Как я провел лето 1974 года (часть вторая)

Часть вторая.  Дорога к тайге.

(Начало здесь - http://maxpark.com/community/1851/content/1669512

Солнечный радиотелескоп в Бадарах

Прикинув возможные варианты, а их оставалось немного, я позвонил своему старому другу Вене Петрухину. Веня занимался в это время в составе экспедиции, строительством солнечного радиотелескопа в поселке Бадары, который находился в Тункинской долине, у подножия Восточного Саяна.

Я рассчитывал, что на этом строительстве найдется, какое-нибудь дело и для нас троих.  Веня, услышав о наших злоключениях и  подумав минуту, сказал:

 — Приезжайте, есть вариант.   Не теряя драгоценное время, мы тут же сели в поезд до Улан Уде, чтобы оттуда долететь до Кырена на самолете. Старенький АН-2 взлетев, лег на крыло и полетел в сторону Байкала, чтобы не лететь над горами. Около Байкала, изрядно поболтав нас в воздушных ямах, самолет опять повернул и полетел вдоль береговой линии, погода стояла отличная, начинался сентябрь и тайга уже начала раскрашивать себя в золото-багряно-рыжие тона. Наконец еще один поворот между Слюдянкой и Култуком, и мы полетели над Тункинской долиной. Маленький домик на большом зеленом травяном поле и оказался аэропортом Кырена. Там нас уже встречал Веня, приехавший из Бадар на экспедиционном вездеходе ГАЗ-66.

Карта тункинской долины

аэропорт в Кырене

 Еще минут через 15 мы уже сидели у Вениных знакомых, Константина Ивановича и Матрены Ивановны, в добротной русской пятистенке, с большими сенями, срубленной из толстых лиственничных бревен.

Топилась огромная русская печь, Матрена Ивановна доставала ухватом чугунок с томленой картошкой, а на столе уже стояли соленые грузди и рыжики. Когда выпили и закусили, Веня шумно потерев кулаком нос (была у него такая привычка, как он говорил, она помогала ему сосредоточиться) сказал:

 — Ну что мужики, завтра заключаем договор в ПОХе (промыслово-охотничье хозяйство) и вперед, в тайгу, бить шишку. Перед сном мы сидели на крыльце, курили и Веня вводил нас в курс дела. За кедровыми шишками мне приходилось ездить, когда я еще жил в Иркутске, но заготавливать орехи в большом объеме опыта не было.

 Веня успокоил, сказав, что с нами в тайгу пойдет охотник-промысловик, и шишку будем бить вместе с ним, на его участке.  Утром угостившись вкуснейшими пышными лепешками, которые уже успела спозаранку, напечь все в той же русской печи, Матрена Ивановна, и запив не менее вкусной простоквашей (из молока коровы Зорьки), мы с Константином Ивановичем отправились в ПОХ, а Веня уехал назад в Бадары.   

В ПОХе благодаря Константину Ивановичу, удалось все сделать достаточно быстро и через пару часов, получив на складе продукты ( мешки с сухарями, крупы, сахарный песок, соль, подсолнечное масло, банки с тушенкой) и взяв под расписку двух лошадей с упряжью мы тронулись в путь.

У Константина Ивановича были свои лошади и шикарный тарантас на рессорном ходу. Продукты в мешках мы навьючили на одну из лошадей,  в тарантас сели мои товарищи, а я взобрался на вторую лошадь, чтобы ехать верхом.  

До пункта нашего назначения села Шимки, где жил согласившийся взять нас с собой, охотник было около 8 километров и очень скоро я понял, что поступил опрометчиво.  Раньше мне приходилось ездить на лошадях, но я не учел, что седло было не ездовое, а вьючное, поэтому мне почти всю дорогу пришлось стоять в стременах, а когда мы наконец добрались до цели и я скатился вниз, ребята дружно покатились со смеху, увидев мою походку.

