Что-то с памятью моей стало...

На модерации Отложенный

В свое время С.Г. Кара-Мурза, говоря о падении СССР обронил фразу о том, что падение советского строя было связано с потерей исторической памяти.
Но то была естественная, скажем так, потеря, у народа атрофировалось представление о том, что было и как жили до революции, а еженедельные показы нью-йоркских бомжей в "Международной панораме" воспринимались чуть ли не как постановочные съемки на "Мосфильме". Ныне речь идет об искусственном вызове амнезии у наших сограждан.
Удар идет по двум направлениям.
Первое направление можно условно озаглавить как "Эти страшные девяностые". Квинтэссенцией такой политической мифологии стал рассказ великого нашего реформатора А. Чубайса о травке, в "Историческом процессе" двухмесячной давности. Девяностые здесь живописуются как страшная, абсолютная черная дыра, всеобщий мор и обнищание. Ничего близко даже стоящего к этому в девяностые припомнить не могу. Да, время было непростое, были невыплаты зарплат, но ощущения полной безнадеги, абсолютной беспросветности и бесперспективности, как сейчас, не было. Да, девяностые были эпохой пирамид, но тогда это были, так сказать, частные пирамиды, негосударственные (сейчас, к примеру, о том, что нынешний пенсионный фонд - пирамида, не говорит только ленивый). Да, 90-е были временем неразберихи, но тогда эта неразбериха не имела тотального характера, ЖКХ, медицина, образование - все двигалось по старым, накатанным советским рельсам.
Второе направление имеет предвыборный характер. Это миф о "красных" 90-х, который зазвучал года три наверное назад, миф о коммунистическом парламентском большинстве, сдаче выборов 96-го года и т.д. Но это именно миф, рассчитанный на тех, кто не помнит, что и как тогда было. Да, коммунисты имели крупную фракцию в парламенте. Но одного знакомства с цифрами этого большинства достаточно, для того, чтобы понять, что это "большинство" не могло проводить никакой реальной "красной", коммунистической политики.

Коммунисты тогда имели от 15 до 25 % поддержки, и это, на мой взгляд, отражало реальную цифру их поддержки на тот период.
Все уже забыли, как в 80-е годы в обществе сформировалось устойчивое неприятие КПСС как таковой и коммунистической идеологии в частности, как слово коммунизм стало ругательством. Все забыли о том, что в начале 90-х коммунистическая партия балансировала на грани запрета. И уж, конечно, забыли о лете 1996 года, когда приход к власти Зюганова однозначно подавался как светопреставление, как апокалипсис:

 

 

Не надо также забывать и тот момент, что голосование 1996 года было чисто протестным, оно было не прозюгановским, не прокоммунистическим, а антиельцинским.
Сужу по своим воспоминаниям и наблюдениям. Никто тогда искренне и убежденно, как сейчас к примеру, не говорил о том, что хочет голосовать за коммунистов. Общество 90-х еще не отошло от антикоммунизма конца 80-х, оно было прозомбировано и прополоскано вполне основательно. Слово "коммунизм", "коммунист" вызывали кривую ухмылку и поверчивание пальцем у виска.

 

 

Проправительственные партии не любили, но альтернативу им видели не в коммунистах, а по инерции в партиях так называемой демократической направленности. Так что 90-е, если говорить об оппозиции, были годами Явлинского, Старовойтовых, Хакамад, В. Рыжковых, Якуниных, а не Зюганова.
Ну, и в заключении еще одно, теперь музыкальное воспоминание из тех времен, о том скандальном знаменитом 96-ом годе: