КТО ЗАКАЗАЛ ЭДУАРДА СТРЕЛЬЦОВА?

На модерации Отложенный

                                                                                                           Дело № 196/58

                                 ПРИГОВОР

Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

     23-24 июля 1958 г. Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе: председательствующего Гусева, народных заседателей Спасской и Попова, при секрета­ре Гольдшмидт, с участием прокурора Выборнова и адвоката Миловского, рассмотрев в закрытом судебном заседании в гор. Москве дело по обвинению:

СТРЕЛЬЦОВА Эдуарда Анатольевича, 1937 года рождения, уроженца г. Москвы, русского, члена ВЛКСМ, имеющего семи­классное образование, до ареста состоявшего футболистом ДСО "Торпедо" и сборной команды СССР, ранее не судимого, женато­го, проживавшего в г. Москве по Автозаводской улице, корпус "Г"

   по ст. 74 ч. 2, ст. 143 ч. 1 УК РСФСР и по ч. 1 Указа Прези­диума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года "Об уси­лении уголовной ответственности за изнасилование".

                                       УСТАНОВИЛА:

   Подсудимый Стрельцов, будучи в нетрезвом состоянии, в ночь с 25 на 26 мая на даче Караханова на ст. Правда Мытищин­ского района Московской области, изнасиловал гр. Лебедеву.Находясь с гр. Лебедевой в отдельной комнате, Стрельцов начал к ней приставать, требовать вступления с ним в половую связь. Получив категорический отказ, Стрельцов решил овла­деть гр. Лебедевой силой.

   Лебедева оказывала физическое сопротивление, кричала о помощи, но Стрельцов зажал ей рот, при этом Лебедева проку­сила ему палец на руке.

   После этого, Стрельцов избил Лебедеву, ударами кулака причинил ей легкие телесные повреждения, с расстройством здоровья. Когда Лебедева впала в безсознательное состояние, Стрельцов ее изнасиловал.

     Кроме того, в ночь с 8 на 9 ноября 1957 года Стрельцов, бу­дучи в состоянии опьянения учинил хулиганские действия - вор­вался в квартиру № 3 дома № 15 по Крутицкому валу, ломал там дверь, пытаясь проникнуть в комнату семьи Спициных и выражался нецензурной бранью, за что был доставлен в отделение милиции-93. По пути следования в отделение милиции Стрель­цов выражался нецензурными словами, оскорблял задержавших его работников милиции. Вина Стрельцова в указанных выше преступлениях доказана его личными показаниями на предвари­тельном следствии и в судебном заседании, в которых он признал себя виновным в изнасиловании Лебедевой и в нанесении ей лег­ких телесных повреждений. Показаниями потерпевшей Лебедевой и свидетелей Ефимо­вой, Тимашук и Огонькова, слышавших крик Лебедевой, взы­вавшей о помощи. Заключением судебно-медицинской и биологической экс­пертиз, показаниями свидетелей Спициной А.И., Спицина И.Л., Алистратова Д.П. и Жужакина А.В., подтвердивших факт учинения Стрельцовым хулиганских действий в квартире Синици-ных и в пути следования в отделение милиции, а также другими материалами дела.

   Таким образом Стрельцов совершил преступления, преду­смотренные ст.ст. 74 ч. 2, 143 ч. 1 УК РСФСР и ч. 1 Указа Пре­зидиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 года "Об усилении уголовной ответственности за изнасилование".

   Ввиду изложенного и руководствуясь ст.ст. 319 и 320 УПК РСФСР, судебная коллегия по уголовным делам

                                      

                                          ПРИГОВОРИЛА:

Стрельцова Эдуарда Анатольевича подвергнуть по ст. 74 ч. 2 УК РСФСР лишению свободы на три года;

-   по ст. 143 ч. 1 УК РСФСР лишению свободы на один год и

-   по ч. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от
4 января 1949 года лишению свободы на 12 (двенадцать) лет без
поражения в правах, а по совокупности преступлений, на основа­
нии ст. 49 УК РСФСР лишению свободы на 12 (двенадцать) лет
без поражения в правах.

   Меру пресечения Стрельцову оставить без изменения - со­держание под стражей, засчитав в срок отбытия наказания вре­мя предварительного заключения, считая начало срока с 26 мая 1958 года. Вещественные доказательства, указанные в справке, прило­женной к обвинительному заключению, возвратить владельцам.

   Приговор может быть обжалован в течение 72-х часов со дня вручения осужденному копии приговора в Верховный суд РСФСР.

Председательствующий - А. ГУСЕВ Народные заседатели – подписи.

 

 

                     ПРОЕКТ ЧАСТИ ЗАЯВЛЕНИЯ

                                   От Общественного Стрельцовского Комитета

    

     На основании п.3 п/п.1 ст. 413 УПК РФ, учитывая особую общественную значимость дела Э. Стрельцова, просим обратить внимание на обнаруженные нами обстоятельства, неоспоримо доказывающие наличие подложности в судебном решении по делу Э. Стрельцова /Постановление КС РФ от 2.02.96 г. № 4-П положение п.4 ч.2 ст.384/.

     Заявитель ставит вопрос об отмене приговора как необоснованного объективными материалами судебного заседания и незаконного с учетом вновь открывшихся обстоятельств, в числе которых:

       игнорирование собранных доказательств на судебном следствии - нашедших отражение в материалах дела; их ошибочной оценки; неправильное применение закона; преступные злоупотребления судей, в том числе в части фальсифицированной трактовки процессуальных документов – протокола судебного заседания.

                     Незаконность и необоснованность приговора в части осуждения за злостное

хулиганство и сопротивление милиции.    

               Из приговора (стр. 51): "Вина Стрельцова … доказана… показаниями свидетелей Спицина А.И., Спицина И.Л., Алистратова Д.П., Жужакина А.В., подтвердивших факт хулиганских действий в квартире Спицыных и по пути следования в отделение милиции…"

               Из материалов судебного следствия: Показания Спициной А.И.: "Стрельцов стучал в дверь и ломился в комнату. Я была на улице и не слышала, ругался ли он" (стр. 289).       Показания Спицына И.Л.: "Это был Стрельцов, он ломился в дверь, ругался ли он - сказать не могу, т.к. сам был выпивши" (стр. 289).

               Эти показания не устанавливают вину в злостном хулиганстве.

               Спицыны не могут быть признаны потерпевшими:

               А) Стороны вообще не видели друг друга.

           Б) Спицыны прямо заявляют на суде, что они не слышали, ругался ли Стрельцов. Их показания не содержат упоминания об угрозах в их адрес.

           В) Стрельцов вообще не находился в квартире Спицыных, как утверждает приговор. У Спицыных вообще не было квартиры, комната в коммуналке. Стрельцов находился в местах общего пользования (коридоре) без возражений со стороны соседей

Спицыных, которые наблюдали происходящее, но ПОЧЕМУ-ТО не были допрошены на суде в качестве свидетелей. В комнате его не было.

           Из материалов судебного следствия об якобы оказанном сопротивлении милиции как квалифицированном признаке злостного хулиганства:

         Показания сотрудника милиции Жужакина: "Стрельцов без сопротивления доставлен в милицию" (стр. 288). Показания сотрудника милиции Алистратова: "Физического сопротивления он нам не оказывал" (стр. 289).

       Показания свидетеля Чупаленковой, знакомой Стрельцова, вместе ехавшей со Стрельцовым в отделение милиции: "В машине Стрельцов не ругался, дал документы" (стр. 288). Суд умышленно игнорирует показания Чупаленковой, находившейся на месте происшествия с самого начала нападения на Стрельцова действительно хулиганствующего сына Спицыных, придиравшегося к прохожим. Вполне гражданская попытка его задержать и привела Стрельцова к двери комнаты Спицыных. Суд преступно извращает показания других свидетелей.

      Утверждения суда о злостном хулиганстве и сопротивлении милиции не нашли подтверждения в судебном заседании.                                                                    

 

СТРЕЛЬЦОВА ЗАКАЗАЛИ

 

     За два дня от отъезда сборной страны по футболу на чем­пионат мира в Швецию были арестованы лучшие игроки. 1958 год. Стрельцов, Огоньков, Татушин. Один торпедо­вец, два спартаковца. Два уголовных дела. Сильнейший футболист страны Эдуард Стрельцов получил 12 лет лаге­рей. Уголовное следствие готовило разгром команд "Тор­педо" и "Спартак". Это была схватка за места в сборной, с использованием девиц, провокаторов, сфабрикованных обвинений.

     И сегодня не забыт ни с кем не сравнимый, по-булгаковски странный футбольный гений Стрельцова. Сейчас идут са­мые серьезные за сорок с лишним лет действия по реабили­тации Эдуарда Стрельцова.

 

В УГОЛОВНОМ ДЕЛЕ СТРЕЛЬЦОВА

ЕСТЬ МИСТИКА И САТАНА

Мистика

• Лесные улицы вошли в судьбу Стрельцова вместе с кошма­ром самой жуткой тюрьмы • России. Лесная улица на станции Правда в Подмосковье. Дача Ьараханова. Здесь была его пос­ледняя ночь на свободе. И последнее утро 26 мая 1958 года. Лес­ная улица в Москве прямо привела к воротам Бутырок. Отсюда же началась его дорога на. лесоповал, в Вятские лагеря, с пере­сыльной кировской тюрьмой на Лесной улице.

• Спустя 40 лет именно на Лесной улице в Москве, в спец­квартире издательства "Юстиция", более похожей на сейф, нача­лись особо засекреченные исследования самых громких и явно нечистых уголовных дел давнего прошлого. Вот сейчас - прин­ципиально новый поворот в деле Стрельцова.

• Окно этой издательской спецквартиры выходит прямо на Бутырскую тюрьму. Только в ходе исследований неожиданно

выяснилось, что это окно находится на прямой линии с камерой Стрельцова перед его отправкой после суда в Краснопреснен­скую пересылку.

• Под материалы нашего "дела Стрельцова" мы случайно за­вели папку под номером 8. Просто этот номер освободился пос­ле завершения предыдущей работы. Мы не историки футбола. Только через два года узнали - в команде "Торпедо" Стрельцов постоянно выходил с номером 8. Это поразило как сигнал из не­ведомого. Поразило тех, кто такое прошел в жизни, что не сни­лось даже телевизионной "Никите".

• Мы искали дачу Караханова. Отсюда бежала домой в город Пушкино изнасилованная Лебедева. Нас привел на эту дачу сот­рудник Правдинского отдела милиции капитан Лебедев. Мы на­вели справки. Среди 400 сотрудников Пушкинского УВД оказал­ся только один Лебедев.

НЕ УСПОКОИЛАСЬ ДУША СТРЕЛЬЦОВА НА ТОМ СВЕТЕ?

Сатана

   К началу своих исследований мы знали: десятки обращений в Прокуратуру, Верховный Суд не привели к отмене приговора Стрельцову. Мы видели эти обращения. Это были просьбы о снисхождении. Юристы советской судебной школы с обвини­тельным уклоном даже не пошевелились поискать в материалах дела Стрельцова хоть какие-нибудь доказательства его НЕВИ­НОВНОСТИ, хоть какие-нибудь несоответствия выводов след­ствия и суда с показаниями свидетелей. Среди тысяч публикаций о трагедии Стрельцова почти сплошь - пережевывания "сурово­го, но неизбежного приговора". Почти. Потому что другие голоса пробивались сквозь всю эту газетно-журнальную мутоту.

   Мы услышали эти голоса.                                                            

   Была создана специальная методика анализа уголовных дел, не имеющая аналога в советской юриспруденции. Этой ме­тодикой уже начали пользоваться молодые адвокаты и судьи. Мы ее смешливо назвали "антиобвинительное заключение". Это был наш ответ из конца 90-х годов репрессивному режиму 50-х. Мы-то знаем, как через колено ломались судьбы миллио­нов людей.

Суть методики: выемка из материалов уголовного дела, и ТОЛЬКО УГОЛОВНОГО ДЕЛА, любых процессуально закре­пленных данных, доказывающих невиновность обвиняемого или порождающих сомнение в его виновности. Советское следствие интересовали только доказательства вины.

   Обнаружилось невероятное.

   Лишенный всякой эмоциональности, по сути механический анализ дела, выявил хорошо спрятанную следователями разра­ботку другого подозреваемого в изнасиловании - Караханова. Вот только один пример, как следствие делало вид, что не разра­батывает второго подозреваемого. Постановление о назначении биологической экспертизы. Упоминаются только Лебедева и Стрельцов. Из Следственного управления Прокуратуры СССР направляется сопроводительное письмо в НИИ судебной меди­цины Минздрава СССР. Упоминается только Лебедева.

   Наивные люди из НИИ дают такой ответ:

«Прокурору Следственного управления Прокуратуры Сою­за ССР

НИИ судебной медицины Минздрава СССР препровождает акт "56/226 судебно-медицинской экспертизы вещественных до­казательств по делу об изнасиловании Лебедевой (обвиняемый Стрельцов).

   Приложение: Акт № 56/226 на 19 страницах, вещественные доказательства - сарафан, комбинация, трико, бюстгальтер Лебедевой, образцы крови Стрельцова, Лебедевой и Караханова (в высушенном виде на марле).

Образцы слюны Стрельцова, Лебедевой и Караханова израс­ходованы при исследовании».

     Это как понимать? Биологический материал Караханова до­ставляли тайком? Или было отдельное сопровождающее письмо с грифом "до прочтения сжечь"?

И снова удивительные вещи. НИИ сообщает Прокуратуре -биологические факторы Стрельцова и Караханова полностью совпадают. По всем параметрам. Редкий случай? Подлог? НИИ отказывается признавать, что на белье Лебедевой биоматериал именно Стрельцова. Ответ НИИ "может произойти от человека группы 0/1/".

Подлог все-таки будет.

   В обвинительном заключении следствие вот так ссылается на результаты судебной экспертизы: "установлено, что на ве­щах, принадлежащих потерпевшей, обнаружены пятна крови и спермы той же группы, что и Стрельцова". Утвердительно. Без всяких сомнений. Теперь мы знаем, к моменту написания обви­нительного заключения и задолго до суда, судьба Стрельцова уже была решена. Разработка Караханова прекращается. В ма­териалах дела остаются похороненными десятки прямых или ко­свенных свидетельств о возможной причастности Караханова к изнасилованию и побоям Лебедевой. Караханов уже никому не нужен. Нужен Стрельцов.

Но судьба Караханова тоже решена. Вершители человече­ских судеб решили наказать Караханова во внесудебном порядке.

   Мы искали Караханова по всей стране. Негласно. А нашли в 500 метрах от спецквартиры издательства. Тоже какая-то мисти­ка. С крыши дома Караханова Бутырскую тюрьму видно как на ладони. Караханов сообщил следующее:

   - Меня тоже подозревали что я насильник, а не Стрельцов. В одной военной газете так и написали. Решением офицерского суда уволили из армии. Из-за этого долгое время я нигде не мог устроится. Работал в гражданском аэропорту кем попало. Счи­таю, что Стрельцов тоже не насильник. Это все Лебедева вино­вата. Она мне сразу не понравилась. Я бы и добровольно не сог­ласился иметь с ней отношения, а не то что                                                   

 

насиловать. Ее мама подбила подать заявление. И еще ее отчим - захотели со Стрель­цова что-нибудь содрать. Помню, что-то говорили о квартире в Москве, автомашине "Победа", хотели Стрельцова женить на Лебедевой... Меня еще обвиняли, что свою приятельницу Попо­ву той же ночью бил, она убегала от меня, а я ее силой заставил вернуться на дачу... Не было такого.

   Уже мертвые Огоньков, Татушин, другие свиде­тели со станции Правда своими показаниями следствию опровер­гали живого Караханова. Убегала от него девушка Попова, бил он ее и убить грозил. И что это у него явно наследственное. Стар­ший Караханов смертным боем бил свою вторую жену. И уже не девушка Лебедева утверждала, что, проснувшись рано утром на даче, она увидела рядом Караханова. И что на матрице, на кото­ром спал Караханов, найдена кровь Лебедевой. И что была у Ка­раханова свежая и очень тяжелая черепно-мозговая травма.

     Стрельцов и Караханов. Они были знакомы 12 часов. Потом никогда не встречались. Не в счет спринтерский забег судьи Гусе­ва на процессе. Стрельцов получил 12 лет лагерей с использова­нием исключительно на тяжелых работах. По одному году за ка­ждый час знакомства с Карахановым и Лебедевой. По месту службы, в Амурской области, Караханова ждал суд офицерской чести. Политуправление округа получило доступ к материалам следствия, к тем, которые мы никогда не увидим. Спустя многие годы супруга Стрельцова Раиса Михайловна обнаружит, что из дела пропали многие документы, способные подтвердить неви­новность Стрельцова. Но офицерскому собранию воинской части № 22525 дали четко понять, что делал Караханов на даче своего отца в Подмосковье. Его военная карьера оборвалась навсегда.

   Повесился в тюрьме его отец, обвиненный в собственном преступлении. Вновь на даче побывала милиция. На этот раз с миноискателями. Нашли во дворе под яблонями и под столом, за котором когда-то обнимались и никого не замечали Стрельцов и Лебедева, майонезные баночки с золотыми ювелирными изде­лиями и бриллиантами, и даже большущий старинный золотой сервиз. А дача уже была не карахановская. И три года назад при­ехал Караханов на эту дачу и стал просить новых хозяев пустить его на лето. Поразмышлять о потерянных возможностях уходя­щей жизни? Или что-то по мотивам Достоевского привело его сюда? А соседи почему-то опять вспомнили про миноискатели. Люди, живущие здесь еще с тех пор, не верят в искренность Ка­раханова. КроютЛебедеву почем зря, словно не 40 с лишним лет прошло. А о Стрельцове с теплом, с сожалением. Вот она, па­мять народная, деревенский суд присяжных заседателей. Вот он, человеческий суд и рассуд.

   Не человеческим, а сатанинским был суд над Стрельцовым.

Мистика

• Стрельцов переехал в Москву из города Перово. Сейчас это район столицы. Там же в начале 20-х годов временно обос­новались старшие Карахановы, бежавшие во время гражданской войны из Еревана. Один из них держал в Ереване крупный юве­лирный магазин.

• Полное совпадение факторов крови Стрельцова и Караха-нова.

• Однажды в поисках достойной работы Караханов попро­сился пилотом в гражданский авиаотряд. Там его никто не знал. Зачислили сразу, как только Караханов сообщил, что Стрельцов его лучший друг.

• Имя Стрельцова - Эдуард. Имя Караханов - Эдуард. Стрельцова называли русским Пеле. От; рождения имя Пеле -Эдуарду. Имя автора книги - Эдвард. Но много лет назад в его паспорт по оплошности записали имя Эдуард. Так надолго и осталось.

