Жизнь «верхов» в СССР по воспоминаниям современников

Сергей Л. Зверев (уровень главы союзного министерства, Москва, 1970е гг.):

Дед вашего покорного слуги занимал в 1970-х довольно высокое положение — скажем так, глава союзного министерства. Что это означало в плане привилегий? По пунктам:

1. Личный автомобиль марки "Чайка" ГАЗ-13 с шофёром. Вернее, шоферов было двое, которые работали через день — без выходных и ненормированно, хоть круглые сутки (при необходимости). Официально машину разрешалось использовать только для служебных надобностей того, за кем она была закреплена, но кто это проверял?

2. Автомобиль "Волга" ГАЗ-24, так называемый "разгонный", т.е. для нужд семьи. На самом деле семья пользовалась обоими автомобилями — если, конечно, "Чайка" не была нужна деду. Оба автомобиля, естественно, предоставлялись бесплатно.

3. Государственная комфортабельная дача деду была предоставлена в 1964 году в посёлке "Успенское", а четыре года спустя (мне тогда было два года) мы переехали на Николину Гору (по соседству с вотчиной Михалковых). Участок 3 гектара, трёхэтажная дача со всеми удобствами — телефон, водопровод, канализация. Причём все коммунальные услуги оплачивало государство, т.е. граждане. Когда дед умер, бабушке предоставили половину дачи в посёлке Жуковка.
Свернуть

3. Возможность приобретать хорошие книги, в том числе собрания сочинений, которые нельзя было найти в обычных магазинах. Ежемесячно выходил так называемый "Информационный список". Там надо было отметить галочкой издания, которые хотелось приобрести, вернуть список в контору, а потом просто поехать и выкупить книги по государственной цене.

4. Возможность свободно получать путёвки в самые комфортабельные дома отдыха и санатории Крыма, Прибалтики и других курортных зон.

5. Еженедельный продуктовый заказ, который включал в себя продукты, либо давно исчезнувшие из обычных магазинов, либо "выбрасываемые" в конце квартала "для выполнения плана": сырокопчёная колбаса, сыр "Виола", говяжья вырезка, говяжий язык, импортные сигареты и т.п.

6. Если надоела дача, можно было поехать на выходные в комфортабельный подмосковный дом отдыха, такой как "Лесные дали". Оплата, насколько я помню, была смешной — что-то около 2 руб. за человека в сутки — при зарплате 600 руб. Сюда включалось и проживание, и питание.

7. Возможность приобретать дефицитные (или вообще не доступные простым советским гражданам) товары — например, в 200-й секции ГУМа. Мой дед приобрёл там в 1971 году магнитофон Grundig. О предметах одежды я вообще молчу.

Казалось бы, и что тут может не нравиться? А вот то и не нравилось. Почему я капризничал и не жрал школьные сосиски, которые для моего одноклассника были настоящим лакомством? Почему я имел возможность смотреть фильмы, не доступные для других советских граждан, благодаря своей дружбе с внуком члена Политбюро — в оборудованном на их даче кинозале показывали и картины про Джеймса Бонда, и "Звёздные войны", и прочее? Почему?..

Очень много было этих "почему". Я ими задавался ещё в подростковом возрасте. Слышал одно, а видел другое. Везде — и по телевизору, и на пионерских и комсомольских собраниях, которые меня абсолютно не интересовали. Вообще членство в пионерской и в комсомольской организациях было клоунадой, инсценировкой, к сожалению, необходимой для поступления в ВУЗ. Но это уже другая история.

Людмила Новикова:

В то время как у нас: 1) никаких автомобилей, 3)книги - очереди или по макулатуре (и не то, что хочешь, а что ухватишь), 5)заказы - изредка, 4),6)путевки нам не доставались, т.к. профсоюзные тети в первую очередь брали себе и знакомым, 7) за дефицитом "охотились". И, конечно, качество другое.