 Когда Константин Иванович представил нас охотнику, я был поражен, насколько он подходил под описание Дерсу Узалы, сделанное в своих заметках и книгах, Арсеньевым.  Невысокого роста, в потертом, купленным видимо очень давно, темно-сером костюме, в кое где проглядывавшую полоску, бывшую когда-то светлой, он был обут в стоптанные кирзовые сапоги, с голенищами в гармошку, и в такой же потертой серой кепке на голове. Сквозь трехдневную щетину, проглядывалось, казавшееся закопченным лицо, покрытое частой сеткой морщин. Костюм сидел мешковато, и от того фигура казалась щуплой.  В ту пору ему было чуть больше сорока, но выглядел он на пятьдесят с лишком.  

Он практически не вынимал изо рта папиросу и на лице гуляла какая-то неопределенная улыбка, носившая то ли одобрительный характер, то ли наоборот скептический.

 — Афоня, — сказал он протянув руку, и на этот раз расплывшись в улыбке. Забегая вперед, сразу скажу, что Афанасий оказался просто замечательным человеком, еще больше укрепив, свое сходство с Дерсу Узалой.

Афанасий с навьюченной лошадью

  Выход на маршрут Афанасий определил на завтрашний день, успокоив нас, что спешить не надо, так как шишка на кедрах, держится пока еще крепко.

 Вместо этого он спросив, когда мы последний раз мылись, предложил попариться и помыться в его баньке по-черному, на что мы с радостью согласились. Константин Иванович распрощался с нами и уехал обратно в Кырен, а мы пошли топить баню.

В такой бане я мылся первый и последний раз в жизни, она представляла из себя небольшой сруб из подтоварника, высотой чуть более полутора метров, и с квадратом в основании 2х2. Двери не было, был проем, завешенный снаружи старым брезентовым полотнищем. Потолка тоже не было, а была крыша в форме четырехугольной пирамиды, сделанной из листов ржавого железа, с большим отверстием в верхней точке. Не было и пола, просто земля, засыпанная галечником. 

 В середине помещения из больших камней был сложен очаг. Дрова разжигались прямо под камнями. Тяга через дыру в крыше была неважнецкая и внутри быстро стало не продохнуть от дыма. Тем не менее часа через три Афанасий сказал, что больше дров подкладывать не надо, а еше через полчаса, мы раздевшись, полезли с вениками во внутрь. Около очага стояло ведро с нагревшейся водой, в котором плавал ковш с деревянной ручкой.

 Когда плеснули несколько  ковшей на раскаленные камни, помещение наполнилось перегретым водяным паром, таким горячим, что пришлось садиться на корточки.  В общем не смотря на очевидную примитивность бани, напарились мы на славу. Возле баньки стояла деревянная бочка с водой, в нее Афанасий бросил три больших накаленных камня и вода моментально стала горячей. С помощью тазика и ведра мы и помылись.

 Вот сколько лет прошло, а помню эту баньку, как будто все было вчера. Уф, устал стучать по клаве.  Придется опять прерваться. Продолжение буду писать завтра, а пока размещу несколько фотографий, на которых можно посмотреть на красоты Тункинской долины.

Тункинская долина является продолжением байкальской впадины и уникальна своими целебными источниками и альпийскими лугами.

Она протянулась на 200 км, постепенно поднимаясь до 1200 м над уровнем моря и сужаясь от 30 до 20 км. С запада долина ограничена высокими Тункинскими гольцами с резко выраженными альпийскими формами рельефа, а с востока - менее крутыми склонами Хамар-Дабана. 

 Главная река долины- Иркут берет начало от слияния двух рек - Белого Иркута, стекающего с горного массива Мунку-Сардык, и Черного Иркута, истоком которого служит озеро Ильчир. 

Арша́н — посёлок в Тункинском районе Бурятии, бальнеологический и горно-климатический курорт. Расположен по берегам реки Кынгырга на Восточном Саяне, у подножия Тункинских гольцов на высоте 900 м, в 120 км к северо-западу от железнодорожной станции Култук, в 137 км от ж/д станции Слюдянка, в 479 км от города Улан-Удэ, и в 210 км от Иркутска.

 Основные природные лечебные факторы — углекислые, мало-минерализованные, кремнистые сульфатно-гидрокарбанатно-магнисво-кальциевые слабокислые термальные воды и сульфидные иловые грязи, которые высокоэффективно лечат заболевания органов пищеварения, кровообращения, дыхания, мочевыделительной и эндокринной системы, обмена веществ. Минеральные воды курорта Аршан имеют широкий диапазон температур: от холодных (11-13 °C) до горячих (45 °C). По химическому составу минеральные воды Аршана, по классификации В. А. Александрова, относятся к 1-му классу, являясь углекислыми с высоким газосодержанием.

Несомненный интерес для отдыхающих представляет действующий на территории курорта Койморский Дацан -  Буддистский храм.

Койморский дацан

ЧАША ДЕВСТВЕННИЦ - каменная чаша с водой в русле реки, находящаяся в верховьях реки Бухоты, протекающей в 3 км от пос. Аршана. Удивительное по красоте место, наполненное силой и энергией. По местным бурятским обычаям в этой чаше перед свадьбой купается невеста. Обычно бурятские свадьбы справляются летом или ранней осенью в период полнолуния, или новолуния. Бытовало поверье, что начало семейной жизни, приуроченное к полнолунию или новолунию, сулит счастье и удачливую и богатую жизнь в дальнейшем. Большая роль отводилась предсвадебным обрядам. Девичник, или обряд проводов невесты, широко отмечался по всей Бурятии. Проводы девушки-невесты длились 2-3 дня и собирали много молодежи из окрестных улусов. В последнюю ночь перед свадьбой невеста с подружками уходили в тайное место и совершали обряд омовения и подношения семейным духам - онгонам рода. Около Аршана подобный обряд проходил в верховьях р. Бухоты. Невеста ночью купалась в каменной чаше, если она была чиста в своих помыслах, и обряд проходил благополучно, считалось, что духи рода благословляли ее на брак. 

Село Кырен — административный центр Тункинского района Бурятии. Население Кырена составляет около 6 тыс. человек. Село находится на автодороге Култук — Монды, расстояние от столицы Бурятии — города Улан-Удэ до Кырена около 490 километров, а от Иркутска — 215 километров.

Предположительно, своим названием Кырен обязан бурятскому слову «хирээ» – «ворон, воронье место». В позапрошлом веке буряты, жившие в улусах Нуган, Харбят, Убулзон-Нуган, располагали свои летники по берегам реки Кыренки. 

Село Шимки  расположено на правом берегу реки Иркут. Через село проходит Тункинский тракт, село расположено на нём в 8 километрах западнее районного центра Кырен.

                                      Дом в Шимках

Село имеет давнюю историю. Село было основано казаками. Оно возникло как сторожевой форпост в Тункинской долине. Вероятно, время возникновения поселения — XVII век. До XX века село называлось «станица Новотроицкая». В Шимках образовалось несколько обособленных предместий: Тайторка, Загорода, Шартай, Бурук.

На начало XX века село было довольно большим — 500 дворов. В настоящее время село намного меньше — около 150 дворов.

Мунку-Сардык – это самая высокая точка Саян, которая находится на высоте 3 491м над уровнем моря на границе Бурятии и Монголии.

Мунку – в переводе с бурятского означает «вечный», а Сардык – переводится как «голец». Таким образом, название можно перевести как «вечный голец». Так этот хребет называют потому, что вершина его одета вечным льдом и снегом.

Река Иркут несет свои воды из озера Ильчир, которое питается ледниками самой высокого массива Восточных Саян – великана Мунку-Сардык.

                    Озеро Ильчир и исток Иркута

Дикие, суровые места, и такой же суровый нрав у реки.

        Иркут около Монд

В широкой Тункинской долине Иркут успокаивается и, петляя, несет свои воды к Байкалу. Затем Иркут входит в Зырказунское ущелье и, пробиваясь сквозь скалы, несет свои воды к красавице Ангаре.

     Иркут в среднем течении

Весна в Тунке

Продолжение здесь - 

http://maxpark.com/community/1851/content/1672696