• Фамилии всех следователей, работавших по Стрельцову, начинались одинаково: Маркво, Марков, Миронова, Муретов, Мурунов.

Что за игры? И чьи правила?                                                              

 

ПОСЛЕДНЯЯ ОПЕРАЦИЯ НКВД?

КАК ОНИ ВСТРЕТИЛИСЬ?

Допрос Стрельцова:

   25 мая 1958 г. я пошел в пошивочное ателье на проспекте Мира около Рижского вокзала, в ателье я встретил Огонькова Михаила и Татушина Бориса, они тоже там шили костюмы. Здесь мы договорились поехать погулять, здесь же был Караха­нов. Он сказал, что можно поехать к нему на дачу, где можно бу­дет искупаться, мы согласились.

   На автомашине Огонькова и Татушина мы доехали до Пуш­кино, где Татушин проехал к своей знакомой девушке. Из ателье в Москве поехали я, Татушин, Огоньков, Караханов с девушкой, имени ее я не знаю. Сидели в машинах мы следующим образом: в машине Огонькова - за рулем Огоньков, далее я, Караханов, во второй машине - за рулем Татушин, девушка Татушина и де­вушка Караханова. Наша машина проехала до Пушкино, Тату­шин с девушками поехал к своей знакомой девушке домой, мы их ждали.

Через сколько-то минут Татушин из Пушкино вернулся, у него в машине было уже четыре девушки, т.е. девушки Татуши­на, Караханова и две новых. В машине, согласно договоренности между нами мужчинами и двумя девушками, мы заехали в мага­зин и купили водки, вина и закуски. Из Пушкино мы поехали к даче Караханова в поселок, название его я не знаю. В даче мы взяли стаканы, к нам в машину сели два школьника по имени Се­режа и мы на двух машинах, в прежнем составе, уехали на реку.

   На реке мы загорали, на ковре разложили закуску и вино, и выпили. На реке я познакомился с девушками - одну звали Ма­рина, других уже не помню. Все девушки тоже пили вино. На ре­ке мы были дотемна, затем мы все поехали на машинах к Кара-ханову домой, до этого мы попросили его разрешения об этом. На даче Караханова, затем в саду была опять выпивка. После этого все разошлись по парам, я остался с Мариной, фамилию ее я не знаю,

Марина добровольно вошла вместе со мной в одну из комнат дачи, Марина спокойно, по моему предложению, легла на кро­вать, я лег вместе с ней, предварительно я снял пиджак.

Допрос Караханова:

   Я являюсь товарищем с детских лет с Татушиным Борисом, мои товарищеские отношения с ним никогда не нарушались. Я переписывался с ним, а по приезде в Москву встречался с ним.

24 мая 1958 г. я поехал на стадион "Динамо", где играла 1-ая сборная СССР с поляками.    Я опоздал по времени встречи с Тату­шиным и перед игрой я его не видел. Встретился я с ним после игры. Здесь я встретил его и Инну, они подъехали ко мне на ма­шине. Было решено где-нибудь провести время. Я предложил Татушину провести время у меня в Москве, на что он согласил­ся, сказав, что после банкета он с Инной приедет ко мне. Здесь я с Татушиным расстался и спустя некоторое время он приехал ко мне вместе с Инной. Здесь мы гуляли и после окончания Тату-шин с Инной остался у меня ночевать. Когда Татущин оставался у меня, то он сказал, что 25 мая утром он должен встретиться с Огоньковым на ул. Горького.

   Утром 25 мая мы встали: были здесь у меня Татушин, Инна и Ирина Попова, которая 24 мая была на стадионе со мной и ко­торая также оставалась ночевать у меня. Позавтракав, мы на ма­шине Татушина вчетвером поехали на примерку костюма, а за­тем поехали к магазину вина на ул, Горького. Там мы встрети­ли Огонькова, Стрельцова и Салышкова. Сальников вскоре ушел, а Стрельцов и Огоньков остались с нами. Ребята предло­жили поехать за город.

Допрос Татушина:

     В субботу 24 мая 1958 г. после приема в честь польских фут­болистов я встретил своего старого знакомого Караханова, ко­торый приехал в отпуск в Москву.                                                               

     Договорились, что я приеду к нему домой в Столешников переулок. Я приехал вместе с Инной часов в 9 вечера. Дома был Караханов и Ира. Иру я ранее не знал и ни разу не видел. С Инной я познакомился примерно не­делю назад на стадионе в Тарасовке.

   Ночь с 24 на 25 мая я провел у Караханова, а утром поехал на примерку костюма в ателье на Школьной улице. Ранее, в суббо­ту, я договорился с Огоньковым после примерки встретиться на ул. Горького с тем, чтобы поехать за город отдохнуть. В двенад­цатом часу дня, я, сидя в машине, ожидал на ул. Горького Огонь-кова. Он приехал вместе со Стрельцовым. Мы, т.е. я, Караханов, Огоньков и Стрельцов, а также Ира и Инна решили по предло­жению Караханова поехать к нему на дачу на ст. Правда.

Рояль в кустах

   Обратим внимание. Стрельцов и Татушин заявили на допро­сах что предложение поехать к нему на дачу сделал Караханов. Тот же будет утверждать, что это ему предложили поехать за го­род. Так начиналась большая ложь. Уже в первый день, 26 мая, Караханов знал, ЧТО и КАК говорить следователю. Это ведь такая незначащая деталь - кто именно предложил поехать в суб­боту за город. В конце московского мая каждая живая душа рвется на природу. Мы уточнили: в тот день в Москве было плюс 28.

   Среди прочих вариантов, отказ Караханова от предложенно­го им же гостеприимства мог обозначать еще и инструктаж явно перестаравшегося профессионала из неизвестной спецслужбы. Это и многие последующие показания Караханова непрерывно опровергаются основными свидетелями. Впрочем, на это никто не обратил внимания. Как и на то, что Караханов был в отпуске по семейным обстоятельствам, а не в очередном. И что никаких таких семейных обстоятельств, дающих право на внеочередной отпуск военного летчика, в помине не было. Все родственники и друзья были живы-здоровы, никто не умер, и никто не родился.

Кто-то очень умный рассчитал, что линии судьбы Стрельцо­ва и Караханова неизбежно пересекутся. У них был общий зна­комый Борис Татушин. Постоянный контакт Стрельцова со спартаковцем Татушиным усиливался более чем дружескими от­ношениями с другим спартаковцем Михаилом Огоньковым. А тот был неразлейвода с Татушиным.

     Их встреча 25 мая в пошивочном ателье на проспекте Мира обязательно должна была состояться. Это был последний шанс неизвестной спецслужбы. Она состоялась. Почитайте допрос Стрельцова. В ателье уже были Татушин, Огоньков. Здесь же был Караханов, а вовсе не у магазина вина на улице Горького.

     Караханов плотно вел Татушина прямо из своей квартиры в Столешниковом переулке. А чтобы дело не сорвалось, еще за сутки до встречи Караханов начал вести Татушина, зазвал его домой вместе с приятельницей Инной, залил их по горлышко лучшими напитками и предоставил отдельную шикарную комна­ту, лучшую в их квартире. Чем весьма озадачил свою мачеху Ве­ру Георгиевну, но та вообще не имела голоса в семье Карахановых. А вот на следствии высказалась.

Удивительно? Но за сутки до знакомства со Стрельцовым Караханов знал все о его планах, через Татушина, а тот от Огонькова, получал сведения о Стрельцове. Редкий футбольный фанат сумеет так провернуть знакомство со своим кумиром.

Караханов не был футбольным фанатом. Он был старшим лейтенантом.

Линии судьбы Стрельцова и Караханова пересеклись в год самой яростной охоты на Стрельцова, в последние дни явно про­валившейся атаки на "Торпедо" и "Спартак", которой мы у себя в издательстве дали кодовое обозначение "Последняя операция НКВД".

     Сборная СССР вот-вот готовилась отбыть на чемпионат ми­ра в Швецию. Ударная                                                              

 

тройка сборной Стрельцов, Татушин, Огоньков и ходила в тот день на последнюю примерку парадных костюмов. Силовые ведомства что-то там сильно у себя покусы­вали. Надо знать тяжелую обстановку тех лет в большом спор­те. Места для своих в сборной страны, победы своих в первенст­вах! Великое тщеславие, великая похвальба новых, но все таких же пушкинских Трегубовых. Очень много лет назад сказал мне легендарный радиокомментатор Вадим Синявский: «Звали же Стрельца в "Динамо" и армейский клуб. Заартачился. Чемпион... Чемпионы только в погонах спят спокойно. Вот и упрятали его. И то польза. Не будет забивать голы динамовцам». Да, если луч­ших не удавалось загнать в СВОИ команды, их выбивали из чу­жой обоймы.

   Еще не такие удивительные события происходили в ту дале­кую эпоху. Вот подходящий пример, как хозяева "Динамо" пока­зали свою силу и власть "Спартаку". Эта команда выигрывает Кубок СССР, одолев в полуфинале "Динамо". "Спартак" застав­ляют переигрывать полуфинал! ДСО "Динамо" проигрывает легкоатлетическую эстафету на Садовом кольце Москвы. Всех участников заставляют бежать заново. А вспомните, как болел за своих спортсменов Василий Сталин? Он болел, а другие уми­рали от страха.