Сергей Л. Зверев:

Забыл ещё упомянуть про так называемый кремлёвский телефон, или "вертушку". И в рабочем кабинете деда, и на квартире, и на даче стояли телефонные аппараты цвета слоновой кости с советским гербом на диске. Были и телефонные книги с четырёхзначными номерами. Мне разрешалось только отвечать на звонки, если взрослые не успевали подойти - самому поднимать трубку, а уж тем более набирать номер, категорически запрещалось - ведь с телефона можно было запросто позвонить хоть самому Брежневу!

Boris Firman:

Ещё 4 -е управление Минздрава со своими поликлиниками и больницами. А вот зарплата достаточно скромная, как у доктора наук читающегося лекции. А ведь накопить и передать по наследству можно только деньги, инвестиции, чего у них не могло быть

Сергей Л. Зверев:

Точно, совершенно забыл! Первая поликлиника на Сивцевом Вражке с коврами, хрустальными люстрами и кожаными креслами - там было ещё и детское отделение до того, как появилась специальная детская поликлиника в Старопанском переулке. А ещё объединённая больница с поликлиникой на Мичуринском проспекте - дед там и умер... Импортное медицинское оборудование, которым наши врачи зачастую даже не умели пользоваться (помню офигительный агрегат в кабинете отоларинголога, который вроде бы умел даже, пардон, откачивать сопли при гайморите - так врачиха знала только, как в нём включается осветительный рефлектор). Ну, и санатории, конечно. Самые крутые - "Барвиха" и "Сосны."

Людмила Гоук (Инструктор райкома партии в небольшом районном центре, 1985):

Вспоминая своё партийное прошлое. Это был всего лишь Райком партии в небольшом районном центре, здание было одно из красивейших в городе. Туда-то я и пришла работать в 1985 году, на должность инструктора Райкома партии. Годы эти были полным и безоговорочным застоем, дефицит продуктов и товаров. Жизнь была однообразна и скучна. Но у меня все было по-другому. Во-первых, это зарплата, она у меня и так выросла в три раза, так ещё наш первый был жуткий транжира и выписывал себе премии часто, ну и, конечно, нам. Денег у меня было так много, что я на выходные летала на море.

Но в то же время, имея деньги, не было возможности улучшить жилищные условия. Также нас баловали вкусненьким, раз в неделю приезжала машина с продуктовыми пайками. Они были расфасованы в бумажные пакеты. Что там будет, всегда был сюрприз. Если была необходимость, всегда можно было посетить склады местных торговых сетей. Конечно, я была мелкой сошкой, но часто сопровождала столичных гостей, которые по приезду в наш город, обязательно ездили приодеться на склад. Там можно было купить к примеру финскую обувь.

Виктор Иокиранта:

Жить лучше других, лучше соседей означало лишь, что человек занимает более высокую ступень в рабской иерархии. К тому же областные номенклатурщики жить могли лучше районных. Но создаваемые им условия были своего рода кабалой, лишавшей их свободы и заставлявшей быть верными компартии. Исключённый из номенклатуры человек вместе с семьёй лишался благ - дачи, служебной машины, услуг здравоохранения, брони на билеты, системы спецраспределителей продуктов и товаров.

Людмила Новикова (Москва, 1980 г.):

Напомнило насчет детей "элиты": однажды одна однокурсница пригласила меня к себе домой по делу. И среди прочего у нее были записи Высоцкого великолепного качества, причем песен самых "рисковых" (а тогда пластинок его почти не было, а записи ходили обычно плохого качества, с последних рядов концертов). На мои удивленные вопросы она призналась, что ее отец работает в КГБ. А до этого всегда говорила, что он военный (кстати, многие скрывали кгб-ные должности родителей). Т.ч. сами они пользовались всем запретным

