которых сможет изменить статус современной школы с нынешней фабрики по производству инвалидов до уровня обычной исправительной колонии.

1. Наши учебники — говно. Простите меня за обсценную лексику, но иное, более мягкое слово было бы в данном контексте откровенной ложью. Наши учебники настолько убоги, что использовать их иначе как в виде орудия пыток не представляется возможным.

Вот, допустим, учебник по русскому языку за 5-9 классы Бабайцева и Чеснокова.

Рекомендован Министерством образования, включён в Федеральный перечень. При желании вы без труда найдёте его в Интернете в формате DjVu.

Открываем наугад:

«Слова могут объединяться в словосочетания.
В состав словосочетаний входит не менее двух самостоятельных слов: мирное небо; жить в мире; земля и небо; быстро, но хорошо и др.
Словосочетание — это соединение двух и более самостоятельных слов, связанных между собой по смыслу и грамматически…»

Спрашивается, будет психически здоровый пятиклассник с интересом вчитываться в эту нудятину?

Очевидно, нет. Редкий взрослый-то дочитает до середины абзаца. Заставлять же учить эту схоластику детей — преступление, запрещённое принятой ещё в 1984 году конвенцией ООН:

«Для целей настоящей Конвенции определение „пытка“ означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание…

…Никакие исключительные обстоятельства, какими бы они ни были, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток…

…Приказ вышестоящего начальника или государственной власти не может служить оправданием пыток…»

Впрочем, ладно, я увлёкся. Решить проблему с учебниками очень просто. Надо разогнать на пенсию жиреющую на утверждении учебников мафию зануд и разрешить учителям выбирать себе учебники самостоятельно. Благо в природе таки существуют хорошие, интересные учебники по всем предметам, которыми дети будут зачитываться абсолютно добровольно. 

В качестве примера из моего детства могу упомянуть «Занимательную математику» Перельмана, благодаря которой целые поколения советских детей плотно подсели в своё время на эту дисциплину.

2. Гендерные различия никто не отменял. В начальной школе девочки развиваются быстрее мальчиков, а в старших классах мальчикам и вовсе не до учёбы: в то время как девочки к старшим классам становятся серьёзнее и усидчивей, юношей инстинкты тянут на подвиги и приключения.

Это общеизвестный факт, любой адекватный психолог сможет вам это подтвердить. Между полами есть различия, и игнорировать эти различия можно только ценой изувеченной психики школьников. Мальчики и девочки должны понимать, что они разные, иначе вырастут они не мужчинами и женщинами, а потерянными существами неопределённого пола с потухшими глазами.

Поэтому введение раздельного обучения — мальчики отдельно, девочки отдельно — то, что доктор прописал для современной школоты. Конечно, толерасты всех мастей будут активно возражать против такого ущемления прав геев, лесбиянок и транссексуалов… однако мы, к счастью, живём в России и можем позволить себе игнорировать их гневное повизгивание.

3. Главная беда школьных парт заключается даже не в том, что они являются сколиозными станками, из-за которых редкому выпускнику школы удаётся вылезти со здоровым позвоночником.

Главая беда школьных парт заключается в том, что за ними надо неподвижно сидеть, вникая в бубнёж учителя. А это весьма непросто даже для взрослого, тренированного офисного планктона, не говоря уже о малолетних учениках.

Отказаться от классно-урочной системы, разумеется, на данном этапе развития общества невозможно: родители взбунтуются первыми и начнут осаждать школы с плакатами «Фурсенко на кол» и прочими дикими требованиями фапающих на СССР мракобесов.

Однако можно хотя бы выдумать предлог, чтобы отказаться от неподвижного сидения за партами. Например, выдавать детям самостоятельное задание, которое им будет разрешено выполнять в группах или в одиночку, по желанию. Чтобы дети в течение урока могли сами перемещаться из конца в конец класса и разговаривать друг с другом.

4. Дети с девиантным поведением являются реальным бичом современных школ. Конечно, у нас в школах нет пока ещё торгующих наркотиками негров и не знающих английского латиносов, как в благословенных США… но всё же в большинстве классов есть дети, которые не хотят учиться сами, и которые откровенно мешают жить остальной массе школоты.

Что с ними делать?

Оставлять на второй год, как во времена дедушки Сталина? Это не наш метод. Хотя бы по той банальной причине, что второгодники будут тогда терроризировать школу не одиннадцать лет, а двенадцать-пятнадцать-двадцать.

Лично я предлагаю ввести такое наказание как… временное отлучение от школы. Накосячил? Неделю не имеешь права появляться в школе. Накосячил второй раз? Минус месяц. Третий раз за четверть? Появишься только в следующей четверти.

Минимально вменяемые дети под угрозой родительского неодобрения начнут видеть края и будут пытаться держать себя в каких-то разумных рамках. Абсолютно невменяемые будут постоянно ходить наказанными и на территории школы появляться практически не будут. Сплошной профит.

5. Дети не могут учиться у лохов и неудачников. Это факт. Обезьянья стая устроена таким образом, что члены стаи перенимают знания и умения только у высокоранговых особей.

Учёные ставили в своё время нехитрый эксперимент: учили одного из низкоранговых самцов добывать бананы, нажимая определённую комбинацию кнопок. Стая этого самца успешно игнорировала. Однако когда учёные учили тому же самому одного из лидеров стаи, остальные обезьяны моментально перенимали навык у альфа-самца.

Так вот. Учителя в современной российской школе — это низкоранговые особи, лузеры. Мало зарабатывают, не имеют никакой власти, носят дешёвую одежду, постоянно ноют, закатывают бессильные истерики перед детьми… список можете продолжить сами.

Учиться у таких ребёнок при всём желании не может: инстинкты не дают. Чтобы добиться внимания ребёнка нужно статус учителя поднять, причём поднять сильно. И банальное повышение зарплаты тут особо не поможет: хорошо зарабатывающий лузер так и останется хорошо зарабатывающим лузером. Изменить людей деньгами можно разве что в худшую сторону.

Поэтому я предлагаю набирать учителей из числа успешных руководителей, бизнесменов, элитных специалистов и прочих групп состоявшихся в жизни людей. Разумеется, не на полную ставку: на полставки или даже на один-два дня в неделю.

А чтобы руководители, бизнесмены и так далее шли работать учителями, надо поощрять их за это не деньгами, а недоступными обычным людям привилегиями. Например… правом на ношение огнестрельного оружия.

Уверяю вас, крутой бизнесмен с кобурой под мышкой и новым чёрным Инфинити на школьной парковке будет пользоваться у школьников авторитетом.

Подведу итог

Я специально остановился на пяти примерах, чтобы иметь возможность разобрать их подробно. На самом деле, я вижу, что практически каждую школьную проблему можно — как следует подумав — повернуть таким образом, чтобы получилось по завету Владимира Ильича.

Формально — та же самая омерзительная классно-урочная система. А по существу — вменяемая, комфортная и эффективная школа.