Каким подарком для больших людей с большими звездами оказалась та ночь на даче Караханова! Сразу трое членов сборной СССР вылетели не в Швецию, а вообще из футбола. Огонь­ков пристроился расписывать ткани. Татушин стал подрабаты­вать художником в артели "Универпром". Стрельцова отправи­ли на лесоповал. "Торпедо" и "Спартак" пошатнулись и на внут­реннем первенстве. Следствие, отправив Стрельцова и Огонько-ва в изолятор, а Огонькову тоже было предъявлено обвинение в изнасиловании, которое, правда, через три дня отменили, мощно обрушивается на партийных, профсоюзных, спортивных чинов­ников, под которыми ходят "Торпедо" и "Спартак". Испуганные люди, еще не вышедшие из сталинско-бериевского оцепенения, дают показания друг на друга. Следователи выковыривают каж­дую мелочь. Не трое футболистов под колпаком, а две команды. Поведение за границей, на выездных матчах, подарки и покупки, личная жизнь.

Компромат собирается на всех. Бесков, Симонян, Гуляев, Метревели, Иванов, Маслов... Словно всех решили отправить на лесоповал. Процессуально все оформлялось как допросы свиде­телей по делу Стрельцова. По делу об изнасиловании. 39 свиде­телей! Полюбуйтесь сами.

Допрос Михаила Огонькова:

Вопрос: Как руководство общества "Спартак" и Комитет по делам физкультуры при Совете Министров СССР реагировало на нарушения дисциплины, допущенные футболистами?

Ответ: Вратарь Тучкус был дисквалифицирован за выпивки. Татушину и Тищенко были объявлены выговоры. Когда мы на­ходились в Лейпциге, Татушин допустил нарушение дисциплины. Он самовольно отлучился из места расположения команды.

Допрос Бориса Татушина:

Вопрос: Какие нарушения были в вашей команде?

Ответ: Обсуждали Тучкуса за выпивку, за неявки на трени­ровки. Масленкина, Исаева, Огонькова, Тищенко вызывали в связи с выпивкой в Тбилиси и в других местах.

Вопрос: Что было с членом вашей команды Мозером?

Ответ: Слышал, что у него будто в номере кричала девушка, но точно не знаю. За тот случай его не пустили в Индонезию.

Допрос Сергея Егорова, врача "Торпедо":

Ответы: Качалин сейчас является тренером сборных команд СССР. Он хороший человек, но у него очень мягкий характер и футболисты это чувствовали. Какой-то случай, кажется изнаси­лование, было с игроком Мозером в "Спартаке". Игроки зара-

жены материальной заинтересованностью. Должен был матч и митинг в честь приезда Неру. Некоторые высказывали нежела­ние играть, поскольку сбора с этого матча не было.                                                          

 

Допрос Александра Новичкова, редакция "Московский ав­тозаводец":

Ответы: Явился свидетелем хулиганского поведения игро­ков "Торпедо" Бычкова, Нечаева. Узнал, что Иванов, Стрель­цов, Сафонов пьянствуют. Председатель завкома физкультуры Кулагин получал от футболистов деньги только потому что не был включен в список на получение премиальных после игры. Ему из-за границы пишущую машинку привезли.

Допрос Василия Соколова, председателя завкома физкуль­туры:

Вопрос: В чем обвинялся футболист Островский?

Ответ: Слышал, что он был пьян, ударил девушку, порвал ей пальто. Случай был в тот момент, когда его жена находилась в Риге.

Это и есть подлинные материалы дела об изнасиловании на станции Правда. На самом деле следствие насиловало команды "Торпедо" и "Спартак". Очевидцы рассказывали мне - люди с этих допросов возвращались с серыми лицами. ГУЛАГ был ря­дом. Не прошло и пяти лет после холодного лета.

Если анализировать действия Караханова как предполагае­мого "агента НКВД", то эта гипотеза проще некуда объясняет странную слепоту следствия и суда, "не заметившего" громыха­ющие противоречия между показаниями Караханова и многих свидетелей, потерпевшей Лебедевой, прямо указывающей на Караханова, явной подгонки заключения судмедэкспертизы.

Но самый дьявольский план не мог бы предвидеть поведение Лебедевой наутро после насилия. А если бы она не написала за­явление? И рухнула бы "последняя операция НКВД?" Нет, не рухнула бы. Стрельцову в постель планировалась девушка по фамилии Тамара. Знакомая Инны - девушки Татушина. Именно Инна обеспечила явку на дачу Караханова двух девушек - Тама­ру и случайно подвернувшуюся Лебедеву. Именно Инна прово­цирующе завела совсем пьяных Лебедеву и Стрельцова в отдель­ную комнату и выключила свет, отлично понимая, что будет дальше. Именно Инну звала и выкрикивала Лебедева, когда в темноте комнаты уже находился Караханов. Именно Инна и поддакивающей ей, уже мало что соображающий Огоньков, пе­рекрыли вход другим людям, которых здесь было в избытке: приходящей домработнице Ульяне Кояндер, соседям из второй половины дачи, девушке Тамаре, которая было кинулась на по­мощь своей подруге Лебедевой.

И все же, если бы оскорбленная Лебедева все-таки не пода­ла заявление? Прокол? Лебедева, повторяю, и не планировалась. Роялем в кустах была Тамара. Наутро она подала заявление, что ее изнасиловал Огоньков. Пошла бы раскрутка Огонькова, Стрельцов и Татушин все равно вылетели бы из сборной СССР, так же как при раскрутке Стрельцова из сборной тут же вылете­ли Огоньков и очень скромно державшийся Татушин. Вся разни­ца - в лагеря ушел бы Огоньков. Два уголовных дела по изнаси­лованию были возбуждены в тот день. Запланированное - с уча­стием Тамары. И случайно подвернувшееся - с участием Лебеде­вой. Но Стрельцов куда как послаще был для следствия.

Есть сведения, как следователи смеялись над показаниями Тамары - и в ее присутствии - когда она честно отрабатывала свое задание, в подробностях расписывая сексуальные притяза­ния Огонькова, отчаянно привирая и не понимая, почему весе­лятся следователи. Эпизод с Огоньковым уже был не нужен. Тамаре было предложено написать заявление, что она прощает Огонькова и через три дня это уголовное дело было прекраще­но. Хотя по этому виду преступлений прощающие заявления по­терпевших не признавались основанием для прекращения уго­ловного дела. Когда такое же заявление написала Лебедева в от­ношении Стрельцова - ей было отказано.

Все происходящее на дача Караханова находилось под конт­ролем. В показаниях свидетелей глухо упоминается присутствие некоего Бориса Владимировича и его жены.                                               

 

Дядя Боря, как он представлял себя, был в форме армейского подполковника. Следствие допрашивало даже детей, которые в тот день и позд­ним вечером бегали по улице Лесной. Очень дотошные были следователи. А вот данных о допросе подполковника дяди Бори в материалах уголовного дела не оказалось.

Блестяще была проведена "последняя операция НКВД".

Много судеб и надежд было поломано в ту ночь. Но если хо­рошо поработал Караханов, что же и ему судьбу сломали? Ког­да мы его начинали разыскивать, были уверены, что человек с такими способностями точно дослужился до генерала. Нет, ка­питан запаса. Объяснение есть. Тайное все же прорвалось. Раз­гром сборной СССР, "Торпедо" и "Спартака", причастность к этому старшего лейтенанта военной авиации, не прошли мимо других, обиженных сановников. Генералы всегда между собой поладят. Надо только соблюдать правила игры между нами, ге­нералами. В данном случае это значило - аккуратно подмести за собой. Караханова увольняют из армии. Виновник найден, жертва принесена. После такой огласки Стрельцова не вернешь. Признание подлога следствия и суда в сочетании с провалом сборной СССР в Швеции и непредсказуемостью Хрущева могло стоить не только погон и постов, но и голов. Отход на запасные позиции был подготовлен по всем правилам игр в высшем эше­лоне власти. Настоящий виновник наказан. Народу знать об этом не обязательно.

Одурачивание народа

   Народ ничего и не знал. Но сердцем люди чувствовали - де­ло нечистое. Глухо ворчал огромный рабочий коллектив Авто­мобильного завода имени Лихачева. Внедренные агенты сооб­щали о возможности массовых демонстраций в защиту Стрель­цова. В кабинетах ЦК нарастало напряжение. Сверхсекретное совещание разработало план действий с вариантами на случай осложнений. Были даны поручения. "Комсомольской правде" (зять Хрущева А. Аджубей) - столкнуть лбами трудовые колле­ктивы и заевшихся футболистов. Спецгруппе в недрах госбезо­пасности - запустить по Москве шептунов с отвлекающими на­род слухами, организовать возмущенные письма простых совет­ских людей. Рассматривалась реальность вооруженного подав­ления массовых стихийных выступлений. В цехах ЗИЛа сходу появилось много новых работников. Эти разработки потом бу­дут использованы в Темиртау и Новочеркасске.

Не зная и не ведая, ошеломленный и раздавленный, в зло­вонном чреве Бутырок, Стрельцов становился особо опасным для режима, первым крупным советским диссидентом в после-сталинскую эпоху. Вот почему ему дали непотребно большой срок в 12 лет. Вот почему судебный процесс гнали как на пожар. Вот почему его отправили в далекие Вятские лагеря с совершен­но необъяснимым тогда предписанием "использовать только на тяжелых работах". Стрельцов не должен был вернуться. Ни в Москву, и никуда вообще. Вот почему 40 лет были обречены на провал все попытки добиться хотя бы пересмотра приговора. Где-то в Москве лежит и по-прежнему функционирует особо се­кретная папочка, в которой расписана судьба Стрельцова даже после его смерти в июле 1990 года. Человек умер, а дело его жи­вет.