Вообще интересно, как мы, простые люди, сталкивались с жизнью "элиты" и сталкивались ли вообще? Я не могу вспомнить своих личных столкновений с их жизнью. Жили в параллельных мирах. Только одно вспоминается. Как я попала в театр на Таганке на спектакль "А зори здесь тихие". Достать билеты туда было очень сложно, мне достался один случайно по блату. Сидела на галерке. А в это время проходил какой-то партийный съезд. И почти весь партер был забит депутатами, им давали билеты туда и на лучшие места. И вот в антракте эти депутаты вывалили в фойе, все упитанные с тупыми лицами (так мне тогда казалось), ходили с важным видом и смотрели фотографии артистов. И в конце спектакля галерка взорвалась аплодисментами, а партер слабо хлопал ладошкой о ладошку. Это был единственный раз, когда я смогла попасть в театр на Таганке, хотя жила в Москве. А еще одна знакомая девчонка рассказывала: она хотела писать в институте рецензию на таганковскую "Мастера и Маргариту", попасть на которую было нереально. Они с подругой поймали у театра какого-то артиста (не помню кого) и умоляли провести на спектакль. Это тоже было во время съезда. Он, объясняя как это сложно, сказал: "Девушки, вы думаете, мне приятно играть перед таким залом?" Уж не помню, чем у них дело кончилось.

Виктор Иокиранта:

Масса нигде не пересекалась с советско-партийной номенклатурой. Я видел руководящих партийцев раза 2 в год, например. На демонстрациях трудящихся 1 Мая и 7 Ноября. Однажды в апреле 1970 года довелось работать с каким-то секретарём горкома КПСС на субботнике, мы сажали деревья у нашего дома. Он был опальный работник, переведённый с понижением из Горького на Урал в маленький городок.

Inna Vokler:

Водитель в области годится? Мы жили рядом со складом для работников уровня клерка, секретарши. Там были грузчики, и даже они имели кучу возможностей. Покупали у них продукты для номенклатуры. Помните спец.цех на Микояновском комбинате? Разница между их продуктами и "колбасой для населения" была огромной. Еще была 1 секция в ГУМе и доступ к ней имели свои и "нужные" люди.

Darkhan Babayev:

Я был внуком боооооольшого начальника. А там было спецснабжение и спецмагазины. Все - от шмотья до продуктов. Хорошо это помню. Носителем привилегий был все-таки дед, а не мои родители. Но перепадало нам не мало. В основном, это касалось доступа к вещевому "дефициту" и каким-то деликатесам, которых в открытой продаже было значительно меньше (по дедовскому допуску можно было отовариваться в спецмагазинах, не переплачивая фарцовщикам). Да, одевался я явно лучше большинства сверстников, хотя и не так модно, как дети родителей из торговли. Отдельным кайфом была возможность выписывать по его абонементам книги. У него была изумительная библиотека, а за счет привилегий и мы смогли собрать очень неплохую подборку. Ну и журналы было выписывать значительно легче (за их управлением всегда была бронь). Еще был доступ в их поликлинику и больницу, все было явно пристойнее и чище, чем другие городские мед. учреждения. Да! Гостить летом на его большой элитной даче было классно. Там был огромный сад, бассейн, отдельный кинотеатр с расширенным репертуаром. Все внуки туда съезжались. Было весело. Теперь о том, чего не было... Не было персональной машины или школы для блатных. Наша квартира (мы жили отдельно) была абсолютно стандартной советской (разве что мебель получше). Дед был человеком старой закалки и какой-то специальной большой протекции не делал. Все, что было "спец.", проходило фоном. Какой-то там элитой мы себя не чувствовали. Я так понимаю, это была заслуга все того же деда. Он резко отрицательно относился к любым понтам, а выражение "золотая молодежь" в его речи было резко негативным и ругательным. К слову, гораздо лучше мы стали жить, когда с началом кооперации отец ушел в бизнес, но и тут поддержки не было (очень коммунистический дед сильно не одобрял моего отца).

Avi Rahim:

У моего друга детства родной дядя был первым секретарем горкома комсомола, позднее занимал пост в республиканском.

Владимир Король: (Пермь, 1982):

Как-то году в 1982 я искал в Перми гостиницу, мест нет. Узнали знакомые, и помогли поселиться в гостиницу Обкома КПСС. На завтрак пошёл в буфет, взял по привычке 100 граммов сметаны. И тут я узнал, какая она, сметана, бывает. А мне было лет 25 уже. Вся сметана, что я встречал до этого, была совсем другого вкуса. Лет до 20 сосиски я пробовал только в гостях, они у нас были дефицитом.