   Я видел выписки из этой папочки. Шесть лет назад мне при­нес их подполковник КГБ Владимир Калядин, честный, совест­ливый контрразведчик, погибший через два дня после нашей встречи при невыясненных обстоятельствах. Из своих рук он по­казывал мне эти тексты - чтобы не попали на бумагу отпечатки моих пальцев.

Очень серьезные люди решали - сажать Стрельцова или не сажать. Умные люди накачивали Москву слухами. Стрельцов погорел на дочери посла Швеции в СССР. И сегодня этот слух в памяти у многих. Как этот слух был привит массам? Это искус­ство и целая наука. Чемпионат мира в Швеции скрестили с доче­рью посла СССР в Англии. А это откуда? В 50-х еще все помни­ли знаменитого советского дипломата Карахана. А владелец да­чи в Подмосковье - Караханов. Кто мог знать, что Караханов всего-то директор овощной лавки на Арбате, а не выдающийся дипломат Карахан?                                                      

 

Теперь надо был припаять Англию. Карахан - это Польша, Китай, Турция, страны, которые по расчетам не могли вызвать повышенную и незатухающую реакцию массовой психики оду­раченных людей. Нужна была богатая европейская страна, чтоб народ ахнул - ну и Стрелец, шельма, совсем заелся, на дочь по­сла в Англии, вот и получил, не по Сеньке дерево решил сру­бить. В те годы в нашем сознании были прочно соединены фа­милии двух первых советских дипломатов - Литвинова и Караха­на. Их путали. А Литвинов был на дипломатической работе в Англии. Очень точен был расчет. Больше 40 лет прошло, а слух живет как факт истории.

Еще одна разработочка. У министра Фурцевой - дочь на вы­данье. А у дочки виды на Стрельцова. А была ли у Фурцевой дочь на выданье? А кого это волнует? Раз люди говорят - значит была. И снова народ ахнул: ну и Стрельцов, своих ему мало, за­водских, семь классов и коридор, а уже на министерскую дочку позарился... Губа не дура, да и мы не дураки.

     Мощно заработала пропагандистская машина главного реда­ктора "Комсомольской правды" Алексея Аджубея. Со страниц газеты (и не первый раз!) долбил "Торпедо" и автозаводских ме­ценатов официально признанный главным фельетонистом стра­ны Семен Нариньяни. Это с его подачи уменьшительное имя Эдик стало использоваться для обозначения развращенных мо­лодых людей, стиляг и любителей джаза.

Фельетон Нариньяни «Еще раз о "звездной болезни" доба­вил к приговору Стрельцова еще 3 года лагерей. Формальным поводом для публикации этого фельетона стало письмо четве­рых болельщиков из города Самтредиа Грузинской ССР, кото­рых "очень опечалило хулиганское поведение Стрельцова".

Мы проверили. В тот год никто из этих четверых болельщиков в Самтредиа не был прописан. Впрочем, Нариньяни, никогда не утруждавший себя проверкой фактов, далее делает прямой до­нос идущему следствию. Или по заказу следствия? Сразу после выхода фельетона, следствие объединяет событие на даче Караханова с еще одним стрельцовским эпизодом 1957 года. О неза­конности этого приобщения выскажутся прокуроры наших дней. В нашем распоряжении все документы того эпизода. А что у Нариньяни?

     "На Колхозной площади ему среди ночи втемяшилась в голо­ву блажь: он ворвался в незнакомую квартиру, перепугал спя­щих жильцов и принялся с ожесточением бить посуду. Хулигана доставят в милицию".

       Был эпизод 1957 года. Не на Колхозной площади. Совсем в другом месте Москвы. Не Стрельцов нападал, а на Стрельцова напал хулиган (?) И были свидетельские показания, подтвержда­ющие именно этот факт. И Стрельцов его преследовал. И дог­нал в квартире, куда тот спрятался. И не было битой посуды. И не было оснований для возбуждения уголовного дела. Но пос­ле публикации фельетона всплывает забытый эпизод, предъяв­ляется уголовное обвинение и три года лишения свободы вы­писывает суд. Боясь рабочих ЗИЛа, режим Власти обнажает клыки.

Разная пресса вовсю перепечатывает фельетон. По стране слухи о Стрельцове.

Колонны рабочих не вышли из ворот Автозавода.

     Отработав на Стрельцове новые методы управления массо­вой психикой, сверхзасекреченные группы переходят к другому, самому опасному для режима диссиденту. Наступало время Семичастного и Шелепина. Появляется бесчисленное количество анекдотов о Хрущеве.

Стрельцов невиновен!

     В деле нет ни единого доказательства вины Стрельцова.

Заявление потерпевшей не в счет. Это лицо заинтересован­ное.

Сегодня ни один грамотный судья не примет к производству дело, основанное только на заявлении предположительно потер­певшей в процессе изнасилования. Десятки страниц уголовного дела доказывают - у Лебедевой и Стрельцова было согласие.                                                          

 

Акт судебно-медицинской экспертизы не является доказа­тельством. Экспертиза вообще не устанавливает состав преступ­ления. В данном случае экспертиза устанавливает только груп­повую принадлежность биоматериалов. У Стрельцова и Караханова одинаковые факторы крови. Так что и Караханова можно только подозревать. И не более.

Что остается у следствия и суда? Царица всех доказательств - личное признание? В законодательстве такого понятия нет. Эта царица живет на дыбе. В день ареста Стрельцов объясняет следователю: легли спать вместе, уснул, больше ничего не пом­ню. "Проснулся я утром и нашел у себя на лице царапину и что один палец на руке укушен". В обвинительном заключении к этой фразе прицеплен вагон лжи. Царапина и укус становятся доказательствами вины поцарапанного. Да, девушка Лебедева царапалась и кусалась. Да, девушки при ЭТОМ обычно царапа­ются, кричат и кусаются. Все пять следователей с фамилиями на одну и ту же букву "М", конечно же, этого знать не могли. В за­поведи чекиста упоминается наличие только горячего сердца и холодной головы. Указаний о существовании других частей тела не имеется.

Но на следующих допросах Стрельцов ВДРУГ полностью и без попыток оправдаться, оказывается во власти следователя Муретова. Лингвистическое сравнение новых показаний Стрельцова и показаний Лебедевой, открывает истину. Следова­тель передиктовывает Стрельцову текст, ранее надиктованный им Лебедевой. Правильнее сказать, Муретов сам заполняет бланк допроса. Стрельцов безропотно его подписывает.

Что произошло? Мы знаем, что произошло. Добрый следо­ватель обещал неискушенному заводскому пареньку освобожде­ние и выезд в Швецию на чемпионат мира. Только формально­сти надо соблюсти. Сам понимаешь, служба у нас такая. Кто же тебя, Стрельцова, в тюрьме держать будет? Да за тебя такие лю­ди просят, сказать страшно. Сделай вид, что признался. Закроем твое дело и гуляй, все за тебя болеть будем. А мы возьмемся за настоящего насильника. Мы-то с тобой знаем, что было на са­мом деле. А без твоего признания не можем дело закрыть. Под­писывай, так надо. Вот и хорошо, родной ты наш...

После этого добрый следователь Муретов исчезает и навсе­гда, появляется злой следователь Маркво. Потом Стрельцов не раз тоскливо сообщит своей матери: "Не я должен был сидеть в тюрьме". Эта фраза войдет в фильмы и книги о Стрельцове, но никто так и не поймет, что же имел ввиду Стрельцов. Сам же он молчал до самой своей смерти от рака горла, спровоцированном лагерной моршанской махоркой. Не курите, пацаны, не курите. А что он мог сказать - кто бы ему поверил? Ему говорили дру­гое - сиди тихо, будто ты и не был в тюрьме, не напоминай.

Но и личное признание не является доказательством вины.

Приговор Стрельцову и определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, оставившей приго­вор в силе, должен быть отменен на основании главы 31 УПК РСФСР "Возобновление дел по вновь открывшимся обстоятель­ствам". Что является основанием для возобновления? Статья 384 УПК пункт 4 "иные обстоятельства, неизвестные суду при постановлении приговора или определения, которые сами по се­бе или вместе с обстоятельствами, ранее установленными, дока­зывают невиновность осужденного..."

   Что дальше? Постановление прокурора по вновь открыв­шимся обстоятельствам, расследование этих обстоятельств (ста­тья 386 УПК). При наличии оснований для возобновления дела направление материалов прокурорского расследования в суд.

Есть и другие основания для возобновления дел по вновь от­крывшимся обстоятельствам. У совести нет срока давности.

Стрельцов невиновен.                                                                

 

КАРАХАНОВ:

Я НЕ АГЕНТ КГБ

 

Когда звонки лавиной пошли на телефоны Общественного Стрельцовского Комитета, мы поняли, что своими публикаци­ями задели огромную, все еще не затухшую боль за Эдуарда Стрельцова, Великого футболиста с трагической судьбой. Зво­нили люди, никогда лично не знавшие Стрельцова, друзья его детства, болельщики, работники правительственных орга­низаций и фирм, - услуги предлагали десятки юристов. Мно­гие спрашивали - какая помощь нужна Стрельцовскому Ко­митету.

Но был особый звонок - Караханов, сын хозяина дачи на станции Правда Московской области. Там все и случилось в ночь на 26 мая 1958 года. Сейчас Караханову 67 лет. А тогда было 26. Стрельцову было 21. Стрельцов умер от рака горла. Потом будет подсчитано - они были знакомы всего 12 ча­сов. Для Караханова та ночь станет кошмаром на всю жизнь. С первого дня и по день сегодняшний очень много людей усмат­ривали в действиях Караханова в ту ночь отнюдь небезобидную роль веселого и гостеприимного собутыльника Стрельцова, Огонькова, Татушина и еще четырех девушек. Караханов кате­горически несогласен с такими подозрениями.

У каждого из нас есть право отстаивать свое мнение. Иссле­дование уголовного дела Стрельцова не может быть полным без мнения Караханова - и как свидетеля и, если судить по материа­лам следствия, явно находившемся тогда в разработке.

В статьях Э. Максимовского не было ни малейшего упоминания, что Ка­раханов - агент КГБ.

Караханов: Агентом КГБ меня назвали. Близко там не был, никакого отношения к КГБ не имею. Не верите? Пойдите в от­дел кадров КГБ, там спросите. Меня и тогда кому хотелось на­зывали насильником. Что это я во всем виноват. А в чем я вино­ват? Кто доказал мою вину? Будто я устроил пьянку, в результа­те которой посадили Стрельцова. Когда-то давно звоню в газе­ту, которая^про/меня тоже такое написала. А какая-то девушка грубо так говорит - вы там тоже насиловали.

Вспомните тот день, как вы познакомились и что было даль­ше?

Караханов: Я родился на Первой Мещанской улице, жил по соседству с Татушиным. Мы дружили, вместе ходили на каток, я хорошо катался, и он хорошо катался. Чего вдруг Татушин ре­шил стать футболистом, ему бы в хоккей. В мае 58-го я был в от­пуске в Москве, обычный отпуск, а никакой-то там по вызову КГБ, как пишет Максимовский. Борис Татушин позвал на игру, тогда поляки приехали. Встретился я с Борисом прямо у метро стадиона "Динамо". Он был на машине. Он был с девушкой. Я сказал: и у меня есть девушка.

   Мы зашли в магазин. Тогда все было. Там и рыба была и во­обще все, вопросов не было. Пошли ко мне домой, в Столешни­ков переулок, Татушину с девушкой дал комнату. Наутро реши­ли - давай съездим куда-нибудь, и не просто куда-то, а подышать свежим воздухом. Пошли в магазин на улицу Горького "Россий­ские вина". Там у меня были знакомые, зашли в их кабинет. И у Бориса, и у меня деньги были хорошие, поэтому мы могли ку­пить все что угодно. Купили водочки, вина какого-то, закусочки. Борис говорит - а вот там мои друзья - Стрелец, Огоньков. С ни­ми поговорил и сказал мне, что они тоже с нами поедут. Я Боре говорю - мы же вчера выпили, может просто отдохнем вдвоем на воздухе... Борис возражает - его девчонка обещала познако­мить Стрельца и Огонькова с другими девочками. Что я должен был сказать? Они ведь ни какая-то там шпана, бомжи, карман­ники, солидные люди. Весь мир их знает.

Я и говорю Татушину: решай. Он отвечает: все нормально. Нормально так нормально. Как бы вы на моем месте поступили? Я не стал отказывать.

Стрельцов был знаменитостью...

Караханов: Не поэтому. У меня всякие друзья были. Я чело­век хлебосольный. Любил и                                                   

по-прежнему люблю компании.

И вы поехали...

Караханов: У Огонькова была машина. Поехали по Яро-славке. У поворота на город Пушкино девушка Татушина Инна остановила машину и они вдвоем, оставив нас, куда-то уехали.

   Мы их ждали минут 30-40. Вернулись. Л в машине еще две дев­чонки, помимо Инны. Одна была очень страшненькая. Это Ле­бедева. Самая симпатичная была Тамара Тимошук, которая по­том осталась с Огоньковым. Она такое устроит Огонькову, то­же обвинит в изнасиловании.

   Поехали к водохранилищу в районе Тишково. Я говорю -раз такая компания, надо взять что-нибудь постелить на земле, посуду, тарелки, стаканчики. Не из горла же пить. Девушкам это не удобно.

Мы заехали ко мне на дачу взяли подстилку, взяли посуду и вернулись к водоему. День был жаркий. Полно народу. Стрель­ца все сразу узнали, окружили. Откуда-то мяч взялся. Он стал мячом жонглировать. Мне так показалось, что он по натуре был очень хороший парень.

   Посидели. Выпили. Поехали на дачу ко мне. Потом снова ез­дили куда-то за выпивкой. К вечеру протрезвели. Уже ничего не добавляли. Если говорят, что к ночи мы все были пьяные так это ложь. Я повез свою девушку Иру Попову к ней домой, ей же на утро на работу, в больницу. Надо было переодеться. Путь не­близкий, совсем другой поселок, 43-й километр Ярославского шоссе. Когда вернулись обратно на мою дачу, уже было часа 4 утра. Рассвет. Смотрю, у забора стоит Инна. Одна. Рядом стоит машина Огонькова. Он вышел из машины. Там молча сидит Та­мара Тимошук. Все молчат.

   Я решил пойти спать. Поднимаюсь в свою комнату. Там мне раньше было постелено. Там же была еще одна кровать. Вижу - Стрельцов спит крепким сном. Я посмотрел, снова вышел на улицу, спросил, а где же Лебедева? Мне говорят, что она ушла домой. Это мне стало непонятно. Я вернулся на дачу на рассвете, значит, Лебедева ушла, когда еще совсем темно было. У меня сразу что-то засвербило от нехорошего/предчувствия. Я органи­зовал чайку. Стрельцов проснулся. Та^гушин пораньше уехал, на спортивную базу. Потом все разъехались.

   Из материалов уголовного дела, представленных в ре­дакцию Стрельцовским Комитетом, 1958 г.

Показания Лебедевой:

Некоторое время я слышала чье-то еще прерывистое дыха­ние, дыхание человека, который находился в этой же комнате.

Я уверена по всем обстоятельствам, Караханов присутство­вал при изнасиловании. Кроме того, Стрельцов не мог раздеть, настолько был пьян, ему кто-то помогал, так как одежда была снята аккуратно.

Вопрос старшего следователя прокуратуры Московской об­ласти Маркво на очной ставке между Лебедевой и Стрельцовым:

"Расскажите, кто при вашем изнасиловании находился в комна­те?" Ответ Лебедевой: "Через некоторое время я совсем замерз­ла, потому что была кем-то раздета. Там же в комнате я увиде­ла на полу спавшего Караханова".

Хотя в комнате и находился другой мужчина, но мне все же кажется, что насиловал меня один Стрельцов.

Показания Караханова:

Стрельцов меня будил и что-то просил или дать ему поку­рить, или же попить воды.

Показания Тимошук:

Мы услышали крик Лебедевой она звала Инну. Мы побежа­ли к террасе, но Огоньков погасил свет и сказал: "Не ваше дело, здесь хозяин Караханов".                                                                      

Показания матери Лебедевой:

Татушин и Караханов приехали ко мне домой. Увидели мою дочь в синяках. Татушин опустил голову и молчал. Моя дочь при этом сказала: "Жаль, что вместе со Стрельцовым страдают ни в чем неповинные люди". Караханов оживленно спросил - кто? Моя дочь ответила - Борис Татушин, ведь я его не видела в мо­мент преступления. "А я тоже там не был" - быстро ответил Ка­раханов. Моя дочь резко ответила ему: "Как же ты не был, ведь у тебя Стрельцов просил закурить и чем-то укрыться. Потом, когда я очнулась, ты лежал на полу рядом".

Показания Ирины Поповой:

Я услышала голос Стрельцова: "Караханов, дай мне пить..." На столе стоял графин. Караханов взял его и пошел за водой. Он дал Стрельцову напиться прямо из графина, который Стрельцов держал сам.

Продолжение рассказа Караханова, июнь 1999 года.

Караханов: Днем 26 мая 1958 года меня попросили приехать в милицию на станцию Правда. Вместе со мной поехала моя де­вушка Ира Попова. Ира - она моя свидетельница, что мы вместе отсутствовали. Ира уже кое-что знала, рассказала, что ночью на даче был большой скандал. Оказалось, что и Тамара Тимошук написала заявление на Огонькова, что он ее изнасиловал. Следо­ватель Тамару спрашивает: Огоньков тебя насиловал? Да, наси­ловал. Где? В машине. Я сидела на этом сиденье, а он рядом со мной. Расскажите, как он тебя насиловал? Как насиловал, пере­спросила Тамара, снял штаны и все... Достал презерватив, стал надевать его двумя руками. Почему же ты не убежала, ведь тебя он в этот момент не держал? Тут следователь пригрозил, что за вранье он ее, Тамару, посадит. Та вскоре написала заявление, что насилия не было.

   Я уехал обратно в свою часть, в Амурской области. А через месяц - два меня снова вызывают в Москву, областная прокура­тура. Приезжаю в прокуратуру, а там в кабинете Лебедева. Ока­зывается - очная ставка между мной и Лебедевой. Следователь вопрос задает: "Лебедева, а Караханов вас насиловал? И что она отвечает? "Не помню, не знаю". Я обалдел. Говорю ей: "Как я мог тебя насиловать, я же был со своей девушкой, я тебя не ви­дел, когда ты уходила, а ты меня-то видела? Когда я приехал на дачу, тебя уже не было" Лебедева и так и сяк крутится, "может, Караханов меня и не насиловал..." Я ей говорю: "Давай так гово­ри: да или нет". Тут она говорит, что нет. Ее отпустили раньше с очной ставки, наверное, следователь боялся, чтобы я ее не уда­рил за вранье.

А потом мне следователь говорит - сейчас подойдет машина и мы поедем. Спрашиваю - куда? Так, в одно место. И тут появ­ляются человека три-четыре, наверное, работники про­куратуры. Говорят мне: сейчас мы тебя на чистую воду вы­водить будем. Я им говорю: ведите себя как положено, я еще гражданин, а не арестованный. Повезли меня на экспертизу. Привели в кабинет и говорят - вот трубка, плюй туда. Я говорю - зачем? Плюй туда! Я плюнул раз, потом еще раз плюнул. Сно­ва спрашиваю: зачем? Мне отвечают: слюна схожа со спермой.

Оказывается, у меня со Стрельцовым одинаковые показате­ли по слюне и сперме. Тогда почему посадили не меня, а Стрель­цова? Если было бы что в чем меня обвинить, я не сомневаюсь, посадили бы. Я не верю в гуманность тех следователей особен­но. Когда Хрущев и Фурцева взяли под свой контроль дело Стрельцова, мне могло бы достаться на орехи. Был такой мо­мент. А санкции на мой арест никто не дал. Если бы что-то на­шли в моей слюне, меня бы не отпустили. А Татушин мог под­твердить мою невиновность. Умер. Огоньков мог бы подтвер­дить. Умер. Все девочки из той компании умерли. Я еще живой, так на меня и надо набрасываться? У меня жена, трое детей, уже четыре внука. Ну, убейте меня, от этого кому-нибудь легче ста­нет?

   А ведь получается что версия Максимовского о НЕСЛУ­ЧАЙНОСТИ произошедшего на даче Караханова все же полу­чает подтверждение, в том                                                                   

 

и в вашем рассказе?

Караханов: Агентом КГБ я не был, как можно человеку та­кое приписать...

Мнение Петра Романова, председателя Спорткомитета СССР, 1958 год:

Это была обыкновенная пьянка и ничего больше.

Мнение Никиты Симоняна:

Мы так и не знаем, что же там произошло.

Мнение Аркадия Вольского, сделавшего многое, чтобы вы­тащить Стрельцова из лагерей:

     Что из себя представлял Стрельцов? Это добрейший парень. Настолько добрый, что им порой пользовались не очень чисто­плотные люди, его всегда можно было позвать в гости. Я с пол­ной ответственностью заявляю - суд над Стрельцовым был не­объективным. Это связано с тем, что в аджубеевской газете "Известия" появилась статья, которая называлась "Звездная бо­лезнь". Отвратительная статья! Автор выставлял Стрельцова в абсолютно негативном свете, как примитивное создание с амеб­ным мышлением. Даже привел такой пример. Будто бы, когда Стрельцов ездил с "Торпедо" на игры в другие города, он удив­лялся, выглядывая из окна поезда, почему все станции называ­ются "Кипяток". Впоследствии я познакомился со всеми матери­алами дела. Такого наказания Стрельцов не заслужил. Одно­значно могу сказать - Стрельцов - гений. В футболе ничего по­добного не было. Я видел Беккенбауэра, многих кого называли великими. Стрельцов - совершенно особая категория. Единст­венные, с кем можно поставить его в один ряд, это Пеле и Воро­нин.

     Вас не удивило, что знаменитого Стрельцова приговарива­ют, под статью подводят?

Караханов: Это должен был быть какой-то очень большой-большой уровень, чтобы такого человека свалить. Такие мухи как я, или еще кто-то, не могли это сделать. Максимовский на­писал, что кто-то из тех наших девочек был в агентуре. Очень сомневаюсь. Какие они агенты! Им было по 18 лет. Нет, не по­хожи на агентов, интеллект совсем не тот.

Случайная гулянка?

Караханов: Случайная. А посадить Стрельцова решили Хру­щев и Фурцева. Банальная бытовая история. Это все Лебедева. Она же к Стрельцову липла. Сидела у него на коленях. Он вста­нет, она тут же за ним. Никто из других девочек так себя не вел. Она с него не слазила. А потом заявила, что ее изнасиловал. Да она сама изнасилует. Там корысть была. Ее мамаша и отчим решили воспользоваться ситуацией, потому и заявление об изна­силовании появилось. Знаменитый футболист Стрельцов. Ма­шина "Победа", квартира в Москве, большие деньги, как бы от­щипнуть.

Хрущеву и Фурцевой больше делать было нечего?

Караханов: Тогда говорили, что у Фурцевой что-то было личное. Точнее не знаю.

Когда Стрельцов вернулся из лагерей, вы не пытались с ним встретиться?

Караханов: Нет. А у Татушина спросил: как у него со Стрельцовым? Не общаюсь, ответил мне Татушин. Потом и я перестал общаться с Татушиным.

Перед прощанием еще раз вернемся в далекое прошлое. Офицерское собрание, ваше увольнение из армии - что это?

Караханов: Офицерский суд чести. Осудили. Нет, не за по­пытку изнасилования, не за соучастие. Этого не было. За то, что организовал пьянку на своей даче в Подмосковье. Сегодня над такой формулировкой только остается смеяться.

Разъяснения автора книги:

- Наши научные исследования основаны исключительно на материалах уголовного и судебного дел Стрельцова. Никаких эмоций, никаких свидетелей прошлого, никаких воспоминаний лиц, не вошедших в число допрошенных. Мы сознательно не при­глашаем в состав Комитета кровных родственников Стрельцова. Никто из нас не имеет личных мотивов кого-то подозревать и об­винять. Когда мы только взялись исследовать дело Стрельцова, мы и подумать не могли, какие открытия нас ожидают. Поначалу тот же Караханов был для нас только одним из свидетелей. Мы применили методику, которую я бы назвал "антисоветской", учи­тывая, что советские следствие и суд ВСЕГДА топили подозрева­емого, либо измышляли подозреваемого, а потом его топили.

   Да, мы обнаружили в деле Стрельцова, что следствие серьез­но разрабатывало Караханова. Разрабатывали и Огонькова. Нам известно, что и потерпевшая Лебедева до сих пор (!) нахо­дится под контролем людей, которые 41 год назад сажали Стрельцова. Но это уже вопрос к психиатру, а не к юристу. "Она придумала убийство".

Странности в показаниях Караханова - это побочный про­дукт наших исследований. Потому что на его примере понятно всем - следствие вытворяло что-то несусветное. Потому что дальше в нашей работе в подготовке реабилитации Стрельцова начнется юридическое занудство. Такая это наука. На эмоциях Стрельцова не вытащить.

   А Эдуарда Караханова я бы попросил не обижаться, а по­мочь нам в деле подготовки реабилитации Стрельцова. Ведь за ним 41 год этот слух ходит. Не мы придумали.

 

 

И ТОГДА БЛАТНЫЕ

РЕШИЛИ ЗАМОЧИТЬ СТРЕЛЬЦОВА

 

Жуткие события из лагерной жизни Эдуарда Стрельцова вспомнил на встрече в Общественном Стрельцовском Комитете Иван Александров, бывший в 1958 году начальником кон­воя в преисподней Вятских исправи­тельных колоний.

     Не был тюремщиком Иван Александров. Он был военнослу­жащим, призванным во внутренние войска после окончания гра­жданского института. Не один раз конвоировал Стрельцова, в том числе по первому его этапу из пересыльной тюрьмы в Ки­рове в поселок Лесной Кайского района, в 1-й лагпункт.

Воспоминания Ивана Александрова

     По строгости режима это был все равно что пионерский ла­герь. Уголовная мелкота сидела, не особо опасные преступники. Впрочем, и мелкота, объединяясь в лагере в преступные семьи-сообщества, быстро овладевала жестокими законами воровско­го мира.

На пересылке нам обычно поручали отконвоировать пар­тию заключенных. Перед тем я знакомился с их делами. Та­кая инструкция, как и у саперов, написанная кровью конвой­ных. Смотрел в делах - за что эти люди осуждены, совершали побег или склонны к побегу, тогда красная полоса режет диа­гональю обложку, или отморозки, готовые на любое насилие. Конвой - это как дорога через минное поле - неизвестно где рванет.

Так осенью 1958 года мне впервые попало в руки уголовное дело Стрельцова, а вскоре вывели и его самого во внутренний двор пересыльной тюрьмы. Глазам не поверил: Стрельцов! Много достаточно известных людей перевезли мы в автозаке. Больше всех запомнился именно Стрельцов. И как отменный футболист он был нам известен еще с Олимпийских Игр в Мель­бурне, и в газетах много разносили и грязью поливали, помню, особенно старалась "Комсомольская правда".

   В вятских зонах его ждали, были уверены, что Стрельцов попадет именно сюда. Три дороги были из Москвы. В Мордовию, но туда чаще отправляли политических. На Колыму и Чукотку - но это самый от­петый рецидив.

   Конвои часто сводили меня со Стрельцовым. Потом обща­лись, как старые знакомые. Многое он мне рассказал. Парень был открытый, добрый, истинно русская душа. Наивный. По-прежнему удивление было в его глазах, когда он вспоминал как обманул его московский следователь. Уговаривал сознаться в преступлении, которое Стрельцов не совершал. Хорошо подка­тился... Подпиши признание и сразу на свободу выйдешь, кто же Стрельцова в тюрьме держать будет, ведь через три дня начина­ется чемпионат мира в Швеции. За тебя такие люди хлопочут, страшно фамилии их назвать. И уже в лагере Стрельцов искрен­не верил, что его невиновность очень скоро кем-то в Москве бу­дет доказана, за ним приедут и освободят. Мне тоже в это хоте­лось верить. В те первые встречи мы не знали и не могли знать, что у него впереди долгие годы лишения свободы и жестокие схватки за выживание. В первом же лагере на него наехали блат­ные. Мы, конвойные, защитить Стрельцова не могли - внутри зоны нас нет.

Справка

   «На соединения и воинские части... по конвоированию возла­гаются: конвоирование осужденных из охраняемых войсками ис­правительно-трудовых учреждений на производственные объек­ты и обратно, охрана этих объектов во время работы на них осу­жденных, конвоирование осужденных в исправительно-трудо­вые учреждения...»                                                                            

 

Письмо Стрельцова из лагпункта № 1

   «Привет из Вятлага. Мама, извини, что так долго не писал. Все это время находился в Кирове на пересылке и думал, куда меня повезут. И вот я приехал в знаменитый Вятлаг. Здесь все связано с лесом, в общем лесоповал. Сейчас, то есть первое время, труд­но работать. Грузим и колем дрова. И так за этим занятием це­лый день. Со школой я распрощался, здесь школа только началь­ная, до 4-х классов. Приходишь в барак и кроме как спать нечего делать. Да и за день так устанешь, что руки отваливаются. Но это, наверное, без привычки. А как привыкну будет легче. Клуба нет, кино показывают в столовой. Я тебе просто описал жизнь в этом лагере. И ты за меня не волнуйся, я уже ко всему привык»

Выписка из истории болезни, 1958-й год

     Заключенный Стрельцов поступил в лазарет с множествен­ными ушибами тела. Удары были нанесены в области пояснично-крестового отдела, по грудной клетки, головы и рук. Удары наносились твердыми предметами, предположительно обрезка­ми железных труб и каблуками сапог. Тело было покрыто ссади­нами и кровоподтеками. Отмечены множественные рваные ра­ны на голове и руках.

     Мнение ведущего эксперта Общественного Стрелыювско-го Комитета, доктора медицинских наук Джона Балчий-сола, 1999-й год:

     - Сколько времени Стрельцов находился на излечении? Око­ло четырех месяцев? Очевидно, всерьез были нарушены функ­ции почек. Ссадины и ушибы быстро зарастают. Футболистам еще не так достается на поле. С переломами уносят. Его ранняя смерть в 53 года, а для столь здорового человека, каким он был, это не критический возраст, явно была спровоцирована звер­ским избиением.

   СУЩЕСТВУЕТ легенда, что в первой же зоне авторитетные зеки встретили его как родного, выставили на стол шашлыки и черную икру. Легенда это явно родилась в народе как большая фига властям, растоптавшим всеобщего любимца. "Вы думали, что его уничтожили, а наши братки вон как встречают его в ла­герях". В среде болельщиков и кличку ему дали любовную, теп­лую - "Тюлень". Группа сотрудников Стрельцовского Комитета в августе 1999 года во главе с финансистом Яной Рубинской вы­бирала в Московском зоопарке самого симпатичного тюленя, чтобы взять над ним шефство в память о Стрельцове. Это порыв души. Жаль, но шашлыки и черная икра в первой же зоне оказа­лись вымыслом. Вот в последней зоне, уже в Тульской области, Стрельцова опекали самые авторитетные заключенные, никто не смел, в том числе и администрация, его обижать. Но впереди были годы и годы.

     Что же происходило в вятских лесах поздней осенью, уже в предзимье 1958 года?

Вспоминает Иван Александров

     В первом лагпункте к Стрельцову поначалу отношение бы­ло доброжелательно-снисходительное. И со стороны админист­рации, и со стороны зэков. Практически никто не принимал все­рьез его приговор по дурной статье. Все знали, как такие статьи делаются. На лесоповал его не отправляли. Работал на разгруз­ке-погрузке. Конечно, занятие тоже не подарок, но по физиче­скому напряжению с лесоповалом несравнимое. Не бедствовал. Из Москвы к нему приезжали. Часто получал посылки.

     ТАК ли благополучно жил в зоне Стрельцов и откуда брались посылки? Горькую истину знали только в оперчасти лагеря, где снимали копии с его писем. "Особый надзор" - такая команда при­шла из Москвы вместе с его зековскими документами.                                                                                               

 

Письмо Стрельцова из лагпункта № 1

   «Мама, давай-ка быстрее продавай машину, расплатись с дол­гами и ставь себя на ноги. Хуже нам было в войну и после войны и то пережили. А это как-нибудь переживем. Ведь я не один си­жу не за дело, многие матери так же остались одни. И если все будут говорить: не хочется жить, то что нам остается делать? У нас же хуже положение и то мы не унываем.

   Мама, когда продашь машину, я попрошу тебя чтобы ты вы­слала сто рублей. Эти деньги высылать будешь вместе с посыл­кой. Запечатайте их вместе с сахаром. Коробку откройте, выло­жите половину сахара, положите сто рублей, опять сложите са­хар и заклейте коробку, что бы не было заметно. Они мне нуж­ны. Только вышлешь, когда продашь машину. Твои валенки бы­ли малы, но я их растянул и подшил, теперь они стали по ноге».

   Спрашиваю Александрова, как это произошло, что стало причиной неожиданного и жестокого нападения?

Вспоминает Иван Александров

     Произошла стычка Стрельцова с малолеткой. По лагерному закону не положено обижать приблатненных малолеток. Из них воры в законе выращивают себе смену. Побитый мало­леток теряет свой авторитет, воровскую карьеру. Тень падает и на тех, кто их опекает. Кто бегает с паханом - за того взрослый вор в ответе. Только кровью обидчика можно смыть позор.

     Что бы было понятнее, перескажу один кошмарный эпизод. Убийство. Играли в карты. Пожилой зек не поладил с заносчи­вым подростком. Ударил его ногой в грудь. Несильно, скорее демонстративно. "Сявка, не поднимай хвост..." Подросток про­молчал. А утром воры сказали ему, если простит обиду, никогда не быть ему вором в законе. На все зоны записки уйдут. Такой обычай. В лагерях все про всех помнят, до мелочей, до деталей. Блатной подросток взял из тайника штырь, нашел обидчика и вонзил ему железо прямо в сердце. Потом вернулся в барак, взял уже приготовленные ему на дорогу тысячу рублей и пошел сда­ваться. Он чувствовал себя героем - не уронил воровской чести.

Из норм поведения блатных малолеток

     Диктовать свою волю в зоне, используя любые средства (избиение, изнасилование и т.д.). Пренебрежительно относиться к лицам, которые ниже по статусу. Не допускать ни при каких обстоятельствах унижения своего достоинства словами и дейст­виями.

   КАК это случилось? К Стрельцову прицепился малолетка. Прохода не давал. Какой у Стрельцова был лагерный статус? Мужик (работающий осужденный, безобидный чело­век). А малолетка блатной, на знаменитом Стрельцове ему в са­мый раз выщелкнуться, поднять свой авторитет. Въедливый подросток, уцепился за чужое слово и раскручивает, выставляя Стрельцова посмешищем перед любопытными зеками. У него была кличка - Репейник. Малолетка, хоть и восемнадцати еще не было, тот бугай - не всякие трое взрослых могли с ним спра­виться. Но и Стрельцов не из тех, кто очень терпеливый. Въехал Репейнику по первое число.

   Той же ночью зона притихла Раньше обычного прекрати­лись хождения между бараками. Все были в курсе, кроме Стрельцова. Готовился воровской "сходняк".

Из агентурного сообщения в оперчасть

   «Отрицаловка собирается на толковище в котельную. Понтуют поставить Стрельцова на куранты».                                  

                                                          

     ПОСТАВИТЬ на куранты - в 1958 году обозначало одно - убить человека. Избили, но не до смерти. Чье-то слово переве­сило. Не исключено, что администрация с неудовольствием от­неслась к такому решению "сходняка". Лагерь был не воров­ской, "пионерский", сюда тюремщики переводились перед уходом на пенсию. Еще неизвестно, как могло обернуться убийство Стрельцова, яв­но имеющего серьезных друзей в Москве. Все взвесили в адми­нистративной зоне. Снова перетолковали между собой блатные. Чем им пригрозили? Отправкой в "сучью" зону. Тот год стал са­мым памятным после бериевской амнистии 53-го. Большие на­чальники решили покончить с воровским миром силами самих заключенных. От брянских лесов до Чукотки в лагерях шла рез­ня. На воровские зоны шли сучьи этапы (осужденные, сотрудни­чающие с администрацией) и наоборот.

     ...В три часа ночи Стрельцова разбудили. "Выходи, разговор есть". С верхних нар на него набросили одеяло. Конвоиры отвезли Стрельцова в двенадцатый лагпункт, тра­гически знаменитый на весь Север. Лечебный. Доктор сказал в морг - значит в морг. За оградой "лечебного" лагеря широко раскинулось безымянное кладбище. На тюремных могилах не ставят крестов. Стрельцов выжил. В лагерный поселок Лесной он уже не вернулся.

   Странное дело, но спустя сорок лет мы обнаружили, что Репейник был осведомителем оперативной части 1-го лагпункта. Нападение на Стрельцова по указанию администрации?